Кто старое помянет...

Прибыв наконец в ряды доблестной полиции Конохи, Итачи понял, насколько он одинок и не принят в этой деревне на самом деле. Все смотрели на него то с опаской, то с презрением. Конечно, никто не собирался подчиняться приказам ни с того, ни с сего назначенного нового командира отряда, Учиха видел это во взглядах мужчин. Их было пятеро — это люди Итачи, за которых он теперь отвечает. Главный быстро буркнул что-то, вроде как представив Итачи, и ушёл, оставив его наедине со своими подчинёнными. — Сегодня наше дежурство в северном районе. Но также нужен один человек, как и из каждого другого отряда, чтобы охранять порядок в тюрьме. Что ж… — Итачи кашлянул и улыбнулся. — Вижу, я говорю очевидные и общеизвестные факты. — Я ж говорил, что он нормальный, а ты!.. — до его ушей донеслось бурчание со стороны подчинённых. — Командир, а кто в тюрячку пойдёт? Расслабленный тон немного напряг Итачи, но он не подал виду. Он никогда не привыкнет к тому, как сильно изменилась манера общения подчинённых и начальников. И всё-таки, переступив через себя, Итачи не стал делать замечание полицейскому и исправлять его «тюрячку» на «тюрьму». — В моё время тюрьма была не лучшим местом для дежурства, по крайней мере, туда никто не рвался, — он окинул взглядом стол рядом с собой и, увидев там коробку с зубочистками, достал оттуда парочку. — Да-да! — Дело говорите! Подчинённые наблюдали за действиями нового начальника, затаив дыхание. Итачи отвернулся от них, сломал одну зубочистку пополам, положил одну её половину и ещё пять целых в ладонь, сжал руку в кулак и развернулся обратно. — Что ж, не знаю, как принято сейчас, а тогда тянули жребий. Только выбирайте тщательно. Сегодня дежурство в отсеке с особо опасными. Только… — Итачи сразу заприметил молодого Хьюга с мрачным взглядом, — …никаких техник. Сломанная зубочистка была крайней справа. И, как назло, мужчины тянули какие угодно, но только не её. Последним подошёл Хьюга. Он ухмыльнулся, глядя Итачи в глаза, и вытащил последнюю целую зубочистку. Итачи разжал ладонь и вздохнул. — Задалось первое дежурство, — Хьюга хмыкнул. — Поздравляю, начальник. Кстати, на будущее — у нас есть график дежурств, где уже определено, кто, куда и когда идёт. Но спасибо, сегодня была моя очередь ходить по сырости между камерами. Вот и первый прокол. Так недолго и простофилей в глазах подчинённых остаться. У Итачи было два выхода — устроить бурю в стакане и отправить всех по местам, указанным в графике, или же проявить мягкость и доброту. Был ещё третий выход. — Я знаю об этом, Хьюга. Спасибо за поздравления, а теперь вернись к своим напарникам, пока я не передумал, — Итачи смерил его взглядом. — На будущее. Самодовольная ухмылка стёрлась с лица парня в секунду, он опять помрачнел и шагнул назад, сжав зубочистку в руке. Итачи выпрямился, заложил руки за спину и оглядел подчинённых. — Что ж, решено. Докладывайте мне об обстановке каждый час по рации… — Но… — …и задавайте вопросы только после того, как я договорю. Что ты хотел? — Н-нет, ничего… — пухлый мужчина нервно хохотнул. — Начало дежурства через полчаса. Можете выдвигаться, чтобы успеть к пересмене. Итачи видел недовольство на их лицах, понимал, что дисциплина тут не в чести, что общение на равных стало обычным делом. Он часто наблюдал за тем, как подчинённые и начальники общаются между собой. И выглядело это в большинстве случаев, скорее, как общение двух приятелей. Так или иначе, Итачи сам себе вырыл яму, и ему оставалось только лечь в неё, чем он и занялся. Тюрьма находилась на отшибе, в богом забытой части города. Как назло, именно сегодня Аса назначила ему встречу. Он не хотел идти на неё, боялся, даже не смог вчера уснуть, думая, чем ему придётся занимать девушку два часа как минимум. Разговоры о высоком её явно не вдохновляли и даже утомляли. А он не хотел выглядеть в её глазах престарелым занудой. Спросить у Масаки совета не хватило решимости. Да и они уже как-то обсуждали Асу, когда Масаки принял на грудь в выходной. Тогда Итачи ещё не налип с его сестрой на роковую миссию. Ему просто было интересно узнать побольше про