***
Начало дня было ужасным. Как для меня, так и для остальных сестёр. Поступок Рин оставил довольно неприятный осадок внутри нас, и не могли избавиться от него. Даже сидя за столом, завтракая в тишине, я не мог увидеть огня в глазах сестёр. Ни капли счастья и желания. Я не знал, как исправить эту ситуацию, стараясь отстраниться от своих сестёр и не мешать им. А Рин… Мне не хотелось злить её ещё сильнее. Пообещав ознакомить всем со своим домом вчера ночью, я решил провести быструю экскурсию для сестёр и сдержать своё слово. Чуть разнообразить их день и отвлечь занятиями, если у них будет на то желание. Пока сёстры собирались возле меня, вставая из-за стола – Рин, хмыкнув, поспешно направилась в спальню. У неё не было желания слушать меня. Вместе с сёстрами я повторно осмотрел гостиную, показывая им каждую вещь и заводя в каждый угол. Она была соединена с кухней, на подобие той, что я пытался сделать в своей квартире. Кухня эта была со своим отдельным, белым полом, и белым кафелем на стенах. Там же красовались белоснежные кухонные столы, белоснежный холодильник, посудомойка, и белоснежная плитка с раковиной. Все было белым, создавая впечатление, что ты смотришь в абсолютно другую комнату, которая находилась, как мне казалось, за невидимой стеной. Сама же гостиная была оклеена зелеными обоями с серым узором, пол был покрыт огромным ковром, а повсюду стояли разнообразные столы, вроде овального – обеденного - что стоял рядом с кухней и не мешал проходу на эту самую кухню, или же черного столика – кофейного – который был задвинут в самый угол комнаты. Этот кофейный столик я, в добавок, обозвал "игральным", и не спешил объяснять почему. Рядом стоял настольный футбол, прикрытый тканью, а справа от него - диван, напротив которого висел большой телевизор. У стены напротив стояли шкафы с разными принадлежностями и посудой, а возле неё – большое окно с видом на улицу. Экскурсия была короткой. Быстрый осмотр всего «ноу-хау» в гостиной, плюс небольшая прогулка по саду и пара взмахов пальцем в нескольких направлениях… была более чем достаточной для них. В основном, я лишь указывал на некоторые вещи, которые им обязательно нужно знать, и которых, порою, нужно остерегаться. Я не показал им свою комнату и, что самое главное, запретил им заходить в два места – лабиринт в саду, и погреб в гостиной. Конечно, дверь погреба была закрыта, но ничто не запрещало сёстрам заглянуть в лабиринт. Они пообещали мне даже не заглядывать в эти места, и я надеюсь, что они это обещание сдержат. После, ознакомив всех с каждой комнатой и особенностью дома, я перешёл к более приятной части моей экскурсии – развлечения. Мне не составило труда найти все припрятанные мамой игры, настольные и нет, и даже достать свою старую консоль, подключив её к телевизору. Конечно же, никто из них не знал про подобные виды развлечения. Сёстрам были незнакомы настольные игры, вроде домино, дженги, монополии… Они даже на, раскрытый перед ними, настольный футбол смотрели, как на орудие для пыток. Ну а телевизор с консолью они вообще обходили стороной, не желая трогать. Однако я был уверен, что они быстро ознакомятся и привыкнут к подобным новшествам, спустя время. Все найденные мною инструкции были на столе, и Ори, ведомая жаждой знаний, начала постепенно разжёвывать все тайны для своих, сидящих рядом, сестёр. Дабы развеяться и дать им… отдохнуть от меня, я решил прогуляться по городу. Ибо более мне нечего было делать. «Эдвард, мы пойдём с тобой». – Рэд заявила об этом прямо в коридоре, запрыгивая в сапожки своей сестры Теал, бросив стоящей рядом Блю её куртку. А на вопрос: «Зачем?», Блю не постеснялась ответить первой, ответив с лёгкой, привычной ей, ноткой строгости: - «Нам нужно закупиться едой. Поможешь нам