***
Сегодня ночью опять снилось мясо. Ломка по запретной еде продолжается. Не знаю, как бы я переживал это в теле травоядного пони, но как всеядный кабан переносить ограничение рациона довольно тяжело. То и дело закрадываются интересные мысли по отношению к животным, которых наивные пони разводят без особой нужды. Я даже взял почитать у соседа поваренную книгу, но мясные продукты там, как и следовало ожидать, не упоминаются. Самое близкое, что я сумел найти ― несколько вариантов яичницы. Если вдуматься, немного странно, что пони такое едят. Зелёные кроны над головой тут и там пронзают яркие лучи полуденного солнца. Я оторвался от остальной бригады ― пони не успевают обрабатывать деревья, которые срубаю. Даже голосов не слышно, тишину нарушает лишь пение птиц и ритмичные удары дятла где-то неподалёку. Краем глаза заметил необычное пятно в окружающем зелёном ковре. Курица. Обычная белая курица ходит по лесу, видимо сбежав откуда-то. В голове сразу созрел план. Ну, точнее, рецепт. Правда, для начала надо удостовериться, что передо мной неразумное существо. В этом магическом мире следует быть очень осторожным, чтобы не прослыть каннибалом. А то съешь кого-нибудь, а потом совесть замучает. ― Привет, ― поздоровался я. Курица не обращает внимания, продолжая клевать что-то в траве. ― Ты же не против, что я тебя съем? Птица на секунду посмотрела на меня, но тут же вернулась к своему занятию. Ни следа интеллекта. Я снял шлем и аккуратно освободил топор из тисков. Быстрый прыжок могучего кабаньего тела застал жертву врасплох. Вскоре бьющая крыльями добыча оказалась на свежем пне. Моё копыто прижимает тонкую куриную шейку к дереву. Во второй лапе зажат топор. Острое лезвие взметнулось вверх, готовое прервать короткую куриную жизнь. ― Привет, Бабл! ― раздался голос из-за ближайших кустов. Я еле успел спрятать топор за спину, как к нам вышла Пенни. Видимо, не услышал хруст веток под копытами во время борьбы с непокорной птицей. ― Лютеция, вот ты где! А что это вы тут делаете? Розовая пегаска подошла вплотную и теперь с подозрением смотрит на моё копыто, всё ещё прижимающее животное к пеньку. Смутившись, я отпустил курицу. ― Эмм… Играем! ― И во что же, если не секрет? Голос собеседницы звучит недоверчиво. Оказавшись на свободе, несостоявшаяся жертва отбежала на несколько шагов, и, опасливо косясь на меня, снова принялась шерстить траву клювом. ― Ну… Во французскую революцию! ― нашёлся я. ― Как это? ― Да ладно, забей. Твоя птица? Я принялся снова зажимать топор в тисках шлема. ― Нет, одной моей подружки. У неё огород недалеко. Сегодня оттуда и сбежала эта хулиганка, ― пони неодобрительно покосилась на курицу. ― Огород в лесу? Твоя подружка, должно быть, довольно храбрая пони. ― Нет, скорее, на окраине города. Впрочем, хватит об огородах. Почему ты упустил шанс? ― она обвиняюще направила на меня копыто. ― Шанс? ― переспросил я, наклонив голову набок в недоумении. ― Тогда, в спа, я оставила вас с Трипл одних. Ты мог бы пригласить её на свидание, или поцеловать, или … ― Эй, эй! ― запротестовал я, но собеседница как будто не услышала. ― А что я узнаю буквально вот на днях?! Ван с Трипл ходили на свидание в лучший ресторан города! И он даже подарил ей цветы! ― Ну что же, я рад за них. ― Да почему ты такой робкий?! У тебя ещё есть шанс, возьми себя в копыта! ― Пенни настойчиво потрясла меня за плечи. ― Ты не поняла. Эти двое нравятся друг другу. Встретились и жили долго и счастливо, конец истории, ― я легко сбросил копыта