неё. Диалог их был примерно таким: «- Значит, Аса любит серьёзных людей? Масаки рассмеялся, чуть не захлебнувшись пивом: — Если ты умеешь смешно кривляться и вести себя, как полный придурок, отпуская шуточки без остановки, но при этом — опять же — смешно и остроумно, то она твоя. Это у нас все девки в клане такие, падкие на придурков. Хотя некоторые говорят, что чувство юмора — признак высокого интеллекта. А женщины это ценят.» Учиха припомнил эти слова Масаки о чувстве юмора, а сразу за этим — недоумевающее лицо Асы после очередной шутки Итачи. Надо просто быть самим собой. В конце концов, это просто дружеская встреча. С этими мыслями он вошёл в здание тюрьмы. После пересмены у него будет всего час, чтобы добраться до дома, переодеться и дойти до фонтана на главной площади, где они условились встретиться с Асой. Но до пересмены ещё надо дожить, пробродив шесть часов по мрачным коридорам тюрьмы. На Итачи даже нашла некая ностальгия по первым месяцам его новой жизни, которые он провёл именно в тюрьме. Тогда он ещё ничего не знал. Пожалуй, если бы не эти месяцы в камере и возможность читать книги и журналы о новом мире и его порядках, то Итачи был бы как слепой новорождённый щенок, выброшенный в неизвестный мир и лишённый защиты. Иногда он всё равно ощущал себя таковым. — Наконец-то красавчика прислали. Не хочешь зайти, поразвлечься? — потрёпанная женщина припала к решётке, с усмешкой оглядывая Итачи, который проходил мимо её камеры. — Э-эй, ты куда? Формально проституция была запрещена в Конохе. Зато были караоке-бары, сауны, просто отели, где можно было найти женщин, похожих на эту. Масаки охотно рассказывал Итачи о подобных местах и как сторговаться с хозяином до приемлемой цены. Всё было лишь формально. Конечно же, власти знали обо всём и держали всё под контролем. И всё равно Итачи не понимал, насколько шиноби должен утратить честь, чтобы опорочить себя, просто войдя в подобное заведение, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться его услугами. Ни одна женщина не должна быть замешана в этом грязном деле. Итачи шёл по коридорам и думал. Как только он вошёл в отсек с особо опасными преступниками, тут же стало как-то тише. Только ветер гудел в вентиляции, а где-то приглушённо постанывал мужчина. Здесь было сыро, капли ударялись о пол вдали, и удары эхом разносились по всему отсеку. — Ну наконец-то! Я-то уж думал, про меня тут забыли! — внезапно из-за угла вывернул усатый мужчина с протектором на руке. — А, новичок… Но ты же, вроде, Учиха? Ты как раз пригодишься. Иди в пятую камеру, проверь заключённую. Она обдолбанная, ей вкололи транквилизатор, и всё равно она просто до жопы странно себя ведёт. Поосторожней с ней. Если что — зови санитаров. Мужчина настолько быстро убежал, похлопав Учиха по плечу, что Итачи даже не успел у него ничего спросить. Искать пятую камеру пришлось по памяти, надеясь лишь на то, что хоть в тюрьме ремонта не было. Когда-то он ходил здесь с отцом, Фугаку брал его иногда на дежурства, пока не понял, что его сын достигнет большего, чем должность капитана полиции. Однако Итачи хорошо запомнил отталкивающую атмосферу тюрьмы и слова отца о том, что преступникам и не должно нравиться нахождение в тюрьме. Они должны бояться и ненавидеть это место. И пытаться исправиться, начать ценить свободу и жизнь законопослушного гражданина. Пятая камера была на том же месте, что и двадцать с лишним лет назад. Итачи немного затормозил перед дверью, не сразу вспомнив, что она открывается картой доступа на его груди. Когда раздался сигнал и щелчок замка, Учиха открыл дверь и отшатнулся назад, не ожидая увидеть в полутёмной камере силуэт девушки, стоящей в положении «мостик». Его реакция была отмечена сдавленным смешком. Заключённая двинулась к нему, не меняя положения, и уже почти добралась, как вдруг цепь звякнула, и она упала на спину, тут же перевернувшись на живот. — Привет, — девушка шепнула, убирая волосы с лица. — Как вы себя чувствуете? — Итачи быстро пришёл в себя и вошёл в камеру, не сводя глаз с преступницы. — Как любезно, — она устало выдохнула и легла на спину, вытянув руки