***
- Он рассказал то, что помнил, что говорил с Анат, что хочет, чтобы мы всегда были братьями по крови и по духу, а потом – вспышка света и мы просыпаемся вместе, – срывающимся голосом сказал я. - А… Это все? – Тир изумленно и, как мне показалось, с испугом уставился на Дина. - Я больше ничего не помню, Тир, – он сжал руки в кулаки и, словно опомнившись, быстро сунул их в карманы куртки. - Даже не знаю, что и сказать, – протянул Тир и перевел взгляд на меня. – Сэм, того, кто ушел за грань, не могут вернуть ни демоны, ни ангелы, – медленно сказал он, а когда я кивнул, спросил, не сводя с меня пристального взгляда. – Кого нет в этом перечне? - Людей… – потрясенно прошептал я. – Так это Дин меня вернул?! - Да. Никто не сможет предъявить ему счет за твое возвращение… - Уверен? – рассыпался золотыми колокольчиками женский смех. Мы повернулись на голос и увидели приближающуюся к нам девушку в цветастой юбке и слишком тесной майке. - Дин, – усмехнулась Анат и посмотрела на моего брата, – ты ведь помнишь? - Да, – глухо ответил он. - Что помнишь? – вскинулся я. - Что я сказала ему, когда он потребовал вернуть тебя, – она взглянула на Дина, и он опустил взгляд. – Ты помнишь, что я сказала тебе? - Да. - В таком случае... – Анат перевела взгляд на меня. – Если кратко, Сэм… - Нет! – я все понял. – Нет, нет, не смей его забирать! Лучше меня… - Сэм! – выкрикнул Дин. – Нет! Уже поздно! Сэмми, послушай, это не твоя вина, это моя ошибка. Моя. Мне и отвечать. - Ошибка? – растерялся я. - Так ты не рассказал Сэму, – понимающе протянула она. - Не надо, Анат. Не надо ему об этом… - Что не надо? Снова решаешь за меня? Снова лжешь?! Господи, да когда же этот…этот…мой брат поймет, что для меня его ложь все равно, что серебряная пуля для оборотня. Что каждый раз, когда я узнаю о его лжи (о, да, конечно, ради моего блага, как же иначе!), рвется еще одна струна, что связывала наши души. И не просто рвется – рассекает душу, а когда рана зарастает, остается уродливый рубец, как вечное напоминание о недоверии. Если не хуже…***
Анат между тем не сводила взгляд с Дина. - Ты не мог рассказать то, чего не помнил. Верно? – понимающе кивнула она. – Пожалуй, твой сон был слишком крепким. Возможно, я перестаралась, и ты кое-что забыл. Потому и не сказал сразу. - Да, – выдохнул он. – Но сейчас уже поздно. Мне стало чуть легче. Значит, Дин в этот раз не лгал мне, он действительно не помнил. - Ты хочешь забрать его? – Тир недоверчиво смотрел на Анат. – Ты не смеешь! Он не принадлежит вам! - Дин поклялся служить мне. Он обещал… - Он закрыл дверь! – перебил ее Тир. - И открыл, когда решил вернуть брата, – холодно сказала она. - Ну… Он же мог это сделать… – начал было Тир. - Опомнись! – Анат так резко повернулась к нему, что нас обдало горячим ветром. – Можно обойти законы, написанные людьми и остаться безнаказанными. Но никому – никому! – не дано обойти законы, установленные Создателями миров. А один из них гласит: «Никто не может вернуть ушедшего за грань… - …но его может призвать тот, – быстро продолжил Тир, – чья душа при жизни была единым целым с душой ушедшего… - …на период… – бесстрастно подсказала она. - …необходимый для разговора, чтобы принести извинения и попросить прощения, – тихо закончил Тир. - После чего… – неумолимо произнесла Анат. - …призываемый уходит. Или вместо него уходит призывающий, а призываемый остается среди людей и живет тот срок, что был отведен призывающему». - Я уже сказал, – быстро вступил Дин. – Сэм остается и живет отведенный мне срок, а я ухожу. - Дин… - Сэм, так надо, – перебил он меня. – Ты не понимаешь. Это не демоны, они никого не торопят. Я мог бы прожить отведенный мне срок, но все равно бы оказался у них… – и очень тихо добавил. – А так хоть какой-то толк будет… - Ты