с пакетами». «Словно я позволю вам выйти на улицу в такой лёгкой одежде». – Моё замечание заставило сестёр оглядеть свои наряды. Я, конечно, мог ещё позволить Блю выйти наружу, в джинсах и куртке, но для Рэд с её платьем… Мне пришлось заставить её переодеться, параллельно вытягивая ей возможную одежду из гардероба. Ей пришлось влезть в мои штаны и футболку, а после – в пальто моей мамы. Естественно, ей не нравился цвет одежды, но всему остальному она была рада. Особо сильно она была рада примерить мою одежду, прижимая край майки к своему носу, вдыхая каждую нотку, закреплённого в ткани, аромата. Рэд даже не постеснялась подтвердить в моём присутствии, что эта скучная белая майка «пахла мной»… чего мне раньше никогда не приходилось слышать. Надеюсь, это единственный раз, когда мне придётся поделиться с кем-либо одеждой, и мне yt придётся одевать в свою одежду остальных сестёр. Кто знает, что ещё они надумают с ней… сделать.***
Осенняя погодка была… не такой уж и плохой. Меня, как и Блю с Рэд, не волновали холодные ветра, а дождливой погоды ещё никто не предвещал. Однако осень в этом городке не была «горящей», как это обычно бывает в других местах. Городок тускнел в подобное время года, а вместе с ними и разноцветные узоры на стенах зданий, как и яркие подвески над ними, обычно горящие неоновым цветом каждый вечер. Пара-тройка упавших листьев не могли дать цвета этой бесцветной картине. Для меня городок казался… более спокойным и пустым в подобное время года. Или же это лишь я… - «Да ты постоянно к нему липнешь, Рэд». - «А что мне мешает? Хочу и липну». Я слегка отставал от Рэд и Блю. Шёл сзади, убрав руки в карманы, слушая их разговоры, медленно превращающиеся в очередной спор. Мне было неприятно слышать излишнюю громкость в их голосах. Ещё хуже это делал тот факт, что темой их спора был я. - «Ты просто ревнуешь!» - «Чего? Я даже поговорить с ним по душам не могу! Только подумаю – ты бросаешься его тис-» «Прекращайте!». – Моего терпении не хватило, чтобы удержать этот крик души в себе, впитывая в себя удивлённые взгляды Рэд и Блю после. Только спустя секунды молчания я смог вернуть себя в норму и продолжил движение, пробурчав недовольно: - «Две взрослые девушки, а скандал разводите на пустом месте». И пока я шёл вперёд, опустив голову – Рэд и Блю стояли на месте. Они были в замешательстве и не понимали, что на меня нашло. А объяснять что-либо просто так, без причины, или даже извиняться за свой тон… я не решался. Мне и так было сложно смотреть на них, без чувства горечи в горле. Я ведь их, если можно так сказать, предал. Неизвестно, сколько шагов я успел сделать, пока они оставались позади, перешёптываясь между собой. Я начинал чувствовать себя так, словно я становился для них чужим. Совершенно иным человеком, о котором они ничего не знают. Это чувство отчуждения медленно начинало меня терзать… но вскоре я почувствовал лёгкую тяжесть на своих плечах. Ощущение того, что меня едва заметно тянули назад, замедляя мой шаг. «Вот так». – Я услышал мягкий, спокойный голос Блю в своём левом ухе, и едва различимый вздох Рэд в правом. Они пристроились рядом со мной, обхватив мои руки, неспешно двигаясь вперёд вместе со мной и разглядывая мой расстроенный лик, на котором показывались лёгкие нотки удивления. «Извини, если мы заставили тебя взять нас с собой и заняться нашими делами. Тебе ведь хотелось развеяться и подумать, верно?». – Рэд начинала медленно подбираться к моим больным местам. Желала помочь мне, вместе с Блю, что внимательно слушала и наблюдала за мной, прижимаясь к моей руке так же нежно, как и Рэд. Со вздохом, я принял слова Рэд, приятные и тихие: - «Эдвард. Поговори с нами». А Блю аккуратно добавила к словам своей сестры, спрашивая меня: - «Это из-за