перед собой, — что ты спрашиваешь. Всё хорошо, не считая того, что мне вместо завтрака вкололи галоперидол, а примерно час назад — неизвестную хрень, от которой меня здорово унесло. Я спокойна, как покойный Тобирама Хокаге-сама. Кстати, слышал, что говорят о нём?.. Сердце Итачи сжалось, когда он наконец-то смог разглядеть девушку. Костлявая, с растрёпанными волосами, кровоподтёки по всему телу, прикрытому лишь испачканной бог знает чем рубашкой. Она была довольно молода и красива, несмотря на синяк, расползшийся по левой скуле, и разбитую губу. — За что ты здесь оказалась? — Опять? Я уже говорила, что не убивала их, — её голос дрогнул. — Только не говори, что ты тоже пришёл за моим признанием. — О чём ты? — Итачи присел на корточки перед девушкой. — А ты храбрый. Не боишься, что я на тебя наброшусь? — она клацнула зубами и рассмеялась. — Смотри-ка. А остальные от меня вечно шарахаются. Говорят, я дурочка. Слушай, у тебя есть подружка? Понимаю, я сейчас не в лучшей форме для подобного вопроса. И всё-таки, ты такой красивый, я уже две недели таких не видела. Одни красные напряжённые и испуганные рожи. — За что тебя сюда посадили? — Итачи кашлянул. — Говорят, я убила трёх стариков в доме престарелых, где я работала до недавнего времени. И, якобы, получила от этого удовольствие. — И это правда? — Правда. Но удовольствия я не получила, — девушка еле сдержала смех. — А ещё говорят, что потом я убила четверых полицейских, которые пытались меня задержать. Но ты же им не веришь? — она потянулась к Итачи. — Так что насчёт подружки? Мы бы с тобой могли вместе помогать старикам, когда я выйду отсюда! Учиха ожидал подобного, поэтому отскочил назад прежде, чем сумасшедшая взмахнула рукой с зажатым в ней куском пластмассы. — Я позову санитаров. Не считая данного случая, ничего интересного за всё дежурство больше не произошло. Только нечеловеческие крики девушки разбавляли гул коридоров. Итачи помог зафиксировать её на кровати и быстро ушёл. Санитары перекинулись между собой парой фраз о том, что она окончательно свихнулась, и что родственники жертв жаждут наказания для неё. Даже в таком современном мире, где всё напичкано камерами, люди не смогли уследить и предотвратить убийство невинных людей. — Парень, можешь идти. Время пролетело не то чтобы незаметно, просто Итачи уже потерял ему счёт, когда пришёл полицейский на пересмену. Хотелось как можно быстрее покинуть тюрьму, вдохнул свежего воздуха и увидеть солнце. Взглянув на часы на выходе, Итачи понял, что пересмена запоздала на полчаса. Учиха раздражало, когда другие опаздывают. Но ещё больше он ненавидел опаздывать сам. А теперь ему придётся всё делать в спешке, и он запросто может что-то упустить. На полпути к дому ему позвонила Сарада, сбивчиво пытаясь объяснить, что происходит: — Дя…дядя, я не знаю, как это получилось, но тут уже потоп! А Итачи показалось, что за сегодня он видел уже достаточно сумасшествия. Как же он ошибался. Влетев в дом, он понял, что стоит по колено в воде, и к нему с грохотом и всплесками несутся Сарада и Боруто, наперебой что-то рассказывая. Итачи отодвинул их в сторону и погрёб в ванную на звук хлеставшей в потолок воды. Труба с холодной водой была странно разворочена, будто какой-то техникой. Итачи даже знал, какой, но решил оставить разговор с Боруто на потом. Кое-как воду удалось остановить, через пятнадцать минут приехали сантехники, и Итачи понял, что стоит в коридоре, мокрый до нитки, со сломанным феном в руках, слушая отборную ругань приехавших на вызов рабочих. — Сарада! Что это было? — он пошлёпал в кухню, где его племянница собирала воду с Узумаки. — Э…это я виноват, Итачи-сан. Я хотел показать новую технику, но что-то пошло не так… — Боруто виновато почесал затылок. — Я возмещу все убытки! — Не стоит. Я сам этим займусь, — Итачи уставился на племянницу. — Поговорим позже. Сарада, у тебя есть фен? — Ты куда-то спешишь? — Сарада отжала тряпку в ведро и, выпрямившись, вытерла лоб рукой. — Да. Мне срочно надо на встречу. — Идём, — Сарада бросила собирать воду, возложив эту работу на Боруто, взяла Итачи за руку и потащила наверх.

