Плацебо

Симона сидела за своим рабочим столом в спальне и активно переписывала важную информацию из книг, разложенных вокруг. Некоторые исследования по выявлению лейкемии на ранних стадиях ее заинтересовали, и она решила попробовать такое на практике. У нее в стационаре как раз лежит одна девочка, чью кровь можно использовать для анализов. — Почти два часа ночи. — За ее спиной раздался голос Кимбли, и Симона вздрогнула от неожиданности. — Никак не могла уснуть и не заметила, как пролетело время, — удивленно проговорила она, не поворачиваясь к нему и глядя на часы на руке. — Да, завтра рано вставать. — Уже сегодня, — добавил Кимбли, подходя ближе. Он сел в кресло рядом со столом, и Симона увидела, что он в одних светло-голубых пижамных штанах. — Не совсем прилично, тебе не кажется? — Мы уже спали вместе, так чего ты стесняешься? — Кимбли странно улыбнулся ей. — Я иду спать, — не реагируя на его провокацию, сказала Симона, выключив светильник на столе, и в комнате остался только тусклый свет от лампы на прикроватной тумбе. Сняв часы, Рейли пересела на край кровати и бросила взгляд на Кимбли, который, упираясь локтем в подлокотник, потирал подбородок, глядя на нее. — И тебе тоже пора. Кимбли поднялся на ноги и оказался рядом с Симоной. Та продолжала сидеть, только задрала голову, чтобы видеть его глаза. Он упер свое колено в кровать рядом с ее бедром. — Я уйду, если ты скажешь. Но тебе надо постараться, чтобы это звучало убедительно. — Кимбли провел тыльной стороной руки по ее щеке. — Иначе я останусь. Рейли сглотнула все слова, застрявшие в горле, и Кимбли надавил на ее плечо, опуская ее на кровать. Он навис над ней, выжидая ответной реакции, но Симона хмурилась с приоткрытым от вздоха ртом. Прожигая своим взглядом ее глаза, Кимбли медленно наклонился и уперся носом в щеку, едва уловимо касаясь ее губ своими. Рейли поняла, что, если не остановит его, то все выйдет из-под ее контроля. Все между ними и так сложно и натянуто, постоянные двусмысленные фразы, взгляды. И раньше не было никаких прикосновений, потому что теперь, когда он забирался рукой под ее ночной топ, сложно было схватить его за руку и заставить прекратить. Симона расставила ноги пошире, чтобы он смог плотнее лечь, и Кимбли усмехнулся ей в губы, все еще не завершив свое движение с поцелуем. Для него это было как проверка ее готовности. Если она и дальше будет тянуть, он поймет, что Рейли до сих пор чего-то боится. Боится или признаться себе в своих чувствах, постыдных для нее желаниях, или это что-то другое, и Кимбли обязательно это выяснит, чтобы устранить любую помеху между ними. Его рука скользнула выше, задирая топ, а ее пальцы плавно бегали по накаченному в тюрьме торсу, будто изучая его. Симона заметила, что чем ниже она ведет, тем ярче начинают гореть глаза у Багрового, но тот все равно с садистским удовольствием наблюдал за тем, как она пытается принять решение. — Может, ты и правда лесбиянка? — спросил он ее. — Я тебе этого вообще никогда не говорила, — ответила она, приподняв бровь и чувствуя свое превосходство. Столько времени он держал себя в заблуждении, а она смотрела на это со стороны и смеялась. — В женщинах есть свой шарм, но и у мужчин есть свои плюсы. Зачем ограничивать себя только одним полом? А ты пробовал хоть раз с мужчиной? Или, может быть, хотел, но не решался? — Интересный у тебя способ вести прелюдию, — сказал он, не отрываясь от ее глаз, продолжая дыханием щекотать губы. — Интересный у тебя способ уходить от ответов. Рейли подалась вперед и, не закрывая глаз, поцеловала его, тягуче и сладко. И