вчерашнего?» Чуть опустив голову, я кивнул. Ответил на вопрос Блю согласием, стараясь подобрать слова в своё оправдание. Раскрыться им обоим, если они мне позволят. «То, что ты сделал с Фиолой – целиком и полностью лежит на твоей совести». – На первый взгляд казалось, что Блю подобрала совсем неправильные слова. Я видел это по недовольному и шокированному взгляду Рэд, разглядывающую спокойно шагающую сестру, пока Блю поспешно поправляла себя, растянув улыбку: - «Точнее, не совсем целиком… Ты просто-о… Как бы это…». «Я знаю. Я… подвёл вас. Поставил под угрозу жизнь своей сестры, даже не думая о последствиях». – Они хотели утешить меня. Даже когда я забрал у Блю возможность высказать свою мысль, она хотела высказаться, вместе со своей сестрой, и попробовать снова. Сёстры покорно ожидали своей очереди, пока я признавался им в своём грехе и ошибках: - «Она желала отблагодарить меня за всё, что я для вас сделал и… привыкнув к тому, как спокойно вы обычно проводите со мной время…» - «Нам стыдно, Эдвард. Честно. Блю и я слышали, что ты сказала Рин…» «Ты оказался прав, старший брат. Мы раздули скандал на пустом месте. Всё, что ты сделал – это исполнил и до того извращённые желания моей глупой сестрёнки, желавшей отблагодарить тебя от всего сердца». – Вместе, они признались мне. Признались в том, что я оказался прав. Поступил правильно, как и всегда… хоть я и не видел подобные запросы Фиолы "правильными". «Мне стыдно осознавать, что сёстры и я пользуемся твоей добротой и доверием изо дня в день. Да, мы похотливые извращенки, и мы родились такими… но мне всё равно стыдно, ведь ты нам ещё… никогда нам ни в чём не отказывал, верно?». – Рэд увидела всю суть проблемы. Случайно или нет, но угадала. В их семье я ни в чём им не отказывал. Даже Фиоле, не смотря на всю странность её желаний… вчера ли, или когда-то ещё… я не смел отказать. «Пойди бы вместо меня сейчас Ори, она бы точно сказала что-то вроде: «Я бы поступила так же и дала бы ему во все дыры». – Подбадривающе произнесла Блю в момент молчания, наблюдая за тем, как её сестра поглаживала моё плечо. Она аккуратно начала пристраиваться ко мне вместе с ней, переходя на ласковый шёпот: - «Всё, на что мы способны, и что мы умеем делать – это скулить и ласкаться, как щеночки возле твоих ног». Я чувствовал, как мурашки пробегали по моей коже. Как моё сердце постепенно заполнялось чужим теплом, не давая внутри места ничему, кроме него. Рэд и Блю прижимались сильнее ко мне и, неспешно двинувшись вперёд, остановили меня вскоре. Сковали меня в своих объятьях, вжимаясь своими телами к моему. И в отличие от меня – они не стеснялись чужих взглядов, вместе целуя мои щёки. В каждом ухе я слышал их шёпот. Слышал разные, но всё ещё тёплые слова, несущие в себе единый смысл: - «Ты – наш самый любимый старший брат, и навсегда таким останешься». - «Мы тебя любим безбрежно. Всегда любили и будем любить». Моё тело слабело в их объятьях. Я поддавался их чарам и отдавал себя им, обнимая в ответ. Для них каждое решение было… столь простым… Им хватало лишь обнять, нашёптывая всё приятное, а после – все проблемы уходили прочь. Я… был благодарен им за эту заботу и нежность. В подобные моменты – это было самым нужным мне лекарством. «Спасибо». – Мои благодарности, вместе с облегчённым вздохом, они приняли с улыбкой и лёгкими усмешками. Для Рэд и Блю это было победой. Взглянув на друг друга, они тихо захихикали, и вновь встали на свои места, продолжая неспешно двигаться рядом со мной. Я держал их правду как можно ближе к сердцу, но мне всё равно хотелось снять с себя вчерашний грешок: - «Мне… всё равно стоит извиниться перед всеми. Особенно перед Рин». «Тебе не стоит извиняться за каждый пустяк, как Теал. Никто не держит на тебя обиды. Даже