Доверие. Невозможно.

      Только прибыв в лагерь скоя’таэлей и встретившись с Киараном, Бьянка осознала насколько глупым выглядело ее предложение. Если сравнивать компанию Роше и эту, то отличие в одном: первые хотели оставить ее в Каэдвене, а вторые — на корм лесному зверью.       Ничто не напоминало о том, каким был Киаран в последний раз, когда она его видела. Раньше это было погибающее тело, измученное гноящимися ранами. Теперь же перед ней предстало иное зрелище. Эльф этот был мужествен, крепко сложен, красив и обладал таким мелодичным голосом, что спой им песню — растопит любое сердце. У него была слегка бурая кожа под глазами цвета темного золота, словно сама природа решила подчеркнуть их. Слишком чувственные для мужчины губы, длинная татуированная шея, статная широкоплечая фигура. Взгляд давил и жег, пытаясь поймать на лжи. Но такому лицу невозможно было солгать. Вспомнив всех эльфов, повстречавшихся ей в жизни, Бьянке пришлось признать, что этот мужчина является эталоном красоты своей расы.       — Ты вдруг объявилась ясным утром и утверждаешь, что тебе удастся открыть нам ворота форта? С чистым мотивом вытащить Йорвета? И все это ты провернешь в одиночку, правильно? В это я должен поверить? — обходя ее по полукругу, сдержанно, хоть и с легким сарказмом, спрашивал Киаран.       — Как я поняла, у вас с этим проблемы, — она пожала плечами. — С воротами.       — Но это не значит, что мы пойдем за dh’oine. Скорее всего, нас там ждет засада. Йорвет явно не одобрил бы этой бесполезной жертвы. Мы хотим вытащить нашего брата из когтей врага, но план, который ты предлагаешь, не рискован, а абсурден. Никто здесь не верит, что та, которая служила Роше, готова поднять меч на реданцев ради скоя’таэлей...       — Я верю, — из-за группы краснолюдов вышла девица со строгими чертами лица, которые невозможно не узнать. Сандра. И ее хитрая усмешка, будто она знает о том, о чем не догадываются другие, вызвала в Бьянке шквал возмущения. Ей захотелось послать эльфку, как заговорил Баэлир:       — Ты говорила про отряд, Vild'enа. Кто у тебя есть под рукой?       Открыв было рот, Бьянка все же не смогла выговорить название команды, и эта заминка вызвала у скоя'таэлей дружный стон досады, когда до них дошел смысл идеи.       Киаран, хмыкнув и безнадежно покачав головой, отвернулся:       — Синие Полоски, значит. Если раньше у меня была доля сомнения, то теперь я уверен, что это западня. Чтобы выловить, так сказать, оставшихся преступников. То есть одного Йорвета северянам мало, они хотят еще и его отряд выманить из леса?       — Я не из реданцев! А с Роше я взяла слово, что он поможет. Мы на вашей стороне, идиот. Я, как и ты, хочу вытащить Йорвета, потому что он в свое время помог мне. Реданцы мне не братья, и я готова резать их так же, как когда-то резала вас. Конечно, без риска не обойтись, зато со мной у вас есть реальный шанс.       — И почему я должен верить тебе? Я, как глава этого отряда, несу ответственность за жизнь каждого, и этот каждый прекрасно осведомлен, что летом Полоски приняли присягу перед королем Радовидом. А в форт, кстати, вчера прибыла сама Адда — его супруга, она же дочь Фольтеста. Давай-ка вспомним, — он театрально почесал острый подбородок, — кому Вернон Роше служил всю свою жизнь?       — Да он ненавидит Радовида за то, что тот сдал Темерию!       — Это ничего не доказывает! Я никогда не поверю в то, что Синие будут вести бой плечом к плечу со скоя’таэлями. А уж я многое видел на своем веку.       — Разве у вас есть другой план? Даже Сандра верит в меня.       Но та опустила взгляд, показывая, что здесь решает не она.       — И... — Бьянка поискала в толпе знакомые лица и повернулась к дерзкому блондину. — Баэлир, ты ведь согласен со мной?       Он молчал, но смотрел в упор, словно уже решил для себя, что делать дальше.       — Только потому, что твою сторону приняла Сандра, я не прикажу тебя схватить и вытрясти все, что знаешь, — закончил Киаран.       — Какое благородство, — пробурчала она, когда Баэлир взял ее за локоть и повел к "выходу". — Я думала, ты умнее, — бросила она уже отвернувшемуся собеседнику, но ответа не получила.       Тут ей в голову пришла мысль, что, не спаси она тогда Киарана, сейчас на посту лидера мог стоять Баэлир и, возможно, с ним-то ей удалось бы найти общий язык. Все же их объединяла волчья тайна, и, в крайнем случае, можно было бы пойти на шантаж. А он так же продолжал молчать и отпустил ее, лишь когда нырнул в шалаш из веток и листьев. В недоумении она вошла следом и заметила, как блондин распутывает продолговатый сверток ткани. Следом блеснул металл, и взору предстало нечто, похожее на перчатку почти до локтя, ремешки которой мужчина ловко затянул у себя на правой руке.       — Четыре коротких лезвия крепятся поверх кисти, дают возможность атаковать, подобно тигру, — он разрезал горизонтально воздух, и Бьянка рефлекторно дернулась от него. — Боковой нож вдоль предплечья не позволит врагу напасть с фланга. — Теперь последовало такое движение, словно он снизу вверх кого-то распарывает по диагонали. — Верх кастета покрывает тонкая сталь, которая защитит предплечье и саму кисть.       — Хвастаешься своими игрушками? — спросила девушка, чтобы продемонстрировать самообладание, хотя, по правде говоря, уже побаивалась этого психа.       — И последнее... самое интересное. — Приблизившись, эльф продемонстрировал механизм: — Он оснащен мини-арбалетом. Когда пальцами нажимаешь на выпуклость у запястья... выскакивает болт и.... — холодные ужасающие когти коснулись ее лба, отчего душа мгновенно ушла в пятки. — Пуф.       Воздух где-то застрял в легких, словно его необходимо выбивать молотком. Ее синие глаза расширились от страха: ошалелый разум почти принял факт, что вот-вот в него вонзится металлический стержень и придет конец жизни. Но спустя секунд пятнадцать этот чокнутый убрал свое супероружие и улыбнулся.       — Но сейчас он не заряжен.       Бьянка в истерике набросилась на него:       — Ты спятил? Что за шуточки у тебя? Я тебе не глупая девчонка!       Баэлир оттолкнул ее и снял кастет. А потом вдруг сделал очень странное: ткнул этот экспонат ей в грудь в качестве подарка.       — Когда-то он принадлежал скоя’таэльскому полководцу, имя которого ты не запомнишь.       — Ты отдаешь его? — несколько растерянно спросила она, приняв тяжелую вещь и осматривая ее.       — Если у тебя получится то, что обещаешь.       — Но Киаран послал меня...       — Киарана оставь на меня. Я найду способ уговорить его. Твоя задача — открыть нам форт. Когда ворота перестанут быть препятствием, мы сразу подойдем. Йорвет — это гордость всех Aen Seidhe, нельзя чтобы ее растоптали публичной казнью. Когда вы собираетесь проделать все это?       — Планировалось сегодня ночью. Ты и правда сможешь его уговорить?       — Я тоже не верю ублюдку Роше, но если вы и правда возьмете удар на себя и откроете нам дорогу, не вижу ничего плохого в том, чтобы использовать его в своих интересах.       — И если мне удастся привести к вам Йорвета, ты дашь мне это?       — Только в том случае, если ты останешься жива. Мертвец и золотому гробу не рад. А также за молчание.       — Да ты циник. И о чем я должна молчать?       — Неглупая девчонка должна понять.       По правде говоря, она понимала это еще до вопроса.       Клыки и полнолуние.

