Прощение значит прощание

Обращение к постоянным читателям: простите, что так сильно задержала главу. Параллельно мне приходится писать макси-фанфик под названием Диплом по фэндому "Кафедра математических методов нашего университета". Но следующая глава уже написана и лежит на проверке! Артур, хмурый, словно лондонская погода, ждал возвращения брата. Сжимаясь от холода, он наливал себе недавно заваренный эрл грей. Приятные пары чая согревали его. Поддавшись завладевшей им меланхолии, Артур размышлял: что будет, когда Альфред вернется? Не слишком ли поздно будет действовать? Его безразличный взгляд, обращенный в сторону чашки, застыл, ресницы вздрогнули. Дом без брата казался необитаемым, одиноким и серым. Англичанин вслушивался в тишину, окружавшую его, в надежде услышать приближающиеся шаги Америки, но все было тщетно. Когда тени вечера начали ложиться на город, Альфред пришел домой, держа в руках пакет столь любимых Артуром английских ирисок – как раз к пятичасовому чаепитию. На этот раз не столь радостный, но все же улыбающийся Америка зашел на кухню и, увидев Англию с чашкой чая, произнес: –Вижу, ты уже приготовил чай! А я тебе тут ирисок принес. Однако, к удивлению американца, Керкленд не реагировал. Он сидел, словно застывшая восковая фигура. Единственное, что отличало его – осторожное и монотонное покачивание чашки в руках. Джонс подошел и помахал рукой перед глазами брата, и только после этого англичанин очнулся от своей задумчивости. –Ах, это ты… я, кажется, задремал. Как прошел сеанс? На этом месте Америка немного замялся и неуверенно ответил: –Да, в общем-то, неплохо… Но вчера было лучше. Доктор сказал, что мне нужно некоторое время отдохнуть от сеансов и больше гулять на свежем воздухе. Думаю, это просто ночные кошмары, поэтому проблема так быстро разрешилась. Мне нужно смотреть меньше ужастиков! Внимательно разглядывая лицо брата, Артур заметил, что тот чего-то недоговаривает. Но камень с его души упал: опасаться раскрытия правды больше не нужно, все вышло так, как и хотел англичанин. Англия ощутил небывалую легкость, которую он чувствовал лишь в своем прекрасном саду, окруженный эльфами и слушающий пение соловья. После последнего сеанса Америка освободился от прожигающе-ледяной, когтистой хватки кошмаров. Он жил как ни в чем не бывало, и ничто не тревожило Артура. Так было до того, как Америка, оставшись один, стал бродить от безделья по дому и наткнулся на старую кладовку. Раньше он не задумывался о том, что там было, да и на двери висел замок. Теперь же ему было нечего делать, брат куда-то отлучился, и он решил попытаться открыть его. Несколько поворотов его любимой отвертки, и старый механизм сдался. Похоже, тут давно никого не было. Это место показалось Альфреду до боли знакомым, хотя он был готов поклясться, что никогда там не бывал. В старом помещении пахло отсыревшим порохом и ветхими страницами, повсюду висели тонкие нити паутины. Он осторожно нажал на переключатель и включил свет: большую часть комнаты занимали коробки, разбросанные вещи и старая мебель. Сердце Америки переполнил восторг и трепет перед неизведанным – ему захотелось быстрее все осмотреть. Он подошел к одной из коробок и смахнул с нее пыль. Открыв картонный ящик, юноша увидел большой фотоальбом с потертой обложкой. Не медля ни секунды, Альфред раскрыл его: там были его фотографии. Но ни об одной из них он ничего не помнил. От удивления его лицо вытянулось, а очки съехали на кончик носа, но он даже не стал их поправлять – схватил альбом и побежал наверх посмотреть, не пришел ли Артур. В это время англичанин уже был дома и спокойно заваривал чай. Когда Джонс влетел на кухню и громко заговорил, Керкленд от неожиданности подскочил и опрокинул чайник. –Альфред! Сколько я тебе говорил: нельзя так пугать людей! И что это за вид такой: весь в пыли, лохматый, очки на нос съехали. Что с тобой случилось? Не обращая внимания на замечания брата, американец положил тяжелый старинный альбом на стол и сказал: –Я нашел это. В кладовке. И там мои фотографии. Я везде узнаю себя. Но почему-то я не помню ни кадра оттуда! Что это значит? Объясни!! Зрачки англичанина расширились, и где-то под сердцем задрожало. «Как он…туда пробрался…я... я же закрыл кладовку на замок. Да и он никогда подвалами не интересовался… За что мне это все?..» Он на секунду замялся: –Видишь ли, Ал, у тебя был брат, старший брат. Вы с ним были очень похожи, но он…он погиб. Это его фотографии. По странному поведению Артура Джонс догадался, что мужчина врет. Ведь он не знал ни о каком брате и провел все детство только с англичанином! –Я тебе не верю! Если у меня был старший брат, то почему я ничего о нем не знаю? Ничего о нем не помню, ни разу не видел?! Дрожащий голос Америки застыл в сознании Керкленда, раздаваясь снова и снова. Он не успел придумать более менее достоверной версии и ответил: –Ну, он никогда не жил с нами. Вас разделили еще при рождении. Срываясь на крик, Джонс возразил: –Но ведь есть фотографии, на