. . . . . . .
Сибирь. Самое значимое богатство России, одна из её загадок, большая часть её территорий. Воплощение Сибири, девушку с белыми волосами с редкими золотистыми прядями, азиатским лицом, большими зелёными глазами и родинкой на лбу, прямо над переносицей, встретить кому либо из крупных, важных воплощений удавалось редко. Она сторонилась их, хотя наблюдала за ситуацией в мире в целом. Просто ей не хотелось участвовать лично во всех этих запутанных и сложных отношения, не такая у неё была для этого натура. Иван со всем прекрасно(или не совсем) справлялся сам, а факт того, что никто из посторонних о ней не знал и даже не подозревал о её существовании, Елену не волновал ни капли. Ей и без того жилось прекрасно. Она погружалась в себя и свои тайны, необременительные хлопоты деревень и городов, периодически навещая своих собратьев - Заполярье, Кавказ, Поволжье, Урал, Восток, Запад, воплощения регионов и городов. Со страной и с её народом встретиться удавалось нечасто. Вот поэтому Александр удивился и в тайне обрадовался тому, что увидел Елену на другой стороне оживлённой улицы. Чисто случайно, возвращаясь домой после работы по ноябрьским, запорошенным снегом мостовым. Поза ожидания и добрая, с хитринкой улыбка девушки говорили о неслучайности встречи. Она терпеливо ждала, пока Брагинский поспешит перейти через дорогу и добраться к ней. - Ты меня искала? - Привет. Просто захотелось увидеться, - пожимает плечами. - Зайдёшь? - спрашивает уже на ходу. - Лучше ко мне - у меня баня есть. А баня - самое верное средство от холодной хандры. - Да вроде бы самое трудное мы уже прошли... - Саша вспомнил недавние грандиозные попойки. - Вы с Ваней всё время только и делаете, что самое трудное проходите, - насмешливо подмечает Сибирь, - так что пойдём. Ваньку я уже позвала, он скоро будет, и нам нужно быть у меня раньше него. Саша хотел сразу безоговорочно согласиться, но вовремя вспомнил об одной важной мелочи. Точнее о двух. Пушистых таких. - А как быть с моими двумя кошаками? - А они уже у меня, - широко растянула губы девушка, её раззадоривало то, что ей удалось удивить обычно непрошибаемого Александра, пускай на пару мгновений. - И как ты так всё ловко проворачиваешь? - Секрет фирмы~ До временного пристанища Лены добрались быстро. Для полумифических существ дойти пешком от Челябинска до маленького города-спутника в Кемеровской области - пустяковое дело. Путь проходил в молчании. Александр вообще слыл личностью немногословной, а Елена что-то мечтательно обдумывала, скользя взором по мелькавшим лесным и полевым придорожным пейзажам. Все они плыли однообразно, и воплощения не замечали мистической ширины своих невообразимых шагов. Потом они дошли до городка и стали идти уже человеческим, нормальным шагом. Времени на то, чтобы дойти от одного конца района города до другого потребовалось столько же, сколько от уральского города до кузбасского**. Незаметно они дошли до окраины - бетонные хрущёвки закончились, и впереди только дорога и еловый лес. - Мы ничего не пропустили? - Нужно пройти ещё немного дальше, за этим лесом есть частный сектор. Алё! как я могу держать баню в городе? - девушка звонко засмеялась. - Ладно, понял уже... Они уже собрались огибать лес по прилегающему к крайним пятиэтажкам тротуару, как их настиг зов. - Эй! Меня подождите! - Иван их таки догнал. Подбежал к ним, практически не запыхавшись. В сером пальто, неизменном шарфе и как всегда без шапки, с подрастрёпанными ветром волосами. Поздоровался. Пожал Александру руку. Тихо спросил у него: - Ты знаешь, зачем она нас позвала? Отрицательное качание головой. - Она сказала, что просто захотела повидаться, - тоже тихо ответил Александр. - Держи карман шире, ничего просто так эта мадам не делает. - Мальчики, спокойнее, всему своё время, - Сибирь всё прекрасно слышала. - Не волнуйтесь, по большей части я позвала вас чтобы вы расслабились и отдохнули, а это уже сама по себе важная задача. - Почему? - А то ты сам, Ваня, не знаешь. Ваня знал, Саша тоже понял, вопросов больше никто не задавал. Так, они добрались до извилистых рядов частных домиков. Двух- порой трёхэтажные, статные, всевозможных цветов и фасадов, один лучше другого, они всем своим видом говорили "у наших хозяев есть деньги и они нас любят". Каждый строился кто во что горазд, и можно было с уверенностью сказать - летом здесь ещё лучше. Зацветут цветы, кусты, на качелях и в небольших бассейнах будут резвиться дети, бегать друг другу в гости... - Ленка, как ты, беспризорная ведьма, смогла захапать себе домик в этом... - Александр замялся, выбирая слово поточнее. - О, это целая история. - У тебя что ни спроси, всё натыкаешься на истории. - У меня интересная и насыщенная жизнь. Спасибо, не жалуюсь, - и переходя на примирительный тон, - Успокойся, всё я вам расскажу. Ну согласись, на улице не удобно. То ли дело на кухне, с тёплым чаем... Благо, идти оставалось недолго. Как оказалось, конечной точкой маленького путешествия троицы оказался маленький домик, отделанный нежно-голубым сайдингом, но при этом с белыми, резными наличниками на окнах, за белым же низким дощатым заборчиком; дорожка к крыльцу выложенная красной и белой плиткой, чуть припорошенной снежной пылью, по обе стороны от дорожки спящие под снегом клумбы. Впрочем, на выкрашенной в синий деревянной двери - качественная пара замков, да и саму дверь запросто не сломаешь. Несколько щелчков спустя дверь гостеприимно распахнулась, открывая вид на веранду. В ней у входа коврик для ног, по обе стороны от него - различная обувь, у стен, напротив вытянутых и закруглённых у верха окон - по креслу, а возле кресел - по столику. -Разувайтесь здесь, а верхнюю одежду можете снять дальше, - за ещё одной дверью, белой и герметично-пластиковой, уже непосредственно жилой дом. Сначала холл. Переключение выключателя, и он как-будто изнутри сияет нежно-бежевым кремовым светом в желтоватых лучах плафонов. На полу мягкий ковёр, два кресла качалки, на стенах две колонки, на продолговатой в ширь тумбочке - вполне современная музыкальная система. Слева - две белые двери, совсем рядом друг с другом - в ванную и туалет, направо - тоже две двери, только уже морёного дерева, с голубоватыми рифлеными вставками голубоватого стекла, на некотором удалении друг от друга - гостиная и спальня. - И всё-таки не представляю, как тебе удалось здесь обосноваться, - Александр впечатлёно рассматривает интерьер, пока вешал свою куртку на вешалку возле двери, как и Ваня с его пальто. При такой простой на первый взгляд обстановке каждый предмет с чувством собственного достоинства намекал на зажиточность людей, здесь живущих. Сибирь с зажиточностью вот никак не ассоциировалась. Она всегда предпочитала жизнь близ природы прибыльной работе в городе, и деньги у неё водились только благодаря сердобольным воплощениям городов, которым приходилось где-то зарабатывать на нормальную жизнь. Так что вариант с честной покупкой этого домика отпадал сам собой. - За чаем всё расскажу, - Сибирь тоже пристроила свой пуховик на вешалке, -а пока марш мыть руки! Направив старших(хотя кто тут старший, ещё вопрос) в ванную, Елена упорхнула в арку на кухню, встречаемая и провожаемая мурчащим эскортом вылезших на шум котов. Через несколько секунд следом за ней вошли близнецы. На столе уже стояли три дымящиеся кружки и гжелевый заварочный чайник с сахарницей, а сама временная хозяйка уже устроилась за столом на угловом диване в кошачьем обществе, жестом приглашая присаживаться. Пододвигает братьям их кружки. - Так вот, как мне удалось тут поселиться, - начала свой рассказ девушка, - можно сказать, что это история о человеческой доброте. Представляете, я этим летом нашла здесь, неподалёку, на дачных участках не так давно заброшенный домик. Хозяйка этой весной умерла, а кроме неё домик никому был не нужен. Так что я не посчитала преступлением в нём поселиться. Он был скромный и не ахти какой продвинутый, но со всем необходимым для жизни, а без присмотра его бы мигом разворовали и растащили на стройматериалы другие дачники и не очень хорошие люди. Вот я на время и приглядывала за ним. Жила особо не полагаясь на блага цивилизации, но все равно приходилось ходить в город, продавать излишки раннего урожая ягоды и овощей с огорода и покупать продукты, да и вообще по мелочи. Ходила по большой дороге как раз мимо этого посёлка и однажды встретилась с настоящей хозяйкой дома. Не дачного, а того, в котором мы сейчас