почувствовала, как тугой комок в груди словно распахнулся навстречу открывшегося желания. Симона попыталась перевернуть Кимбли, чтобы быть сверху, но он пресек эту решительную попытку, доказывая свое право выбирать. Он столько лет мечтал об этой женщине не за тем, чтобы она делала все сама. Кимбли впервые поймал себя на мысли, что хочет не только сам получить удовольствие от процесса, но и чтобы Симона пожалела обо всех упущенных годах. Кимбли жадно сорвал с нее одежду, и стащил с себя штаны. Рейли с интересом посмотрела на его член, бессознательно приподняв бровь, а он лишь снова усмехнулся. — У тебя хоть раз был секс с мужчиной? — спросил он, прижимаясь к ней, кожей чувствуя ее упругую грудь. — А у тебя? — засмеялась Симона, обхватывая пальцами его член и легонько дотрагиваясь до головки. Кимбли сжал пальцы на ногах и шумно выдохнул. — Отвечу, если ты ответишь. — Нет, — сдавленно проговорил он. — А у меня — да. — Симона улыбнулась, как будто победила в несуществующей битве. Сжав ее бедра, Кимбли задрал тонкие ноги повыше и смело вошел, не ожидая никаких преград. Их и не было, и тот даже удивился, ведь решил, что Рейли ему соврала на этот счет. Поцелуи стали грубее, ненасытнее, как будто встретились два изголодавшихся человека. Кимбли заметил, что Симона уже не стеснялась, как вначале, и отдавалась процессу со всей душой, активно участвуя в общем деле. Под его жадными ласками она извивалась, из пересохшего горла вырывались негромкие стоны, и Кимбли ловил каждый, стараясь распознать, от каких действий она делает их громче. Ему захотелось, чтобы она делала это во весь голос, не думая о позднем часе и соседях за тонкой стеной. Рейли крепко держалась за его плечи, с наслаждением прижимала ближе к себе, ощущая, как быстро бьется его сердце, и понимала, что этот мужчина точно знает, что делает. Давно у нее не было такого секса, где она самозабвенно могла отдаться на волю желаниям. Чувственная дрожь пробежала по ее позвоночнику, и Симона поджала пальцы на ногах, напрягаясь от накатывающего удовольствия, а Кимбли решил ускорить темп и добавить руку, чтобы стимулировать клитор. Новая волна удовольствия дополнила зарождающуюся первую, и Симона впилась зубами в ключицу Кимбли, чтобы не взвизгнуть. Тот усилил напор и почувствовал, как и сам уже на пределе. Рейли отпустила хватку, и Кимбли услышал то, что так ждал. Она в голос облегченно и протяжно вскрикнула, зажмуриваясь и дрожа в его руках. Этот полный сладостной неги звук пронзил Багрового, и он взорвал свой сдавленный комок наслаждения. Рейли продолжала лежать с закрытыми глазами, ловя остатки оргазма, и прикрыла открытый рот ладонью. Она не решалась распахнуть веки, как будто и сама не верила, что сейчас произошло. Все стало как в тумане для нее, но Симона знала, что это пройдет через несколько минут, когда исчезнут судороги в ногах, и тело перестанет дрожать. Кимбли вышел и со вздохом завалился рядом. Глядя в потолок, он понял, что рядом есть зрелище поинтереснее. Багровый повернул голову, и увидел Симону, которая все еще собирала разнесенные вдребезги мысли и чувства. Ее пшеничные волосы растрепались из пучка и теперь змеями вились по подушке. Полностью развернувшись к ней, Кимбли собственнически притянул за талию, утыкаясь носом в ее затылок. Почему-то вот такая Симона, беззащитная, полностью под его властью и контролем, нравилась ему еще больше строптивой и недоступной. Словно ему удалось взорвать с трудом выстроенную стену, и Рейли сейчас стояла возле ее обломков, глядя на бесполезно потраченную работу. Аромат ее волос с нотками горького