***

      — Стой! Кто идет! — прозвучало сверху.       Холодная ночь оказалась слишком тихой для предстоящей операции. И так как Бьянка переоделась в обычные крестьянские бриджи и тунику, ей было, мягко говоря, прохладно.       — Свои! — Роше, после того как накануне снова попытался ее отговорить от замысла, больше не поднимал эту тему, хотя, казалось, в каждом его шаге ощущались сомнения. Опасаясь, что он передумает, девушка о многом смолчала: о белках, в помощи которых уверенности не было; о прибывшей королеве Адде; об истинных мотивах спасти Йорвета.       — Все свои за стенами! — прокричал часовой. — Твое имя?       Бьянка оглядывала отчужденный молчаливый лес, пытаясь найти хоть намек на присутствие подмоги. Можно ли доверять Баэлиру?       — Вернон Роше! Командир специального отряда «Синие Полоски», служим Его Величеству Радовиду, по чьему приказу и прибыли.       — По приказу короля? — вплелся в разговор другой голос, более тонкий и испуганный.       — Именно! Так что если не впустите нас, то полетят ваши должности, а возможно и головы!       — Странно... Доложи, — бросил стражник другому.       — А чего одна из вас не в форме спецотряда? — последнее слово тонкий голосок прокричал с сарказмом, что звучало несколько нелепо.       — Мы ее от белок накануне забрали. В плену у них сидела, бедняжка. Не оставлять же ее среди леса? Ну, так вы позволите нам войти или оставите за воротами ночевать? — Командир Полосок отвечал уверенно, словно говорил заученные фразы в безымянном спектакле.       — По какому делу прибыли? Нам о вас не говорили.       — Об этом я поговорю лично с твоим командиром, солдат.       — А может с королевой?       — С кем?       Боги. Роше еще не знает, что они идут по полю, полному капканов.       — Пустите их! — долетел до них далекий женский голос. — Ворота опусти, бестолочь!       Солдаты Синих Полосок молчаливо переглядывались. На удивление, здесь был весь отряд, учитывая то, что миссия у них была прямо-таки противоположная тому, чем занимаются охотники на нелюдей. Бьянка встретилась взглядом с солдатом, бритым налысо: вначале он пожал плечами, а затем ткнул подбородком вперед. Перед ними медленно опускались откидные ворота, не без шума соединяясь с мостом, который тянулся через ров. Открылся проход высотой несколько ярдов, тьма в нем словно пыталась предупредить об опасности, но вскоре человек с факелом развеял ее и махнул им рукой. Роше двинулся вперед, а за ним и вся его команда вместе с Бьянкой. Поравнявшись с реданцем, он спросил:       — Королева? Адда Темерская здесь?       — А что, другие королевы на примете имеются? — фыркнул тот и повел их по каменному толстостенному коридору.       — Ты знала? — спросил Вернон, замедлив ход и поравнявшись с Бьянкой.       — Нет, — молниеносно соврала она. — Насколько большая куча дерьма у нас на дороге?       — Весьма обширная. Знаю, что супруги не особо ладят, а значит не делятся своими политическими планами. Это будет нашим козырем. Придерживаемся того, что обсуждали. Мы — прямиком от Радовида; ты — недавний пленник.       — Есть играть роль обиженной оборванки.       Она обогнала его, но мужчина одернул за руку:       — С Аддой не должно ничего случиться, слышишь?       — А ты думаешь, у меня в планах сбросить ее с одной из этих стен?       Внутри форта все новоприбывшие ощутили себя в центре гигантской ловушки. Пять круглых башен возвышались в небо, словно шахматные фигуры на доске богов, а соединяющие их массивные стены ничем не проигрывали в толщине, вмещая в себе немалые помещения. Во дворе группами стояли люди в красных доспехах и грелись у жаровни — Бьянка бы многое отдала, чтобы присоединиться к ним, потому что от холода уже начались судороги. Обхватив плечи руками, она вдруг заметила несколько собак величиной со взрослую козу: одна подбежала к девушке из Полосок, и та выставила меч.       — Уберите этих шавок! Они ни к чему! — высокомерно и громогласно крикнула сама Адда, направляясь в их сторону. — Вы, похоже, здесь командир. Не удосужитесь проследить, чтобы при своей королеве ваши люди не обнажали оружия?       