Агломерация

27/09/25 Р-сектор Ровно в восемь часов сорок пять минут Кейтлин открыла глаза. Не было ни звонка будильника, ни внезапно включившегося в спальне света, ни иных внешних раздражителей — вшитая гарнитура просто послала сигнал мозгу, сообщая, что настало время проснуться. В коридоре зажегся свет, точно в рамках утренней программы, прописанной в реестре домашней системы. Не тратя времени на попытки «еще немного доспать», Кейтлин выбралась из кровати. Причин спешить у нее не было. В отличие от сотен корпоративных винтиков разного калибра, специалист по особым вопросам не был обязан появляться на рабочем месте к определенному часу. Собственно, она при желании могла и вовсе не приезжать в штаб-квартиру: портативная система была полностью синхронизирована с рабочей, а защитные программы регулярно проверялись и обновлялись безопасниками, позволяя Кейтлин одинаково эффективно работать из любой точки Рунтерры — если там, конечно, имелась сеть. Тем не менее, она предпочитала просыпаться рано. Давно привыкнув к определенному графику, она не собиралась изменять своим привычкам даже в мелочах. Включился душ. Тугие струйки ударили из десятка разных насадок, сразу со всех сторон. Прохладная вода побежала по лицу, животу и спине, смывая остатки сна. Через несколько секунд температура резко скакнула вверх. Она вряд ли превысила сорок градусов, но Кейтлин показалось, будто кожу ошпарили кипятком. Затем режим снова сменился — вновь на холодную. Где-то в недрах кухни раздалось недовольное ворчание, слышное даже сквозь шум воды. Не успели мокрые следы, оставленные босыми ногами, впитаться в покрытие пола, как Кейтлин на кухне ждала большая чашка дымящегося кофе. Привычно включился телевизор, настроенный на новостной канал, но Кейтлин убрала звук — этим утром ей нужно было как следует поработать, а новости подождут. В конце концов, если за ночь произошло что-то важное, она узнает об этом из срочной рассылки. Пока диктор на экране разевала ярко накрашенный рот, система успела прогрузиться. Вчерашние файлы лежали на видном месте, но прежде, чем с головой уйти в разгадку этой непонятной истории с атакой на лабораторию, нужно было разобраться с текущими делами. Это только со стороны казалось, что с незыблемой «Пилтовер Инкропорейтед» не случается ничего плохого, — на самом же деле, проблемы возникали чуть ли не каждый день. Конечно, не все из них требовали ее непосредственного вмешательства, но она старалась быть в курсе происходящего. Первым делом Кейтлин просмотрела входящие сообщения. К счастью, среди них не было ничего с пометкой высокой срочности: два письма от технического отдела, одно — от управляющего кондоминиумом, отчет Вай и какое-то уведомление из налоговой. Уверенная в идеальном порядке своих отчетов и деклараций, Кейтлин решила оставить его напоследок. Вай писала о ходе своего текущего дела — именно ей выпало разбираться с несвоевременной смертью нового лица компании. Еще вчера она по просьбе Кейтлин связалась с релайтерами и передала им распоряжение Уоссета. Тэмпест — директор пи-ар отдела — ругалась, как проклятая, но обещала сделать все в лучшем виде, так что с этой стороны проблем быть не должно. Зато в своих попытках узнать, что же на самом деле произошло с Джейсом, Вай, похоже, зашла в тупик. Кейтлин покачала головой и одобрила запрошенное увеличение лимита расходов. В конце сообщения Вай жаловалась на то, что ее снова засыпают замечаниями по поводу несоответствия корпоративному стилю, и даже угрожают штрафами. Проблема действительно имела место быть. Вай получила свое место не из-за того, что у нее было подходящее образование, престижный диплом и образцовый послужной список, а исключительно потому, что Кейтлин в команду требовался человек, хорошо знавший темную сторону Агломерации. К сожалению, в комплекте с знанием улиц шли кое-какие привычки, изрядно мешавшие Вай существовать в мире жестких корпоративных правил. Кейтлин пообещала об этом позаботиться. Подумав, она сделала в конце приписку, попросив Вай кое-что для нее разузнать. Письма из управления и техотдела сводились к одному: грядут плановые проверки. Кейтлин отпила из чашки и поморщилась. Не от того, что кофе был плохой — с момента покупки кофеварка ее еще ни разу не подводила — а от того, что эти письма вообще оказались в ее ящике. Должно быть, снова слетела переадресация на секретаря, которой, в общем-то, и полагалось разбираться с сообщениями такого рода и вносить их в