Пиратская сага

      Овальное здание, подсвеченное изнутри, походило на матовый опал цвета плавленого сыра. К «опалу» не спеша шли, шлепали и прыгали разнообразные существа – от гуманоидных до рыбоподобных. Всех разнотипных приглашенных объединял размер их состояния, поэтому почести богатым гостям воздавали одинаковые. Швейцары и дворецкие – явинцы в коричневых ливреях – кланялись, но не прямо, а так, чтобы подбородок как бы тянулся к правой ключице, и вручали буклет со списком мероприятий нынешнего вечера.       – «Торжественный ужин», «Благотворительный аукцион», «Благотворительный концерт», «Прогулка по саду»… – прочитал Синтар и хмыкнул: – Кто же после концерта бродит по саду?       – А что такого? – спросила Замина, рассматривая наряды женщин, но не пристально, как учил Тэллис, а мельком, иначе можно нарваться на даму, не любящую излишнее внимание. «Чопорные богачи – народ с приветом», – пояснил цвикеанин.       – Или сил не будет – только бы домой доползти, или, наоборот, захочется продолжить веселье, скажем, в каком-нибудь клубе.       – Ну, наверно, кому что ближе.       У дверного арочного проема стоял второй терминал по типу контрольно-пропускного пункта – первый Синтар и Замина успешно миновали при входе на территорию комплекса устроителя приема.       Под суровым взором рослого охранника надлежало приложить любой носитель, коммуникатор или видеофон, с приглашением.       – Юрист с Цвикеи Тэллис Синтар со спутницей, – прогудел явинец. – Проходите. Приятного вечера.       – Благодарю, – на «леопардовый» манер поклонился Синтар, а Замина робко улыбнулась.       Тут же на их место заступила следующая пара гостей.       – Будь поувереннее, но не перестарайся, – сказал Тэллис и взял пузатый бокал с подноса официанта. – М-м, рамадрианское шампанское! Давно не пил эту вкуснятину. Возьми тоже.       Замина приняла из его рук бокал с розоватой жидкостью с мелкими пузырьками и прокрутила в памяти наставления Синтара перед походом сюда. Никогда не пытаться изображать из себя ровню богачам! Они с первой минуты разговора раскусят самозванку. Поэтому ни в коем случае нельзя непринужденно щебетать о погоде, ценах на водород или о развитии промышленной переработки каких-то там растений. «Если вовлекут в беседу – не бойся, отвечай смело, что угодно. Например, ты не в курсе, тебе все равно и так далее. Главное, не употребляй просторечных выражений, не обнимай женщин, как подружек, и не кокетничай с мужчинами. Они все это проделать могут – статус позволяет. Вдобавок половина из них вышла из среднего и низшего классов. Тебя же никто здесь не знает, и ты не давай повода открывать интернет и искать информацию о твоей персоне», – советовал юрист-механик еще на корабле. «Как все сложно…», – пожаловалась Замина. «Ничего, я буду рядом. Сверну беседу, куда нужно. В общем, не трясись».       Арвин переживал не меньше. При всем умении Зямы адаптироваться к соответствующему обществу все-таки она не профессиональная актриса. «Конечно! Поэтому она должна быть искренней в своих действиях. Садиться на стул без пафоса, есть аккуратно, даже если вокруг хватают еду руками и чавкают», – пытался успокоить Дарки Тэллис. Что, впрочем, не возымело успеха, в отличие от теоретического постижения Заминой науки поведения в высших кругах. На прощание капитан долго не выпускал подругу из объятий, шепча ей на ухо, что все пройдет гладко и через несколько часов она сможет расслабиться. Время отправки к медиамагнату поджимало, и Синтар бесцеремонно постучал по циферблату своих навороченных часов, надетых по важному случаю, за что получил от Арвина ругательное напутствие. «Замина под моей ответственностью», – заверил цвикеанин. «Надеюсь», – буркнул капитан.       Внутри здание не поразило чем-то необычным. Огромное помещение на первом этаже, разделенное на зоны: столики, уставленные блюдами и напитками, танцпол, зона отдыха, включающая обтекаемые диваны и кресла, мини-галерея с картинами и голографиями. А вот концертная площадка – сцена и зал – располагались как раз в обширном саду.       – Ну тогда ясно, почему следом за концертом состоится прогулка, – Тэллис с Заминой прошлись мимо всех зон от нечего делать в ожидании аукциона.       Некоторые существа издали приветствовали цвикеанина (Тэллис вернул себе настоящий переливчатый облик. Сосредоточенная на «правильных» манерах Замина забыла спросить, чем же вызвана эта перемена).       – Твои знакомые или здесь так принято? – шепнула Зяма.       – Знакомые. Пересекались на таких же сборных тусовках, – ответил Синтар. – Может, еще выпьешь? Ты слишком скованная.       – Мне непривычно в этом платье, – призналась Замина. – Длинное, закрытое…       – На мой взгляд, тебе очень идет. И оно не вовсе длинное, как у вон той бефианки.       