Спасибо

Когда мне было двенадцать, я начала дружить с одной девчонкой. Мы с Люси вместе сидели на алгебре и английской литературе, а после уроков частенько гуляли, либо зависали у нее дома, слушая диски и объедаясь чипсами. Было весело. Мне всегда нравилась такая дружба. Вы лучшие друзья друг друга, и вам просто хорошо только вдвоем. Так продолжалось год, замечательный год, когда я успела основательно подзабить на учебу, но зато была очень счастлива. Даже когда мой отец самоликвидировался, собрав все свое имущество буквально за час, Люси была рядом. Веселила меня, не давала грустить и замыкаться в себе. Именно в тот момент мы начали общаться с Шоном. В школе пришло время изучать испанский, и мы с Люси с радостью записались. Там оказался и Шон, и мы почти мгновенно поняли, что на одной волне. Наши прогулки после школы стали проходить втроем, и вот мы уже все вместе околачиваемся дома у Люси, смотря Симпсонов и все также обжираясь чипсами. А потом что-то неуловимо изменилось. Мы стали реже проводить время вместе, разговоры стали напряженнее, а я отчаянно не понимала, что же происходит. В один из дней, когда мы были у Люси, по MTV крутили новый клип Джастина Тимберлейка, и все в целом было нормально, Шон отозвал меня в сторону «на разговор». По спине пробежал холодок. Такие разговоры редко кончаются хорошо. - Кэсси, - Шон почесал макушку, - Представь такую ситуацию. Тебе нравится парень. - Так, - я нахмурилась, потому что на тот момент в принципе не представляла такой ситуации. Телевизор, музыка, кошка – все, угодно нравилось мне больше, чем отношения. Если я уж и представляла свои гипотетические отношения, то были они либо как в «Грязных танцах», либо…либо никак. - Тебе нравится парень, - продолжал Шон, - И тебе хочется проводить с ним время, да? - Наверное? – неуверенно протянула я. - Хочется, - припечатал Шон, - И вам с ним…хочется проводить время только вдвоем. Разговариваться с ним, обниматься, ну и все такое. - Наверное? – разговор вызывал только недоумение, но в животе ворочалась что-то скользкое. - А теперь представь, что у твоего парня есть друг, - парень больше не смотрел мне в глаза, - Который с вами все время. И вы не можете остаться только вдвоем. - И что? - То, что мы с Люси…хотели бы проводить время только вдвоем. Без тебя. И стали они проводить время только вдвоем без меня. И пусть сейчас это кажется абсолютно детской проблемой, с тех самых пор во мне навсегда поселился комплекс «лишнего человека». Я просто везде лишняя. - Некрасивая история, конечно, - Эмбри покивал и свернул на шоссе, - Но я не понимаю, какое это имеет отношение к тому, чтобы познакомиться с моими друзьями из резервации. - «Лишний человек», - не преминула напомнить я, потягивая содовую из жестяной банки. От количества выпитого и съеденного и чувствовала себя раздувшейся и неповоротливой, но искренне надеялась, что не отпугнула Эмбри своим аппетитом. Со своими планами на него я так и не определилась, - У вас уже есть своя компания, вы там чуть ли не с детства все общаетесь. Эмбри закатил глаза. - С детства я общаюсь только с Джейком и Квилом, это раз, - удивительно, даже читая мне нотации, парень умудрялся говорить мягким голосом без капли раздражения, - А два – и Пол, и Джаред привели своих девушек в компанию, и всем они очень понравились! Все прошло отлично! - А они бледнолицие? – вкрадчиво поинтересовалась я. Эмбри стушевался и с преувеличенным вниманием уставился на дорогу, а я хлопнула в ладоши, радуясь непонятно чему. А потом вдруг поняла. - Подожди-ка, - я развернулась к индейцу всем корпусом, - Ты собираешься привести меня в свою компанию как…кого? Юноша скосил на меня взгляд, крепко вцепившись в руль. - Ну…ты мой друг? - Вроде того, - я передернула плечами и откинулась на сиденье, не понимая, удовлетворил ли меня ответ, или наоборот, расстроил. - Хорошо, - просиял индеец, - Значит, ты девушка-друг. Все будет отлично, ребята очень дружелюбные! Остаток пути мы провели в молчании. Когда мы подъехали к моему дому, то какое-то время просто сидели в машине, не глядя друг на друга. - Может, доедем до тебя? – предложила я. - Хочешь познакомиться со всеми прямо сейчас? – мягко улыбнулся Эмбри. Я застонала. - Нет, я имела в виду, что я могла бы отвезти тебя до дома. - Зачем? – искренне изумился парень. - Может, я понадеялась, что, раз уж мы помирились, ты перестанешь околачиваться под моими окнами? – без особой надежды предположила я, - Зачем ты вообще это делаешь? - Я вполне могу дойти пешком, - ответил Эмбри, оставляя без внимания второй вопрос. Парень ловко вылез из машины, и я последовала его примеру. Пешком до резервации...мне невмоготу было ходить пешком до школы. Он проводил меня до двери. - Заеду за тобой завтра в семь, - заявил индеец, когда мы неловко прощались на пороге моего дома. Пожимать руку было глупо, целовать в щеку так вообще убого, а потому я неловко раскинула руки в разные стороны, позволяя Эмбри аккуратно обхватить меня горячими руками, отрывая от земли. Объятие было настолько крепким, что я чуть не крякнула. Когда он выпустил меня из кольца рук, я чуть было не потеряла равновесие, но была аккуратно подхвачена и поставлена на ноги. - Увидимся завтра, Кэсси, - индеец мягко погладил меня по плечу и убежал в темноту. Зайдя в дом и, растерянно потрепав по спине вопящую кошку, я, как и недели до этого, рухнула на диван в гостиной и уставилась в потолок. В голове прокручивались наши сегодняшние разговоры с Эмбри, моменты, неловкие горячие прикосновения его рук. Щеки сводило судорогой от подступающей улыбки. Кажется, теперь все стало яснее ясного.