календарь. Налоговая, как и предполагала Кейтлин, напоминала о сроках сдачи декларации. Все. С рутиной было покончено, можно было приступать к действительно интересующему ее заданию. Еще с вечера она наметила кое-какие шаги, но поздний час заставил ее перенести их выполнение на утро. В отличие от нее самой, нужные ей специалисты не имели привычки без особых причин работать допоздна. Первым делом следовало написать запрос в научный отдел. Лаборатория находилась в их ведомстве, и Кейтлин просто необходимо было узнать, над чем там работали: если она не может отследить по слепку похищенные данные, нужно размотать этот клубок с другой стороны — понять, что именно было украдено, и подумать, кому оно могло понадобиться. Впрочем, на этот счет кое-какие мысли у нее уже были. Кейтлин невольно посмотрела в окно. Ее кондоминиум располагался в центре района, и соседние башни перекрывали весь вид на залив, но она легко могла представить себе широкое пространство воды, пересеченное упрямой линией Стринга. Золотая Струна, многокилометровый мост, соединяющий центральные сектора Агломерации, — а также торжество науки и материальное воплощение могущества двух корпораций — была выстроена за рекордно короткий срок. Вырос посреди залива искусственный остров, ставший первым шагом — и единственной точкой опоры — этого амбициозного проекта, а от него в обе стороны протянули полотно моста. Три полосы автомобильной дороги и по два ряда железнодорожных рельс в каждую сторону, сверхскоростной монорельс, новый порт с невероятной пропускной способностью, занимавший всю северную часть острова — все было сделано для того, чтобы максимально «приблизить» и связать друг с другом P— и Z-сектора. Для всей Рунтерры Стринг стал символом, что вековая вражда между городами-соперниками, а впоследствии между «Пилтовер Инкропорейтед» и «Заун Индастриз» окончена. Декларацию о сотрудничестве, воплощенную в стали и нанобетоне, можно было увидеть из любой точки залива. Совместный проект старых врагов, впервые объединивших усилия, завершился успехом, перекроив всю логистику и экономику сектора, окончательно объединив Агломерацию и усилив ее независимость от остального мира, для всей Рунтерры он представлялся началом новой эры, но на самом деле… на самом деле ничего не изменилось. Века вражды — не то, о чем можно легко забыть, и соперничество никуда не исчезло — просто перешло на другой уровень. И когда в «Пилтовер Инкропорейтед» что-то шло не так, как планировалось, одним из первых подозреваемых всегда оказывался восточный сосед. Но первый вариант не всегда оказывается правильным, скорее наоборот. Кружка не успела опустеть, а запрос уже отправился в научный отдел — как раз к началу рабочего дня. К сожалению, вечно занятые своими исследованиями, научники не отличались особенной расторопностью, но Кейтлин надеялась, что пометки о важности и особый статус ее отдела ускорят процесс. В любом случае, ей придется подождать, но сейчас Кейтлин не имела ничего против — ей как раз нужно кое-что проверить. Запустив эмулятор учетных записей, она сгенерировала нового пользователя — сотрудника отдела безопасности со стандартным допуском. По большому счету она могла бы не утруждаться, собственные права позволяли ей влезть в базу безопасников на вполне законных основаниях, к тому же, получить куда лучший доступ, чем разрешал «стандартный» пакет, но она не хотела лишний раз ворошить осиное гнездо. Вчерашней конфронтации с Джонсоном оказалось достаточно. Вряд ли он сможет как-то ей помешать, но зачем лишний раз поднимать шум, если можно обойтись без этого? Тем более, она все еще очень не хотела привлекать лишнее внимание к своему частному расследованию. Нужная информация лежала, что называется, на самом верху, никому не пришло в голову далеко прятать или ставить дополнительную защиту на архив обращений в диспетчерскую службу отдела. Чтобы открыть отчет даже у современной системы Кейтлин ушло немало времени — бесконечные столбики логов о входящих запросах и отчетах об обработке занимали немало места. Кейтлин сменила интервал дат и дала системе команду проверить, были ли обращения от сотрудников лаборатории. Ознакомившись с результатом, поздравила сама себя — около двадцати обращений за последние полгода, большая часть — в последние два месяца. Все запросы обработаны, ошибки исправлены, о чем в логах были сделаны соответствующие записи. Лишь у нескольких запросов стоял статус «отклонено». Кейтлин открыла последний