На воле

Когда впереди наконец показались городские ворота, дождь уже хлестал вовсю. Не то чтобы он слишком сильно досаждал привыкшему к любым переменам погоды Дэрилу, предпочитающему природу клетке, которая называется домом, но ощущение насквозь мокрой одежды, прилипшей к телу и сковывающей движение, было не из лучших. — А я говорил тебе утром, куда прешь! — весело крикнул смешно выглядевший под цветным и явно женским зонтом Цезарь, открывший ему ворота и сразу подтолкнувший под навес. — Держи, чувак, тебе нужней. С удивлением приняв из рук дежурного горячую чашку с кофе, Дэрил сделал глоток и стал ждать вопросов. Или что там ещё нужно этому латиносу, который задержал его здесь? Конечно, чашка с кофе очень даже не помешает в этой ситуации, но гораздо нужней сейчас — добраться в сухое место и переодеться. А там уже и кофе можно хлебнуть, и что погорячей. — Ну как оно там? Все зверье попряталось, как я и говорил? — закурил Мартинес, с насмешкой поглядывая на Дэрила, быстрыми глотками опустошающего чашку. — Угу. Но капканы проверить надо было. — Только зверьё попряталось или ещё кто? — Ты о чем? Дэрил ощутил, что напрягся, и попытался расслабиться, хотя бы лицо и руки, на которые быстро взглянул Цезарь, подмечая мгновенную реакцию. — Я о том, ради кого ты ходишь в этот лес. — Не понимаю. — Пока у меня имеется два варианта. Один с виду безобиден, второй… второй не очень. Ты, кстати, помнишь о моём предложении попить как-то вместе пива? Оно все ещё в силе. Задумчиво откинувшись на кирпичную стену здания, под навесом которого они оба стояли, наблюдая за ливнем, смывающим с пустынной улицы пыль, Цезарь глубоко затягивался и медленно выпускал дым. — Я чего, похож на чувака, который любит пить пиво в компании? — хмыкнул Дэрил, понимающий, что где-то он сплоховал, но не знающий, что с этим делать. У Цезаря на руках только одни догадки и ни одного доказательства. Это хорошо. Но Цезарю ничего не стоит поделиться своими догадками с остальными или провести самостоятельную слежку и найти эти самые доказательства в виде Кэрол. Но почему он до сих пор ничего никому не сказал? Почему снова и снова настаивает на личном разговоре, причём не торопится, маринуя Дэрила и медленно доводя до нужной кондиции? Ничего страшного не подозревает, просто любопытствует от скуки? Подозревает что-то типа какой-нибудь торговли наркотиками с другим поселением выживших и хочет в долю? Понимает, что, если тайну Дэрила кто-то узнаёт, то ему будет плохо, и хочет его шантажировать? Но чего он может хотеть? Дэрил чертовски мало знал этого человека, чтобы понимать его мотивы. — Если бы ты был свой парень, любящий выпить пива в компании, я бы думал о происходящем гораздо худшее, чем думаю теперь. Но мне нужно знать наверняка. У меня здесь никого, — развел Цезарь руками, — ну разве что кроме Шуперта, прикипел душой, знаешь ли, к этому чуваку. Мне, собственно, плевать на все. Но самому жить хочется. И если твои походы вдруг как-то могут… — Ты, блин, в полной безопасности, — фыркнул Дэрил и сунул ему в руки пустую чашку. — Я надеюсь, — кивнул тот. — Но жду подробностей. Сегодня я занят, завтра вечером — отличное время, не находишь? — Не, меня не будет. Дэрил по пути в город успел придумать то, как он объяснит находку таблеток, если Кэрол их все же достанет, и теперь от этой версии отступать не хотел. — И где ты будешь? Охота затянется на всю ночь? Какая горячая тебе белочка попалась в этот раз, а! Цезарь ухмыльнулся, и Дэрил вспомнил его прошлые слова о цветах и печенье. Кажется, он все-таки думает о женщине. И непонятно, хорошо это или плохо. Если Цезарь подозревает, что Дэрил ходит в лес просто на свидания, то, может быть, даже удастся заставить его молчать из мужской солидарности или что там в ходу в мужской компании, в которой Дэрил всю свою жизнь обычно был лишь младшим братом Мэрла, ну, тем, который придурок. — Думаю зайти чуть дальше, я там один раз дорогу видал, вроде просёлочная, но аптека может найтись. Мэрлу, блин, колёса позарез нужны, а вы на своих вылазках ни хрена не находите. — Думаешь, ты найдешь? Ладно, чувак, тогда после возвращения. Будешь снова отмазываться, я серьёзно задумаюсь о причине. И, уж извиняй, буду что-то предпринимать. — Делать, короче, тебе нефиг, — буркнул на прощание Дэрил и, отказавшись