опять за свое?! – нет, Дин положительно, решил свести меня с ума. - Не совсем, – протянула Анат. – Дин не вполне понимает, что его ждет. Но в одном он прав: мы не демоны и мы не отпускаем тех, кого избрали. - Но ты обещала… – вновь напомнил о себе Тир. - У меня есть причины не освобождать его душу. И тебе, Тир, – она перевела взгляд на своего брата, – как никому известно, почему я это делаю. - Из-за моей ошибки, – едва слышно прошептал он. - Верно. Я сказала, что могу обернуть твою ошибку нашим общим выигрышем. Вот и не пытайся помешать мне. - Тогда прости. Но ты не оставляешь мне выбора, – твердо сказал Тир. - Хочешь исполнить то, что должен был сделать еще при своей человеческой жизни? – с любопытством спросила Анат. – Ну, что ж, не смею мешать. - Михаил! – Тир поднял взгляд к небу.***
Высоко в небе вспыхнула яркая белая звезда, луч света отделился от нее и устремился вниз, опустился на Тира, поглотил его и впитался, не оставив и следа. - Приветствую великого воина, – чуть насмешливо сказала Анат. – И каково тебе в этой оболочке, Михаил? - Душа этого человека принадлежит нам, – четко сказал Тир, то есть уже Михаил. И тут мой рассудок, по всей видимости, перешел в режим самосохранения, потому что дальше я смотрел на все происходящее, словно со стороны. – Я не позволю тебе забрать эту душу, – в руке архангела появился сияющий меч. И одновременно изменился облик Анат. Она все еще выглядела юной девушкой, но короткие рыжие волосы сменились смоляными косами, уложенными в высокую корону, переплетенную золотыми нитями, тело облегала туника из полупрозрачной белой ткани, а на смуглых руках, сложенных в приветственном жесте, зазвенели золотые браслеты. - Достоин ли спасения мир, – чуть напевно произнесла она, – в котором воин нападает на слабую беззащитную женщину? - Слабую? Беззащитную? – рассмеялся Михаил. – О ком ты говоришь, Гишти? - Говоря языком людей, физически я намного слабее тебя, – она чуть пожала плечами. – А если серьезно, то тебе известно: не я решаю, кому открыть дверь, а кого оставить за порогом. Я только привратница в доме моего господина. Мне приказали привести эту душу к нему, и я это сделаю. Если тебе что-то не нравится, скажи это моему господину. - Ты знаешь, что я не могу этого сделать, – сияющий меч исчез, и Михаил бессильно уронил руку. - А ты знаешь, что как только человек поклялся служить нам, никто другой не властен над его душой. - Вы еще подеритесь из-за очередной игрушки, – холодно сказал Дин. – Как дети… Нет, как гиены из-за куска падали. Анат и Михаил медленно повернулись в его сторону. - Лучше быть гиеной, чем такой падалью, – с ледяным презрением бросил ему архангел. Дин покраснел, побледнел, но не сказал больше ни слова, только уставился на Михаила с таким же презрением. - Мальчишки, – фыркнула Анат. – Пусть мир рушится, лишь бы последнее слово за ними осталось. - Если бы вы помнили о своих обязанностях… – со злостью взглянул на нее Михаил. - Если бы кто-то помнил, что приказы надо выполнять… – жестко прервала его Анат. Я в этом спектакле не участвовал, довольствуясь ролью зрителя, и теперь с изумлением смотрел, как Дин и Михаил одновременно и с одинаковой яростью бросили ей: - Заткнись! - Не смей! - Какой единодушие! – ядовито восхитилась Анат и тут же серьезно сказала: – А теперь взгляните, до чего довело мир ваше самомнение.***
