Кто старое помянет...

Аса совсем замкнулась в себе, даже не обращала внимания на нытьё Масаки всю дорогу обратно. Рэй отвергла его, чего и следовало ожидать. Оказывается, он, недолго думая, предложил ей вернуться с ним в Коноху. Каждый размышлял о своём. На воротах в Конохе их встретили кислые мины двух молодых шиноби. Стандартная процедура заполнения документов показалась Итачи растянутой на целую вечность. Мыслями он уже давно был с Сарадой. — Только это, Учиха, — его окликнул один из постовых, — тебе сказано сразу к Хокаге. Несмотря на время далеко за полночь, Седьмой был у себя в кабинете, судя по полоске света из-под двери. Итачи постучался, и ленивое мычание разрешило войти. — Хокаге-сама, отряд… — Тихо, тихо, я знаю, — простонал Наруто, хватаясь за голову и зарываясь лицом в кипы бумаг. — Но меня не это волнует. Официальный отчёт можешь принести через пару дней. Я слышал, вы с Сарадой собираетесь жить вместе. Тебе понадобится время, чтобы обустроиться. А пока что мне нужна неофициальная версия. Так, как всё было на самом деле в монастыре, куда тебя отправила Шион. Расскажешь, и можешь быть свободен. Итачи не хотел это ни с кем обсуждать. Это было слишком личным, запутанным и сложным, почти необъяснимым. Но у шиноби нет слова «личное», если только речь не идёт о зубной щётке. Да и то не всегда. — Как и было сказано, нас встретила… — Я в курсе, кто вас встретил, как вы шли и сколько. Меня волнует другое. Что произошло в монастыре. Тебя впустили туда? — Так как верховной жрицы на тот момент не было на месте… Да…меня впустили, — Итачи переступил с ноги на ногу, в этот момент подбирая слова. — Потому что некоторое время назад там произошёл катаклизм. Как выяснилось, я к нему был неким образом причастен. Точнее, моё возвращение к жизни. — Итачи, два часа ночи. Хватит говорить загадками, — Наруто стал серьёзным и выпрямился в кресле. — Говори, как оно есть. И покончим с этим делом. — Ээ… — протянул Итачи, думая, говорить правду или рассказать историю, которую он придумал по пути. — Как-то раз, когда я ещё был молодым, я нашёл одну очень одарённую целительницу, она помогла мне частично поправить здоровье… И…гм… У неё была дочь, Фальта. Которая впоследствии стала верховной жрицей того монастыря, который я посетил… — Итачи увидел, как Наруто раздражённо кивает, закатив глаза, явно намекая тем самым на ускорение развития сюжета истории. — Хокаге-сама, моё возвращение в этот мир произошло на так называемой Летней горе при этом монастыре. Всё почти по легенде. Только женщина, что дала мне жизнь, повесилась. — Слушай, Итачи…- Наруто обеспокоенно смотрел в глаза Учиха. — Наверное, это я погорячился, ты иди, отдохни… — Нет, я говорю серьёзно. Верховная жрица Фальта захотела меня вернуть, использовав запрещённые техники. Собственно, сейчас в храме уже новая верховная… — Ладно, предположим, всё понемногу начинает складываться в одну картину. Только как ты объяснишь то, что очнулся в окрестностях Конохи? Рассказ затянулся, Наруто выспрашивал подробности и внимательно слушал. Некоторые вещи он буквально вытягивал из Итачи, но в конце концов последний выдал ему всё так, как было на самом деле, ничего не утаив. И в этот момент Наруто откинулся на спинку кресла, удивлённо глядя на Итачи, будто перед ним какое-то волшебное существо. — Можешь быть свободен, — Наруто помассировал переносицу и выдохнул. — Эта история останется между нами. В скором времени тебя обследует Орочимару. — Я понял, — Итачи коротко кивнул.