от дебильного зонта с россыпью разноцветных бабочек на нем, поспешил домой. Там ему тоже не было покоя. Приняв тёплый душ и сменив одежду, он направился на кухню в поисках съестного. Но нашёл там только брата, недовольно смотрящего в окно. — Где ты, блин, шастал по такой погоде? Давай, короче, доставай эти гребаные презики от дождя и шуруем! А то мы уже опаздываем! — Куда, блин, опаздываем? Я никуда не иду. Дэрил демонстративно уселся на стул, не понимая, куда ему вдруг надо идти. Неужто ещё одно собрание у Губернатора? Что-то они зачастили. — Не, братишка, так дело не пойдёт, поднимай свою тощую задницу и двигайся в направлении двери. Нас ждут две горячие цыпочки. Хотя тебе вряд ли что-то перепадет. Мэрл сам, ругаясь, отыскал дождевики и бросил одним в Дэрила, кивая на выход. — Чего, новеньких снял, что ли? — Каких новеньких! Не, ну хотя Блондиночка и Шоколадочка совсем ещё не старенькие, тут я согласен. Блин, ну реально бабы ждут, уже все глаза в окошки проглядели, хавки наготовили, а ты тут кочевряжишься! Не стыдно? — Не. Я не слышал, что меня приглашали. И не соглашался. — Я зато слышал и спецом ни хрена тебе не сказал, чтоб ты не пошёл к ним и не отказался! Блин, братишка, эта сучка уже и среди новеньких все обо мне растрезвонила, все бабы меня шарахаются, как будто у меня чума, а не какой-то там сифилис! Если ты мне не подсобишь, я скорей не от сифилиса подохну, а от недостатка бабы в организме загнусь! Ты меня знаешь, какой я без баб становлюсь, особенно если ещё и дури нет никакой. А её, блин, нет! Дэрил действительно знал, что, когда Мэрл становился особенно противным, он бежал по шлюхам, пропадал там двое-трое суток и возвращался сияющим, как новая монета. Даже жить с ним в такие дни можно было вполне сносно. — Иди без меня, я тебе нахрен сдался? Чтоб опять про меня хрень всякую рассказывать? — буркнул Дэрил, но дождевик развернул, пытаясь понять, как эта штука работает и зачем она ему вообще. Хотя, конечно, сухую одежду было жалко, он уже к ней успел привыкнуть за последние четверть часа. — Без тебя никак. Мэрл, увидев, что Дэрил дал слабину, вытолкал его за дверь, быстро замотал в дождевик и накинул свой на себя. На улице было противно даже в дождевике. Хорошо хоть идти недалеко и поесть, может быть, дадут, если Мэрл не врал. Но почему без Дэрила там никак? — Нахрена там я? Говори, или попрусь обратно. — Ты, блин, баб спас от верной смерти на дороге? Спас! Ты у нас герой? Герой! Вот они в честь тебя и устроили праздничный обед, когда Шоколадка вполне очухалась. А ну стоять! — Мэрл захватил рванувшего уже было обратно в спокойный, пусть и не такой благодарный, как Андреа с Мишонн, уют квартиры Дэрила. — Назад дороги нет! Мы уже приперлись! Да че ты вообще паришься, братишка?! Ну посидишь там, бухнешь слегка, расслабишься, горячей вкусной хавки поешь, приготовленной нежными женскими ручками. Когда ещё тебе такого поесть доведётся? Давай, можешь там забиться в угол и не отсвечивать, разрешаю. Я там за двоих выступлю так, что они нас вовек не забудут. А Шоколадка та вообще в койку с разбега побежит! Думаешь, это они ради тебя собрались? На самом деле это самураечка не выдержала нашей разлуки и подговорила подружайку устроить типа беспалевную свиданку. Зуб даю! За болтовней Мэрл довёл Дэрила до нужной им квартиры в доме неподалёку и громко постучал в дверь, которая открылась так быстро, словно Андреа все это время стояла рядом с ней, чтоб не пропустить приход гостей. — Ну наконец! Мы уж думали, вы испугаетесь дождя и не придете! Давайте дождевики, сейчас развешу. Мишонн ограничилась молчаливым приветственным кивком и лёгким поворотом головы, чтобы поцелуй тут же ступившего к ней с объятьями Мэрла пришёлся в щеку, а не как он хотел в губы. — Какое там испугаться, Дэрилина, вон, только из лесу прибежал! Потому и припозднились! О, какой стол, а мы голодные, как кусачие, правда, братишка? Уже через пять минут после того, как они уселись за стол, пыл Мэрла поугас. Дэрилу-то что, он в лесу привык и к мясу сырому, и червякам, и к жирной гусенице, а старший брат был более переборчивым в еде. Особенно когда дело касалось мирных времён. Он сначала выпучил глаза, сунув в рот первую ложку странного варева, состав которого определить было невозможно, потом с усилием