Я только сейчас ощутил, что все вокруг было в движении, куда-то бежали люди, кто-то безуспешно пытался завести машину. Порыв ледяного ветра едва не сбил меня и Дина с ног, по быстро темнеющему небу неслись угольно-черные тучи. Ветер усилился, прижимая траву к земле, яростно трепал ветви деревьев, и если бы я не ухватился за ближайшее дерево, меня давно бы уже сбило с ног. Я вновь перевел взгляд на тучи и вздрогнул: одна летела очень быстро, низко над землей, воздух был насыщен влагой, оставляя на лице капли воды. И тут же мир погрузился во тьму – мы оказались внутри тучи. Осязание осталось единственным чувством, ни зрение, ни слух не могли помочь – кромешная тьма и тишина, не позволяющие сориентироваться в пространстве. Не было даже запахов, я чувствовал только капли воды на губах и слизнул их, чтобы убедиться, что все еще существую. И где-то в глубине души начал зарождаться ужас перед тьмой, которая, возможно, уже поглотила весь мир. И также неожиданно тьма рассеялась, и я снова увидел, что стою недалеко от выхода из парка, увидел потрясенный взгляд Дина и отчаянный, устремленный на Анат, взгляд Михаила. Но тут земля под ногами задрожала, а солнце… Багрово-красный солнечный диск на глазах увеличился впятеро, и его форма из круглой стала чечевицеобразной. - Анат, – взмолился Михаил, – нам нужна та сила, что Тир поместил в душу этого человека. - Эта сила никогда не принадлежала вам, – спокойно ответила Анат. – При соприкосновении с вашей силой она уничтожит вас... - И демонов! – прервал он ее. – Анат, нам не выстоять против них. Самое большее – сутки, а потом… – Михаил обреченно замолчал. - Что скажешь, Дин? – тихо спросила она. – Согласно нашему договору ни демоны, ни ангелы не могут ни уговаривать, ни принуждать тебя принимать решения. Но сейчас ты должен сказать, с кем из нас пойдешь. - Потому что иначе этот мир погибнет? – чужим напряженным голосом спросил Дин. - Потому что иначе погибнут все двенадцать миров, – процедил сквозь зубы Михаил. - Я иду с Анат. - Дин, – голос Михаила дрогнул, и я готов был поклясться, что в его глазах мелькнула боль, – ты осознаешь, на что обрекаешь себя? - Да, – бесстрастно ответил он. – На Ад. - Твой выбор, – печально улыбнулась ему Анат, потом посмотрела на Михаила. – Я помню. Сутки. Но если демоны прорвутся раньше, чем нам вернут нашу силу, мы поднимем мертвых. Слово моего господина, – архангел лишь судорожно кивнул в ответ, и Анат перевела на меня взгляд и деловито спросила: – Прощаться будете? - Прощаться? – вскинулся я, сбрасывая оцепенение. - Все уже сказано, – Дин не поднимал на меня взгляд и упорно смотрел вниз. – На этот раз действительно все, Сэмми. Цепь разорвана, и я уже не вернусь. Прости, если сможешь. - За что простить?! – рванулся к нему я. Но Дин не ответил, спокойно, без рисовки, подошел к Анат, взял ее за руку, и они исчезли, растаяли как утренний туман.***
- Михаил, что происходит? – я с трудом подавил желание схватить его и как следует встряхнуть, чтобы, черт возьми, мне объяснили, что происходит! - Я доставлю тебя к твоему другу, – он смотрел на меня, словно просчитывал, что делать дальше. – Бобби Сингеру. Кас объяснит остальное. - Кас там? Да, ангел действительно был там, потому что в следующее мгновение мы оказались на пороге дома Бобби, и Михаил буквально втолкнул меня в дверь, передав с рук на руки Касу. - Отвечаешь за него! - Да, Михаил. Но… Но архангел уже исчез. - Кас, что происходит? Что такого… – Кас посмотрел на меня с таким отчаянием, что мне стало не по себе, и я почти неслышно прошептал: – Что? - Я же говорил ему. Сэм, я же говорил ему, он не понимает, с кем связался. Старые боги, – горько усмехнулся Кас. – Это не демоны, Сэм. Им не продают душу. Им присягают на верность. Через жертвоприношение. - В каком смысле? – задохнулся я. - Как только поклявшийся служить приносится им в жертву, уже никто не сможет вырвать его из их власти. Дин согласился стать их избранником. И его уже не спасти. Они не станут медлить с проведением ритуала... Кас продолжал говорить, но я не слышал ничего, кроме тонкого назойливого звона в ушах. После потрясений последних суток в глазах резко потемнело, и я впервые в жизни упал в обморок.