Мне бы в небо

Три недели спустя       — Ну, ты идешь, Гарри? — Рон слегка двинул задумчиво жевавшего тост Гарри в плечо. — Чего задумался? Давай быстрее, а то опоздаем на травологию и Гермиона орать будет.       — Ага. Иду, Рон, — Поттер запихнул оставшийся кусочек тоста в рот и, еще жуя, подхватил сумку, попутно мстительно тоже ткнув друга в плечо.       Директор Дамблдор проводил взглядом выходящих из Большого Зала пихающихся и хихикающих парней. Идиллическая вроде бы картинка, но Альбус чуял, что что-то не в порядке, что Поттер вернулся с каникул каким-то не таким. Уже несколько недель Гарри вел себя тише воды, ниже травы — учился, развлекался, летал на метле и даже почти перестал собачиться с удивленным такой переменой Снейпом.       Дамблдор специально оставил Героя с начала года в покое. Он ожидал, что Поттер сам придет к нему поговорить, узнать новости, предъявить, в конце концов, какие-нибудь претензии, мальчик ведь уже не ребенок, у него вполне могли возникнуть вопросы по поводу того, как организована его жизнь и откуда в ней берутся все те приключения, которые ему так удачно раз за разом подкидывает судьба. Тогда это он будет выглядеть просителем, а директор, наоборот, будет выступать, как снисходительный наставник, который будет отвечать только на те вопросы, которые сам пожелает, а заодно и выворачивать разговор на ту тему, которая ему нужна. Но Гарри не пришел. Он здоровался при встречах в коридоре или Большом Зале, вежливо улыбался, отвечал на ничего не значащие вопросы и, казалось бы, совершенно не интересовался ни ходом противостояния, ни деятельностью все более набирающих силу Пожирателей Смерти, ни планами членов Ордена Феникса. Как будто он такой же, как все, как будто он обычный мальчишка-школьник, а не отмеченный Пророчеством Избранный.       Альбус с некоторым внутренним трепетом размышлял о том, что же могло случиться с мальчиком и невольно хмурился, когда в очередной раз начинал обдумывать самый худший вариант. Нет, вероятность инициации до совершеннолетия была ускользающе мала, но ведь в мире магии все возможно. Мордредов Моуди! Чего он такого начитался, что его переклинило на убийстве? Заявился перед самым началом занятий со своими параноидальными размышлениями, что Поттера нужно уничтожить до его Пробуждения, разбередил душу, а потом еще и пропал, как доложили ему фениксовцы, которых он попросил присмотреть за старым аврором, чтобы тот не натворил глупостей. Срочно надо было поговорить с мальчиком. Возможно, не случилось ничего страшного и Альбус просто сам себя накрутил, потому что иной вариант сулил такую гору неприятностей, что становилось сильно некомфортно. Пожалуй, нужно было немного форсировать развитие ситуации и заканчивать эту войну. А то мало ли? Он, конечно, больше любил четкие продуманные планы, но сейчас пришло время для небольшой импровизации.       Позже, во время ужина, на стол Гарри, рядом с тарелкой легла записка со словом-паролем для горгульи охраняющей кабинет директора: «Шоколадный кексик».       — Гарри, проходи, проходи, мальчик мой, присаживайся.       — Спасибо, сэр, — Поттер улыбкой поприветствовал закурлыкавшего феникса и привычно устроился в кресле.       — Я хотел с тобой поговорить…       — Я тоже хотел с вами поговорить, ждал только, когда вы меня пригласите.       Дамблдор удивленно приподнял брови — похоже, Поттер тоже знает тот маленький фокус, что тот, кто первый проявляет инициативу, выступает в качестве просителя.       — Так вот, Гарри, я наконец поговорил, как следует, с профессором Слагхорном и вынудил его рассказать правду об одном его давнем разговоре с тогда еще юным Реддлом. И, похоже, мои давние опасения, появившиеся сразу после трагедии с твоими родителями, подтвердились и теперь я точно могу сказать, как именно сумел возродиться Волдеморт, — директор печально улыбнулся внимательно глядящему на него парню. — Профессору не стоило доверять Тому и рассказывать ему тайну создания якорей, способных удержать душу погибшего мага в этом мире — Крестражей. К сожалению, декан Слагхорн не смог распознать в юноше Тьму. Наша миссия теперь заключается не только в том, чтобы победить Темного Лорда, но и в том, чтобы сперва уничтожить его Крестражи, а для этого их требуется сперва разыскать, к тому же, их вполне может оказаться несколько и спрятаны…       — Простите, директор, что перебиваю вас, но прежде чем вы начнете рассказывать дальше, я хотел вам кое-что сказать — «Да!».       — Что?..       — «Да!» — это ответ на, без сомнения, занимающий вас вопрос: «А не узнал ли Гарри, что он не Избранный, а, скорее, Избранник, точнее Избранник Магии стихии?». Так вот, узнал, осознал, осмыслил, сделал вывод, предпринял шаги.       Дамблдор устало откинулся в кресле. Сбывались его самые неприятные подозрения, но, возможно, еще не все потеряно. Нужно было точно узнать, что же там имеет в виду мальчик.       — О чем ты, Гарри?       — Я о том, что я недавно, буквально несколько недель назад, благополучно прошел инициацию и Пробудился, как Избранник магии стихии воздуха. Вы ведь понимаете, что это значит? — Поттер тепло улыбнулся. — Это значит, что на время моей жизни воздушная магия во всем мире постепенно усилится. И, что меня радует, теперь все магические существа связанные с полетами и воздушной стихией — сильфы, драконы, элементали, еще один Мерлин знает кто — я их видел, но опознать не смог — все будут считать, что моя защита — это великая честь и вообще новая цель их жизни. А еще это значит, что убивать меня теперь — это не самая лучшая идея. Кроме большой вероятности быть растерзанным миньонами воздуха, гипотетический убийца получит такой магический откат за причинение вреда отмеченному Магией стихии, что его брызгами заденет весь его род, а заодно и родственников до седьмого колена. Если раньше, до Пробуждения, меня, в принципе, можно было убить косвенным путем, банально подстроив опасную ситуацию или несчастный случай, то теперь наказание последует даже за плохое намерение. Так что… ныне меня можно сколько угодно мысленно расчленять на куски, но как только появится идея эти мысли реализовать, то все — откат. Это значит, что у меня начало меняться мышление и характер, перестраиваться личность… Как там говорится? «Притягательность и очарование света, жестокость и своенравие тьмы». Но об этом можете не переживать — я решил, что, по меньшей мере, до окончания Школы никакого света и никакой тьмы. Буду придерживаться нейтралитета.       — Это очень хорошо, мальчик мой, — Дамблдор говорил тихо, словно старался не спугнуть, — возможно, твои новые способности помогут нам найти и уничтожить Крестражи.       — Да нет у меня никаких новых способностей! Я остался все тем же мальчишкой, может просто чуть более сильный, как маг, но это талант совсем не уникальный. Я даже моим защитникам-воздушникам приказывать не могу, они сами решают, как им поступать. К тому же, разве я не достаточно понятно сказал, что буду придерживаться нейтралитета, а это значит, что против Волдеморта я выступать больше не собираюсь, вам придется разбираться с ним самостоятельно.       — Но, как же, Гарри, ты действительно считаешь, что он вдруг решит оставить тебя в покое?       — Надеюсь, — он довольно прищурился. — Я еще в начале месяца ему письмо написал, в котором подробно объяснил, что, если в детстве из-за попытки моего убийства его всего-навсего развоплотило, то теперь, после Пробуждения, пожалуй и вовсе сотрет — с магией не шутят.       — Какое письмо, мальчик мой, Хедвиг ведь никуда не вылетала? — директор резко замолчал, осознав, что только что капитально выдал себя, признав, что за Поттером ведется пристальное наблюдение.       Гарри улыбнулся, словно говоря: «Ха-ха, спалился, спалился!», но в ответе никак это не прокомментировал.       — Сэр, вот за это не волнуйтесь. Если вы не в курсе, то я вам сообщаю, что половина Слизерина, четверть Рэйвенкло, восьмая часть Хаффлпаффа и парочка гриффиндорцев — дети Пожирателей Смерти. Я, конечно, не про всех знаю, но даже того, что знаю — вполне достаточно. Так что я не стал особо изощряться, а написал письмо и попросил одного из них передать родителям, чтобы те передали Волдеморту, а заодно и втемяшили в его слегка полоумную голову, что оставить меня в покое — это наилучший для него вариант, — Гарри помолчал. — На днях он мне ответ прислал, что согласен. Я аж офигел! Через сотню-другую лет такое письмо, собственноручно написанное и подписанное Темным Лордом, можно будет продать за бешеные деньги коллекционерам. Сперва, правда, я хотел поговорить с ним через нашу связь, но после Инициации я его совсем не слышу.       — Вот значит, что ты решил, Гарри, — Дамблдор пытался лихорадочно просчитать ситуацию, — что ж, не могу осуждать тебя. Хотя я не считал тебя человеком, способным все бросить, ведь ты же слышал Пророчество, только ты сможешь победить Волдеморта!       — Вы такой кровожадный, сэр! — Гарри хихикнул. — Вообще-то в Пророчестве сказано, что «один должен погибнуть от руки другого», против этого я не возражаю. Непонятно только, с чего вдруг я для этого самолично должен его вылавливать, сражаться с Пожирателями, уничтожать эти ваши, не к ночи будут помянуты, Крестражи? Я всего-навсего подросток. В Британии есть Аврорат с кучей боевых отрядов, Министерство, способное позволить себе, если Аврорат не справится, каких угодно наемников, Мастера дуэлинга, которые могут вызвать Волдеморта на дуэль без права отказа, Орден Феникса в конце концов! Может, вы его как-нибудь победите и схватите, а потом уж и решим что-то насчет «погибнуть»? Если его схватят и посадят в Азкабан, то будет сколько угодно времени, чтобы узнать у него все что угодно о якорях, а если случайно прикончат, то тоже ничего страшного. Сколько там ему понадобилось, чтобы возродиться прошлый раз — почти десяток лет? Вот и будет десять лет, чтобы, не торопясь, найти Крестражи, подробно их изучить и так же неспешно уничтожить.       — Боюсь, все не так просто, мальчик мой, но мы не можем позволить, чтобы информация о Крестражах попала не в те руки, слишком это темная магия, а противостоять искушению бессмертия сможет не так много людей…       — То есть, директор, вы сейчас мне пытаетесь сказать, что кроме вас, самого Волдеморта и Слагхорна, который предпочитает молчать, о Крестражах никто не знал? Вы же говорили, что и раньше о них догадывались, а теперь только подтвердили свои подозрения! А если бы вы, скажем, оступились на движущейся лестнице и шею сломали, то эта информация так и осталась бы тайной? Типа, справляйтесь как хотите и периодически убивайте Темного Лорда? К тому же, сэр, мне кажется, что вы несколько преувеличиваете, когда утверждаете, что это великая тайна. Волдеморт узнал о Крестражах, когда учился в Школе. В Школе! Так что — он или нашел информацию в библиотеке, или получил от кого-то из учеников. Тут, по сути, без разницы. Делаем вывод — был источник знаний, доступный для подростка. Потом он говорил со Слагхорном, который тоже о них знал, хотя он, вообще-то, зельевар и Крестражи — не его профиль, то есть информация доступна не только деткам, но и вообще многим интересующимся. А вы, директор? Вы где узнали? Какой был у вас источник и не могли ли к нему «припасть» и другие? Ой, да ладно! Отдел Тайн, библиотеки чистокровных, библиотеки ритуалистов и еще Мордред знает где. Так что, я бы посоветовал вам сообщить в Аврорат и дать профессионалам делать свою работу. Правда, тогда вам придется объяснять, почему вы не сообщили сразу, а тянули столько времени — десяток бездарно потерянных лет как-никак, — Поттер взлохматил волосы. — Даже любопытно немного, как вы будете оправдываться. Конечно, можно посвятить в тайну только фениксовцев, но, на мой взгляд, там хороших бойцов не так много и лучше все же обратиться в Аврорат.