распиваем чаи, конечно. По дороге в город мы с ней разговорились, потом стали встречаться чаще, и в конце-концов подружились. Я ей понравилась, она мне тоже. Такая искренняя и светлая, как девочка, хотя уже и на пенсии. А ведь в её возрасте люди становятся печальнее, степеннее, ворчливее, что ли. Впрочем, она же в прошлом актриса, чувственной профессии человек, возможно поэтому она смогла в себе сохранить свою жизнерадостную лёгкость. Так или иначе, мы с ней сдружились. Не буду вдаваться в наше женское, сейчас оно не так важно. Суть в том, что мы стали ходить друг другу в гости, обмениваться опытом(не надо так скептически на меня смотреть, для Натальи я выглядела как тридцатилетняя зрелая женщина; обычные люди видят меня по разному). И Наташу в какой-то степени восхищало моё жильё на фоне природы, но ближе к осени она опасалась, что мне будет тяжело жить в таких условиях. А она с мужем, к слову, тоже актёром на пенсии и лёгким человеком, приезжают сюда на лето, а зимой живут в квартире в соседнем городе, местном областном центре. Появился вариант поселить меня в их доме на время зимы, но, как вы понимаете, доверять дом полузнакомому человек - слишком опрометчивое решение, любой здравомыслящий человек так бы не поступил, и это нормально. И Наталья стала мучиться, выбирая между желанием помочь мне и опасениями за свой дом. Для меня не было большой проблемой найти себе уютное местечко на зиму, да и холодов и трудностей я не боюсь в силу своей натуры, но в её глазах я, потерявшая дом и работу сирота, была в безвыходном положении. Она так за меня переживала... Удивительно, что за одно лето стала для неё кем-то вроде ещё одной дочки. Лена умолкла, задумчиво глядя в свою кружку. - И что? - Ну... В общем, я показала ей, кто я на самом деле. - И она тебе поверила??? - Это не так просто объяснить, но если в двух словах, то я показала ей, ментально, каково быть мной, Сибирью, и она не могла мне не поверить. Понимаю, что такого не следует знать обычным людям и мне стоило просто исчезнуть из её жизни, но я не могла так по-свински поступить. Тогда её доброта и светлые чувства, память, оказались бы преданы. К тому же, она всю жизнь мечтала о чуде, нуждалась в нём, а для меня сущий пустяк его подарить. А в итоге, - Лена развела руками, будто заключая пространство в объятия, - я зимую здесь. Наташа с супругом обещали время от времени меня навещать, и Новый Год здесь справить, всё расчудесно. - Невероятная история, - переварив услышанное, говорит слегка пришибленный Александр, - невозможная. - И всё-таки, она произошла, - пожимает плечами Лена. - Мы с вами тоже теоретически невозможны, а живём, существуем, ни у кого разрешения не спрашиваем. И не поспоришь ведь. - Я смотрю, чашки у вас уже пустые, - Сибирь не долго думая понесла их в раковину, - тогда пора бы и в баньку сходить, пока она не остыла.***
- Лен, ты уверенна, что не хочешь завернуться в полотенце? - А кого мне тут стесняться, Вань? Как-будто мы друг друга не видели. - Не отговаривай её, - шикает на брата Саша. Они оба, к слову, тоже без полотенец. Тела обволакивал влажный жар. Горячий воздух пропитался запахом берёзовых, осиновых, и даже еловых веников. Елена льёт на раскалённые камни травяной отвар и по маленькой пропаренной комнатке разносится упоительный запах лета. В бане стоят две широкие лавки по бокам и двухъярусные полки' впереди. - Ложитесь давайте, сейчас буду из вас всю скопившуюся гадость выколачивать, - говорит ведунья, кивая на лавки по бокам и потрясая двумя символично берёзовыми вениками. - Сразу из нас обоих? - выгибает бровь Саша. - А как ещё? - в тон ему отвечает Лена. - А не боишься, что мы тебя потом вдвоём этими вениками жарить будем? - вставляет своё слово Ваня, послушно укладываясь на лавку. - Ой боюсь-боюсь, - приговаривает Сибирь, и не думая бояться. Поочерёдно макает веники в бочку с водой, а затем прикладывает их к каменке. Клубы пара с шипением разлетаются по бане. Лена берёт в руки по венику, встаёт между "пацанами" и для начала лёгкими и частыми движениями проходится вдоль их спин от шей до копчика туда и обратно несколько раз, срывая с губ довольное тихое мычание. Потом парит по братьям ощутимей, усердно, а потом ей надоедает быть