пегаски. ― Как ты не понимаешь?! ― она ничуть не потеряла свой заряд энергии. ― Это же классический любовный треугольник! Исход может быть каким угодно! Глаза собеседницы прямо полыхают любопытством и интересом к чужой частной жизни. Местным жителям определённо не хватает телевизора с мыльными операми внутри. Я пренебрежительно фыркнул. ― Треугольник только у тебя в голове, ― моё копыто постучало по железному боку шлема в качестве иллюстрации. ― Трипл будет с Ваном, и точка! ― Нет, с тобой! Я болею за вас! ― упрямо заявила Пенни. ― С Ваном! ― С Баблом! ― Эй, может я сама решу?! Мы медленно повернули головы на звук. На ветке ближайшего дерева стоит Трипл и смотрит на нас, рассерженно сдвинув брови. ― Знаешь, тебе стоит завязывать с этими подслушиваниями, ― заметил я. ― А вам пора прекращать обсуждение чужой частной жизни! ― парировала она. ― Но ты нам совсем не чужая! ― воскликнула Пенни. ― Ты же моя подруга, а Бабл и вовсе тебя… Конец фразы получился невнятным когда моё копыто зажало рот пегаски. ― В любом случае, хватит об этом, ― щёки Трипл слегка покраснели в смущении. ― Я толком не знаю Вана чтобы имело смысл что-то обсуждать… ― А! Ты не можешь придумать что ему подарить? ― сориентировалась Пенни. ― Подарить? ― не понял я. ― У него скоро день рождения, понятно, что от особенной пони должен быть особенный подарок. ― пояснила она. ― Тогда я расспрошу его невзначай, ― повернулся я к Трипл и подмигнул. ― Да с чего ты взял, что я вообще собираюсь… ― Вот именно, может она на самом деле тайно влюблена в тебя! ― опять завела старую песню Пенни. Я вспомнил побег из спальни через окно и решительно помотал головой. ― Нет, я уверен, что Ван её «особенный пони». ― А я всё равно болею за тебя! ― Вы опять за своё?! ― зарычала Трипл. Мы виновато притихли. Пегаска решительно сгребла курицу в охапку и поднялась в воздух. ― Верну её хозяйке, ― пояснила она. Я с тоской смотрю в синеву неба вслед удаляющемуся потенциальному обеду. А ведь какой куриный шашлык мог получиться! Достать только немного лимонов, соли, перца, лука. Курятина получается изумительной, если запечь на ровном жаре тлеющих углей. Глаза затуманились вкусными воспоминаниями. Я почувствовал копыто на плече. Пенни рядом со мной, тоже глядит вслед подружке. ― Не грусти, Бабл, у тебя ещё есть шанс! ― подбадривающе сказала она.***
После работы заглянул в кузницу. Ван на том же месте, где и всегда. Та же поза, тот же звук ударов. Каждый раз, когда вижу его за работой, подсознательно ожидаю найти над головой земнопони восклицательный знак, подсказывающий, что тут можно взять квест. Интересно, сколько опыта дали за задание с дисками для пилорамы? Повышения уровня я не заметил… ― Здорово, ― прогудел кузнец на моё приветствие. ― Ван, у тебя ведь скоро день рождения? Есть что-нибудь, что бы ты хотел получить в подарок? Кузнец подумал с минуту и сказал нерешительно: ― Есть такой металл, называется лунная сталь. Давно мечтаю получить кусочек. ― Лунная сталь… ― задумчиво повторил я. Звучит не особо похоже на подарок от «особенной пони». ― Хотя забудь. Слишком редкая, дорогая вещь, ― передумал он. ― Лучше подари дубовую ветку. Нужна ручка для молота. Здоровяк показал своё орудие труда. Рукоять по всей длине пересекает заметная трещина. Чтобы деревяшка не развалилась, её стягивает несколько витков синей изоленты. Выглядит довольно надёжно, хотя не уверен, работает ли тут это магическое средство так же хорошо, как в нашем мире. ― Хмм… А как ты отдыхаешь от