breath of risks smell of danger

POV Medusa Кто она? Не уж то ли играть собралась?.. Н-да, видок у неё, конечно, так себе. — Итак, как Вы будете ходить, сэр? — хрипло и громко обратился ко мне Сэмми. Ну, ведущий наш. — Будите ставить кого-то или что-то? — Да, — я поджал губы и скинул ноги со стола. — Её, — указал я головой и взглядом. Все зашушукались, замахали руками, мои соперники с иронией и вызовом посмотрели на меня. Она ошарашенно хлопала глазами. Я же слегка засмеялся, обнажив зубы и закусив нижнюю губу, перед этим облизнув её. — Это Ваш окончательный выбор, сэр? — поинтересовался Сэмми. — Да, я ставлю эту девушку, — сказала я громко, кивнув. Один из моих парней подошёл к ней, взяв за руку, завёл за мою спину и отошёл. Я почувствовал холодную ладонь на своём плече. — Ну и что же это значит? — послышался звучный шёпот девушки. Я повернул голову к ней. Её лицо было близко, в серых глазах плескалось волнение, тонкие брови были нахмуренны, она глубоко дышала, губы были приоткрыты. — Не беспокойся, я всё равно выиграю, — показал я ей четыре туза. — И что? Я достанусь тебе?!.. Думаешь, меня это так радует? — негромко сказала она. — И что это вообще значит? — Ты должна будешь со мной переспать, — невозмутимо сказал я, улыбаясь. — Чего? — сщурилась она от возмущения. — Ещё что мне сделать? Сигареты тебе купить? Или, может, обувь почистить? — Не бойся, я тебя заставлять не буду. Просто поспишь одну ночь в моём доме. — И на том спасибо, — закатила она глаза. — Мне парня какого-то чёрт знает где искать нужно. А меня привели к какому-то Медузе и всё, конец. Что это за прозвище такое?.. — тихо проворчала она, думая, что никто не слышит. Да её ведь ко мне привели. — Ваши карты, сэр, — обратился Сэмми к Джиму. — Что? Карт уже нет? — удивился он. — Нет. Закончились. Все сейчас пассуют, — понятно, у него самые ужасные карты. Джим цокнул языком и положил свои карты. Шесть и семь пик, валет червей, девять крести. Зрители рассмеялись, кто-то унизительно выл, показывая большим пальцем вниз. — Теперь Ваша очередь, сэр, — обратился Сэмми к Саймону. Тот с прискорбным лицом положил свои четыре карты. Восемь пик, дама крести, валет ромб и семь червей. Чувствую блаженство и своё превосходство. — Ну и зачем же ты сюда припёрся, Саймон?! — воскликнул старый мужик из толпы и очень громко рассмеялся, мерзко тряся животом. И все подхватили его смех. — Что насчёт Вас? — обратился Сэмми к Нико. Тот усмехнулся, как душевнобольной у него это всегда правдоподобно получается, люди боятся его, и положил король пик, дама ромб, валет и дама пик. Окружающие понимающе закивали, восторженно завывая. — Хорошо. Вы, сэр? — посмотрел он на четвёртого — на Джека. Тот нахмурился и положил даму червей, валет и восемь крести, шесть ромб. — Вы? — обратился Сэмми к Лео. Тот с удовольствием зрелища положил королей ромб, крести и черви, десять пик. — Три короля плюс все четыре масти! Браво! — воскликнул он, хлопая. Толпа ликовала. Все остальные игроки выражали своё равнодушие и незаинтересованность. Я тоже ради приличия похлопал. Лео, сверкая глазами, смотрел на меня. — Это входило в твои планы? — тихо спросила девушка. — Честно? — приподнял я бровь. — Нет. Но я всё равно победил, — тихо ответил я, усмехаясь. — А что же у Вас, сэр? — громко спросил меня Сэмми, показывая этим, что толпе пора замолчать. Я, улыбаясь, закатил глаза. Оглянулся на девушку, подмигнул, чтобы она поняла, что всё в