из них. Она поймала себя на мысли, что надеется увидеть под отклонением запроса фамилию Абеля Джонсона, но заявку принял, обработал и отклонил кто-то из рядовых сотрудников. Кейтлин почувствовала разочарование и нахмурилась. Ей не нравился ход собственных мыслей. Неужели она настолько ненавидит Джонсона, что подсознательно хочет связать его с этим делом, в котором определенно что-то нечисто, а в последствии использовать как-то против него? За годы работы на корпорацию, Кейтлин старалась держаться подальше от всех этих профессиональных интриг, просто делала свою работу и делала ее хорошо. Но теперь она с удивлением понимала, что если ей в руки попадет хоть что-то на Джонсона, она сделает все, чтобы того сняли с должности — и сделает с удовольствием. Пробежав взглядом первые строчки запроса, Кейтлин поняла, почему его отклонили. Она вчера обращалась с похожей проблемой: сотрудник лаборатории сообщал о своих подозрениях на несанкционированный доступ к системам и странные файлы, откуда-то взявшиеся в банках памяти. Он особенно подчеркивал что никакие файлы не были повреждены. После быстрой проверки безопасник ответил, что никаких следов взлома нет, а все подключения к сети инициированы исключительно компьютерами лаборатории. А так же — это тоже осталось в логе — от себя посоветовал проверить сотрудников лаборатории на предмет склонности к глупым шуткам. На этом отчет заканчивался, к немалому сожалению Кейтлин, «странные» файлы к нему не прилагались. Она открыла несколько других запросов, но в них не было ничего интересного — просто мелкие проблемы и флуктуативные атаки роевых вирусов, бездумно курсирующих по сети и пытающихся ломиться во все закрытые двери подряд. Кейтлин откинулась на спинку стула, подозрительно глядя в монитор. Сотрудник лаборатории получил странный файл, а несколько недель спустя здание едва не сравняли с землей чтобы прикрыть хакерскую атаку. Не послужило ли это ключом, открывшим ворота для нападающих? Не совершила ли она сама ошибку, открыв файл? Последнюю мысль она как следует покатала в голове, прежде, чем отбросить: если бы в файле было хоть что-то, защитные и антивирусные системы давно бы это засекли. В конце концов безопасность штаб-квартиры и систем высокостатусных сотрудников обеспечивать на куда более серьезном уровне, чем «неофициальных» лабораторий, расположенных за пределами принадлежащих корпорации территорий. К тому же зачем хакерам, успешно провернувшим дело, давать корпорантам наводку на след? Да, в этой среде особенно ценились самоуверенность и бравада, особым шиком считалось навредить кому-то из крупных корпораций, щелкнуть «костюмов» по носу — но такими вещами увлекались обычно преступники средней руки. А настоящие профессионалы — например те, кто способен спланировать и идеально прикрыть атаку на лабораторию «Пилтовер Инкропорейтед» — куда как больше пеклись о собственной безопасности. Оставался еще один момент, который беспокоил Кейтлин — в обоих случаях системы как будто бы сами подключились к сети, после чего на них обнаружились «лишние» файлы. Но обдумать это как следует она не успела: мигнуло оповещение, пришел ответ от научников. Углубившись в чтение, Кейтлин пожалела, что на ее портативной системе не стоит «мандаракс» — большинство профессиональных терминов были не намного понятнее машинного кода. Ответ был составлен таким образом, что разобраться в нем мог только профессионал. Что ж, Кейтлин была профессионалом — правда, в своей области. Мало по малу все встало на свои места: лабораторию в основном использовали как испытательную площадку для систем удаленного управления. Там разрабатывали модули широкого профиля, от тех, что ставятся на полицейские дроны до новых моделей, которые, если она правильно разобралась в характеристиках, вполне тянули на нарушение международной конвекции о робооружии. Улучшенная пропускная способность, разогнанная до предела скорость обработки сигнала, практически мгновенный отклик-реакция — все это предназначалось для того, чтобы максимально сократить время передачи сигнала от оператора на машину. Кейтлин потянулась отхлебнуть из кружки и обнаружила, что она пуста. Нисколько не расстроившись этим фактом, она оставила ее в сторону. Взгляд пробежал по последним строчкам. — Так-так, — пробормотала она, перечитывая текст. Согласно отчету лаборатории, разработка сверхскоростного управленческого модуля вышла на завершающую стадию тестирования как раз незадолго до нападения.