***

— Прости, я опоздал. Дома Сарада с другом…устроили небольшой потоп. Итачи понимал, что опоздал на двадцать минут, что это неуважительно, непростительно для мужчины. Ему было неудобно перед Асой. Она стояла у фонтана и оглядывалась, обняв себя руками. — Да ничего, я сама минуту назад пришла, — Аса хохотнула и махнула рукой. — Слушай, Итачи…что с твоими волосами? — А что с ними? — Ну…они такие…не как обычно, — девушка указала на макушку. — Ты так раньше никогда их не собирал. Сушкой волос занималась Сарада, и именно она собрала верхнюю часть в пучок, который Итачи благополучно забыл распустить. Он тут же принялся исправлять положение дел, и Аса засмеялась. — Ты, видать, сильно торопился. — Прости, что-то я забегался, — он улыбнулся, собирая волосы в привычный хвост. Повисло неловкое молчание, и прервала его совсем не Аса. К Итачи вдруг нерешительно подошли две девушки с телефонами в руках. — Ит… Итачи-сама, простите, можно, мы с вами сфотографируемся? — Можно…можно я вас обниму?.. Итачи оглянулся на Асу, и та кивнула: — Невежливо отказывать твоим фанаткам. Девочки, давайте, я сфотографирую. Девушки прижались к нему с обеих сторон, и он почувствовал, как их обеих трясёт мелкой дрожью. Они были настолько взволнованы, что смеялись без остановки, вцепившись в плечи Итачи. Было неловко второй раз за последние пять минут. Учиха мог только поклониться в ответ девушкам, которые выглядели невероятно счастливыми, когда уходили. — И за что они все тебя так любят? Это, наверное, потому что не знают, какой ты зануда на самом деле. Стоял, как пень. Мог бы уже и порадовать девочек, хоть бы приобнял. — Я их не знаю, — Итачи чувствовал, как горят его уши от смущения. — Ладно, идём, пока новые не подошли. Скоро тебе придётся носить кепку и тёмные очки. Всю дорогу до кафе Аса рассказывала Итачи про злоключения Масаки. Он серьёзно «прохватил» от Седьмого и до сих пор находится в немилости. На личном фронте у Икеда старшего тоже не всё гладко — Ясура оказалась не той, за кого себя выдавала. Так как Аса не знала подробностей, Итачи подумал, что Масаки решил не рассказывать сестре всей правды. К тому же, теперь у него есть Рэй, которая никуда уходить не собирается. — …она мне всегда нравилась. Спасибо, — Аса вошла в кафе, благодарно кивнув Итачи, придержавшему дверь. — Хорошо, что Рэй вернулась. — Да, она хорошая женщина, — Итачи отодвинул стул, чтобы Аса села. — Э…Итачи, это лишнее, но спасибо, — он лишь смутил её своей учтивостью. — То есть не лишнее, просто…никто ещё никогда мне не то что стул не отодвинул, я впала в ступор ещё на входе. Твоя старомодность нравится мне иногда. — Старомодность? Разве воспитание теперь старомодно? — Итачи уставился в меню. — Только не начинай. Я просто хотела с тобой поболтать сегодня, ведь теперь мы будем видеться так редко. Знаешь, я привязалась к тебе, несмотря на то, что ты пришибленный Учиха, которого мужская половина Конохи боится и тихо ненавидит, а женская обожает. — Пришибленный? — Итачи усмехнулся, откладывая меню в сторону. — Под стать твоим напарникам. В основном, говорила Аса. Итачи был лишь слушателем и наблюдателем, поедая данго. Он почти не сводил глаз с девушки, когда она на него не смотрела. Но стоило ей повернуться к нему, Учиха отворачивался, вперив взгляд куда-то в пустоту, и многозначительно кивая. Итачи чувствовал себя глупым мальчишкой. Почему у людей всё так сложно и неопределённо? Почему нельзя просто сказать, если девушка тебе