***

С колледжем я пролетела. Прием заявок уже заканчивался, а у меня не было абсолютно никаких сил. Что бы сказала мама? Она хоть и училась в университете Вашингтона, была отличным специалистом, трудолюбивая, настойчивая...При мысли о матери грудь передернуло болезненной судорогой, а лицо скривилось в подступающем рыдании. Не в силах совладать с собой и не имея на это никакого желания, я тихо заплакала. Что мне делать теперь? Я оказалась одна. Я считалась взрослой, могла жить самостоятельно, вот только совершенно не умела. Переживания из-за оценок, из-за Тайлера, каким же все это было далеким. Я старалась влиться обратно в свою прежнюю жизнь, которая не будет такой уже никогда. Дни с Кристиной, время, проведенное с Эмбри. Мне становилось легче, но стоило им уйти, как на меня вновь наваливался ужас потери и одиночества. Мамы больше нет со мной, ее теплых рук, негромкого мягкого голоса. На полочке в ванной не лежат ее украшения, а на кухне больше не стоит еще не остывшая кружка с недопитым кофе. Мамы больше нет со мной, теперь она за километры от меня, лежит под слоем земли. Я поплелась к холодильнику за бутылкой ледяной воды. Открыв дверцу, я бездумно уставилась на освещенные тусклым светом полки, а потом заметила в глубине форму для выпечки. В полном смятении вытащив ее, я уставилась на пирог, прикрытый пленкой. Я и забыла про него. Этот пирог сделала для меня мама, перед тем, как уехать. Я не любила фрукты, но любила сладкое, и мама решила исхитриться, сделав пирог с сухофруктами. Я притронулась к нему только раз, и, затолкав остатки поглубже в холодильник, дала себе обещание обязательно доесть его к маминому приезду. Но я этого не сделала. Пирог уже зачерствел, но я рывком содрала с него пленку и села за стол. Поддевая вилкой куски жесткого теста, я неловко отправляла их в рот, захлебываясь рыданиями. Я кашляла, давилась, но все равно продолжала есть, пока не осталось, ни крошки. Вкус этого пирога я запомню на всю свою жизнь.

***

Эмбри заехал за мной на следующий день ровно в семь. В этот день я встала очень поздно, но с ощущением, будто с меня сняли слой пыли. Стало легче. Почти сразу после моего пробуждения приехала Кристина, которая светилась плохо скрываемой радостью. Подруга очень тактично поделилась со мной отличной новостью: она поступила в Беркли. В ответ на мою скорченную физиономию Кристина лишь ответила, что очень соскучилась по теплу, которого в Форксе явно не доставало. - Выходит, мы долго не увидимся, - не без грусти отметила я, - Боюсь, я не скоро соберусь в Калифорнию. Услышав о встрече с друзьями Эмбри, Кристина едва не захлопала в ладоши. - Ты знаешь, это ведь очень хороший знак. С друзьями просто так не знакомят. - Не знаю. Он ведет меня как друга, - я передернула плечами, откровенно сомневаясь в собственных словах. После этого опрометчивого замечания мой гардероб был выпотрошен, подвергнут тщательному анализу и критике: слишком просто, слишком старомодно, следовало бы чаще стирать свои вещи. Глядя на то, как Кристина копошится в моих любимых мягких толстовках, я и сама начала переживать. А что, если я буду выглядеть нелепо, и индейцы меня просто засмеют? Когда, наконец, совместными усилиями мы выбрали мне наряд, все остались довольны: достаточно опрятно, но не выглядит так, будто я слишком стараюсь. Когда я глядела на себя в зеркало, то лишь поражалась, что могу выглядеть так хорошо. У подруги действительно был вкус, раз она смогла собрать из моего барахла такую конфетку. Скрутить волосы в привычный пучок мне не дали: - Оставь ты их в покое, из-за твоих пучков у тебя секутся кончики! Кто бы мог подумать. Так вот, когда я уже сидела расчесанная и одетая, а Кристина уже пять минут как выскользнула за дверь, напутствовав меня: «Расслабься и просто хорошо проводи время, предоставь инициативу ему!», в мою дверь постучали. Эмбри стоял на пороге и выглядел как обычно. Те же джинсовые шорты, футболка. Я даже на какое-то мгновение расстроилась: стоило ли мне вообще так заморачиваться? Но потом он ослепительно улыбнулся, протянул мне шлем, и я решила расслабиться, как и советовала Кристина. Улыбнувшись индейцу, я приняла из его рук шлем и последовала за ним к его байку. - Ты готова? – осведомился Эмбри, нахлобучивая мне на голову шлем. - Готова, - неуклюже кивнула я, - А твой шлем? – я только сейчас обратила внимание, что парень собрался ехать на мотоцикле без малейшей защиты. - Не переживай за меня, - Эмбри мягко улыбнулся мне и аккуратно подсадил на байк, а потом запрыгнул и сам, - Я хорошо им управляю. Обхватив горячее тело индейца, я не смогла сдержать довольной улыбки. Потом мы резко рванули в теплые летние сумерки, и последние сомнения окончательно покинули мою голову.