***
Водорослям, которые продавались прямо у моря, требовался вакуумный контейнер, чтобы как можно дольше сохранить растения в свежем виде – тогда их целебные свойства оставались таковыми. Поэтому перед покупкой Арвин и Киверн пошли за тарой. В прошлый их визит на Седьмую Магистраль корабль приземлился в столице в презентабельном космопорте с техосмотром, откуда разодетые Умина и Дарки отправились на вечеринку с целью похищения. Нынешнее посещение планеты произошло около рыбацкого поселка – на территории небогатой части населения, финансовое положение которого не улучшилось от торговли водорослями и морскими обитателями. Все это стоило мало, а поскольку вылавливалось с каждого берега, то и деньгами с большого количества покупок нельзя было сильно обогатиться. – Когда базарили с Мэисс про нашу пиратскую жизнь, вспомнил, как мы перевозили ту стремную чупакабру на Врнак. Думал, вырвется из клетки и сожрет нас, – Киверн содрогнулся, а напугать бойца мог не всякий. – Да, бешеная какая-то попалась. Стопроцентно, больная. Фермер утверждал, что она помечется в замкнутом пространстве и успокоится. А вот фига, – у Дарки тоже всплыло в памяти приключение, когда он и Киверн, недавно познакомившись, нанялись в команду контрабандистов, перевозивших разное всячество – от товаров до живности – без надлежащих документов. Так выходило быстрее, чем официально. Большая тварь, похожая на страуса с короткими ногами, круглыми, как блюдца, глазами и зубастой пастью вообще-то звалась как-то по-другому, но пираты окрестили «груз» чупакаброй за жуткий вид. На ферме ее сородичей разводили как спокойную домашнюю птицу, несшую яйца и дававшую вкусное мясо. Контрабандистам не повезло, ибо их «птичка», громко щелкая клювом, стучала лапами, хлопала крыльями и билась в прутья клетки, не забывая старательно гадить и вонять. Долетев в этой потрясающей обстановке до Врнака, Арвин и Киверн смекнули, что их, новичков, наверняка заставят катить клетку к покупателю. И они, притворившись больными («Не обед, а дрянь некачественная! Живот так и крутит!»), засели в медотсеке, где вместе с врачом выпили бутылку рамадрианского вина, слушая маты несчастных, вынужденных тягать клетку с истошно оравшей птицей. – Блин, как будто в другой жизни это было, – подивился Киверн насыщенности их существования, когда столько событий случалось за день, отчего он словно растягивался на два-три. – Ага. Мне тогда тридцать пять исполнилось. Заодно и отметили. Что было дальше, Дарки не стал говорить вслух – Киверн и так знал. Тем более случившееся после Врнака событие не относилось к числу неприятных, но все-таки забавных эпизодов их пиратской карьеры. К событию подходило определение «ужасная резня». Судно контрабандистов «Феррама» атаковала Галаполиция. Именно атаковала, а не велела заглушить двигатели и остановиться для досмотра. Тогда Арвину некогда было думать – «Ферраму» обстреливали практически без остановки, пиратов, пытавшихся удрать в спасательных капсулах, уничтожили, затем взяли корабль на абордаж. Но по прошествии лет, изучив методы галакопов, Дарки понял, что Галаполицией прикрылись сбрендившие преступники: даже форму раздобыли, лишь бы их приняли за стражей правопорядка. О подобных случаях позже Арвин слышал, но кто состоял в этой банде – неизвестно. Может, Игс, может, аналогичные психи. «Повеселившись», липовые галаполицейские отбыли с «Феррамы», не забрав ни ЕГВ, ни пленных, ни информацию, ни продовольствие или оружие. Оставили залитый кровью корабль, десятки горелых трупов и горстку живых. Знать бы кому молиться либо поставить свечку в храме, Дарки и Киверн непременно бы это проделали. Потому что только сверхъестественным силам удалось увести их от чокнутых убийц. – Ну вот и лавка. Покупаем контейнер и водоросли и валим отсюда поскорее, – капитан толкнул неказистую металлическую с проплешинами от слезшей краски дверь магазина. Быстро выбрав литровый контейнер в форме треугольника, излюбленного аборигенами, Арвин и боец, тоскливым взглядом проводивший полки с алкогольной продукцией, подошли к кассе, за которой стоял семимагистралец, загорелый до ржавого цвета