работы? ― может, у него есть милое хобби? ― Отдыхать от работы? Зачем? ― он посмотрел недоумевающе. ― А как думаешь, что тебе подарит Трипл? ― попробовал я зайти с другого конца. Ван молча пожал плечами. ― Что, никаких идей? Какой подарок должна дарить особенная пони? ― Я буду рад любому подарку из её копыт, ― бас кузнеца прозвучал смущённо. Он отошёл от наковальни, отряхнув копыта о бёдра. Под слоем серой металлической пыли проступило изображение молота. ― А кем ты работал до того, как устроился тут в кузнице? ― Я всегда был здесь. Наша семья ― потомственные кузнецы. Когда появилась кьютимарка, родители привезли меня сюда. На воспитание дедушке. Теперь я продолжаю его дело. ― Нда. А ты крепкий орешек, ― уважительно заметил я, вызвав недоумевающий взгляд собеседника. ― Ладно, поищу тебе дубовую рукоять покрепче. Дверь кузницы закрылась, отрезая звуки возобновившихся ударов молотом. Я громко сказал, поднимая голову вверх: ― Слышала? Рядом со мной мягко приземлилась Трипл. ― Ага, но я не знаю, где достать эту лунную сталь. ― Думаю, это не обязательно. Достаточно любой безделушки, которая будет напоминать о тебе. ― Безделушки, говоришь… ― пегаска задумалась.***
В лесу я легко нашёл подходящий дуб. Специалистов по дереву на моей работе полно, так что пони из бригады быстро превратили найденный материал в готовую рукоять. Накануне праздника пегаска позвала меня в гости. Захватив с собой подарок, я отправился к ней. В гостиной уютного светлого домика всё также царят чистота и порядок. ― Трипл, ты тут? ― Да-да, сейчас, ― она застучала копытами по лестнице, спускаясь. ― Ну как? ― Тебе очень идёт. ― Да я не о том. Думаешь, Вану понравится этот шарфик? ― собеседница размотала подарок со своей шеи и протянула мне. Шарф пушистый, заметно, что сделан из шерсти, но на ощупь нежный, словно флисовый. По всей длине чередуются полоски лазурного и алого цвета ― прямо как расцветка самой пегаски. На каждой полоске выделяется маленькая фигурка сердечка. Интересно, где она взяла шерсть таких оттенков? Я внимательно стал осматривать гриву собеседницы на предмет недостающих прядей. ― Чего ты смотришь? ― смутилась она. ― Это овечья шерсть! ― Думаю, Ван будет в восторге, ― я вернул шарф. ― Тогда сейчас упакую, ― она зашуршала цветастой обёрточной бумагой. ― Как-то не подумал про упаковку. Ты не могла бы? .. ― Да не вопрос. Давай, что там у тебя. Я протянул рукоять для молота. Вскоре у пегаски получилось два продолговатых свёртка. Распахнув окно, в комнату влетела Пенни. ― Чего вы тут тормозите? Уже пора бежать! ― Почти готово. Трипл написала на кусочках цветной бумаги наши имена и старательно намазывает клеем. ― Давайте быстрее. Пенни решительно припечатала бумажки на подарки и, схватив в охапку, побежала наружу. Нам ничего не осталось, как последовать за ней. В домике кузнеца я оказался впервые. Вокруг праздничная обстановка, развешены ленты и воздушные шарики. Держу пари, кто-то из друзей постарался, сам Ван не стал бы заниматься такими глупостями. В гостиной внимание привлёк большой книжный шкаф. Я с интересом проглядел корешки книг. Металлургия, кузнечное дело ― ничего интересного. Взгляд зацепился за что-то неправильное. Куст какого-то растения стоит посреди комнаты. Обычно горшки принято ставить в более солнечных местах. Я присмотрелся повнимательнее. Оказалось, что передо мной скульптура из стали. Плавные изгибы создают лёгкое, воздушное впечатление, а пропорции деталей в точности повторяют природную картину. Запястье