шоколаде, и положил первый туз — пик. Народ затрещал, заговорил о том, что мне не победить. Я посмотрел на Нико и положил второй туз — ромб. Теперь народ начал спорить, проиграю я или нет. Я усмехнулся Джиму, Саймону и Джеку, третий туз — крести. Люди начали говорить «Медуза победит. Да-да, он точно победит!» Я в усмешке посмотрел на Лео и начал доставать четвёртую карту. Тот увидел это, напрягся, выпрямился и нагнулся над столом. Абсолютно все замолчали, ожидая моей победы или проигрыша. Я, покрутив рукой, аккуратно положил последний туз — черви. — Медуза победил! — объявил Сэмми. И тут же все взорвались криками, начали пожимать друг другу руки, хлопать по спине, смеяться. Я тихо смеялся и смотрел на обескураженного Лео, на поникшего Нико, на безэмоциональных Саймона, Джима и Джека. — Берите деньги, и уходим, — сказал я одному из моих, он молча кивнул и ушёл к Сэмми ещё с двумя. Я встал, засунул руки в карманы и обратился к моему «главному выигрышу». — Что ж, надеюсь, тебе мой дом понравится, — сиял я. У той на лице было недовольство и возмущение. — Надейся дальше, — буркнула она. — Одна ночь, — тыкнула она в меня пальцем. — И не часом больше. Мне человека нужно искать, — ко мне медленно подошёл Лео. На лице у того были непринуждённость и напускное добродушие. — Не переживай, Медуза. Я разрабатываю новую топ-тактику, так что… это был последний раз, когда ты выиграл. Распрощайся со своей удачей, — любезно сказал он, подмигнув мне, и ушёл. Я усмехнулся. — Он говорит тебе так каждый раз, верно? — подошла она. — Ага. — Мы забрали весь Ваш выигрыш, сэр, — подошёл к нам парень. — Отлично. Ну, что ж, уходим, — кивнул я и взял девушку за предплечье. Ну, а вдруг сбежит? Мне даже не так принципиально, чтобы она у меня на ночь осталась. Просто если её увидят, то подумают, что она сбежала или что я её отпустил. Мой статус пойдёт ко дну. Меня перестанут боятся. И для меня это очень плохо. Мы прошли и сели в машину. Люди постепенно расходились, обсуждая нашу игру. — Домой, сэр? — спросил водитель. — Да, по длинной дороге, — ответил я ему. — Пусть наша гостья посмотрит на ночной Вегас, — добавил я, смотря на неё. Она сидела, прижавшись к двери, подальше от меня, и рассматривала ночной город. Наверняка тяжёлый рюкзак лежал рядом с ней, руки она скрестила на груди, словно в защитном жесте. Она была вся молчаливая, хмурая, будто в жизни никогда не улыбалась, на бледном лице была усталость, она, наверно, шла несколько недель; глаза одновременно рассеяно и поглощающе бегали по улицам. Волосы цвета спелой пшеницы небрежным водопадом опускались из небрежного хвоста на левое плечо, они были запутаны, но отблёскивали ярким золотом в огнях фонарей и машин. В глазах горели замешательство и непонимание происходящего, одновременно с ними холод страха; это глубокое облачное небо в её глазах было способно затянуть навечно всякого и каждого. Особенно сильно цвет её глаз выделялся на фоне размазанной чёрной туши. Обычно, смотря в такие глаза, человек чувствует просыпающуюся совесть, которая, может, до этого никогда не просыпалась вовсе; чувствует волнение, словно сейчас произойдёт что-то невероятное, взрывающее человеческий разум; ощущает лёгкость, будто сильнейший ветер из грозы её глаз сейчас же поднимает тебя и унесёт далеко-далеко, к твоим грёзам; свободу, от которой хочется раскинуть руки в стороны, отдаться улыбке и позволить дождю из той же грозы промочить тебя до нитки. Маленькие