с вылинявшими волосами бледно-сиреневого цвета. Наверняка тоже проводит много времени на открытом воздухе, несмотря на работу в лавке, а то и сам занимается морским промыслом. Между городом и поселком ощущался сильный контраст: богатая жизнь и существование на грани бедности. К сожалению, монархи обычно такую ерунду во внимание не брали. – Мы в худшие наши времена и то лучше жили, – отметил Киверн, наблюдая, как худой босой мальчик в латаной-перелатаной одежде бродит вдоль пляжа, собирая в корзинку, висевшую на поясе, куски перламутровых раковин. – Хоть ща финансы есть – спасибо красавчику. – На всех нищих Синтаров не наберется, – Дарки помог бы мальчику деньгами, но дать их – только дразнить. А это еще хуже, чем не давать вовсе.***
Поставленный на обратный отсчет до Колеса Телеги виртуальный таймер начал отмерять первые минуты, и Арвину стало так хорошо, что он не отругал команду за очередной фортель – устроить вечером торжественные посиделки по случаю добычи всех ингредиентов. Девушки, прихватив с собой упиравшуюся Мэисс, устремились на кухню, мужчины и примкнувший к ним Дарки (обнаружив, что капитан отлынивает от общего дела, безрезультатно пытаясь связаться с Хролдом, Тэллис уволок Арвина из рубки под недовольное шипение последнего) занялись накрытием на стол. Проще говоря, поставили на него всю имевшуюся посуду, кружки, стаканы, приборы и бутылки – дамы сами разберутся, однако уже не попеняют сокомандникам, что те ничего не делают. Ужин получился отменным: тут уж Дарки вовсе сменил бурчание на благостное настроение. Экипаж так вообще светился, как высококачественный фосфор: Киверн наконец-то дорвался до спиртного, пока еще не впадая в «свинское» состояние; девчонки и Мэисс наложили себе горы салатов и нарезок; Замина также пробовала блюда, но внимательно следила за часами – не хотелось бы, чтобы выпекаемые коржи для торта превратились в угольки. У Долливана и Бранча наедание тоже шло на ура. В отличие от всех Тэллис практически не притронулся к еде, постоянно болтая о скором спасении его сородичей и долгом, но удачном вояже по планетам. – Лопай давай, – добродушно сказал ему Арвин, в очередной раз наполнив свою тарелку. – Сейчас, только дам тебе слово, капитан! – Я не буду толкать речь, – отказался от выступления Дарки. – Нашел оратора. – Орать как раз не надо, – Синтар, сидевший от него через Замину, дотянулся похлопать Арвина по плечу. – Просто выскажись как начальник корабля. Чтобы команда не принялась скандировать: «Речь! Речь! Речь!» – а она как раз собралась отстукивать ритм по столу поднятыми кружками, Дарки кивнул: «Ладно». – Признаюсь: я был против возить незнакомого мне парня ради его прихоти. А когда он ступил на борт «Плотвы» и сдружился с моими марсианскими жужелицами, – «жужелицы» захмыкали и захихикали, – я сразу понял: они одного поля ягоды, то есть паразиты, клюющие мой мозг. И начались эти виражи – туда-сюда, покупки-кражи… – Киверн ухмыльнулся, вспоминая песчаный карьер и вытрясание ценного ископаемого изо всей одежды. – Я был близок выбросить экипаж в космос или выброситься самому от этой круговерти. Но вы целы и я тоже. Значит, вы меня еще не сильно выбесили. Выпьем за то, чтобы «сильно» не наступило, и до Цвикеи мы долетели в полном составе. Ну, чего скалитесь? Пейте, а то правда выброшу. Каждый догадался, о чем на самом деле думал капитан – в стремительном и нервном путешествии он помогал попавшему в беду чужаку, который стал своим за короткий срок. Нелегко говорить об истинных чувствах, зато их выражают поступки. Тортопоедание прервал сигнал с навигаторского пульта, к которому бросилась Ума. – Это Хролд! – крикнула девушка. – Выведи его на кухонный монитор, – велел Дарки. Выслушав рассказ о чудесном спасении от пирата в шляпе и бегло глянув видеозапись разговора с капитаном «Апельсина», скупщик насторожился, как и Арвин. – Ща буду кумекать, че с этим «Апельсином» и усатым хреном не так. А с ними стопудово какая-то засада, – убежденно заявил Хролд. – Я далеко от вас, полечу на Цвикею с другой стороны. Там и встретимся, суслики. Будьте осторожны. Эй, штурман, курс на Колесо Телеги!