все побеждает любовь, и мы любви покоримся
— Нет, я понимаю, что ты захотел пойти со мной, — вздыхает Чонгук и добавляет, не сумев сдержаться: — Хотя, полагаю, я бы не расплакался, если бы оказался там один… Тэхен закатывает глаза, крепче сжимая пальцы вокруг его ладони и заставляя его поморщиться. — …но я все еще не понимаю, зачем ты потащил за собой Чимина, — заканчивает Чонгук. — Честно говоря, я тоже не понимаю, — встревает Чимин, но, заработав испепеляющий взгляд Тэхена, тактично замолкает. — Потому что я могу испугаться, и мне нужен тот, кто смог бы меня поддержать, — с расстановкой поясняет Тэхен, с интересом оглядываясь в небольшой тату-студии. Она довольно тесная, довольно темная, стены завешаны эскизами татуировок и фотографиями с уже готовыми. Кроме них троих в помещении еще один парень, выполняющий, по подозрениям Тэхена, обязанности как администратора, так и самого татуировщика. — Ты можешь испугаться? — вскидывает брови Чонгук, делая акцент на слове «ты». — Я всегда переживаю за тебя, — сладенько улыбается ему Тэхен, и в этот момент администратор-тире-татуировщик поднимает на них взгляд. — Итак, кто из вас Чон Чонгук? — спрашивает он, и Чонгук пытается сделать шаг вперед, но Тэхен так крепко сжимает его ладонь, что он невольно стонет сквозь зубы от боли. — Пусти! — шипит он своему парню, встречаясь с его огромными от испуга глазами, пока Чимин за их спинами усиленно притворяется предметом интерьера. — Вдруг тебе будет больно? — на выдохе спрашивает Тэхен, сжимая его руку так, как будто пытается сломать ему кости. — Вдруг она тебе разонравится через два года? Вдруг ты… — Тэхен-а, — цедит Чонгук, безуспешно пытаясь оторвать его цепкие пальцы от себя. Татуировщик, облокотившись на стойку и подперев голову руками, с интересом наблюдает за ними. — Единственное, что причиняет мне боль сейчас, — это ты. Отпусти. Лицо Тэхена мгновенно становится грустным, он отпускает его руку, понуро кивая. Чонгук знает, что это просто актерский прием, Тэхен умеет надавить ему на жалость, но он ничего не может с собой поделать. Спустя столько лет видеть Тэхена грустным для него все еще самая тяжелая вещь на свете. Он вздыхает, подходит к парню вплотную, окольцовывая его подбородок пальцами и заставляя поднять на себя взгляд. Он быстро целует его в губы и слегка улыбается, поглаживая кончиком большого пальца нежную кожу под линией челюсти. Тэхен немного расслабляется, глядя на него огромными темными глазами. Чонгук смотрит в эти глаза чаще, чем в свое отражение в зеркале, но все еще не может найти в них дна. — Успокойся, слышишь? — тихо, так, чтобы услышал только Тэхен, шепчет он. — Мы с тобой вместе выбирали эскиз. Мы долго думали. Нам обоим он нравится, да? Мне не будет больно. Не переживай. И Тэхен успокаивается. В его глазах все еще блестит беспокойство, но он больше не держит Чонгука, не пытается его отговорить. Но когда они с татуировщиком идут в соседнюю комнату, бросается вслед за ними. — Я с вами! — выпаливает он, и Чонгук едва сдерживает улыбку, бросая вопросительный взгляд на хозяина салона. Тот улыбку даже не пытается спрятать. Пожимает плечами, кивая в сторону двери. — Если молодому человеку так будет спокойнее, — с усмешкой произносит он, и Тэхен вздергивает подбородок. — Молодому человеку так будет спокойнее, — безапелляционно отрезает он, проходя за ними внутрь. Чонгук бросает взгляд на оставшегося возле стойки Чимина и ладонью подзывает его к себе. Когда Чимин подходит ближе, Чонгук склоняется к его уху и шепчет: — Не отходи далеко, Тэхен вылетит отсюда минут через десять. Чимин усмехается и кивает, и Чонгук со спокойной душой идет в соседнее помещение — оно меньше и светлее предыдущего, тут с трудом умещается кресло, стойка с инструментами и небольшой столик. Он садится в кресло, пока Тэхен вытаскивает из рюкзака эскиз татуировки и протягивает парню. Тот внимательно его разглядывает, а потом кивает. — Хороший рисунок, — подмечает он. — Кто рисовал? Тэхен слегка краснеет, его глаза начинают довольно блестеть. Чонгук не может оторвать от него