нравится? О, Итачи видел по телевизору, что бывает с мужчинами, решившими упростить жизнь. Они не только были отвержены, некоторые из них получили перцового газа в лицо, а некоторые загремели за решётку. Но зачем всё это? Жизнь так коротка, и Итачи знал это лучше других, чтобы тратить её на никому не нужные заигрывания, секреты и тайные чувства. Это глупо. И это нравится женщинам. А Аса нравится ему, как бы трудно и страшно ни было это признать после недели бессонных ночей. -…ты представляешь? Сколько можно уже! И тебе так повезло — не попал на эти дебильные учения. Ямато-тайчо сказал, что нам конец. А когда это говорит он, я верю. Он словами не разбрасывается. — Значит, всю следующую неделю вы будете бегать по лесам и распугивать животных? — Итачи решил, что немного юмора не помешает, чтобы остудить возмущённую Асу. — Типа того, — Аса улыбнулась. — Слышала, Сараду с командой отправят в самые дальние дали. Ямато-тайчо говорил, что если бы не наша почти провалившаяся миссия, тебя назначили бы капитаном их команды. Конохамару на миссии уже четыре месяца. — Да, Сарада тоже об этом говорила. И мне очень жаль, что всё так произошло. — Ты ведь ещё ни разу не был на миссии с ней? — Так сложилось, что нет. Когда принесли счёт, Аса закатила глаза, видя решимость Итачи заплатить за всё. Она, наверное, до сих пор думает, что Учиха выживают на подачки от миссий и пособие Сарады. О солидном счёте Учиха в банке знали лишь несколько человек. Итачи позаботился о безбедном будущем Саске, а теперь, оказалось, и племянницы. Саске не потратил оттуда ни монеты, держа зачем-то сбережения в тайне от жены. А Сарада сможет распоряжаться деньгами только достигнув совершеннолетия. — Ну, куда теперь? Вообще, Итачи не читал журналы, но в одном была статья про то, что нравится девушкам. И первым пунктом там шла решимость и независимость. Было сказано, что девушки любят, когда всё решают за них. Он заранее продумал их маршрут, однако после встречи со своими поклонницами, планы Итачи поменялись. Он не хотел идти в людное место. Аса хотела в парк аттракционов. — А…куда бы ты хотела пойти? — Итачи вздохнул, вставая из-за стола. — Куда-нибудь, где всё бесплатно. Не хочу, чтобы ты на меня все деньги спустил. Точно. Пойдём в парк, там сейчас как раз фейерверки. Обещаю в этот раз не рыдать, — подмигнув, Аса засмеялась. В парке было темно и тихо. Луна отражалась в пруду, в котором плавали два лебедя, не обращая внимания на детей, пытавшихся их подманить к берегу. Аса ахнула и побежала к пруду, чтобы присоединиться к развлечению детей. Итачи ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Он присел рядом с Асой. — Я знаю этих ребят, мы с Маки их тут часто видим, — она говорила про лебедей. — Говорят, если один из них подплывёт к тебе, значит, ты хороший человек. А если ты получишь поцелуй лебедя, считай, тебе вообще не о чем беспокоиться. — Поцелуй лебедя? — О, смотри! Начинается! — Аса ткнула рукой в небо, неуклюже встала на ноги и побежала к тропинке, чтобы получше разглядеть цветные салюты. Глядя на то, как искренне Аса радуется взрывам в воздухе, Итачи понимал, что он её не заслуживает, и они такие разные, что небо и земля похожи и того больше. Однако ему было так спокойно и радостно, когда она рядом и улыбается всяким незначительным вещам. Он помассировал переносицу, почти вслух сказав «я себя ненавижу». Так иногда делал Масаки. — Итачи, чего расселся? Иди сюда! Сейчас всё пропустишь! — Иду! — с тяжким вздохом