***

Он почти всегда возвращался с миссий ночью. Приходил домой, сразу бросал всю одежду в стирку, проводил рукой по пыльной полке над кроватью, где стояла совместная фотография Саске, Сарады и её матери. Вот и сейчас он сделал ровно то же самое. Необъяснимая тоска закралась в его душу, несмотря на то, что уже сегодня он увидит Сараду, они наконец-то будут вместе. Переодевшись, Итачи сам не понял, как черти понесли его в сторону мемориального кладбища. Он просто хлопнул дверью и по старой привычке запрыгнул на крышу. Ноги сами несли. В последнее время он много думал о смерти и об умерших. А луна над Конохой была всё та же — безмолвная и холодная. Фальта украла свет луны для него. Могилы Саске и Сакуры были рядом. Итачи присел на корточки и погладил надгробие брата с непроницаемым лицом. Ему было интересно, как эти двое жили, какой у них был быт, каким Саске был отцом, мужем. Любили ли они друг друга. Ведь сложись всё иначе, если бы не дурацкие заговоры, власть и ненависть, Итачи помог бы Саске выбрать нужную девушку. Брат не всегда правильно толковал чувства других людей, да что там, он и в своих-то иногда путался. Например, ненависть и восхищение запросто могли бороться внутри пятилетнего Саске, когда он наблюдал за способными учениками. — Саске, — стоило Итачи назвать имя брата, как невидимая огромная игла раскаяния вонзилась в его макушку и прошла через всё тело так, что от боли защипало глаза, а ускорившееся сердцебиение разнесло жар из груди во все стороны. Так уж устроен мир шиноби. Даже те, что отказались от него и стали гражданскими, сбежали из деревни в обычные поселения, никогда не смогут избавиться от привычек на уровне инстинктов. Например, от привычки хвататься за оружие при любой опасности. Среди ниндзя не так много любителей переговоров, выяснения причин и следствий. И Итачи к ним не относился. Перестал относиться в тот момент, когда убил своего отца и свою мать собственными руками. Он просто выполняет приказы, никаких эмоций и самовольства. Хотя остальные, кто знал его раньше, и так думали, что он лишён чувств напрочь. Но Итачи всегда переживал, чувствовал, иногда сострадал, иногда ненавидел, стиснув зубы сносил действительность. А теперь, казалось, ничего этого не осталось. Если бы не Сарада. Существование этой девочки было последним лекарством от безумия для Итачи, чтобы, оглядываясь на прошлые деяния, он не рехнулся. А уж если бы Сарады не было рядом, когда Седьмой познакомил Итачи с милейшей Шион и её ученицей, страшно подумать, что случилось бы с его рассудком. Один, совсем никому не нужный, негласно презираемый и ненавидимый старшим поколением. Некому его защитить. Да, он тоже нуждался в защите. И Сарада своим светом стирала всех демонов, что тянули к нему когти. — Спасибо, брат. Ещё некоторое время просидев у могилы в задумчивой тишине, Итачи слушал биение своего сердца и смотрел на холодный камень с именем Саске. — Шо ты тут делаешь?! — внезапно свет ударил в глаза, и задремавший сидя на корточках Итачи упал на траву, закрываясь руками от мелькающих вспышек фонаря. — А ну, пошёл! Не сразу придя в себя, Итачи кое-как встал на ноги и посмотрел на подошедшего строгого старика. — Посещение только в дневное время! Ты вообще про комендантский час слышал-то?! А?! Старикашка орал так, что эхо его дурного хриплого голоса улетало к самым горам. Замахнувшись, он хотел припугнуть Итачи, но тот даже не зажмурился. — Комендантский час? — Ты мне тут не придуривайся! Или ты и есть тот самый маньяк?! — Пожалуйста, не кричите… Я только что вернулся в Коноху с миссии. Что произошло? Какой маньяк? — А, шиноби, значит, — старик многозначительно кивнул и снова посветил Итачи в лицо. — Но не патрульный. Чего ошиваешься здесь тогда? Маньяк у нас завёлся, да. Во время экзамена этого вашего, будь он неладен, десять человек пропало. Как тебе такое, а? А потом ещё трое. А потом шестеро всплыли. — Всплыли? — Итачи попытался отойти от света, но сторож упорно продолжал светить фонариком ему в глаза. — Ну да, прям на набережной. Наш Хокаге, наверное, на этом деле первой сединой обзавёлся. По телевизерам этим вашим крутили всякие новости, мол, скандал, позор, полиция ищет виновных. Это ж надо было нашей деревне так обосраться. Вот тебе и усиленная охрана на время экзамена. Позор вам, совсем тут разжирели и обленились! — Будьте осторожны… — Итачи собрался уходить. — Извините за беспокойство. — Не шляйся мне тут больше! А то Хокаге на тебя доложу! Такие новости взбодрили Итачи. Мгновенно в голове возникли десятки идей, мыслей, и одна из них была о том, что он должен заняться этим делом. Ведь его клан когда-то отвечал за безопасность в Конохе. И Итачи умел искать и находить любого, даже того, кто хорошо прятался. Однако недостаток сна давал о себе знать. Итачи очнулся уже стоя на пороге дома Сарады. За незаконное проникновение даже в дом к родственникам могли здорово дать на орехи по нынешним законам. Даже за простое «заглянуть в окошко» с крыши второго этажа. Бдительные соседи могли доложить — это Итачи понял из рассказов Масаки о его любовных похождениях. Вдруг ему так захотелось увидеть Сараду, что он просто не смог сдержаться и постучал в дверь. Секундный порыв перешёл в навязчивое желание. Топчась на старом коврике, он прислушивался к тому, что происходило в доме, при этом решив сделать племяннице сюрприз и закрыв глазок пальцем. Щелчок выключателя, в окне загорелся свет. Ленивые шаркающие шаги. — Кто там? Кажется, Сарада попыталась увидеть гостя в глазок, но у неё ничего не вышло. — Что за шутки? Я сейчас вызову полицию, — её голос звучал неуверенно и слегка напугано. — Если вы не прекратите… — Сарада, это я, — Итачи вдруг понял, что такие шутки при разгуливающем по деревне маньяки не совсем уместны. — Прости. — Дядя! Оказаться в объятиях Сарады было для Итачи самой большой радостью после долгого пути домой. Она совсем перестала смущаться и стесняться и запрыгнула на него, обхватив руками и ногами, повисла на нём, как обезьянка, и он шагнул за порог, придерживая её за спину. — Прости, не хотел тебя будить… — Ты что! Я ждала тебя, просто немного задремала. Дядя Наруто сказал, что ты сегодня должен был вернуться, — Сарада слезла с него и взяла за руки. — Идём, ты, наверное, голодный. Я приготовила для тебя кое-что. Ну, идём! — Может, я лучше утром… — Это ведь теперь твой дом, наш дом. Надо понемногу осваиваться, — Сарада оставила его в проходе на кухню, а сама побежала к холодильнику. — Садись. Я тебе уже даже комнату приготовила, так что можешь оставаться. Глядя на хлопочущую над разными тарелками Сараду, Итачи не мог поверить, что наконец-то обрёл настоящий, свой дом, где его ждут и всегда хотят видеть.