"Графиня де Монсоро": ебала жаба гадюку.

             Который был прост, как мычание: наябедничать герцогу Анжуйскому. Рассказать всё герцогу Анжуйскому. Подпалить герцогу Анжуйскому фитиль, чтобы он разобрался со своим Монсоро, по-свойски.       Да, и освободить Диану от подлого Монсоро, исключительно руками герцога Анжуйского. И конечно, обставить герцога Анжуйского, уже потом, на пути к прекрасной Диане.       В том, что у него получится обставить герцога в таком простом деле, блистательный Бюсси ни капли почему-то не сомневался.       Поэтому наш легкомысленный граф начинает рассказывать барону и его дочке сказочку о злющем, похотливом, коварном Монсоро, намекать на толстые обстоятельства, те самые, что герцог вовсе ни при чём, и страшная опасность — это суть выдумка Монсоро, заявленная с одной простой целью: заполучить в когти бедную девственницу; в общем, начинает этим двоим ссать в уши, как это сейчас называется.       И нассать в эти самые уши у графа де Бюсси получается преизрядно, скажу я вам, так, что он даже сам себе поверил, и вызвал даже восторги в этом тесном кружке людей, с ограниченной умственной и мыслительной деятельностью.       Диана, весьма приободрённая, уже открыто взывает к его защите, барон сомневается, но кто ж его спрашивает, его номер — шестнадцатый, сидите, папенька и помалкивайте, мы тут сами всё решим.       Бюсси, разливаясь соловьём, подаёт Диане прочную надежду, что этого-козла-Монсоро он вот-вот пинком вышибет за двери, и все в итоге будут безгранично счастливы, вот только стоит ему добраться до своего принца.       Принц, как и задумано было, начинает пузыриться, подвизгивать и требует на ковёр этого-козла-Монсоро сию же минуту.       Бюсси, радостно потирая ручки, пристраивается в коридоре в радостном предвкушении…       Для описания последующих событий, дорогой читатель, я сошлюсь на десятую серию известного сериала, в котором этот эпизод блестяще сыгран Юрием Беляевым, чей граф де Монсоро самый лучший, самым достоверный Монсоро за всю историю экранизаций романа Дюма.       В этом эпизоде — до того хорошо он сделан, — зритель видит Монсоро таким, каким этот человек и является, без прикрас и домыслов нервно нестабильных, и обильно менструирующих, с перепугу, девиц.       Вот он, скромный дворянин из Анжу, стоит перед сиятельным, могущественным принцем и спокойно смотрит, как его высочество исходит на говно, плюясь слюнями и потрясая линейкой для измерения мужского достоинства — и сказать об этом человеке неравнодушный зритель может многое.       Монсоро, мы знаем, богат, но, как видим — скромен; на нем очень простой чёрный камзол без выкрутасов, в котором он среди дворцовых щёголей выглядит, с их точки зрения, совсем не привлекательно. Единственное украшение — серебряная цепь на шее, знак должности.       Этот человек — добрый сеньор для своих крестьян, и добр он настолько, что об этом говорят в качестве рекомендации.       Для того времени, когда дворяне обращались зачастую с этими самыми крестьянами хуже, чем со скотом, такая рекомендация, поверьте, стоила любой другой.       Правда, крестьяне, по тем же слухам, боялись своего доброго господина, как огня… ну, наверное, ему стоило их регулярно пороть по пятницам, вешать и закапывать живьём в землю за малейшую провинность, как это случалось сплошь и рядом по-соседству, и всё было бы в порядке.       Впрочем, Диане Монсоро тоже не сделал ничего плохого, а так и остался в памяти читателя коварным, отвратительным чудовищем.       Монсоро стоит перед принцем сосредоточенно, он предельно серьёзен, в его фигуре нет ни единого просвета, никакого слабого места, вся она монолитна, собрана.       О готовности до последнего отстаивать свою жену, свою честь, своё имя говорят только руки, в которых он держит шляпу, они замкнуты спереди в оборонительное кольцо.       Но плавный угол локтя и отсутствие общей напряжённости в руках говорит о том, что Монсоро предельно уверен в себе, он всё для себя решил и изменить его решение невозможно.       Он, хозяин своей земли и господин своим крестьянам, добрый слуга королю и преданный муж, смотрит, как перед ним беснуется сиятельный принц, чей каприз был мгновенно не удовлетворён, и которому по этому поводу весьма крепко защемило причинное место.       И Монсоро, глядя на эту визгливую продрись в золоте и бархатных штанах, которая ради своего каприза-желаньица не посчитается ни с чем, предельно откровенен: он берёт принца за шкирку и возит мордой по столу.        В ответ на обиженное повизгивание Франсуа Анжуйского, мол, это подло-подло, нечестно-нечестно, Монсоро отвечает прямо и без выкрутасов: «Да, это подло, нечестно, но я люблю так сильно, что не остановлюсь и перед этим».       И Франсуа Анжуйский вынужден смириться с таким положением дел, готов хлопотать о представлении пресловутой супруги ко двору, но, конечно, как всякая подлая и лукавая гадина, до поры до времени затаивает к Монсоро нехилую претензию.       Заклятые друзья мирятся, и Монсоро облегчённо выдыхает, понимая, что самое сложное, как ему кажется, уже позади. Ему остаётся для полного счастья лишь афишировать свой брак в законном порядке.