Наряд Зямы действительно не подметал пол. Однако подол, заканчивавшийся на ладонь ниже коленей, казался ей, любившей короткие юбки, платья и шорты, аналогом макси-облачения зеленокожей гуманоидной женщины с планеты, которую команде «Плотвы» еще предстоит посетить. Бефиане были схожи с людьми и венерианами физиологией за исключением цвета кожи и россыпи мелких чешуек на шее и запястьях.       Бефианка поставила пустой бокал на поднос проходившего официанта, поискала глазами по залу, где гости перемещались или сидели, и нашла объекты для контакта, к неудовольствию этих самых объектов.       Приподняв пышные юбки, чтобы не прошагать по своему же платью, бефианка направилась к Синтару и Зяме, которые остались на месте, ибо драпать от дамы, хоть и приятной с виду, крайне неэтично.       – Добраго вейчера! – с ярко выраженным акцентом улыбнулась бефианка, при близком расстоянии казавшейся ровесницей Замины.       Относительно молодая раса зеленокожих предпочитала изъясняться на родном языке, сформированном на базе общегалактического. И если ряд существ общался и на нем, и на языке предков, то бефиане свято чтили традиции, пусть и основанные на едином прародителе.       – И вам, – столь же любезно отозвался Тэллис.       – О, драгая моя, каковое у вас красивное платье! – отвесила комплимент Замине бефианка и выжидающе уставилась на нее синими глазами в окружении накладных пушистых ресниц.       – Ваше гораздо интереснее, – оправдала надежды бефианки Зяма, ответно восторгаясь ее нарядом.       – Приятственно слышить, – навязавшаяся собеседница с гордостью поправила складки струящейся лазурной ткани, словно накрахмаленной и державшей форму колокола. – Мне лично его пошивали в лучшайшем ателье Бефа!       – Чудесный крой!       Замина наконец-то отбросила волнение и разговаривала куда как спокойнее. С бефианкой, назвавшейся Нейлитой Кочетуб, было легко обсуждать разные темы, начавшиеся со взаимного восхваления вечерних туалетов. К тому же, Нейлита не умолкала, и неловких пауз не возникало.       Прислушавшегося к ним Синтара – вдруг Зяме потребуется словесная помощь (хотя она отлично справлялась с ролью спутницы богатого юриста, не кичившейся своим положением) – отвлек набравшийся алкоголя мужчина, человек с рыжими усами в дорогом, как у Тэллиса, смокинге.       – А это не вы у моего приятеля в прошлом году яхту арендовали? – спросил он, держа в руке стопку с ломтиком лимона, прицепленным на край, отпил и сплюнул: – Вот черт! Водка здесь дрянь редкостная!       – Пожалуй, нет. С яхтами я дел не имею, – вежливо сообщил цвикеанин, думая, как бы спровадить человека, которые, как напьются, обязательно жаждут поболтать. Тэллису были знакомы и другие состояния пьяных (что он постиг, будучи на корабле Хролда): сон и рвение «начистить морду». Последнего, конечно бы, не хотелось.       – Согласен! Я шутканул так! – громогласно расхохотался мужчина, показывая крупные белые зубы. – С Цвикеи к нам редко залетают! Опа, какие красотки!       «Заметил-таки», – раздосадовался Синтар. Его план увести весельчака подальше от дам тот разбил в пух и прах и полез целовать руки Нейлите и Замине.       – А вот ее, – усач ткнул пальцем в Зяму, – я точно знаю.       – Надо же, – выдавила она, разом смутившись. Может, где-то и встречала этого подвыпившего краснощекого типа, но имени не помнила. Как же избавиться от его общества? В отчаянии Замина взглянула на Синтара, ища помощи.       – Давайте выпьем за наше знакомство! – Тэллис потянул рыжеусого в сторону столиков. – Заодно и яхты обсудим.       Как и Замина, бефианка тоже не радовалось вниманию пьяного мужчины и брезгливо скривила губы, негодуя из-за бесцеремонно прерванной беседы.       – Ща выпьем, ага. Ты же в «Цыпочке» работаешь, да? – не отставал от Зямы любитель закладывать за воротник. – Ну конечно-о! Я тебя хорошо запомнил. Че, решила в люди выбиться? Подцепила, смотрю, мужика богатого. А все равно останешься шлю…       Он не договорил, ибо Синтар принял радикальные меры против нахала: врезал ему по лицу. Усатый рухнул на пол и уронил стопку, расколовшуюся о мраморный пол.       – Нахамил даме, – объяснил Тэллис всполошенным гостям, и те с пониманием закивали.       К валявшемуся, что-то бормотавшему усачу поспешили охранники.       – Вы истинновый защитник, – с восхищением произнесла Нейлита, пораженная инцидентом. – Как этот ржавоволосый посмелил оболгать мою новую подругиню?.. Бессовестливый негодяй!       – К сожалению, и такие есть во Вселенной. Простите, нам нужно отойти, – и цвикеанин повел Замину, вцепившуюся в его локоть, подальше от места происшествия, в сад, чтобы она пришла в себя.       – Да, да, – согласилась Нейлита и шустро двинулась к охавшим и ахавшим гостям для обсуждения выходки пьяного человека.