Роше жестом приказал единственной женщине своего отряда спрятать клинок и, обернувшись снова к королеве, учтиво поклонился.       — Ваше Величество. Мы прибыли...       — Мне уже сказали, только вот цель визита я так и не поняла. — Бесцеремонная манера речи этой разбалованной темерской девчонки, похоже, начала раздражать не только Бьянку, тот же лысый солдат недовольно наморщился. — Только потому, что вы присягнули моему мужу и долгое время действовали под руководством моего отца, я позволила впустить вас и, более того, предоставлю вам еду и кров на предстоящую ночь. В любом случае разговаривать на улице я не собираюсь. Вот эта, вижу, от холода уже посинела. Пройдем внутрь, там, так сказать, обстановка теплее и мягче.       Закончив речь, рыжеволосая женщина в ту же секунду повернулась к ним спиной и направилась в здание, являющееся центром крепости. Наперекор моде придворных дам, она не была в платье или в чем-то, что напоминало бы юбку. На ней были строгие обтягивающие брюки с ярко-красной шнуровкой по бокам и корсет, затянутый на блузе с рукавами, несколько напоминающий доспех. Единственное, что подчеркивало ее статус — это сама корона, судя по всему, любимый аксессуар и главное достояние эксцентричной королевы.       Поднявшись по ступеням и оставив за собой несколько проходных комнат, они остановились в большом обеденном зале со столами ничем не лучше тех, что стоят в тавернах. Кухарь и прислужник уже несли еду и питье. Приостановив работника, Бьянка нюхнула кувшин, одобрительно кивнула и, отобрав сосуд, начала жадно пить вино.       Черт, как же ей хотелось согреться. Адда тем временем уселась далеко у камина и закинула ноги на стол.       — Эй ты! — обратилась она к реданцу. — Принеси ей какую-нибудь накидку. — А вас, командир, прошу составить мне компанию и разделись трапезу, — она пристально посмотрела на Роше.       Тот уважительно кивнул и направился к ней, специально задев Бьянку, которая еще не оторвалась от кувшина. Это вмешательство привело ее в чувство, и, вытерев рот, девушка действительно ощутила стыд.       — Простите, Ваше Величество.       Судя по всему, Адда из тех правителей, которые любят, когда им лижут зад, потому что в следующую минуту королева усмехнулась и поманила ее за свой стол. Когда на плечи Бьянки упала плотная ткань, она неуверенным шагом поплелась к столу, где сидели королева и Роше, с явным чувством, что подводит последнего. Что бы Вернон не сотворил с ней в прошлом, сейчас она, как последняя сволочь, втягивала его в очень опасную авантюру, успешно провернуть которую, при наличии Адды, практически невозможно.       Солдаты Синих Полосок расселись за столами позади и принялись пиршествовать. Еда была не слишком разнообразной, учитывая то, что лобстера поставили только на их стол.       Бьянка обратила внимание, что Роше как-то странно переводил взгляд с нее на Адду.       Может, он знал про скоя’таэлей? В конце концов, он всю жизнь был разведчиком. И в недавнем разговоре ждал признания в том, что она сотрудничает с белками? А если нет, ему все равно необходимо знать, чтобы они друг друга не перерезали, когда отряд лесных жителей ввалится сюда и начнет пускать стрелы.       Как ему поведать о плане, утвержденном без его ведома, и который он никогда бы не принял?       Королева бесцеремонно стянула высокие сапоги и сбросила их на пол, вздыхая:       — Чертов сапожник. Как приеду, прикажу выпороть. Ну так что у вас? Вернон Рош, если правильно помню.       — Роше, — поправил командир Полосок.       — Да-да. Ваш отряд был в почете у моего отца. Помню, он как-то писал мне. — С пару минут они молчали, пока Адда наливала в кубок вино. — Ваша подруга успела продегустировать продукт местных виноделов.       — Она... — Роше запнулся, подбирая слова. — Мы ее в лесу вызволили. В плену у белок сидела.       — Да? — королева театрально отпила напиток и откинулась на спинку совсем не королевского кресла. — И для чего ты им понадобилась?       — Эльфы держат людей для одного. Чтобы пытать, — несколько импульсивно ответила Бьянка и, чтобы сгладить напряжение момента, обратила внимание на еду: — Крабовое мясо? — отломив клешню, она протянула бывшему командиру, но встретив недовольный взгляд, положила себе в миску.       — Вы сказали, что прибыли по поручению короля. По какому? — продолжала Адда рыть все глубже.       — Король Радовид приказал нам забрать из форта того, кого вы здесь держите, и доставить к нему.       — Хм...       Пауза тянулась слишком долго. Все это время женщина с огненными волосами кончиками пальцев водила по краю кубка и улыбалась тому, что понятно было лишь ей.       — Мой муж, как всегда беспринципно считает все своим. Но это я поймала всем известного разбойника, который сыграл не самую последнюю роль в убийстве моего отца. Именно я назначала троекратную награду и вела тщательную охоту на этого подонка, тогда как Радовид переживал за территориальную целостность и внешнюю политику. Какое ему дело до Йорвета? Это мое достижение, мои амбиции, и я вправе делать с ним то, что хочу.       Чтобы скрыть волнение, Бьянка положила себе в миску салат из капусты синего цвета. Картина в тарелке подала идею — она взяла зубочистки и обложила дугой край посуды, где лежал красный кусок лобстера, подальше отодвинула синий салат. Роше бросил взгляд на ее занятие и вздохнул, видимо, думая, что у Бьянки в тепле растаял рассудок.       — В каком он состоянии? Ваш пленник, —поинтересовался он, еще больше нахмурив брови. — Похоже, он начал понимать послание Бьянки.       — Я прибыла сюда сутки назад, до моего приезда его почти не трогали. Хотя охотники за головами отдали его нам не в лучшем виде. Выпейте вина, Вернон. Возможно, оно поможет вам осмыслить свое положение. Я не собираюсь отдавать такого дорогого пленника своему мужу. Пусть поцелует меня в зад, а не сует свой длинный нос в мои дела, снова выискивая собственную выгоду. Уж такие правила, так что придется вам вернуться во дворец ни с чем и продолжать ему целовать ноги. Вы не сможете выдрать добычу из лап тигра.       — И тигр этот настолько голоден, что не хочет публично казнить террориста?       В дополнение композиции Бьянка насыпала в глиняную миску с десять зеленых горошин подле капусты и зубочистками показала их направление. Адда сидела поодаль, потому вряд ли бы извлекла информацию из набора еды, а вот Роше находился по левое плечо и не страдал недостатком ума. Вначале он не обратил внимания на сообщение. Потом, переварив, вновь уставился на ее блюдо. Любой неглупый человек, погрязший в грязном болоте политики, способен расшифровать символику трех цветов.       Красный, за оградой — реданцы; синий, снаружи — Полоски; зеленый, рядом с ними — скоя’таэли.       — Мой народ кровожаден, но столь же и неразборчив. На самом деле ему плевать, кого повесят на площади Третогора, будь то Йорвет или какой-то бродяга-вор. Если хотите, так уж и быть, я привезу в столицу его голову, чтобы подтвердить смерть и чтобы мой муж мог дрочить на нее, пока та гниет на пике. Так ему и передайте. Это все, что я могу предложить. А если моя вторая половина хочет что-то разъяснить, так пускай приезжает сюда сам, — королева самодовольно улыбнулась, будто сделала фееричный ход и эротично съела виноградину.       Осознав, что ответ заставляет себя ждать, Бьянка посмотрела на бывшего командира: цвет его лица оказался пунцовым. Кулаки сжались, губы превратились в полоску, глаза расширены сверх нормы — он явно не обрадовался новости о белках.       — Устраивает? — заговорила снова Адда, обращаясь к командиру, которого Бьянке пришлось толкнуть плечом.       — Э-ээ. Да. Третогор... — похоже это все, что он услышал из ее слов, — столица Редании.       — Не будет ли наглостью, если я попрошу взглянуть на него? — блондинка взяла поводья в свои руки, потому что партнер сдавал позиции. — Ведь... именно Йорвет пытал меня.       — Аааа, — та легко хлопнула по столу. — Так вот как сложились карты? Он держал в цепях тебя, а теперь ты хочешь увидеть в цепях его? Это интересно.       