Не забавно ли?

Командование группой Сармату поручили в первый раз, и то в условиях базы и на время отсутствия Бизона, но единственный шанс грех не использовать и Илья отрывался по полной. Правда, с Опером они друзья, трогать Дану и Уму себе дороже, а вот Кот… Кот, увы, подлость человеческой, а тем более офицерской натуры знал хорошо и потому не поддавался, а пакости готовил сам и заранее. Ну как пакости?  — Опер, хорошо. Ума, зачёт. Кот… Ты издеваешься?  — Я так вижу, — ровным голосом ответил Ионов, состроив настолько одухотворенную морду, что оная даже стала недопустимо для Кота похожа на человеческое лицо. Голос тоже звучал возвышенно, в нем чувствовалась готовность творца любыми методами отстаивать свое творение. Интересно, это личное качество или подсмотрел у кого? Сармат ещё раз посмотрел на выбитый пулями смайлик, находившийся как раз в пределах крохотного центра мишени, прикидывая, бузить ли сейчас, что разве что смешки у группы вызовет, или отомстить попозже. Вторая идея показалась более интересной.  — А что, похоже. Зачёт. Сзади прошуршал невнятный ропот, видимо заскучавшие Дана с Умой рассчитывали на милый скандал, но не срослось. До тренировки на полигоне оставалось всего полтора часа. Громогласный хохот Шумова звучал вроде во дворе, но настолько громко и жизнеутверждающе, что даже стены бункера помехой не стали. Привлеченная странными звуками Кошкина поспешила выбраться наружу, где не могла не признать, что причина у майора была. Нерпы как раз вернулись с полигона, где отрабатывали тренировки с пейнтбольным снаряжением и проигравшую сторону видно было сразу. Лицо Ионова, почти сплошь изукрашенное банальной зелёнкой, выражало непередаваемый спектр эмоций, последовать примеру Шумова и заржать не давал только долг приемной матери, временами реально тяжкий.  — Сармат, это что? Вы же с полигона! Это разве результат тренировок?  — Ну знаете! Художника обидеть может каждый!