Драбблы по сериалу Hannibal NBC

Вся проблема в том, что она хотела этого. Хотела узнать, как Уилл целуется, но не из профессиональных соображений. И то, что теперь она хочет поцеловать его снова, говорит не о недостатке материалов для анализа... После той непринужденной шутки про свидание, Алана много думала об их отношениях. Но, видимо, недостаточно много, иначе бы не сидела сейчас за рулем засыпаемой снегом машины, не зная, что делать дальше. Уилл… У Аланы три брата и все старшие, но с тех пор, как она преподает в ФБР, у нее сохраняется ощущение, что помимо кровных у нее есть еще один брат. Да, Уилл стал ей совсем родным, и рядом с ним она кажется себе храброй старшей сестрой, хотя Алана и моложе. Так получилось, что они практически сразу стали по-свойски подкалывать и подбадривать друг друга, чуть что, советуясь с доверительностью сиблингов, а не коллег, и возмущение в их обсуждениях Джека изрядно походило на раздражение произволом строгого родителя. Возможно, причина в том, что Уилл всегда производил на Алану впечатление мальчишки. Вместо игрушек пользующегося настоящими инструментами и прибегающего к взрослым средствам борьбы с болью и одиночеством, но все-таки мальчишки. Puer aeternus [1], совсем по Юнгу. Лохматого, вынесшего из детства свою фантазию, хобби и привычки, растерянно озирающегося в загрязненной навождениями реальности… и без того пугающе непонятной, чтобы регулярно погружаться еще глубже. Но Джек заставляет его, и Уилл погружается, хотя прекрасно знает, что не сможет отложить ужасы в файл, и достать позже, и выныривает все реже, и если так пойдет и дальше… …«Взрослый», не значит «умный». «Хозяйственный». «Трудоустроенный». «Способный раскрыть убийство» или «читающий серьезные книги». Взрослость — умение противостоять своим кошмарам, а ее профессия заключается в том, чтобы способствовать противостоянию, распугивая хищные тени… Из-за таких мыслей Алана и решила навестить Уилла по дороге домой, надеясь убедиться, что с ним все в порядке. Что он не ищет раненных животных в полях вокруг своего дома. Наверное, она надеялась, что они выпьют чаю, посидят с собаками у не разобранного камина, поговорят о возвращении к преподаванию. Если получится, и о медицинском обследовании — хотя бы обсудят такую возможность! — и обязательно наконец-то прояснят лукавое невысказанное между собой. Столько планов, столько благих намерений, а в итоге все запуталось еще больше. Уилл воспользовался ее сочувствием, как ребенок, знающий слабости родителя. Бессознательно, разумеется, это его способ защититься. И так типично по-мужски — все мужчины дети — предложил перестать думать. Но кто-то из них обязан был остаться взрослым в ситуации, когда они оказались… близки. И Алана может себя поздравить, сказать себе, что все сделала правильно, потому что каким бы милым, и остроумным, и внимательным, и ненастойчивым, обходительным, замечательным… Нет. Нет. Потому что этот поцелуй — подарок, который она не может принять. Потому что Уилл очень несчастен, а Алана, как бы сильно не хотела уберечь его, не сможет быть для него всем. Алана идет обратно к дому. Впускает в гостиную холод и завывания ветра. У Уилла во взгляде — глаза блестят, скорее всего, собирался поплакать — искра удивления, и горячая — горячечная — надежда. Алана сразу говорит ему: — Я не останусь на ночь, Уилл. Но я помогу тебе. Все равно я пожалею, если уйду вот так. Она укрывает Уилла пледом, загоняет собак на кровать, к нему. Берет с полки книгу, и садится читать вслух какую-то историю, совсем как тогда в палате Эбигейл. И все хорошо. Правда. Алана смотрит на светящиеся окна дома. Включает зажигание. От поворота ключа просыпается радио, а по нему Маккартни с благодушной ленцой раскрывает своим сырым вокалом тайну — все пройдет, так ему пообещали.