Рин, верь или нет». – Рэд вновь подбодрила меня, аккуратно поглаживая мою ладонь, пока я внимал её словам. Даже Блю, выпустив лёгкое: «Угу», кивала, соглашаясь с ней, и решила поделиться со мной небольшим советом после: - «Небольшая тайна, от сестры к большому брату: Дай Рин время. Она, может, и взрослая снаружи, но внутри - юная и непослушная. Она скоро захочет извиниться сама, поверь мне». И я поверил ей. Взял этот совет себе на вооружение, позволяя Рэд и Блю нежно и едва заметно тискать меня, чуть подгоняя в сторону магазина. Раз уж они так сильно доверяли мне, и говорили за своих сестёр – я решил так же довериться им. Возможно, я лишь раздул из мухи слона, и всё было не так плохо, как казалось на первый взгляд. И, если смотреть простым взглядом… Никто ведь не умер, верно? После наших прогулок за продуктами, отоварившись на несколько полных пакетов – я увидел всё из первых рядов. Увидел, как оживились сёстры в доме в момент нашего возвращения. Как Теал и Ори сидели в зале с книжками в руках. Как нас встречали Фиола и Элли, оторвавшись от телевизора. И как Рин, выглянув из-за угла, молчаливо стала помогать Блю, убирая продукты в холодильник. Может, не каждая сестрёнка была рада меня видеть… но это лишь сегодня. Я был уверен, что завтра я смогу всё исправить.***
Следующее своё утро я встретил в своей комнате, медленно просыпаясь под осторожные толчки Теал. Она пыталась разбудить меня, дабы я мог проводить своих сестёр, собравшихся уходить на работу, и долго извинялась передо мной после того, как я встал с постели. Приготовив с Ори завтрак, заранее показав ей "что и где" - я проводил своих сестёр за ворота, помахав им рукой. Даже Рин, вместе с Теал и Фиолой, решили постоять снаружи, провожая сестёр взволнованными взглядами и дрожа от лёгкого утреннего холодка, пробегающего по их нежной коже, Вместе со своими сестрёнками, я впитывал в себя тишину и покой. Умирал со скуки, старательно вымывая посуду на кухне. И раз уж на то пошло – я решил не останавливать себя на простом мытье посуды. «Надо бы в доме прибраться перед приходом сестёр. Освежить комнаты слегка». – Произнёс я сидящим на диване младшим сёстрам, встав прямо у входа в зал. Услышав меня, Фиола сверкнула мне своими глазами и, словно пружинка, спрыгнула с дивана и заявила мне звонким голосом: - «Мы тебе поможем!» Даже Теал, кивая в улыбке, начала вставать с дивана, желая присоединиться к своей сестре и помочь мне в уборке. Одна только Рин продолжала сидеть возле правого подлокотника, рассматривая ковёр под своими ногами со скрещёнными, на груди, руками. «Я не буду ему помогать». – Она ответила на взгляды своих сестёр, полные непонимания, со спокойствием в голосе, даже не поворачивая к ним своей головы. – «Не хочу и не собираюсь». «Но ведь… Рин…» - Теал не знала, как заставить свою сестру изменить своё решение. Она боялась разозлить её своими попытками и медленно затихала, пока Фиола, с серьёзным лицом, обратилась к своей непослушной сестрице с лёгкой громкостью в тоне, словно приказывая ей: - «Братик нам всегда помогает, и мы тоже должны ему помочь. Неужели ты не ценишь его заботу?» «Плевать я хотела на его заботу! Я не просила его...» - Я ожидал очередного скандала. Спокойно наблюдал за Рин, пока она, встав с дивана, пыталась высказаться. Но, по какой-то причине, она остановилась спустя секунды, поймав на себе мой взгляд, и быстро убежала в спальню, захлопнув за собой дверь. Столь возмутительное поведение вызывало довольно… странные реакции у Теал и Фиолы. Пока одна, не понимая причин её злости, с лёгким волнением желала пойти и хоть как-то уговорить её помочь – вторая, хмыкнув, спокойно направилась в гостиную, пробурчав про себя недовольно: «И без неё справимся». Первым делом, взяв с собой всё