взгляда. — Я, — говорит он, и татуировщик с уважением смотрит на него. — Хорошо постарался, — просто говорит он, и Тэхен бросает на Чонгука торжествующий взгляд. Чонгук прикусывает губу, чтобы не улыбаться так бессовестно. Иногда его разрывает от желания схватить Тэхена за руку и каждому прохожему показывать их переплетенные пальцы, «смотрите, это мой парень». Иногда любовь к нему накрывает с такой силой, что становится трудно дышать. — Где будем бить? — спрашивает парень, и Чонгук стягивает с себя тонкий кардиган, под которым черная майка с открытыми рукавами, и обводит двумя пальцами участок от плеча до локтя, непроизвольно бросая взгляд на Тэхена, который гулко сглатывает и облизывает пересохшие губы. Чонгук растягивает губы в подленькой улыбочке. — Отлично. Мне нужно время, чтобы срисовать эскиз. Чонгук кивает и тянет руку к Тэхену, пока татуировщик склоняется над столом, перенося рисунок. Тэхен подходит к нему, проводя пальцами по его голому предплечью, по чистой светлой коже, обводит родинки и улыбается, когда Чонгук под его прикосновениями покрывается мурашками. — Вдруг твоя кожа потеряет чувствительность? — обеспокоенно спрашивает он, понижая голос, и Чонгук закатывает глаза, кладя руку ему на талию и притягивая к себе, прижимаясь головой к его животу. — Не говори ерунды, пожалуйста, — просит он. — Я никогда не перестану быть чувствительным к твоим прикосновениям. Он не видит, но знает, что Тэхен улыбается, а в следующее мгновение нежные пальцы зарываются в его волосы, принимаясь мягко перебирать пряди. Чонгук прикрывает глаза. Его сердце бьется ровно, спокойно, и ему хорошо. Раньше он сходил с ума от любых ласк Тэхена, теперь же он наслаждается ими так, как наслаждаются теплыми солнечными лучами. Наверное, именно так он понял, что его влюбленность превратилась в любовь. Во что-то крепкое, устойчивое и настоящее. — Чимин с Хосоком опять поругались, — говорит ему Тэхен. — Чимин просит переночевать у нас. Чонгук вздыхает. — Мне поговорить об этом с хеном? — спрашивает он. Хосок с Чимином часто ссорились, словно никак не могли признать, насколько сильно нуждаются друг в друге, изо всех сил старались сохранить эту видимость независимости. Они с Тэхеном уже давно прошли эту стадию, и осознание того, что они не смогут жить порознь, для них — аксиома, что-то, не требующее доказательств. — Попробуй, — не особо уверенно просит Тэхен. — Я сомневаюсь, что он послушает. Чонгук ничего не отвечает. — Я боюсь, что они расстанутся, — голос Тэхена становится обеспокоенным. — Чимин кажется таким разбитым во время их ссор, что я даже представить не могу, что с ним будет… Он замолкает, и Чонгук крепче сжимает руку на его талии. О, Тэхен прекрасно представляет, что с ним будет. Он проходил через это. — Они будут полными идиотами, если расстанутся, — фыркает Чонгук, пытаясь успокоить своего парня, бережно растирая кожу на его пояснице. — А они, я надеюсь, не идиоты. Тэхен издает короткий смешок, и в этот момент к ним подходит татуировщик. Тэхен отстраняется, позволяя парню обработать кожу Чонгука и перенести на нее эскиз. Он распечатывает упаковку с одноразовыми насадками для тату-машины, надевает перчатки и только заносит руку над предплечьем Чонгука, как последний вскрикивает, сжимает зубы и закатывает глаза. Ему удается даже выдавить из себя несколько слезинок. Тэхен мгновенно бледнеет, как полотно, и пошатывается. — Боже, как больно, — стонет Чонгук, и Тэхен вылетает из комнаты до того, как он успевает про себя досчитать до трех. Стоит двери захлопнуться, как Чонгук тут же расплывается в улыбке. — А ты чувствительный, — хмыкает мастер, приподнимая брови. — Я ведь еще даже машинку не включил. — Он бы все равно сбежал, как только вы начали, — поясняет Чонгук. — Я уберег его от моральной травмы. Включается машинка, тихое жужжание наполняет комнату. Чонгук откидывается на спинку кресла, наблюдая за тем, как острие иглы врезается под кожу. Неприятно, но терпеть можно. — Настолько боится иголок? — интересуется парень, и Чонгук усмехается. — Боится, что мне будет больно. С