табачного дыма сейчас казались лучшим запахом, что он мог себе представить. — Почему у тебя в комнате такой холод? — спросил он, укрывая и себя, и ее одеялом. — Я люблю, когда холодно, — ответила она хриплым голосом, и Кимбли еще больше возгордился собой, что та до сих пор не может отойти от испытанного наслаждения. — Ты хочешь что-нибудь? — Багровый начал мягко водить пальцами по ее груди и вокруг торчащих сосков. Рейли неуклюже повернулась к нему лицом и внимательно посмотрела на глаза. Она пыталась понять, чего он сам хочет от нее. Но увидела не привычный колючий холод во взгляде, а заботливое тепло, тускло светящее из его сердца. — Простую воду, — сказала она, мягко улыбнувшись. Оказалось пыткой оторваться от нее, чтобы выполнить простую просьбу, но Кимбли преодолел желание задержаться еще ненадолго и вылез из ее объятий. Облокотившись на изголовье, Рейли села и подтянула одеяло повыше, спасая разгоряченное тело от холодного воздуха. Она судорожно перебирала в голове варианты развития всех событий, чтобы спланировать собственное поведение. Между ними только что был секс, но уж не как ни акт безусловной любви друг к другу. Это все несомненно упрощает, ведь физические удовольствия не идут в сравнение с душевной привязанностью, и Рейли себя этим успокоила. — Ну и гаденыш же ты! — раздался голос Кимбли с кухни. — И давно ты здесь? Симона нахмурилась и почувствовала, как щеки загорелись от стыда. Или злости. Она обернула себя одеялом и выскочила в другую комнату. В полной темноте на кресле сидел Энви и злорадно скалился, глядя на голого Кимбли, прячущегося от него за столешницей возле холодильника, и растрепанную Симону, кутающуюся в одеяло. — Где-то с середины. Не стал вас прерывать, — ответил гомункул. — Я проиграл спор с Ласт. Думал, что вы хотя бы день выдержите. Но она снова оказалась права. — Пошел вон отсюда, поганец! — процедила сквозь зубы Симона и запустила в него пустым стеклянным стаканом. Энви вовремя отодвинул голову, и стакан точно ударился о стенку, разлетевшись вдребезги. — Метко, — заметил Энви, поднимаясь с кресла и пересаживаясь на барный стул. — Смело! — ответила Симона, а ее рука потянулась к ножу. Энви в голос рассмеялся, и сложил руки в замок под подбородком. — Жалкие люди. — Что тебе надо? — спросил Кимбли, перехватывая руку Симоны. — Вообще-то я пришел, чтобы проверить, выиграл я или нет. Но на самом деле есть и кое-что важное. Думал, рассказать завтра с утра, но чего уж ждать. Так и будешь без штанов меня слушать? — спросил Энви, давясь от смеха. Кимбли фыркнул и вышел в спальню за своими пижамными брюками. — А ты ему сказала, что… — шепотом заговорил гомункул. — Заткни рот! — рявкнула Симона, и Энви приподнял ладони вверх, будто сдаваясь. — Молчу-молчу. — Он снова стал похихикивать, глядя, как она поправляет волосы. — Так что там у тебя? — спросил Кимбли, заходя уже в штанах. Он снова достал стакан и налил в него воду, протянув Симоне. Та начала жадно пить, а Кимбли снова мягко улыбнулся ей, заботливо убрав прядь с глаз. — Меня сейчас стошнит. — Скривил лицо Энви, изображая рвотный рефлекс. — В таком случае говори быстрее, — сказал Кимбли, присаживаясь на кресло и включая торшер рядом, чтоб хоть немного осветить помещение. — Сначала короткая предыстория. — Энви стал серьезным и скрестил руки на груди. — У нас серьезная нехватка кадров, поэтому ты, Симона, больше не будешь работать в больнице. — Чего?! — Чуть не поперхнулась Рейли. — Нет! Больница — это хорошее прикрытие, мы же уже обсуждали этот вопрос! — А Расс не согласен. — Пожал плечами Энви. — Да плевать