аккуратные пухлые губы плотно сомкнуты, словно хотят о чём-то сказать, выкрикнуть это, но сознание останавливает на полпути; видно, она часто их красит гигиенической помадой, но это не спасает от вечных покусываний. Аккуратный чуть-чуть вздёрнутый нос с мелкой, почти не заметной, рассыпью бледных веснушек добавляет образу дерзости. И всё это несовместимое вместе образует милую на вид, но серьёзную, красивую, но задумчивую, гордую, но в меру вежливую девушку. Машина заехала в железные ворота и остановилась, погасив фары. Я открыл дверь машины и прошёл в дом. Следом шла она с водителем, быстро свернувшим где-то у двери. — Это твой дом? — негромко спросила она, идя чуть сзади. — Да, — спокойно ответил я и посмотрел на неё, немного повернувшись. — Ты живёшь один? — Почти, — уклончиво протянул я. — Ясно, — вздохнула она. Я провёл её по лестнице, завёл за угол. Там красовалась вишнёвая дверь. Комната создавалась для моей младшей сестры, но она живёт с нашей мамой на другом конце страны. Я раскрываю перед моей гостьей дверь и приглашаю зайти. Она недовольно хмурится и проходит вперёд. Комната была вся от и до в вишнёвом цвете, любимый цвет сестры. Вишнёвый потолок, вишнёвый ковёр, вишнёвый паркет, вишнёвая краска на стенах, вишнёвая постель, вишнёвая люстра, вишнёвый ночник, вишнёвые рисунки на потолке. Девушка медленно прошла вглубь, обернулась вокруг себя, рассматривая комнату. Губы застыли в восторженном вздохе, глаза нетерпеливо перебегали с предмета на предмет, желая всё-при-всё подробно рассмотреть. — Ну, что, спокойной ночи? — она обернулась, стеклянно смотря на меня, словно хочет что-то спросить, но жутко боится последствий. — Надеюсь, постель тебе придётся по душе, — проговорил я, подмигивая и аккуратно закрывая дверь. Ко мне навстречу из-за угла вышел Спарки, мой главный помощник и друг. — О, ты-то мне и нужен, Старик. Ты опять игрался с сопляками? — усмехнулся он и перевёл взгляд на дверь, за которой только что скрылась девушка. — А это кто? Твоя новая подружка? — приподнял он бровь. — Ну, если тебе так проще, то да, — учтиво ответил я. — Отряд вернулся уже? — Да. Но не весь. Они сломали пятерых и взяли троих. — Так много?.. — Это было внезапно. Они не ожидали… — Их обучали быть готовыми ко всему, — возразил я. — Обучали ожидать всё, что угодно. Видимо, зря. В следующий раз я сам буду проверять отряды. Сообщи, что весь мой комиссионер уволен. Пусть охрана проводит их до выхода, — отчеканил я и пошёл по коридору. — Так и сказать?! — спросил издалека Спарки. Я остановился и посмотрел на него. — Так и скажи, — повторил я, развернулся и зашагал дальше. — Идиоты, — тихо выругался я. Спустившись вниз, я зашёл под лестницу и приложил к спрятанной панели свой большой палец. После сканирования «обои» отодвинулись и образовали проход в тайный отсек дома. Да какой там отсек, он размером с пару-тройку кварталов Вегаса! Спустившись по белой лестнице, я шёл по хорошо освещённому коридору с белыми стенами, высоким потолком. Мимо проходили небольшие отряды из моих киллеров: вооружённые, серьёзные, в полной экипировке. Если бы они так же хорошо действовали, как выглядят и отдают мне честь. Я зашёл в свой кабинет, уселся в кожаное кресло. Мой кабинет раньше был кабинетом отца, до того, как он ушёл из этого дела. Всё легло на меня. Кабинет был приличным: большое пространство, несколько картин, нарисованных мамой, лакированный стол из чёрного дуба, камин