серьёзной. Она пританцовывает, выбивает зажигательные ритмы, кружится, напоминая барабанщицу и танцовщицу одновременно. Братья-близнецы добродушно посмеиваются, но взгляды от сестры то и дело отводят. Во избежание. - Ну что, Вань, лучше стало? - Лучше, - тянет Россия. - Уже и проблемы не мучают? - Подумаешь, проблемы. Я к ним уже привык, всё в порядке. - А чего ходил весь вечер с убитым видом, не говорил ничего? Думал, ничего не заметно? - укоризненно и вместе с тем ласково качает головой Елена. - Ты никогда не задумывался, - ты, Саша, тоже, - что вы слишком громкие? Что ваши переживания, чувства, эмоции, передаются вашим детям, городам, регионам? - Разве не наоборот? - Если быть точной, всё накатывает волнами. От людей - к вам, от вас - городам, областям, республикам и т.д, от них - людям, и так по кругу. - Странно, что ты говоришь это только сейчас. Почему мы тогда этого раньше не замечали? - Просто вы совсем себя потеряли во всей политической круговерти, делах, бурных отношениях. А я, в отличие от некоторых, не забываю проведывать города и разговаривать с ними по душам. Александра кольнула совесть. За те два года, что он жил в Челябинске, он не разу не говорил с его воплощением. Надо будет на днях исправлять положение. - К чему я, - продолжает Лена, - пора разорвать порочный круг. Или хотя бы утихомирить его, разогнанного всеми нами до максимальных скоростей. От людей чего-то ждать бесполезно - уж все они слишком разные и несговорчивые, от регионов тоже, и остаётесь только вы. - И что же мы должны по твоему делать? Сибирь вздыхает, приготовившись к долгим объяснениям. - Дело в том, что вы оба слишком серьёзно относитесь к проблемам, возводя их до размеров трагедии, мол, из-за всех этих проблем в России всё плохо, хотя над ними постоянно горько насмехаетесь. Но плохо-то не всё. А то, что плохо, то не страшно, не вам ли об этом не знать. А то, что страшно, то касается не только нас, а всех, никого не минует. А вы должны оставаться невозмутимыми несмотря ни на что. Буря противоречивых эмоций вам совсем не помощник не. И вместо того, чтобы поддаваться разномастным крикунам, отстаивающим свои глупые убеждения, вы должны быть незримым ориентиром, балансом, может тогда дела пойдут немного лучше. Главное - добиться внутреннего душевного равновесия, а переживания людей оставить людям. - Звучит слишком просто. - На самом деле только звучит. Самых обычных вещей порой добиться сложнее всего. - Тем не менее ты похожа на ту, кто этого добился, - замечает Ваня. - Мне изначально проще, - смеётся, - кругом леса, зверюшки, гармония, людей меньше, чем на западе, и сами они чуть спокойнее. Правда, в последнее время с пожарами беда, но у меня свой способ с ними справляться. - Оставить волнения людей людям, - задумчиво пробует слова на вкус Иван, - как-то неправильно звучит. - Переживать о каждом человеке, которому всё равно не сможешь помочь - пустая трата душевных сил, и стране от этого только хуже, особенно сейчас, когда всё относительно благополучно. Это в тяжёлые времена нужно принимать на себя боль, злиться и стремиться к изменениям - будет на пользу. Но в мирное время такое строго противопоказано, - чтобы до адресатов дошло, Лена особо сильно хлещет их по мягким местам. Братья аж вздрогнули. - Хорошо, ладно, поняли мы уже, - не вытерпливает Александр и садится, трёт мокрое лицо, но уже через миг поднимает на Сибирь по озорному бодрый взгляд, - теперь наша очередь тебя парить. Для удобства одну лавку поставили на середину и уложили на неё довольную Лену. Иван, что стоял с правой стороны от неё, ближе к каменке, снова прикладывает к ней смоченные водой веники, передаёт один Саше, как Елена говорит на последок: - Хотите совет? Съезжайтесь уже и живите вместе. Как Союз развалился, вы всё порознь. Ведь всё лучше, когда есть родная душа под боком. А то страна отдельно, народ отдельно, ну не глупо ли? Упомянутые страна и народ переглянулись. И правда, почему они сами не решались на такой простой и верный выход? Находили причины, бегали друг от друга, хотя оба хотели быть вместе, потому что по отдельности они не имеют смысла. Верно всё-таки сказано, что до самого простого дойти сложнее всего. Но лучше поздно, чем никогда, так?