которых ты стоишь рядом с ним! Хочешь сказать, ты его навещал, и я ничего не знал? Ты не мог взять меня с собой или привезти его сюда? А может, он и не погиб вовсе, и каждый раз ты уходишь не на работу, а к нему? Англичанин тяжело вздохнул и обхватил голову руками. Все, за что он так боролся, ради чего столько выстрадал, начало рушиться в один миг. –Ал…слишком долгая история, слишком много вопросов. Давай ты отдохнешь, и завтра я тебе все расскажу? От негодования американец покраснел и, не раздумывая, выпалил: –Чтобы за ночь ты успел придумать что-то, похожее на правду? Оставь ее себе! Молодой человек схватил альбом и убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. С пустым взглядом англичанин слушал, как поворачивается ключ в замочной скважине комнаты Альфреда. Руки мужчины уже не дрожали - они обреченно опустились. Чашка опрокинулась на стол из-за неосторожного движения, и ароматный чай тоскливо капал с его краев. Раскинувшись на стуле с закрытыми глазами, Артур был словно в забытьи: в его сознании не было мыслей, его дыхание замерло. Повсюду была лишь всепоглощающая пустота. Очнувшись, он не стал вытирать лужу от чая. Даже не заметив ее, он, спеша, прошелся прямо по ней. Решительным шагом мужчина подошел к двери Америки и осторожно постучал. Никто не открыл. Он начал бить в дверь, и раз за разом удар отдавался тупой болью в его руке. Поняв, что этим ничего не добьется, Керкленд равнодушно произнес: –Знаешь ли ты, чего мне стоила твоя жизнь? Нет, не знаешь. Ты ничего не знаешь. Да и зачем тебе это знать? Все было так хорошо, а теперь ты готов это разрушить из-за своего пагубного любопытства… Дурак. Переведя дыхание и перестав опираться на дверь, Артур встал и потер ушибленную руку. Не оглядываясь, он стремительно направился к гардеробной, накинул пальто и вышел из особняка. Скрывшись от дождя за плотной тканью, он пошел, куда глаза глядят. Вскоре его силуэт растворился в серых потоках холодного ливня. Альфред, не обращая никакого внимания на поведение брата, сидел на кровати, поджав ноги, и держал дрожащими руками старый альбом. Парень не верил ни в какого старшего брата. Все эти фотографии напоминали ему те видения, от которых он так страдал. Страница за страницей он листал книгу своих воспоминаний. Вот он, маленький синеглазый мальчик, играет деревянными солдатиками рядом с Англией, который перебинтовывал свою руку. А здесь он, уже повзрослевший, идет в костюме ковбоя на свое первое родео. На одной из фотографий он стоит одетый в военную форму, с мушкетом наперевес. Края этого снимка обгорели, словно кто-то пытался его сжечь. Дальше шли совершенно новые страницы из твердой, новой бумаги. На них не было ни одной фотографии с Англией. Америка внимательно рассматривал их: там он был таким взрослым, возможно старше, чем сейчас… Перелистывая альбом снова и снова, он так и уснул над ним. Сон Альфреда был беспокойным. События дня перемешались в его сознании и, словно гремучая смесь, были готовы взорвать его голову. Он долго ворочался, с его лба не сходила испарина. Наваждения вернулись. Проснулся американец непривычно рано. Его голова раскалывалась, словно в ней был клубок проводов под напряжением. Расплывчатым взглядом он оглядел свою неприбранную комнату и наткнулся на фотоальбом. Воспоминания о вчерашнем дне вернулись к нему, но его сердце ни капельки не дрогнуло – он не мог, да и не хотел оправдать скрывавшего что-то Англию. У Америки, не привыкшего напрягать извилины, взрывалась голова. Где же можно найти готовые ответы? Или хотя бы подсказки? И тут Джонс вспомнил слова психотерапевта: «На этой кассете все ответы». Ободренный, он достал кассету и проигрыватель. Лента мягко зашипела в аппарате, и парень услышал повествование о собственной жизни – нисколько его не удивившее. Все было в точности, как в его видениях. Но что же тогда с ним случилось, если у него была некая жизнь «До»? Первая мысль, посетившая его голову, была связана с дневником Артура. «Я помню, что брат каждый день о чем-то писал в толстой тетради, напоминающей книгу. Наверняка, там есть ответы на вопросы» Америка решительно поднялся с кровати и вышел из комнаты. Убедившись, что англичанин не вернулся домой, Альфред начал обыскивать его комнату. Переворошив все его вещи, парень не нашел ничего, что напоминало бы дневник. Поиски завели его в библиотеку – место, которое он терпеть не мог, ведь там было скучно, пыльно и пахло стариками. Однако Керкленд проводил там много времени, и весьма вероятно, что нужная американцу вещь была именно там. Вздохнув, Джонс зашел в библиотеку. С нескрываемой тоской он оглядывал старинные полки с книгами, пока не наткнулся на ту, у которой не было надписей на корешке. В ней американец узнал ту самую тетрадь – дневник Англии. Выйдя из библиотеки как можно скорее – у Альфреда не было никакого желания оставаться в этом душном занудном месте – он пошел в свою комнату. Плюхнувшись на кровать, он раскрыл таинственную книгу, сулящую надежду и разбивающую иллюзии.