есть, перед ним два мягких кресла, множество шкафов (с делами прошлых лет, всяческими сделками, счётами всех подразделений, расходов на оружие и провиант), два кожаных дивана, столик и три огромных стеллажа с книгами нашей семьи. Читаю я, конечно, редко. Но, если сажусь, то на несколько часов. Взяв первую попавшуюся бумагу, я увидел итог последней — вчерашней — вылазки одного отряда, о которой несколькими минутами ранее мне сообщил Спарки. Меня передёрнуло. Убили пятерых и в плен троих… Это действительно большая потеря сейчас. Если эти трое проболтаются о чём-то, мы в пролёте. Хотя, солдатам обычно ничего архи-важного и секретного никогда не говорят. Но всё же, опасаться стоит. Я нахмурился и начал перечитывать отчёт. Вылазка 9-го отряда «Кобра» началась ровно в 20:00, как и было указано в приказе. Благополучно загрузившись в 2 замаскированных мини-грузовика, отряд отправился к эпицентру действий врага. Грузовики прибыли на место в 20:49, жучков и слежки за это время не было обнаружено. Развернув позиции в двухстах метрах от остановки противника, отряд дождался 21:00, отправил двух разведчиков вперёд, и через 15 минут за ними пошёл весь состав, оставив на позиции троих. Пробравшись внутрь первого склада, люди заложили взрывчатку и отправились дальше. Проходя ко второму складу, отряду попались двое, их обезвредили, обезоружили и спрятали на первом складе. Заложив бомбу на второй склад, люди отправились кольцом на выход. Там их поджал отряд врага. Они обрушили на солдат пули 45-го и 30-го калибра. Открыв ответный огонь, отряду удалось прорваться к собственной остановке. Мгновенно свернув позиции, отряд поспешил в сторону грузовиков и благополучно вернулся в штаб. Во время отправления в обратный путь, капитан отряда активировал бомбы и тем самым уничтожил запасы противника. В пути всех пересчитали и обнаружили, что отсутствуют восемь человек: Джим Стоун, Эдвард Лоуни, Люк Соурэм, Боб Рэйни, Майкл Эмис, Кайл Дуглас, Тайлер Хромас и Дилан Милани. Датчики активности организма показали, что мертвы пять; трое живы и взяты в плен, а именно: Кайл Дуглас, Тайлер Хромас и Люк Соурэм. Выяснилось, что пятеро погибших пали во время стычки с врагом при отступлении. Остальные солдаты в стабильном состоянии, ранен Вайлет Жасс. Ожидается Ваш приказ к следующим действиям. Командир вторых пяти отрядов (6-10), Джон Сироу. хх Откинув бумажку в сторону, я облокотился на стол и взялся за голову. Как они узнали?! Как написано, слежки не было, увидеть позиции не могли. Их люди среди нас? Завелась крыса? Мы бы обнаружили. Прослушка? Вычислили бы. И что насчёт их охраны, они не могли прям так тщательно охранять запасы, это не в их духе. Остаётся только, они знали о том, что мы придём, и ждали. Устало вздохнув, я встал, закрыл дверь на ключ и отправился спать. На часах 01:37. Отлично. Последующие два часа меня не покидало несколько мыслей. Кто эта девушка? Кого она ищет? Что мне делать со всей этой неофициальной войной? Как там мама и Эстель? Заснул я в мучениях. POV Annabeth С радостью обнаружив ванную с полным набором средств гигиены, я чуть ли не завизжала от счастья. Немного успокоившись, я тут же скинула грязную одежду, приняла тёплый душ, с особым блаженством помыла голову. Высушив волосы, я осмотрела себя на наличие ран, но у меня было всего несколько небольших синяков на бёдрах и немного царапин на руках. Потом я нашла на полке жидкость для снятия макияжа. Вот тут без