недавних пор самым важным для нас стало оберегать друг друга от боли. Татуировщик на мгновение поднимает взгляд, прежде чем вновь вернуться к работе. — Звучит как что-то, похожее на любовь. — Ощущается так же. — Давно вы вместе? Чонгук улыбается, думая о Тэхене, который сейчас за дверью. Он представляет это так явно, словно видит своими глазами, — бледный, взъерошенный и взволнованный, меряющий шагами небольшое помещение под усталым взглядом Чимина, то и дело кидающийся к двери. Чонгук знает, что он кусает губу, потому что Чонгук запретил ему грызть ногти, знает, что он теребит подол своей рубашки. Чонгук знает его наизусть — все его привычки, все его мысли, его беспокойства и страхи. Он знает Тэхена наизусть и с каждым днем любит только сильнее. — Такое чувство, будто всю жизнь, — отвечает он наконец.***
— Хочешь поговорить со мной? — сдается Тэхен, прекращая мерить шагами комнатушку два на два и садясь на узкий диван рядом с Чимином. Тот кидает на него темный взгляд из-под опущенных ресниц и наклоняется, кладя голову ему на плечо. — О чем? — вздыхает он спустя несколько минут тишины. Тэхен не слышит болезненных криков Чонгука из-за двери, поэтому слегка успокаивается. Наверное, он и вправду зря волнуется. От боли из-за татуировок еще никто не умирал. — О том, что мы опять поругались из-за ерунды? О том, что я каждую секунду боюсь, что он напишет мне, что не хочет больше быть со мной? Тэхен успокаивающе гладит его по плечу, целуя в макушку. — Хосок любит тебя, — уверенно говорит он. — Он не позволит себе тебя потерять. — У вас с Чонгуком все так идеально, — отчаянно выпаливает Чимин. — Вы даже не ссоритесь почти! — Вспомни, какой ценой нам достались такие отношения, — мрачно обрывает его Тэхен, и Чимин тут же стыдливо прикусывает язык, в знак сожаления сжимая его ладонь чуть дрожащими пальцами. Они не говорили об этом, вообще не поднимали эту тему — того спора, избиения, бесконечных слез и недопонимания. Удивительно, что им с Чонгуком вообще удалось выбраться из всего этого дерьма не только целыми, но еще и вместе. Тэхен благодарит за это вселенную каждый день. На его телефон приходит оповещение, и он смотрит на экран. Оно от Хосока. Чимин сидит, положив голову на его плечо и закрыв глаза, и не особо обращает внимание на происходящее, поэтому он открывает сообщение. «Я знаю, что Чимин с тобой, где вы?». «Ты мудак», — пишет ему Тэхен. Потом решает слегка приукрасить реальность. — «Чимин плачет». Ответ приходит спустя пару мгновений. «Назови гребанный адрес». «Не знаю, стоит ли мне доверять тому, кто постоянно заставляет моего друга страдать». «Прошу тебя, Тэхен». И почему-то Тэхен отчетливо понимает, что на этом моменте ему лучше прекратить изводить Хосока, и он кидает ему адрес тату-салона, мысленно прося у Чимина прощения. Он не знает, из-за чего они поругались, но он почти уверен, что это какая-то ерунда, а Чимин всегда воспринимал все, что касалось Хосока, слишком серьезно. Возможно, Хосоку стоило действительно исправить все первому. Хосок врывается в салон спустя полчаса, растрепанный и какой-то весь дерганый, скользит нервным взглядом по помещению, пока не натыкается на Чимина, который мгновенно подрывается, вздергивает подбородок, но сам весь дрожит. Видно, что разрывается, — то ли броситься к Хосоку, то ли оттолкнуть от себя, если тот бросится к нему. Хосок раздумывать не особо привык, поэтому он не медлит, делает два шага, притягивая Чимина к себе, и не дает опомниться, целуя в губы так глубоко, словно хочет съесть. Тэхену становится неудобно, и он отводит взгляд, рассматривая свои ногти. Когда они с неприлично громким влажным звуком отрываются друг от друга, ни один, ни другой не вспоминает о его присутствии. — Прости меня, пожалуйста, хороший мой, — бормочет Хосок, зацеловывая лицо Чимина, который судорожно цепляется за его толстовку. — Мне жаль, мне так жаль… — Все хорошо, — невнятно отвечает Чимин, и в следующее мгновение Хосок вновь прижимается к его губам своими. Тэхен нарочито громко вздыхает, продолжая рассматривать свои ногти. — Поедем домой? — просит Хосок, отстраняясь. — Пожалуйста? Чимин бросает неуверенный взгляд на Тэхена, и тот машет рукой. — Свалите с глаз моих, Ромео и Джульетта, — ворчит он, и Чимин улыбается, когда Хосок утягивает его к двери. Старший оборачивается на мгновение, прежде чем выйти, и ухмыляется. — Надеюсь, тебе понравится татуировка Чонгука. Тэхен вскидывает голову, непонимающе хмурясь. Конечно, черт возьми, ему понравится. Он же сам ее выбирал.***
