Killugon Alphabet

Девочку, стоящую рядом, Гон с чистой совестью мог бы назвать миленькой. Не красивой, нет, он видел гораздо более красивых женщин еще у себя на Китовом острове, женщин, решивших отправиться в кругосветный круиз то ли со скуки, то ли от невыносимой тяжести кошелька. У нее же с этими женщинами не было ровным счетом ничего общего. У этой девочки были светлые волосы, густые, пшеничного цвета, заплетенные в две толстые косы. Легкое летнее платьице со множеством оборок на юбке, настолько пышной, что Гону иногда казалось, что он беседует с миниатюрной цветочной клумбой. От этого так и хотелось рассмеяться в голос, но Гон старался казаться вежливым. В конце концов, он же так и не узнал у нее самого важного. — Мой дядя держит большую лавку, — едва ли не надувая от гордости щеки, сказала она. — Если я только попрошу, он с удовольствием возьмет тебя работать! Гон отвел взгляд в сторону. Вот ведь глупенькая, он совсем не говорил о том, что хочет куда-то устроиться. Ну да, им с Киллуа нужны деньги, но нужны именно сейчас, а не спустя какой-то бесконечно долгий испытательный срок. Какая жалость, что рассказать всех подробностей Гон ей просто не мог. Да и не сильно-то хотел. Почему-то он чувствовал, что этот поступок мог бы очень сильно разозлить Киллуа. А затевать ссору вот так было совсем не в природе Гона. — Но, — с жаром продолжала она, видимо восприняв молчание за покорное согласие, — конечно же, не за просто так! Сначала тебе… я… мы бы могли… Она смутилась, опустила взгляд. И тут же, будто бы спохватившись, принялась разглаживать многочисленные складки на подоле. На щеках расплылись яркие пятна румянца. Она кокетничала с ним все это время, внезапно догадался Гон и даже не понял толком, почему рассердился. Почему это обычное, казалось бы, поведение для обычной девочки вызвало у него столько раздражения. Наверное, потому что он сам по себе уже давно пресытился женским вниманием. И сейчас — совсем не его искал, совсем не этого хотел! Вот с Киллуа бы таких проблем никогда не было. Киллуа всегда действовала по плану, разумно и осознанно, и никогда не позволила бы личным интересам встать поперек общим целям. Киллуа была гораздо умнее, гораздо надежнее и проще, чем девчонка, взволнованно мявшаяся в эту минуту перед Гоном, не понимая, что именно сделала не так. И как же тогда сказать ей — абсолютно все. Что Гона не интересуют прогулки в городском парке, бесплатное мороженое и работа в небольшой лавке. Что у него уже есть человек, которому эта маленькая куколка и в подметки не годится. Намного лучше, намного важнее. И никакого другого Гону и не надо! Зачем же тогда, спрашивается, он вообще здесь теряет время? — Не думаю, что и в самом деле стоит… — пробормотал Гон, неожиданно для самого себя зацепившись взглядом за нарядные рюши, среди которых и не разглядеть было толком загорелых колен. И тут же умолк, припомнив, как еще вчера они с Киллуа, выхватывая из рук друг друга скейт, по очереди катались на нем по парку. И как она, полностью охваченная весельем и самим Гоном, в единый миг потеряла равновесие. А ведь Гон тогда перепугался, кажется, даже сильнее, чем сама Киллуа. И не сразу понял, что очень даже зря. Но капельки крови, совсем алые на фоне казавшейся белоснежной в солнечном свете кожи, почему-то накрепко врезались ему в память. Как будто бы и в самом деле возникли из-за чего-то серьезного, а не от обычных сбитых коленок! Но что же, в конце концов, вообще значат сбитые коленки для такой девчонки, как Киллуа? Что вообще для нее значит боль и привычные всем нормы? Наверняка — ничего серьезного. Наверняка — и то и другое на равном уровне ее учили игнорировать с самых малых лет. Ну, а в случае же со своей новой знакомой, Гон был совсем не уверен, что им удалось бы справиться без слез и лишних криков. — Извини, — как можно более мягко произнес он, — но я не могу. И, выдержав небольшую паузу, спешно добавил: — У меня уже есть планы. Гон даже не стал дожидаться ее реакции. Может быть, потому что не хотел видеть, как она разозлилась или расстроилась. А, может, и оттого, что вспомнил то, с какой неловкостью на него смотрела Киллуа, сверху вниз, в тот самый момент, когда он, бухнувшись в пыль перед скамейкой, бережно промакивал крошечные ранки чистым носовым платком. А как же иначе, если сама тетушка Мито учила делать это, прежде чем использовать пластыри! Разве можно пренебрегать ее советами, особенно если они касаются Киллуа? Гон вспомнил, как Киллуа опустила ресницы, пушистые, мягкие, мгновенно бросившие на щеки длинные тени. И тут же чуть дрожащим голосом произнесла, что все равно, несмотря ни на что, придет сюда покататься снова. А столько возиться с такими мелочами — явно удел слабаков и нытиков. Гону тогда стало немного обидно, даже не немного, а очень, но, пожалуй, только сейчас он был в силах понять, как же сильно Киллуа не хотелось стать для него обузой. Хотя… навряд ли бы такое вообще когда-либо произошло. От мыслей об этом в груди стало намного теплее. И Гон ускорил шаг, поспешно припоминая, где именно еще вчера они с Киллуа спорили и ругались, а через секунду мгновенно срывались на громкий, примирительный смех. Быть может, если Гон поторопится, то окажется на той тенистой аллее первым, займет лучшую скамейку, с которой так здорово наблюдать за озером, и даже придумает для Киллуа объяснение, что он вообще делает там, абсолютно наплевав на невероятные перспективы нового знакомства. Но Киллуа ведь лучшая! Она должна понять. В конце концов, до аукциона еще столько времени! Да и деньги рано или поздно совершенно точно найдут их сами.