проглотил и выругался. Вовремя сориентировавшись, Дэрил, громко кашлянул, заглушая реакцию брата и так же громко заявил, отвечая на ахи и охи Андреа, не представляющей, как можно добровольно идти в лес по такой погоде. — Я просто капканы проверить хотел, а то свалю на несколько дней, чтоб, если там что есть, не пропало или кусачим не досталось. — Куда это ты свалишь? — щедро запил главное блюдо вином Мэрл и порыскал по столу в поисках чего-то безопасного. Наивно решил, что до чёртиков пересоленное мясо, чей недостаток порывались исправить щедрой порцией жгучего перца, испортить было невозможно. Откусил, задумчиво пожевал и с восхищением покосился на меланхолично сметавшего все лежащее у него на тарелке Дэрила. Дэрил повторил ту же легенду, что была озвучена Мартинесу, и тут же пожалел об этом. — С тобой можно? — спросила Мишонн. — А ты куда по такой погоде? Холодно уже, даже если дождя не будет, — воскликнула Андреа, которая как радушная хозяйка не пробовала свою стряпню, подсовывая все гостям. В первую очередь Дэрилу, который покорно ел все. Умный Мэрл, наученный горьким опытом, уже просек, что можно есть. Он просто наблюдал за тем, какую еду выбирает Мишонн. Эта тактика его не подвела. — Да и вообще нечего бабам по лесу шастать! Это мужское дело! Вот так попрешься, случится что, братишка потом всю жизнь себя винить будет! — заявил Мэрл, внося свой вклад в отговаривание Мишонн от её настырных идей. — Не скажи, Мэрл, — тут же стала спорить Андреа. — Вот мы с Мишонн довольно долго сами по лесам бродили, не год, конечно, но немногим меньше. А Кэрол, моя подруга из старой группы, вообще в одиночку и без всякой катаны и хороших навыков стрельбы по лесу бегала в поисках своей дочки! Мы её давно похоронили, а она однажды выходит. Живая и здоровая. — Чего за группа? — выпалил Дэрил, позабывший обо всем, едва услышав имя Кэрол. — Это было давно. Я с ними выживала вместе с прошлого лета. Когда все началось, собрались в лагере под Атлантой, потом нашли убежище на одной из ферм. Хорошие были люди, я долго жалела, что потерялась, когда на ферму напали ходячие. Надеюсь, они выжили. Хоть кто-то… хотя надежды мало. Это случилось уже перед зимой. Там ведь были и дети, и старик, и беременная женщина… Как они могли бы пережить ту зиму, если вдруг не нашли чудесным образом убежище, плохо представляю. — А эта… как там её… Карен? — Дэрил нарочно изменил имя, чтобы его интерес не выглядел слишком сильным. — Нашла она свою дочку? Он не был уверен, что та Кэрол, о которой говорит Андреа и его Кэрол — одна и та же женщина. Имя наверняка не редкое, совпадения бывают. Но что-то подсказывало ему, что сейчас он слушает историю той самой Кэрол. Его Кэрол. Его. Той, которую так неожиданно просто и уютно было держать в своих руках, с трудом отводя взгляд от её приоткрытых губ, в любой момент готовых растянуться в лукавую улыбку. Той, которая серьёзно глядела в его лицо своими голубыми глазами, а они были так близко, что, казалось, ещё чуть-чуть и её ресницы коснутся его кожи. Той, которая щекотала своим лёгким дыханием его шею и заставляла его покрываться мурашками одним звучанием своего голоса. Той, которая так сильно и неожиданно запала ему в душу. И не только в душу. — Увы. Знаете, мне её так жалко было, она была такая измученная ещё до всего этого. Муж полный урод, сама в обносках, короткая стрижка, седые волосы, мне кажется, она даже не думала о том, что их можно покрасить… Одна радость была в её жизни — дочка. И та потерялась. Другого ребёнка ранили, и поиски велись не так усердно, как Кэрол хотелось бы. Она таяла на глазах, её муж обвинял её во всем, подливая масла в огонь жестокими словами и тумаками, и однажды она просто исчезла. Ушла. А потом вернулась и сказала, что искала дочь. Но к тому моменту мы сами её нашли. Хозяева фермы, оказывается, с самого начала держали девочку в амбаре со своими родственниками ходячими. Надеялись, что их ещё можно вылечить. — Бывают же придурки, — изумился Мэрл, слушавший всю историю со скучающим видом. А Дэрил пытаться уложить в голове все, что он узнал о Кэрол: погибшая дочка, муж-тиран, слабая группа с детьми, стариками и беременными… Это было и похоже, и непохоже на неё. Дэрил был растерян и понимал лишь одно: прежними глазами смотреть на неё он уже не сможет.