Когда Чонгук выходит, Тэхен уже успевает задремать. Он расплачивается с татуировщиком, потом склоняется над спящим парнем, касаясь губами его уха. — Переживал за меня так сильно, что уснул? — шепчет он, легонько кусая мочку и успевая отстраниться до того, как Тэхен замахивается. — Совсем дурак? — ругается парень, а Чонгук заливисто смеется, подавая ему руку и помогая встать. Тэхен трет пальцами глаза, а потом бросает взгляд на его руку, скрытую тканью кардигана. — Как татуировка? — Все хорошо, — отвечает ему Чонгук, кланяясь на прощание мастеру. Они вместе выходят на улицу. Уже стемнело, улицы освещены теплым светом фонарей. Легкий ветер ерошит волосы. — Дома сниму пленку и покажу тебе. Тэхен переплетает свои пальцы с его и зевает, прикрывая рот ладонью. — Зайдем в магазин? Хочу мармеладных мишек, — просит Тэхен. Чонгук поворачивает голову, глядя на его профиль, подсвеченный уличными огнями. Он не красил волосы очень долго и тщательно ухаживал за ними, так что теперь темные пряди блестят, ложатся мягкими волнами. Сквозь них поблескивает пирсинг в ухе, длинная сережка чуть покачивается при ходьбе. Тэхен всегда был красивым, но в последние годы будто расцвел — ровная осанка, легкая кошачья походка, глаза сияют, будто в них живут звезды, а губы всегда припухшие, потому что Чонгук целует его буквально каждую свободную секунду. — Конечно, — легко соглашается он, поглаживая большим пальцем кожу на тыльной стороне его ладони. — Все, что угодно. Они заходят в магазин, потом идут домой пешком, почти не разговаривая по пути, разделяя уютную, комфортную тишину, которая бывает только между людьми, которым слова для выражения чувств уже не нужны. Дома они ужинают, садятся смотреть какой-то фильм, который быстро им наскучивает. Тэхен засыпает, прижавшись к боку Чонгука, и последний порывается на руках отнести его в кровать, но Тэхен сонно сопротивляется, напоминая своему парню, что тот обещал показать ему татуировку. Чонгук вздыхает, целует его в лоб, отводя пряди и улыбается. Тэхен цепляется за его руку, и они идут в ванную, где он аккуратно разматывает пленку. Тэхен завороженно рассматривает львиную голову, нарисованную резкими цветными линиями, словно не он сам этот рисунок нарисовал буквально несколько дней назад. Потом он опускает взгляд вниз по его руке и замечает еще одну пленку, обматывающую запястье. — Что это? — он вскидывает непонимающий взгляд на Чонгука, и тот неуверенно прикусывает губу. — Открой сам. Тэхен берется аккуратными, чуть дрожащими пальцами за кончик пленки, осторожно ее разматывая, а потом вглядывается в несколько пунктирных линий и точек, расположенных в ряд, недоуменно сводя брови к переносице. — Что это? — повторяет он и чувствует, как Чонгук касается губами его виска. — А ты сам не догадываешься? — понижает он голос. — Это азбука Морзе, — говорит Тэхен, продолжая разглядывать татуировку, а потом с интересом заглядывает Чонгуку в глаза. — Что тут написано? — Самое важное, что есть в моей жизни, — отвечает Чонгук, и Тэхен хихикает. — Я бы предположил, что это мое имя, но… — И ты был бы прав, — перебивает его Чонгук. Тэхен распахивает глаза, продолжая аккуратно держать его за запястье. Чонгук почти слышит, как сбивается его сердце с устойчивого ритма. — Что?.. — недоверчиво выдыхает он, и Чонгук серьезно смотрит на него в ответ. — Это твое имя, — говорит Чонгук. — Написанное на азбуке Морзе. — Ты сумасшедший, — ошарашенно бормочет Тэхен. — Твою мать, ты сумасшедший. — Думаю, это не новость, — пожимает плечами Чонгук. — Потому что ты сводишь меня с ума. — Прекращай разговаривать как в дурацких