Killugon Alphabet

Когда перед глазами все вспыхнуло красным и тут же померкло, Гон понял — его выбросило из игры. Он толкнул рукой верхнюю половину капсулы, нависшую подобно куполу, стянул с головы плотно обхвативший затылок и уши шлем, на мгновение запутавшись в тонких, вылезших из корпуса проводах, и долго тер веки, распухшие от резкого перепада красок — под ними ярким белым пятном все еще чудились контуры Киллуа, как никогда возмущенного, несправедливо брошенного где-то в эльфийских руинах. В последнее время дисконнект случался все чаще и чаще, но что вообще можно ожидать от оборудования, служившего еще, кажется, отцу Гона — глупо не признавать, что за прошедшие годы прогресс успел шагнуть слишком далеко. И столь сильное сетевое напряжение рано или поздно сказалось бы на качестве связи. Конечно же, Гон не мог этого не знать. Но он сам настоял пойти, как будто специально не замечая тревожные параметры индикаторов связи и постоянно выскакивающее желтое табло. Понадеялся на удачу, проигнорировал ворчание и возражение Киллуа, почем зря! Видимо слишком сильны были запал и желание как можно скорее первым добраться до заветных сундуков с добычей. Вскрыть хлипкий замок, приподнять крышку, томясь мучительным ожиданием. И только потом, спустя какое-то время, в безопасном укрытии поделить на двоих то, что им потом и кровью удалось достать из очередного гибельного места. Правда вот, в этот раз Киллуа придется пробираться к выходу одному, минуя толпы скелетов, тускло серебрящихся в густом лунном свете, встревоженных присутствием рядом живых. Или… теми, кто только кажется таковыми. Гон еще долго не смог твердо стоять на ногах, непривычно слабых, но вместе с тем — совершенно не пружинистых. Виной тому были годы, целые десятилетия, которые игра милосердно позволила стереть, позабыть, как будто их и не было вовсе. И Гон снова смог стать подростком, беспечным и открытым, таким, каким был когда-то давно, когда еще жил с теткой в одном из бедных портовых районов и совсем не думал о перспективах перебраться куда-то поближе к центру. Он медленно побрел вперед, спотыкаясь на ходу за многочисленные углы и выступы вещей, неясных в полумраке — мигающие индикаторы могли создать только видимость освещения. Да и кому оно нужно, если единственный жилец большую часть своего времени проводит где-то не здесь. Но удивительно, сейчас Гону казалось, что даже в такой крошечной квартирке он мог бы легко заблудиться. Благо, что этого все же не случилось. На кухне было гораздо светлее, свет неоновых вывесок, висевших прямо напротив окна Гона, упрямо пробивался сквозь редкие створки жалюзи. Гон сделал несколько шагов вперед, склонился над раковиной, смочил водой лоб и виски, плеснул немного себе в ладони и жадно припал губами — стекшая вниз по горлу прохлада помогла немного собраться с мыслями, что лениво ползали сейчас в черепной коробке как полураздавленные черви. Ощущения от дисконнекта каждый раз становились все более мерзкими. Когда это случилось в первый раз, Гон проспал более двадцати часов, не отвечая на звонки и сообщения, которых пришло, к его удивлению, великое множество. Ему даже повезло получить несколько совсем уж забавных угроз от Киллуа — тогда они только-только начали сосуществовать в пати, отколовшись от маленькой, никому толком неизвестной гильдии, но все-таки каким-то чудом умудрившейся их свести. От голосового сообщения Киллуа голова заболела пуще прежнего, но Гон вслушивался в знакомые интонации, в обещания сорваться и приехать, чтобы лично надрать ему, Гону, задницу, если он немедленно не войдет в сеть, вслушивался и думал о том, что где-то там, так далеко и одновременно так близко, на окраине реальности, в которой Гону повезло родиться и существовать, Киллуа и в самом деле есть. И голос у него точно такой же, ни капли не измененный посторонним софтом. Вот бы услышать его здесь, рядом, а не через разваливающиеся динамики. Может быть, Киллуа у Гона дома даже понравится. Может быть, и сам Гон Киллуа понравится. Несмотря на то, что выглядит он совсем иначе. Но кто ведь знает, как выглядит на самом деле сам Киллуа? Гону почему-то это казалось сущими мелочами. Он медленно приблизился к окну и, оттянув вниз створку на уровне своих глаз, долго всматривался в крошечный треугольничек угольно-черного неба, едва заметный среди городских трущоб, возмутительно шумных, возмутительно ярких. Нет, пожалуй, лучше Гон сам как-нибудь найдет способ выбраться отсюда. Отсюда — и дальше, к Киллуа, где бы тот сейчас ни находился: этажами ниже, где ютились те, кто так и не смог скопить кредитов на свое собственное жилье, или же — далеко-далеко, у лазурной кромки бескрайнего океана, где что не дом, то маленькая белая крепость, а воздух такой чистый и свежий, что впору захлебнуться им, будто водой. В такое вот приключение Гон был бы не прочь отправиться. Оповестительная система загудела над головой, принимая новое сообщение извне, завибрировала, как если бы где-то неподалеку, а может и в одном из пристроенных на стену шкафов притаился целый пчелиный рой. И Гон поспешно двинулся в обратный путь, уже прекрасно догадавшись, кому это не хватило терпения выждать даже получаса. Да и что тут лукавить, Гону и самому уже безумно хотелось как можно скорее услышать Киллуа. Пусть даже вероятность услышать в свою сторону только упреки была невероятно велика.