Драбблы по сериалу Hannibal NBC

В его плане все учтено, и даже без расстройства эмпатии легко оценить остроумие придуманной им схемы, ее изощренность и изобретательность. Мэттью уже определился с порядком действий, остались только мелочи вроде ножа. Он мог бы взять любой другой и просто воссоздать modus operandi по материалам дел, но Мэттью готов приложить дополнительные усилия, чтобы добиться аутентичности. В конце концов, от нее может зависеть, оправдают ли Уилла Грэма. Мэттью очень хочется избежать необходимости пробираться на склад вещественных доказательств и всех сложностей и случайных жертв, связанных с этим маневром. Он оставляет вариант проникновения на крайний случай, подыскивая более элегантное решение проблемы добычи своего инструмента. Недостающая деталь находится, когда Мэттью сопровождает одного из новоиспеченных пациентов на слушанье и своим особым чутьем на одиночек примечает пристава средних лет. Передав подопечного адвокату до окончания заседания, Мэттью следит за приставом со стороны и, когда тот чувствует на себе его взгляд, приветливо-любопытно ухмыляется ему одной стороной рта. Пристав хмурит свои косматые темные брови, но все-таки неуверено отвечает сходной дружелюбной ужимкой. Когда представляется подходящая возможность, Мэттью, засунув руки в карманы куртки, подходит к нему, имея наготове несколько вариантов того, как завязать разговор. Он знает, что не ошибся, когда легко развязываемый им пристав в первые несколько минут оговаривается о том, что он «Энди» для друзей. Чутко режиссирующий их знакомство Мэттью — «Мэтт» — предчувствует начало прекрасной дружбы. --- Они встречаются во все дни без смены в госпитале у Мэттью, потому что Сайкс одинок настолько, насколько Мэттью показалось. Мэттью выслушивает его рассказы про сестру и брата, про то, как он сломал плечо, играя в футбол в старших классах, про его протянутый сквозь всю жизнь интерес к криминальным триллерам, — Мэттью хороший приятель, а скоро и друг, хотя совершенно незаинтересован. Жизнь Эндрю Сайкса — это жизнь застрявшей в рутине посредственности, которая не умеет даже чувствовать фрустрацию по этому поводу. Всю новизну, которую привносит в его мысли Мэттью, Сайкс жадно усваивает, глядя на него с неразделенным вниманием, слушая, не перебивая. Иногда — и это корежащее изнутри, отчуждающее ощущение — такой интерес почти приятен; все-таки Мэттью скармливает ему не только ложь, подобранную нужным образом. Отдавая ему на откуп свои рисунки, вызывающие у Сайкса стойкое восхищение, потчуя его профессиональными байками о работе санитара психушки и рассказывая анекдоты, Мэттью не забывает следить за прогрессом дела, — подготовкой предварительной документации к слушанью Потрошителя. Выгадывая время, оценивая чужую спелость. Ведь Эндрю нуждается в ком-то, кто заставлял бы его делать вещи, кто дал бы выглянуть из его скучной насиженной жизни. И поэтому, когда в одном из разговоров за обедом Мэттью совершенно непримечательным образом подводит Сайкса к делу Потрошителя, когда он подбивает его принести ему нож со склада вещдоков, то видит, что несмотря на все оговорки перед лицом этой совершенно невинной шалости, Сайкс хочет этого больше него самого. --- Мэттью добивается своего, но возникают другие, непросчитанные им сложности: Эндрю Сайкс гомосексуалист; и Мэттью определяет, что стал объектом интереса Сайкса. Когда за одной из планомерно вошедших в обыкновение встреч у Сайкса дома, тот протягивает ему нож, Мэттью усмехается про себя, ведь Энди вовсе не подозревает. Разглядывая так требовавшееся ему лезвие, Мэттью слышит высказанное с придыханием: «Ты выглядишь, как реальный убийца». И когда он поворачивается к Сайксу, тот ближе, чем Мэттью казалось, его зрачки расширены, в его позе напряженное, алчущее восхищение. Мэттью отчитывает себя за то, что, правда, мог бы предсказать такую реакцию, выяснив, что аура опасности щекочет нервишки его контакту. Он думает о выходах из ситуации, не сопротивляясь, когда Сайкс осторожно берет его за плечи, и слегка надавливает, усаживая в кресло, нетерпеливо облизывая пересохшие губы. Опускаясь на колени, глядя на него выспрашивающим разрешения пугливым/похотливым взглядом. Мэттью не чувствует возбуждения, не чувствует ничего. Нелепость происходящего. Отвращение. Но Сайксу нужно это, а ему нужен нож. Мэттью думает о том, что делает это, чтобы помочь Уиллу Грэму. И заканчивает тем, что думает о нем, представляя тени, падающие на его выразительные глаза, которые видят Мэттью, наконец видят его, представляя, как голос Уилла Грэма шепотом зовет его по имени, его рот, сложенный в невиданно-расслабленную, открытую, пронизанную симпатией улыбку. Его вздохи, и запах, и — что-то смещается. Вдруг есть желание, которого не было раньше. Оно не похоже на чувство, которое вызывают образы всепоглощающего огня в его голове. --- Мэттью давит на знакомую медсестру-должницу, чтобы та из госпиталя позвонила Сайксу, сообщая, что его сестра попала в аварию и находится в критическом состоянии. Он устанавливает голову чучела, садится в угол и ждет в темноте дома. Когда в прихожей зажигается свет, он встает, и вошедший Энди сразу же чувствует, что что-то не так — он не видит перед собой знакомого болтливого Мэтта, видит другого, выглядящего как он. Несоответствие, должно быть, гипнотизириует его: у него более чем достаточно времени хоть как-то среагировать, пока Мэттью делает четыре шага ему навстречу. Он успевает нахмуриться и собирается что-то сказать, но говорить здесь не о чем. Убийство тихо, фронтально. Щадяще. Сайкс состраивает глупое выражение лица, когда пуля входит в его грудь, как будто он почувствовал приступ изжоги от перебора со своим любимым — лишние сведения — карри, а не перестанет существовать через несколько секунд. Он сгибается пополам и замедленно поднимает к нему глаза, смотрит на Мэттью снизу-вверх. И в его взгляде нет осуждения, просто отсутствие понимания. Это неуместно, неправильно. Мэттью чуть склоняет голову на бок, не говоря ничего, сжимает губы, смаргивая что-то, чего не может быть в глазах. С этого момента все идет быстро и в соответствии с планом. Он делает свой шокирующий коллаж, роняет ухо в пакет, а ненужный больше нож — на пол, на который продолжает сочиться ручеек крови из надреза. Устанавливает механизм, проверяет проводку и реле на дверном косяке, прежде чем тенью выскользнуть через задний двор, удостоверившись, что никто его не заметит. --- К сожалению, для Мэттью было бы опасным оставаться, но он представляет, что случится: быстро и мощно распространяющиеся желтизну и голубизну раздающегося пожара, как языки нахлынут на его инсталяцию, закоптят обои с крупным барочным принтом; как в доме, лишившемся хозяина, пламя будет бушевать ревущим морем света, изгоняющего темень, очищающего. Представляет, как одним вечером пару дней спустя сонные улицы Миллфорд Милл оживут, как сперва пожарные, а затем федералы заполонят дом, как Джек Кроуфорд пройдет навстречу своему ожившему кошмару, спрашивая себя, мог ли он ужасно ошибиться. Как Уилл Грэм выйдет на свободу, имея вопросы. Что может пойти не так?