необходимое, я направил сестёр в зал. Позволил им взять на себя самые лёгкие из дел, вроде протирания пыли, пока я брал на себя всё остальное. Параллельно, я пытался научить их более «особым» видам уборки, вроде чистки камина или диванов с креслами. Я даже смог научить их пользоваться пылесосом, не смотря на лёгкий шум, припугнувший их в самый момент пользования машиной. Даже Рин, услышав столь странный и неизвестный ей шум, посмела выглянуть из спальни, наблюдая за нами из-за угла. И спустя несколько минут, а возможно даже и час – зал стал тускло блестеть от чистоты. Сёстры не посмели и пылинки после себя оставить, за что я наградил их не только поглаживаниями по голове, но и угощениями, передислоцировавшись вместе с ними в гостиную. Сидя за обеденным столом, я наслаждался своей заслуженной кружкой чая, пока Теал и Фиола, с довольными улыбками, съедали свою вкусную награду – мороженое с кусочками клубники. Для них, мороженное было настоящей редкостью, которое они не всегда могли себе позволить, а такую ягоду, как клубнику, они никогда не видели и не пробовали. Но что делало это лакомство ещё более редким и ценным для них, так это то, что оно было сделано мною, а не куплено в магазине. «Ничего вкуснее я ещё никогда не пробовала. Спасибо, Братик». – Фиола съела свою порцию первой, и поблагодарила меня за угощение не только словами, но и действиями. Не скрывая от меня своей широкой улыбки, она встала возле меня и обняла, прижимая мою голову к своей груди и тихо хихикая от радости. Она даже не постеснялась поцеловать меня, прошептав после в моё ухо: «Но ты вкуснее», словно специально пытаясь украсить моё лицо красноватым, от смущения, оттенком. – «Пойду уговорю Рин спуститься. Ей тоже понравится твоё мороженное, я уверена». Убрав за собой всю грязную посуду и положив её в раковину, Фиола направилась в спальню. Она хотела поговорить и, по возможности, уговорить свою сестру присоединиться к нам, а я не желал её останавливать. Однако столь конкретная неприязнь Рин ко мне сильнее раскаляло во мне желание извиниться перед ней… Но я держался, повторяя в своей голове переданную мне тайну от Блю. Мне нужно лишь немножко подождать, и она сама простит меня. Пока я сидел за столом и наблюдал за Теал – её выражение лица менялось. Она стала есть своё мороженное медленно и неохотно, думая о чём то, а после, встретившись со мной взглядами, вздрогнула. «П-прости. Я просто… задумалась». – Извинилась она моментально, и вновь начала неохотно водить последний кусочек мороженного по своей тарелке ложкой, наблюдая за ним грустными глазами. – «Поведение Рин меня тревожит в последнее время. Она злится на тебя с Фиолой, и я не знаю, как поступить. Я очень хочу… примирить её с вами, но… побаиваюсь слегка». Теал так просто рассказала мне о своих чувствах и волнениях… и я разделял их. Понимал её. Я чувствовал это же беспокойство, что и она. И не смотря на это – мне было приятно слышать, что я не один чувствовал себя не в своей тарелке. Я вышел из-за стола и встал рядом с ней, заставив её вздрогнуть от неожиданности, как только моя рука коснулась её макушки. Секрет Блю достиг и Теал, пока я поглаживал её длинные волосы, заставляя её вжиматься в стул: - «Она скоро устанет злиться. Нам нужно лишь немножко потерпеть». С неохотой и лёгкой дрожью, принимая каждое касание, Теал соглашалась со мной лёгкими кивками, быстро съев оставшийся кусочек своего мороженного и передав свою тарелку в мои руки. А пока я собирал грязную посуду, собираясь отнести её в раковину – она стояла рядом, рассматривая меня, медленно позволяя своим щекам окраситься приятным розовым. «Сядь обратно… пожалуйста». – Попросила она меня лёгким шёпотом вскоре, не отрывая от меня своих красивых, как чистое небо, голубых