сквозь жёсткую шерсть ощутило холод металла. ― Нравится? ― не без гордости спросил кузнец, оказавшись рядом со мной. ― Да, очень талантливо. ― Там ещё в комнате слева есть несколько, можешь посмотреть. Всё равно еду ещё не привезли. Пегаски уже свалили подарки в кучу и разбрелись по комнате, болтая с остальными гостями. В основном, тут те же пони, что отмечали в таверне удачное завершение заказа с дисками для пилорамы. Гости хаотически перемещаются по комнате, обмениваясь последними новостями и слухами. Я прошёл в указанную дверь и почувствовал себя в музее. Или на выставке. Металлические скульптуры занимают всё пространство, оставляя извилистый коридор для прохода. Преобладает растительная тематика, цветы выглядят совсем свежими, будто их только что сорвали с железного луга. Древесный волк, уменьшенный до размеров обычной собаки, совсем не опасный на вид. Он сидит, свесив длинный язык на бок. На морде застыло дружелюбное выражение, глаза смотрят преданно, словно волк ожидает команды. Кажется, ещё чуть-чуть и металлический хвост завиляет. Я не успел осмотреть всю экспозицию, когда ухо уловило знакомые слова из соседней комнаты. Гости притихли, говорит Ван. ― Так, это от Трипл, ― шорох обёрточной бумаги. ― Рукоять для молота! Спасибо, я как раз хотел такую. Я похолодел. Если на моём подарке оказалось имя пегаски, то шарф с сердечками, должно быть, подписан моим. Похоже, Пенни перепутала имена, когда приклеивала. Копыта застучали дробью по деревянному полу, скульптуры промелькнули по бокам, пытаясь царапнуть тонкими листиками. В большой комнате вокруг кузнеца столпились пони, приходится расталкивать гостей, чтобы подойти к нему. Я наконец в первом ряду. До Вана ещё несколько метров, нас разделяет стол. В копытах кузнеца я с ужасом увидел свой подарок. Нет, конечно я потом сумею объяснить ему недоразумение. Но если шарфик сейчас появится на свет, то именинник наверняка не сможет носить подарок от своей «особенной пони», не вызывая насмешек окружающих. Он потянулся к обёртке. Время словно замерло. Моё тело распласталось в прыжке через стол. ― Нееееееет! ― крик заставил кузнеца посмотреть на приближающегося меня круглыми от удивления глазами. Приземляясь, я сумел ухватить свёрток зубами. Все пони удивлённо смотрят на меня. ― Эмм… Откроешь потом, ― я неуверенно улыбнулся. Неловкую паузу прервал стук в дверь. Трипл позвала гостей помогать загромождать подготовленные столы ресторанной едой, которую доставили так вовремя. Оставшись наедине, я вернул подарок в копыта кузнеца и шёпотом объяснил причину своего странного поведения. Вскоре гостиная наполнилась шумом и весельем. Еда манит к столам горячими струйками запаха. Пенные напитки весело играют в кружках. Гости во время беседы то и дело обшаривают комнату взглядом, но свёрток с шарфом уже исчез с любопытных глаз. На пару ближайших дней он отправился отдыхать в тумбочку. А может и до зимы. Интересно, насколько холодные зимы в этом маленьком лесном городке?***