фильмах! — одергивает его Тэхен, пряча лицо, а потом вдруг всхлипывает. Чонгуку тут же становится страшно, и он обхватывает его за плечи, пытаясь заглянуть ему в глаза. — Эй, маленький, ты чего? — обеспокоенно спрашивает он. — Я расстроил тебя? Прости, я не- Тэхен слабо толкает его в грудь, призывая заткнуться, а потом обнимает за плечи, пряча мокрое от слез лицо на его шее. — Господи, я так тебя люблю, — плачет он, пока Чонгук, едва справившись с удивлением, неуверенно обнимает его за талию. — Ты идиот, но я люблю тебя. Чонгук думает — что в этом такого? Его сердце столько лет бьется в ритме его имени, что такого в том, что он решил сохранить напоминание об этом на своей коже? Чтобы в дни, когда они ругаются, когда не понимают друг друга, когда им становится неуютно рядом, он вспоминал о том, что уже нашел смысл своей жизни, и он рядом с ним, и он не может его потерять. Чонгук обнимает Тэхена крепче и позволяет ему плакать.***
— Слушай, — раздражается Чимин, когда Тэхен слишком сильно сжимает его ладонь. — Если тебе страшно, нахрен ты пришел? Чонгук не просил тебя делать татуировку в ответ! Тэхен мгновенно поникает, ерзая в кресле и стараясь не смотреть на то, как уже знакомый татуировщик готовит инструменты. — Я понимаю, — тихо говорит он. — Но я сам хочу. — Тогда кончай драматизировать! — прикрикивает на него друг. — Это буквально минут двадцать. — Да, не стоит волноваться, — поддерживает его мастер. — Просто расслабьтесь. Машинка начинает тихонько гудеть, и Тэхен судорожно зажмуривается. Но все проходит действительно быстро. Ему даже почти не было больно. Чимин провожает его до дома, а оттуда его на машине забирает Хосок. Тэхен поднимается на свой этаж пешком, медленно переставляя ноги. У него внутри спокойно и хорошо, нет сомнений и чувства, что он сделал что-то неправильно. Если раньше, в школе, его любовь к Чонгуку была чем-то, что сводило его с ума, чем-то, что он никак не мог понять и принять, то теперь Чонгук был единственным, в чем Тэхен не сомневался. Словно родной дом, в который всегда хочется возвращаться. Он открывает дверь своими ключами и входит в темную прихожую. Из гостиной льется тусклый свет, и он идет сразу туда. Чонгук лежит на диване, подложив под голову руку, и спит с раскрытой книгой на груди. Тэхен присаживается у изголовья на корточки и мягко касается пальцами его лица. — Чонгук-а, я вернулся, — шепчет он, и Чонгук мягко перехватывает его руку, прижимая ее к губам. — Хорошо, — сонно шепчет он. — Где ты был так долго? Тэхен улыбается. — В тату-салоне. Сон мгновенно покидает Чонгука. Он садится на диване, огромными глазами глядя на неловко улыбающегося парня. — Только не говори мне, что ты… — начинает он, и Тэхен протягивает ему закрытое пленкой запястье. Чонгук торопливо, но аккуратно срывает пленку и ошарашенно смотрит на цепочку нулей и единиц. — Серьезно, Тэ? — Твое имя двоичным кодом. То есть, не целое имя, а две буквы, к рукаву я пока не готов, — поясняет Тэхен, хихикнув. Чонгук пару минут неверяще смотрит на его руку, а потом вдруг смеется. Тэхен тут же насупливается. — Что смешного? — Господи, Тэхен, если бы про нас сняли фильм, — отсмеявшись, говорит Чонгук, притягивая своего парня к себе на колени, — это была бы настолько сладкая мелодрама, что зрители блевали бы после нее радугой. — Очень мило, — брезгливо морщится Тэхен. — Чимин сказал мне, что мы идиоты. — Я полностью с ним согласен, — улыбается Чонгук и тянется к его губам. — Кстати, сколько с тебя взяли за татуировку? — Сто долларов, — отвечает Тэхен, не давая себя поцеловать, и Чонгук каменеет, сжимая челюсть. — Очень смешно. Тэхен улыбается. — Прости, я не удержался. — Тебе стоит поцеловать меня, чтобы я перестал на тебя злиться. Тэхен оставляет легкий поцелуй на его губах и тут же отстраняется, опаляя дыханием его кожу. — Сколько раз? Чонгук делает вид, что задумывается, а потом кладет руки Тэхену на талию, буквально вжимая его в себя. — Сто. Тэхен целует его снова, и когда отстраняется, Чонгук добавляет: — Тысяч. Тэхен смеется и прижимается губами к его губам. — Идет.