***
Я до вечера просидел в нашей комнате, ожидая, что сейчас откроется дверь, войдешь ты, улыбнешься мне, бросишь на свою кровать сумку: - Приветик, Сэмми! …Когда стемнело, Бобби чуть не пинками выгнал меня на кухню и заставил проглотить что-то, я так и не понял, что. Чуть позже он попытался заговорить со мной, а когда я грубо попросил его оставить меня в покое, дал мне эту тетрадь и сказал: - Запиши все, что произошло за последние десять дней. А потом отдай тетрадь мне, я посыплю ее солью и сожгу. Прошлое в прошлом, Сэм. Сейчас тебе надо жить. Просто жить.***
Все, что произошло… Я не знаю, что произошло в эти дни, и даже когда перечитал свои воспоминания еще раз, я так ничего не понял... Бобби только что заглянул, спросил, как я себя чувствую. Я ответил с твоей фирменной улыбочкой: «все в порядке». А что я ему должен был сказать? Мол, чувствую себя, как половичок под дверью, о который только ленивый ноги не вытер? И ладно бы небожители, но ведь и ты тоже, Дин. Ты тоже. Удивляешься? А чему? Ты ведь всегда думал только о себе. Вот, смотрите, какой я классный старший брат, как я забочусь о младшем! Да мне эта ваша с отцом забота – это как кольца удава! Ни пошевелиться, ни в сторону сдвинуться. Все должно быть так, как вы решили. Потому что только ваше мнение правильное, а то, что я хочу, что мне было нужно – никогда не принималось в расчет! Я никогда не был вам нужен. Знаешь, что на самом деле вас всегда интересовало? Для отца это была месть. Для тебя… Для тебя тоже. Ты ведь вернул меня в Колд Оаке только потому, что для тебя на первом месте был не я – месть тому желтоглазому ублюдку. А еще ты так боялся остаться один, что тебе было легче продать свою душу демонам, чем остаться одному и жить дальше. Жизнь сразу потеряла для тебя смысл, еще бы – ты всегда любил покрасоваться перед людьми, вот мол, посмотрите, как я забочусь о младшем брате... Таскал меня за собой, как багаж. Если бы ты не забрал меня тогда от Джессики, она была бы жива! А потом, когда ты вернулся из Ада… Я же помню, как ты на меня смотрел. Ты сразу решил для себя, что я заключил сделку, чтобы вернуть тебя. Ты ничего не хотел слушать, а я не знал, как тебе объяснить, чтобы ты понял... Да, Дин, может, тогда я и лгал, ну, а ты? Разве ты говорил мне правду? А самое главное, когда ты мне действительно был нужен… Помнишь, я позвонил тебе? Мне это было чертовски трудно, но я переломил себя, я позвонил тебе! А ты сказал: нам лучше быть врозь. Я просил, не делай этого, не поступай со мной так, а ты ответил: прощай, Сэм. Господи, Дин, если бы тогда на трассе не было ни одной машины – я просто разогнался бы и врезался в дерево побольше. Но там были другие люди, мне бы не дали умереть. А потом ты позвонил и сказал: приезжай… Я не знал, что подумать. А когда приехал, вышел из машины и подошел к тебе – ты вынул нож Руби. Знаешь, на какое-то мгновение мне показалось, что ты решил меня убить. И я тогда решил, что не буду сопротивляться. А ты позвал обратно... Но все равно держал на расстоянии. Мы так и не сблизились, пока за нами не начали гоняться и демоны, и ангелы, и охотники. Да и держались-то вместе только потому, что так можно было прожить на день дольше. А за последние два дня, Дин, ты столько натворил, что… Когда ты потребовал, чтобы для твоего спасения я сказал «да» Люциферу, я… Ты убил меня. Я был мертв. Да, потом выяснилось, что это было нужно, чтобы меня спасти. Но ты не дал мне умереть. Я хотел уйти. Я устал от всего этого, Дин, понимаешь? А ты пошел за мной и снова вернул. Зачем? Разве я просил об этом? И знаешь, что еще? Ты ведь знал о последствиях, верно? Но все равно влез в игры небожителей. Решил показать, какой ты крутой, что можешь играть с ними на равных? А ты не можешь. Ты… Прости, Дин, ты просто трусливая эгоистичная сволочь. Ты не спрашивал, согласен ли я участвовать в этих играх. Ты просто взял и потянул меня за собой. Снова. Знаешь, вот прямо сейчас, в эту минуту, я ненавижу тебя. Я жалею, что мы братья. Я жалею, что ты вернулся из Ада. Я жалею, что нашел того проповедника. Лучше бы ты умер тогда. Без тебя всем было бы лучше и легче. Особенно мне.***
Через полчаса. Да, Бобби, я готов писать то, что ты будешь мне диктовать. Я уже записываю за тобой. Да, то, что я написал перед этим, это истерика подростка. Да, называть трусом того, кто не может тебе ответить – трусость. Да, ты правильно сделал, что дал мне по шее. Да, я согласен, что ты можешь сделать это еще раз, если я еще раз позволю себе такое. Да, как только закончу писать, я отдам тебе эту тетрадь, ты посыплешь ее солью и сожжешь. А сейчас, Бобби, прошу тебя, уйди. Уйди. Мне надо попрощаться с братом.***
Дин, я не решился сказать сразу. Прости меня и просто послушай. Они не сразу ушли. Я подошел к Анат и спросил ее о том видении-воспоминании, ну, о нашей первой встрече. Она ответила, что мы с ней говорили не о тебе, что я допрашивал не тебя, но что ты говорил мне о невиновности моей жертвы. А я не поверил. Мне было проще не поверить родному брату, чем усомниться в том, чему меня обучали. Дин, я не знаю, чем ты заслужил такое – умирать и попадать в Ад, она сказала только, что это твоя расплата, и что ты согласился тогда на такую выплату долгов. А мне она тогда сказала, что я буду видеть, как ты умираешь, пока не научусь доверять своему брату. И вот недавно я снова не поверил тебе. Не поверил, хотя ты и обещал мне не заключать сделку с демонами. Дин, я так испугался, что мне снова предстоит увидеть, как тебя разрывают церберы, что я поспешил уйти – умереть по-настоящему. И если бы ты не пошел за мной, я бы уже бродил безымянной тенью в Стране без возврата – Доме Мертвых. Прости меня за это недоверие, Дин. А потом Михаил… Он задержался. Я подошел к нему и сказал: извини, мне жаль, что так получилось с твоим братом. Он только вздохнул и сказал, хотел бы он, чтобы у них с братом были такие же отношения, как у нас с тобой. Что если бы он в свое время был, хотя бы в половину, также настойчив, как ты, в стремлении спасти брата, возможно, его брат все еще был бы с ним. Михаил сказал, что когда-то ему приказали подавить мятеж и уничтожить всех бунтовщиков, но он просил пощадить младшего брата. И Он согласился. Но пришлось пощадить и остальных, а в результате – в общем, все знают, что произошло в результате. И, знаешь, что еще Михаил мне сказал? Он сказал, что ты спас не только мою жизнь, но и мою душу, что благодаря тебе я могу оставаться человеком. Чтобы я помнил об этом и не подвел тебя. А я ответил: Дин всегда говорил, что за спасенную жизнь не благодарят. Все, что я могу, это прожить жизнь человеком и помнить своего брата. И я больше не подведу тебя, Дин. Больше – никогда. Обещаю.