В очередной раз поднеся кружку ко рту, обнаружил, что пиво куда-то делось. Заметив моё кислое выражение лица, именинник рассмеялся: ― У меня в подвале есть ещё бочонок, Понидейлского тёмного. Сейчас достану. Земнопони начал подниматься из-за стола, но возмущённые гости удержали его ― Ван прервался как раз на середине интересного рассказа. Пришлось мне самому вставать и идти на поиски заветного бочонка. Люк в подвал обнаружился на кухне. Довольно логично, если подумать. Я осторожно поднял тяжёлую крышку и спустился по ступеням из потёртых досок в холод. Тут неуютно, света, падающего через проём люка, явно не хватает. Вдоль стен стоят крепкие стеллажи, всё пространство которых оккупировали бочки разных размеров. Я медленно пошёл вдоль рядов, пытаясь разглядеть в полутьме запылённые этикетки. Интересно, как сам Ван тут ориентируется? С фонарём ходит или просто запомнил где что стоит? Стук копыт по дереву лестницы известил, что я уже не один. Трипл спрыгнула на пол подвала. ― Тебя тоже послали что-нибудь принести? ― удивился я. ― Неа, просто Пенни просила проверить где ты тут застрял. ― Пенни? Опять она со своими странными идеями. В этот момент крышка люка неожиданно захлопнулась. Подвал погрузился в кромешную тьму. ― Эй! ― я решительно толкнул ручку, но крышка не сдвинулась с места. ― Похоже, заперто. ― Не ожидала, что она зайдёт так далеко, ― судя по шороху, Трипл покачала головой. ― Пенни, если ты сейчас же не откроешь, заставлю тебя выпить весь бочонок пива в одиночку! ― крикнул я, задирая голову. Сверху не донеслось ни звука. ― Эй, кто-нибудь! ― попытался я ещё раз. ― Бесполезно, нас из гостиной не слышно. ― Что же делать? Пегаска молчит ― должно быть, пожимает плечами. Внезапно она вскрикнула и стрелой взлетела по ступенькам, едва не сбив меня с ног. ― Что случилось? ― Мне показалось, там внизу кто-то есть, ― её голос чуть дрожит от испуга. ― Например, мышка? ― Ага, или паук. Я слегка вздрогнул, представив, что внизу кто-то ползает. ― Ты что, боишься пауков? ― моё движение не укрылось от соседки по западне. ― Не люблю. Особенно крупных. Собеседница тихо хихикнула, её лицо не видно в темноте. Она ободряюще меня похлопала. ― Не беспокойся, я уверена, мне показалось. ― Это мой круп. ― Ой, ― Трипл поспешно убрала копыто. На пару минут подвал погрузился в тишину. Я задумчиво ощупал люк. ― Интересно, кому пришла в голову мысль сделать задвижку снаружи? Да кто вообще придумал сделать задвижку на люке в подвал?! ― Знаешь, когда я путешествовала с цирком, у нас был один фокусник. Его потом ещё за взлом кондитерской арестовали… Но это к делу не относится, ― голос пегаски потеплел, словно она сейчас улыбается. ― Так вот, он показывал пару трюков. Дай, попробую. Пони с трудом протиснулась к люку между мной и перилами. Я чихнул, когда мягкие перья крыла проехались по чувствительному пятачку. Её копыта поднялись вверх, пересекая тонкие полоски света из щелей по краям крышки. ― Такс… Непонятно. Сюда бы немного света… Я на автомате послал магию в кончик клыка, заставляя его засветиться, как экран мобильника. Обернувшись, Трипл странно посмотрела. ― Кажется, забыл, что я так умею, ― смутился я. Она вернулась к прерванному занятию, пытаясь что-то сделать с люком, но он всё так же стоит стеной на пути к свободе. Огорчённый вздох нарушил тишину. ― Не выходит. Слишком узкие щели, тут даже ножик бы не помог. Ну, если только дерево им проковырять. ― А ты похоже многому научилась в этом цирке. ― Агась, весёленькое было время… ― Не скучаешь по головокружительным трюкам? ― Неа. Трюки никуда не делись. Если бы ты хоть иногда поднимал голову, то мог бы увидеть пару фигур высшего пилотажа. ― Некоторым приходится работать, а не валяться на облачках и делать цирковые номера, ― улыбнулся я. ― Ну, не совсем цирковые, конечно. Публики не хватает, ― она вздохнула. ― Рёв толпы, топот копыт ― к хорошему быстро привыкаешь. У вандерболтов, должно быть, лучшая работа в Эквестрии. Пегаска с тоской поглядела вверх, но не на люк, а словно