глаз. Её просьба показалась мне странной, но одно из её "волшебных слов" быстро заставило меня повиноваться. Завлечённый и заинтересованный её дальнейшими действиям, я сел обратно на свой стул. Сидел и наблюдал за тем, как Теал, подобравшись ближе, положила свои руки на мою голову. Невольно, она обхватила её и прижала к себе, с лёгким трепетом благодаря меня за угощение. Она не отцеплялась от меня после своих благодарностей, чуть сильнее прижимая к себе ладонями, позволяя моему лицу почувствовать и насладиться сквозь её мягкую блузку… ещё более отчётливой и приятной мягкостью её пышной груди.***
Около получаса, мы с Теал занимались уборкой гостиной, пока Фиола и Теал разговаривали о чём-то в спальне. Иногда мы могли расслышать лёгкую строгость и громкость в их голосах, что пробегали сквозь стены дома, проникая в наши уши. И эта громкость, порою, росла, заставляя нас с Теал заволноваться за своих сестёр. Конечно, выражать своё недовольство друг на друга вечно они не могли. Кому-то из них, рано или поздно, придётся сдаться. Фиола, не желая более слушать свою сестру, выбежала из спальни в сад, а Рин последовала за ней вскоре, поспешными шагами. Мне не хотелось встревать между ними но… то, что они оба решили выбежать в сад… «Присмотри за ними, пожалуйста. А то вдруг они забегут…» – Теал поняла меня с полуслова. Без промедления, бросив все дела, она направилась в сад, пока я заканчивал с уборкой гостиной и переходил в коридор, случайно поймав свой образ в зеркале, печальный и усталый. Мне было неприятно осознавать… как я испортил себя, став частью чужой мне семьи. Как я наслаждался, без капли стыда, каждым подаренным ими моментом и чувством. Я даже не посмел отвергнуть от себя Теал сегодня, невольно последовавшей примеру своей младшей сестры. И… что бы произошло, зайди я дальше с Фиолой? Если бы я перестал чувствовать грань между "можно" и "нельзя"? «Братик!» - Клич Теал, исходящий из сада, встревожил меня. Обратив свой взгляд на двери наружу, я увидел её спустя секунды, дрожащую, как осенний лист, крепко держащуюся за ручку двери. Указывая пальцем в сторону, начиная заливаться слезами, она пыталась сказать мне что-то: - «Он-ни… Я говорил-ла им н-не… Теал… В лаб-биринте…» Её слова… Они бросили меня в дрожь. В неверии, я выбежал наружу, обратив свой взор туда, куда указывала Фиола своей дрожащей рукой - на лабиринт из высоких, длинных и густых кустов, к которому я начал бежать, слома голову. Фиола и Рин… они были единственными, не услышавшими моих предупреждений. Они не знали об опасностях за этими зелёными стенами. И если я сейчас не найду их внутри и не вытащу их оттуда сию же минуту… Забежав внутрь, я начал кричать в каждую возможную сторону. Звал Фиолу и Рин, моля их откликнуться. Спустя секунды, я смог различить тихий плач неподалёку. Страх завладел мною, пока я двигался в сторону этого плача. Если Фиола добралась до тупика, как и Рин… Чёрт, если уж наши «игры» в душевой её не убили, то этот проклятый лабиринт уж точно её прикончит! Не желая терять своё время, я нырнул прямо в стену лабиринта, желая добраться до Фиолы как можно быстрее. Начал разрывать себе путь сквозь густую зелень, всеми силами пытаясь пробраться на другую сторону. И я, запыхаясь, не обращая внимания на красивые розы, окрашивающие стены лабиринта, продолжал окрикивать Фиолу и Рин, пытаясь найти их. Услышав тихое: «Сюда» - я всё же нашёл их. Сделал поворот и увидел их возле тупика, в котором росла роза с тускло-чёрными лепестками. Увидел Рин, что сидела возле, лежащей на земле, Фиолы, не в состоянии пошевелить и пальцем. «Какого чёрта вас сюда понесло?! Я же говорил…» - Кричать на них было пустой тратой времени. Никто из них не знал про опасность этого чёртового цветка. Я даже видел