мне на Расса. — Симона скривила лицо и села на диван, подбирая под себя ноги. — А как же мои эксперименты? — Не знаю, что ты там сказала Марко, но он согласился нам снова помогать. И он ест, кстати. Все с ним нормально. Так что твои обязанности у нас будет выполнять он. А в больнице обойдутся и без тебя. Этот Лесаж сегодня написал заявление о переводе в Центральную. Как думаешь, почему? — Энви коварно заулыбался, глядя на Симону, а потом бросил многозначительный взгляд на Кимбли, пытаясь задеть его этим. Багровый сделал скучающий вид, но запомнил эту фамилию, чтобы выяснить, кем этот человек приходится Симоне. Кимбли знал о страсти Энви издеваться над людьми, поэтому вернейший способ обмануть его ожидания, это никак не реагировать на дешевые провокации. — Без понятия. — Симона поджала губы и переглянулась с Кимбли. Он ответил ей внимательным взглядом и отвел глаза в сторону. — Я не представляю, что там пришло в больной разум Расса, почему он решил меня отстранить от работы в больнице. — Стальной коротышка зачем-то едет на юг в Дублит. Сегодня его младший брат купил билеты на вокзале. А как я говорил до этого, Глаттони ищет след Шрама на Востоке, Ласт и я заняты шпионажем здесь. Нам некогда следить за этим пацаном, поэтому… — Я доктор, если ты не забыл, а не военная. — Да. Поэтому на задание мы отправляем Кимбли, а ты поедешь, потому что некому тебя охранять здесь. Если, конечно, ты не жаждешь оказаться в подвале в соседней камере с Марко. Симона прикусила язык и поняла, что не все в мире крутится вокруг нее, и теперь кто-то другой перетягивает внимание на себя. Она посмотрела на Кимбли, который был совершенно холоден и бесстрастен. Казалось, это новость не вызвала у него неприязни, как у Симоны. — Хорошо. — Тот пожал плечами и задумчиво посмотрел на Энви. — Но это будет неофициальное сопровождение Стального мальчишки, кем бы он ни был, я правильно понимаю? — Да, поэтому держитесь от него на расстоянии. Он знает Симону в лицо, но тебя — нет, и это только на руку. — Энви поднялся и подошел к выходу из квартиры. — И без шума. Слухи о твоем освобождении уже пошли, но никто тебя еще особо не видел, и многие считают, что это просто чья-то шутка. Кимбли довольно заулыбался и прикрыл глаза. — Я тебя понял. Энви бросил еще один взгляд на сосредоточенную Симону и усмехнулся. — Свои билеты на утренний поезд найдете в почтовом ящике. Выезд в девять утра. Приедете в город, осмотритесь там заранее, — сказал Энви и захлопнул за собой дверь. Облегченный вздох сорвался с губ Рейли и она прикрыла глаза, пальцами массируя виски. Кимбли с любопытством наблюдал, и решил не отвлекать ее от этого занятия, пока она сама не прекратит. Не выдержав напряжение, Симона вскинула руки и с некоторым возмущением уставилась на него. — Ну что?! — спросила она, глядя, как Кимбли улыбается. — Просто ты кажешься мне очень соблазнительной. — Кимбли пересел к ней на диван, залезая рукой под складки одеяла. Он наткнулся на ее коленку и стал нежно гладить. Симона поджала губы и вытащила его руку, переплетая пальцы. Кимбли озадаченно посмотрел на нее с немым вопросом, а та лишь вздохнула, подбирая правильные слова. — Давай не будем все усложнять. — Она натянуто улыбнулась ему, и тот тоже выдавил притворную улыбку. — Секс — это хорошо, но говорить о чем-то большем не просто рано, но и в нашем случае смешно. Кимбли на мгновение замер, но потом положил ее руку к себе на шею, подсаживаясь к Симоне ближе. Она томно прикрыла глаза и поймала его поцелуй на своих губах. Багровый завалил ее на спину и снова решил отнять у нее контроль.