бы сразу в небо. ― Ты не думала снова вернуться туда? ― Нет, с меня хватит цирковой жизни. ― собеседница перешла на едва слышный шёпот. ― К тому же, тут у меня уже полно друзей. Я не могу бросить Пенни, пегасы не очень-то стремятся в маленькие провинциальные города. Ей будет трудно найти нового напарника. ― А почему шёпотом? ― я тоже понизил голос. ― Пенни, должно быть, подслушивает нас. ― Точно, если она нас заперла, то наверняка хочет что-то услышать. ― Хмм, а ты прав. Чтобы освободиться нам надо просто сказать то, чего она ждёт, ― её глаза хитро заблестели в полутьме. ― И что же это? ― Сыграем сценку. Ты как будто бы признаешься мне в любви, а я тебя отвергну, ― щёки Трипл слегка заалели. ― Ты уверена, что это хорошая идея? ― А у тебя есть варианты получше? ― Ладно. Я сделал несколько глубоких вдохов, набираясь смелости. Пегаска отводит глаза, она явно чувствует себя не в своей тарелке. Я отвернулся, чтобы не смущаться, глядя на неё. Подумав, вовсе погасил светлячка, непроглядная тьма снова залила подвал. Я прокашлялся и постарался сделать голос громким и уверенным. ― Трипл, давно хотел признаться. Знаешь, на самом деле я… люблю тебя, ― я почувствовал, что краснею. ― Эмм… ― собеседница замерла, не в силах побороть смущение. ― Бросай своего кузнеца, ― продолжил я выступление, придумывая на ходу. ― Давай убежим! Только ты, я и наша любовь. Не помню, сколько кружек пива я выпил, но оно не помогает. Слова приходится выталкивать с жутким усилием. ― Увы, Бабл, ― она наконец нашла в себе силы сыграть роль. ― Я не могу ответить на твои чувства. Я люблю Вана и останусь с ним до конца моих дней! ― О нет! ― воскликнул я самым драматическим голосом, на который способен. ― Как же так? Моё сердце разбито! Мы замерли, вслушиваясь. Сверху раздался тихий шорох, чьё-то копыто открыло задвижку на люке. ― Ага! ― Трипл резким толчком распахнула крышку и замерла, высунув голову наружу. ― Что там такое? Заинтересовавшись, я мягко отодвинул пегаску и выглянул сам. На кухне столпились все гости и с интересом смотрят на меня. Похоже, им было отлично слышно наше небольшое выступление. Послышался перестук копыт, из гостиной вошёл Ван. ― Что вы все тут столпились? ― спросил кузнец. Все сразу стали делать вид, что пришли сюда совершенно случайно и уже расходятся по своим делам. Я быстро нырнул обратно и снова стал искать нужный бочонок. Лучше бы он оказался побольше ― такой, чтобы я мог за ним спрятаться. По крайней мере, этого сейчас хочется больше всего. Я осторожно вынес найденный бочонок из подвала, провожаемый сочувствующими взглядами. Парочка пони даже похлопала меня по плечу в знак поддержки. Этим ребятам точно не хватает телевизора. Поймав взгляд Пенни, я медленно провёл копытом по горлу. Не видел, чтобы пони использовали этот жест, но смысл до неё дошёл. Хулиганка нервно сглотнула и сделала виноватые глаза. Вечеринка пошла своим чередом. Если не считать странных взглядов гостей на нас с Трипл, атмосфера вполне комфортная и весёлая. Улучив момент, я наклонился к уху пегаски. ― Помнишь, ты жаловалась на недостаток зрителей? ― Знаешь, а это идея. Этой ночью собравшиеся смогли насладиться не только трапезой и праздной болтовнёй. В звёздном небе лазурная пегаска летала ракетой, оставляя смазанный след огненно-красным хвостом. Головокружительные трюки продолжались, пока летунья совсем не выбилась из сил. С неба она почти упала ― усталая, но донельзя довольная горячей поддержкой зрителей. На ночь Трипл осталась у кузнеца.