лёгкие, едва заметные порезы на их руках и ладонях, пока рядом с ними, по "живой стене" проползала шипастая лоза этой самой розы. Пока Рин пыталась сражаться со своим непослушным телом, показывая сопротивление и слёзы, Фиола беспомощно пыталась прошептать мне: - «Он-ни… красивые…» Всё было плохо. Я начинал паниковать, не зная, что делать и как быть. Я знал об опасности каждого маленького шипа у этого цветка. Если одна царапина может заставить поцарапанную конечность онеметь, то несколько – парализуют всё тело. И если вовремя не вывести яд, то человек отправится в кому, или даже… умрёт. Я до сих пор проклинаю своих предков за сей редкий подарок, и сейчас я проклинал их ещё сильнее прежнего. Останавливать яд каким либо жгутом уже было поздно. Мне пришлось поднимать обоих Фиолу и Теал, и нести на своих руках обратно в дом на всех парах. Я должен был поспешить. Пытаться искать выход и остерегаться всего в этом зелёном аду, дабы не положить и себя в гроб. Я чувствовал, как моя правая рука начинала неметь, но я изо всех сил продолжал держать сестёр на своих руках. Спустя, как мне казалось, вечность – я вывел их наружу. Мигом, врезавшись в полуоткрытую дверь плечом, я ринулся в зал, положив девушек на диван, и направился в гостиную, приказав Теал найти мне чистую тряпку. Однако она не послушала меня. Когда я вернулся обратно в зал, прихватив необходимую мне пару склянок с противоядием – она не двинулась с места. Её глаза были зацеплены на бездвижных телах своих сестёр. Её сердце было до краёв наполнено страхом, а когда я окликнул её, чуть ли не криком – Теал поддалась панике. Упала на колени, закрыв своё лицо руками, не желая верить в правдивость происходящего. Времени было мало, моя правая рука перестала слушаться… но поддаваться чувству беспомощности я не собирался. Всё необходимое было при мне. Мне нужно было лишь воспользоваться противоядием от этого чёртового яда и надеяться, что он не сделает ситуацию хуже. Поспешно открыв один из пузырьков зубами, я пытался как можно скорее помочь Фиоле, что с трудом дышала возле меня, закрыв глаза. Мне пришлось наугад налить маленькое количество прозрачной жидкости из пузырька в её слегка приоткрытый рот, в надежде, что она сделает хотя бы один глоток. Я даже приподнял её голову, старательно наблюдая за тем, чтобы жидкость стекла по её горлу, но это не помогло. Фиола начинала задыхаться. Она не была в состоянии вздохнуть, или даже проглотить данное мною лекарство. Мне пришлось вдыхать воздух из своего рта в её, начиная подготавливать себя к очередной стадии и нащупывать её бьющееся сердце сквозь ткань платья… Но, спустя секунды, я всё же услышал её громкий, жадный вдох. Со слезящимися глазами она смотрела на меня, глубоко дыша, пока я переходил к её сестре Рин, заставляя её глотать каждую каплю данного мною противоядия. Сёстры начинали дышать спокойнее спустя минуты, пока я протирал их царапины тряпкой, обмоченной противоядием. «Т-теа…» - Произнесла вскоре Фиола практически онемевшими губами, направив свой взгляд в сторону своей, дрожащей от страха, сестры. Она всё ещё не пришла в себя. Не могла наблюдать за всем этим, сжимаясь от ужаса и рыдая. И я смог угомонить её. Успокоить тихо, на короткий миг, прижимая её голову к себе рукой: - «Всё будет хорошо. Им уже стало легче». Теал услышала меня сквозь свои всхлипы, посмотрев через моё плечо на своих сестёр. На Фиолу, которая устало улыбалась ей, моргая. А после, сжимая губы, Теал взревела, вцепившись в мою спину ногтями, и вжалась изо всех сил в моё плечо лицом. Заикаясь, она пыталась произнести: «Прости», снова и снова, пока я успокаивал её тихим шипением и лёгкими поглаживаниями, повторяя свои слова. Я верил своим же речам, и она должна была. Я знал, что всё будет хорошо.