Спустя год после того, как Адда вышла за Радовида, стали разноситься слухи, что девица темерских кровей имеет необычные взгляды на развлечения. В список таких сомнительных увеселений входили закрытые собрания избранных для: скачек голышом, дегустации блюд из сырого мяса и крови, игры с катапультированием куриц, публичной кастрации, оргий в масках, расчленения трупов и многого другого.       — А ты, оказывается, с перчинкой.       Их взгляды сплелись в одну прочную невидимую проволоку, создавая почти родственный контакт. Спустя пару минут Адда поднялась и растянула губы в заговорщицкую улыбку. Залпом допив свое вино, она стукнула кубком и движением руки поманила Бьянку за собой.       — Пойдем. У меня есть к тебе предложение.       Переглянувшись с командиром спецотряда, та последовала за королевой. Глядя на ее босые ноги, невозмутимо ступающие по холодному камню, она снова начала судорожно дрожать. Они спустились на первый этаж, миновали двор и вошли в помещения, устроенные в самих стенах крепости. Довольно долго шли прямым коридором, что облегчало задачу запоминания дороги.       — Как они пытали тебя? Эти зеленые звери? — обратилась к Бьянке королева, самостоятельно открывая очередную дверь.       — Вначале водой. Затем огнем. Они жгли мне ступни... — хрипло проговорила она, вовсе не желая окунаться в эти воспоминания. Тогда она яро ненавидела Йорвета и все еще не простила его за тот поступок.       — И чего хотели? — вопрос застал врасплох.       — Я информатор реданской разведки...       Адда кивнула. Света факелов этого мрачного туннеля было недостаточно, чтобы понять, подозревает ли королева неладное.       — А как давно ты с Синими Полосками?       — Менее недели, а чем проблема?       — Ни в чем. Хочу предложить кое-что.       Она остановилась у массивной двери и, дернув подбородком, приказала стражнику отойти в сторону.       Отперев замки и сняв ближайший факел, они вошли в темную камеру. Холодные каменные стены выглядели здесь особо зловещими и отчужденными. Плети и всякого рода ножи на них наводили на мысли о палаче и пытках. Подвешенное звездой тело в центре помещения ясно давало понять, что это пленник. Имя его тоже не было загадкой.       Мужчина перед ней не шелохнулся от звуков и света, который, определенно, обязан был быть слишком ярким для его единственного глаза.       Насколько все плохо?       Из одежды на нем были лишь штаны. Повязку с головы сняли, волосы упали на лицо и скрыли большую часть шрама. Фигура исхудала, на ребрах красовались кровоподтеки, кое-где заметны свежие удары плетью. Похоже, одной из тех, что висят на стенах.       Резко дернувшись, словно одно движение вынудило сокращаться все мышцы, он поднял лицо и лениво оглядел прибывших. А Бьянку словно молнией ударило.       Он был прекрасен.       Если сравнивать красоту Киарана и Йорвета, то у первого она художественная, гармоничная, натуральная, а у второго — острая, специфическая, контрастная и опасная. И Бьянка восхищалась этим стервозным нахальным обликом! С губами, сложенными так, будто весь мир его недостоин и ничто его не сломает. Скулами, похожими на утесы, которые омыли штормовые волны. Эпичным увечьем. Эти длинные, натянутые на цепях руки и ноги, плоский живот со шрамом от чьего-то укуса, татуировка... на сексуальной шее — один вид вводил в блаженство.       О чем она думает? Йорвету сейчас паршиво, сколько времени он висел вот так, подвешенным? Хватит ли сил Синих Полосок вытащить его? Подойдут ли скоя’таэли?       Сглотнув, Бьянка отступила назад, а Адда, восприняв это как капитуляцию, толкнула ее обратно.       — Да не бойся ты его. Он же связан, разве не видишь?       — Я не боюсь, — голос ее был настолько жалостным, что она сама бы себе не поверила.       — Ты же умеешь добывать информацию, правда?       — Я не буду его пытать! — импульсивно выкрикнула Бьянка, поздно осознав, что такой тон королева может не простить.       — Да я не об этом, — Адда хмыкнула и повесила факел на стену. — Мне нужны сведения от командира Синих Полосок.       Йорвет на этих словах не смог остаться равнодушным и поднял голову, только сейчас узнав лицо Бьянки.       — Что тебе нужно? — спросила она королеву, не отводя взгляда от пленника и не осознавая, что своевольный переход на "ты" может обернуться для нее еще худшим, чем резкий тон.       — Мне интересно, откуда Радовид узнал, что Йорвет у меня. Интересно, кто сдал меня, ведь при моем отбытии из столицы, он был еще в неведении. Но сутки спустя, как я прибыла сюда, приходит этот полосатый отряд и требует мое законное. Ты не из их состава, к тому же умеешь вытягивать ниточки, а значит, можешь помочь мне понять, где я осеклась. Чтобы натравить огромного кота на эту гадкую крысу из моего окружения. Ведь Вернон Роше мне определенно не сознается, а тебе — вполне возможно.       — Я... не знаю.       Она действительно не знала, как реагировать на весь этот бардак. Видимо, провернутая ею с Верноном авантюра получилась слишком правдоподобной, раз королева подозревает не кого-то из них, а самого короля.       — Если ты принесешь мне ответ к утру, то я тебе позволю поиграться им, — она указала на одноглазого и Бьянка поняла, кто ранее хлестал пленного.       — В каком смысле?       — Да ладно. Я слышала, как профессионально умеют пытать белки. Не думаю, что после всего, что тебе пришлось вытерпеть, ты не хочешь врезать как следует этому живодеру. Даже мои солдаты едва сдерживались. Ну же, не строй из себя неженку, — схватив Бьянку за плечи, та подвела ее к арсеналу и вручила плеть. — Ты только попробуй, какой это кайф. Месть.       — Не думаю, что мне это нужно, — сказала она, и какая-то ее часть отозвалась в голове...       Что это неправда.       — Врунишка, — Адда подняла ее голову за подбородок. — Может тогда приказать приковать его к кровати?       Синие глаза округлились.       — Зачем?       — Должна понять. Тоже ведь женщина... Этот мерзавец чертовски хорош собой, кто ж знал, что под кучей зеленого барахла, который он называл доспехами, прячется такая роскошь. Хм. Ты вполне ничего, так что могу составить компанию в соблазнении упрямца. Интересно, сколько он продержится.       В голове вдруг возникла идея, что если она схватит нож и прирежет королеву, то у них с Йорветом появится шанс.       — Если сделаешь для меня услугу, можем и его ступни поджечь. А? Главное живым его оставить. — Она завела ее за спину эльфа. — Можешь делать это здесь, если так стесняешься его взгляда. Выплесни, что накипело. Вспомни, как он с тобой обошелся.       Если она откажется, то вызовет подозрения, разве нет? Дешевая отговорка, на которую она купилась и, отведя руку, хлестнула по смуглой коже. Тело скованного дернулось, напряглось, но молчало. Вино играло в венах и отравляло рассудок дикими фейерверками. Бьянку захлестнули эмоции: внутренние демоны вернули ее на "горячий трон", воскрешая адскую боль в ногах.       А он все спрашивал... спрашивал.       Слезы невольно покатились по щекам и с каждым ударом возобновляли свои потоки. Внутри словно прорвалась плотина закрытых чувств, которые все это время отравляли источник. Ожоги были нестерпимыми, ей так хотелось умереть. Но он считал — смерть она не заслужила. От боли она теряла сознание, бредила, молила о пощаде, рассказала обо всем, что могла. А он безжалостно наблюдал. Любовался? Теперь стоит ли любоваться им? Этими красными линиями, покрывающими спину; его реакцией на новые удары, хотя все такой же тихой; звуком, возникающим от прикосновения ремней к коже? С одной стороны, все шло правильно, ведь он заслужил. С другой — ее что-то останавливало.       — Да, — довольно проговорила королева, следя за лицом Йорвета, и Бьянка вдруг осознала, что творит.       — Нет. — Девушка обошла эльфа и, выронив плеть, зарыдала. Приложив руку к губам, чтобы сдержать эмоции и не дать им выплеснуться наружу, она села на колени, не в силах взглянуть на эльфа. — Что ты сделал со мной?       Дрожь пробирала до костей, рана от пореза в боку отозвалась режущей болью, беспорядок в голове искажал реальность через призму физического и душевного сумбура. Скорее всего, искажал, потому что в его кашле ей послышались слова на Старшей Речи, которых не поняла Адда, но которые распознала сама Бьянка...       Me laide (Мне жаль).