Итачи встал с корточек и резко обернулся к пруду, почувствовав присутствие кого-то за спиной. Растопырив крылья, вытянув шею и угрожающе шипя, на него надвигался лебедь. Эта птица явно не целовать его собралась. Итачи медленно попятился назад, выставив руку перед собой. Лебедь быстро замахал крыльями, побежал и атаковал Учиха снизу. В этот момент раздался самый громкий взрыв, и никто не услышал звук падения и тихую ругань. Птица и шиноби сцепились в схватке. Итачи не хотел навредить лебедю и старался просто оттолкнуть его в сторону, но тот не унимался и больно клевал Учиха по рукам. Наконец, отпихнув назойливого пернатого ногой, Итачи на четвереньках пополз к тропинке, однако лебедь очнулся слишком быстро и запрыгнул к нему на спину, вцепившись клювом в волосы. Если бы не вовремя подоспевшие работники парка, то ещё минута, и Итачи ударил бы лебедя. Он никогда не бил тех, кто слабее его, но эта птица была настоящим исчадием ада. Аса всё это время стояла в стороне, сгибаясь пополам от хохота. Что ж, Итачи сейчас выглядит, как полный идиот. Это, по мнению Масаки, должно понравиться его сестре. — Итачи, это просто… — давясь смехом, Аса вытащила из волос Итачи лебединое перо. — Ты был зацелован лебедем. Теперь удача будет следовать за тобой всю оставшуюся жизнь. — Мне показалось, он хотел выклевать мне глаза. Чтобы получить мой шаринган. Наверное, это лебедь Орочимару, — через силу улыбнувшись, Итачи всё ещё с опаской смотрел в сторону пруда. — Итачи, ну и шуточки у тебя!.. — Аса прикрыла улыбку ладонью. — Ладно, сегодня тебя знатно потрепало. Пойдём по домам? — Я тебя провожу. — Спорить бесполезно, я это уже поняла. Ладно, идём. Только на обратном пути на стаю голубей не нарвись. В какой-то момент, идя по улице, Аса толкнула Итачи плечом, да так и повисла на его руке, продолжая рассказывать историю о походе в магазин. Она даже не заметила, что обвила его руку и прижалась к нему плечом. Так они дошли до её дома. — Ну…до скорой встречи? Пиши мне, если что. Или звони, — Аса отпустила его и встала напротив. — Я всегда буду рада, если ты станешь чаще использовать дар речи. — Спасибо за вечер, — Итачи поклонился. — Ну, иди сюда! Как-то раз Итачи был в театре кабуки, будучи с Кисаме на задании. Там был барабан, и в очень напряжённый момент он загрохотал так быстро и так громко, что Кисаме позже сказал, что его чуть не вырвало в тот момент. В данное мгновение барабаном было сердце Итачи, а он сам чувствовал себя, как Кисаме. Аса протянула к нему руки и стала приближаться. Он не думал, что всё случится так…быстро, что не он станет инициатором. Наверное, стоит её остановить. Но голова сама склонилась к лицу Асы. Девушка обняла его так крепко, что у Итачи хрустнули кости. Он похлопал её по спине и улыбнулся, когда она отошла. — Увидимся. Спасибо. Дверь хлопнула перед его носом. Какой же он идиот. Подумал, что она собирается его поцеловать. Внезапно, как гром среди ясного неба, сверху раздался надрывный, неудержимый хохот, прервавшийся кашлем. В открытом окне второго этажа сидел Масаки, держа в руках миску с едой. Он был весь красный, с глазами, полными слёз, и широкой улыбкой. — Прости, Итачи, я еле дождался, пока она зайдёт. Поздравляю, теперь ты лучший друг моей сестры, — вновь захохотав, он показал Итачи большой палец. — Поздравляю! Господи, Итачи, ты ходячий… — Маки, чего ты там смеёшься? — Ни…ничего, Рэй! Я уже иду! — Масаки свесился из окна. — Итачи, не сдавайся! Гамбаттэ! Гамбаттэ!