счастливого приглушённого рукой писка и облегчённого вздоха не обошлось. Полностью избавившись от косметики и нанеся на лицо какой-то увлажняющий крем, ибо за дни в лесу моё лицо обветрилось и кожа высушилась, я надела нижнее бельё, вторую, чистую футболку и вернулась в комнату. Более менее аккуратно сложив свою одежду, спрятав в рюкзак грязные джинсы и достав запасные, я присела на кровать и ещё раз осмотрела комнату. Мне нравился единый цвет и общая картина. Будто каждый предмет был создан именно для этой комнаты. Невольно вспомнив свою комнату в Лос-Анджелесе, которая была в бежевых и чёрных тонах, я вздохнула с тяжестью в груди и начала перебирать рюкзак. Выбросив всё ненужное (всякие упаковки от еды), я достала фотографию некогда большой семьи Чейз и снова подробно рассмотрела её. Проведя пальцем по Сью и мальчикам, я спрятала рамку, достала пистолет и перезарядила его. Поставила телефон на зарядку, расчесала волосы, проверила, всё ли в рюкзаке на месте. И, наконец, легла. Несколько часов подряд меня не покидали мысли о моей «миссии». «Кто этот Персей Джексон? Как мне его найти? Что он будет делать, когда узнает о нашей с отцом проблеме? И какого чёрта я вообще согласилась поехать с этим Медузой?.. Кто он такой вообще? Вдруг я сейчас усну, а они меня убьют?!» — от этой мысли меня передёрнуло, я поёжилась и сильней укуталась в одеяло. «Интересно, зачем меня этот парень вообще туда привёл?.. Стоп», — я резко села. «Я спросила у него про Тигровую Лилию, а он — про какого-то Спарки и Медузу. Я сказала «да», и он привёл меня в казино. Значит, то захолустье и было Тигровой Лилией! Я же почти нашла его!» — я с разочарованным лицом плюхнулась обратно. «Я была так близко! Я вообще имела право преспокойно отказаться идти с этим придурком. Я же человек, гражданин Америки, уже с паспортом даже…» — я усмехаюсь своим мыслям. Спала я, как по истине убитая. Утро Солнечный свет упал на моё лицо и приятно пригрел. Распахнув глаза, меня ослепило вишнёвое свечение. Непонимание охватывает меня, но уже через мгновение я вспоминаю всё, что произошло за последние дни. Взяв свою чистую хвала всем Богам одежду, я пошла в ванную. Одевшись, я расчесала волосы, собрала их в хвост, умылась и почистила зубы. Потрепав отросшую чёлку, я прошла обратно в комнату. Там стоял Медуза. Он смотрел в окно хмуро, сосредоточенно. Его зелёные глаза мельком пробегали по всему виду, ни к чему не придираясь; руки за спиной, сцеплены в расслабленный замок; ноги на ширине плеч, стоял он твёрдо. Как только я появилась в дверном проходе, он повернулся ко мне. — Ну, как тебе спалось? — слабо улыбнулся он. — Сойдёт, — бросила я, плюхаясь на кровать и зашнуровывая потрёпанные, истёртые кеды. — Теперь уйдёшь? — А ты разрешишь мне остаться? — ответила я наводяще, заправляя кровать. — Ну, я-то не против… — начал он. — А я против, — кивнула я, окончательно собирая свой рюкзак. — Ну, тогда мне, как гостеприимному хозяину, ничего не остаётся, как проводить тебя, — пожал он плечами. Я развернулась и пошла к двери, он тоже. Мы прошли по коридору, спустились по лестнице. Я вышла на крыльцо. — Не пропади в этом городе, Воображала, — кинул он вслед и закрыл дверь. Я осеклась. Глубоко вздохнув, я прошагала по дорожке к воротам. Что-то громко пискнуло, подошёл охранник и выпустил меня. Я ещё раз окинула дом взглядом, вспомнила свои ночные мысли и, передёрнув плечами, зашагала в неизвестном мне направлении.