Тандем

В больнице Хэнэко пришлось провести, как и заметил Сайтама, действительно немало времени, учитывая, что она полностью восстановилась уже через сутки после поступления туда. То, что раны у нее исцелились еще пока она была в бою, натолкнуло Стрелка, которая ранее была уверена в отсутствии у себя сверхспособностей на отнюдь не радостные мысли. «Вот в чем мои сверхчеловеческие способности. Значит мой страх… Нет, моя трусливость. Именно она заставляет заживать раны за считанные мгновения. В тот момент, когда монстр, разорвавший мне связки, собирался меня прикончить, ноги уже исцелились, но я не убегала, потому что трусость впервые сковала мне конечности, а не заставила спасать свою жизнь. А потом я вступила в ряды героев и перестала бояться, потому и регенерация уже не работала настолько хорошо». Следом за этим выводом голову Хэнэко посетило озарение. Если регенерация у нее улучшается, когда Стрелок испытывает сильный страх, то может ли быть такое, что ее необычные способности проявляются из-за соответствующих подобному состоянию гормонов? Она поделилась своей догадкой, разумеется, опустив лишние подробности, с заглянувшим к ней по поводу сломанной винтовки Императорским Ребенком, который, насколько помнила Стрелок, иногда изготавливал антидоты для тех нерасторопных героев, что вместе с ранениями в бою получали порцию яда, и потому сомневаться в его доводах по поводу догадки Хэнэко последней не приходилось. — Возможно, ускоренные регенерационные процессы в твоем организме и правда запускает адреналин или, может быть, кортизол. Если адреналин выделяется слишком часто, то человек быстро к нему привыкает, наверное, поэтому твои способности проявились только когда ты была близка к проигрышу. — Мои раны не будут заживать моментально каждый раз, когда мне это будет нужно. Я это уже итак поняла. Наверняка есть способ исправить это. — Последнюю фразу Стрелок произнесла с явным намеком. — Хм, если только вводить гормон извне, а не заставлять надпочечники вырабатывать его... — Юный гений, убеждаясь в том, что правильно понял тон собеседницы, уставился на нее и, видя с какой твердой решительностью та ожидает продолжения его речи, лукаво улыбнулся: — Ты хочешь провести над собой эксперимент? — Я хочу использовать свои способности, раз они у меня имеются. Ее идея крайне не понравилась Ребенку-Императору, но тот все же решил присутствовать, когда Стрелок приступила к опытам. Под присмотром медицинских работников, которые, как и маленький герой, были не в восторге от происходящего, Хэнэко попросила одного из них скальпелем сделать ей порез на плече. Лезвие ожгло плоть, и Стрелок, пытаясь не выдавать боль, плотно сжала челюсти, чувствуя, как мокро стало ее коже от того, что по ней заструилась кровь. «Это бесполезно, лишь напрасное калечение» — эта фраза вертелась на языке практически каждого из присутствующих, но вслух ее выразил лишь Императорский Ребенок, который скептически наблюдал за этим странным зрелищем. Когда Хэнэко ввели адреналин, то первое время совершенно ничего не происходило, и Стрелок, ожидая проявления реакции, напрочь игнорировала чужие взгляды, которые красноречиво говорили о бесполезности данной затеи. Секунды тянулись медленно, и даже самые долгие многочасовые ожидания при снайперской работе не могли сравниться с тем, насколько тягуче оказалось время сейчас. «Если это не гормоны запускают ускоренный процесс регенерации, то что же тогда?» — Проявляя внешне хладнокровие, Стрелок все больше переставала надеяться на удачный исход эксперимента и за неимением других вариантов ответа о природе ее способности начала впадать в уныние. — Если не сработает, то может ввести еще одну дозу? — спросила Хэнэко. — Вам ввели большее количество адреналина, чем должно вырабатываться в стрессовых ситуациях. Еще одна доза противопоказана. Полностью сосредоточившись на внешнем явлении, Хэнэко напрочь забыла о своих ощущениях, и потому, когда под всеобщие удивленные вздохи рана начала стремительно затягиваться, она осознала, что еще до этого перестала чувствовать боль. Совсем скоро пореза не стало, и единственным напоминанием о нем являлась никуда не девшаяся кровь. Присутствующие с изумлением наблюдали за процессом, но их завороженные лица резко переменились на недоумевающие, когда Хэнэко, пользуясь тем, что действие гормона до сих пор не прошло, потребовала скальпель. Не став дожидаться, когда до удивленного врача дойдет смысл сказанного, она, берясь за лезвие, выхватила инструмент и несколько раз полоснула себе по запястью. — Да ты совсем сумасшедшая! — выразил всеобщее мнение Императорский Ребенок. Стрелок не обратила никакого внимания на его слова и сосредоточенно следила за исчезающими ранами. Она не чувствовала ни боли, ни самого процесса заживления. О том, что и сквозные ранения тоже быстро исцеляются, Хэнэко узнала, когда, продолжая все больше шокировать окружающих, проткнула себе ладонь. Никто из медицинских представителей не осмелился ее останавливать от столь поспешных и необдуманных действий, а Императорский Ребенок, первым отойдя от шока, не спешил вмешиваться, найдя интерес в происходящем. На губах Стрелка же растянулась торжественная улыбка. Отведенное ей время она использовала на полную, продолжая себя калечить и восторженно наблюдая за быстрым заживлением, пока действие гормона не прекратилось. К счастью, Хэнэко предупредили заранее, когда настали последние секунды, и та остановилась, повела босой ногой по красным следам на полу, с довольным лицом рассматривая абсолютно целые руки, на которых еще минуту назад алели кровавые раны. Усталость разливалась по конечностям, и голова пошла кругом. По словам врачей, ее привезли в больницу лишь с истощением, которое полностью прошло в течении суток. Значит у нее затягиваются раны и при этом исчерпываются запасы организма, который в итоге полностью восстанавливается. После долгого сна, в который она погрузилась в конце сражения, Хэнэко сразу же обнаружила не только полное исчезновение ран, но и отсутствие абсолютно всех шрамов, в том числе и того, что оставил ей Гароу. Однако, вскоре до Хэнэко дошел тот факт, что, вопреки полному выздоровлению ее тела, новых зубов на месте выбитых не появилось. Недолго думая, Стрелок пришла к выводу, что если регенерации что-либо мешает, то она просто не работает. И в тот же момент в ее голове яркой вспышкой возникла мысль, заставившая Хэнэко кинуться к просмотру записи их с Геносом сражения, и, найдя в ней интересующий отрывок, Стрелок поняла, как бороться с этими монстрами, появись им подобные еще раз. Чудовище, в теле которого Хэнэко оставила нож, так и не проявило признаков жизни до самого конца записи, закончившейся аккурат перед появлением Сайтамы. Значит вполне быть может, что ускоренная регенерация у такого типа монстров работает по тому же принципу, что и у Стрелка. Последняя была уверена, что раз героям не удалось избавиться от преступной организации, ставшей за все свое существование серьезной угрозой, значит, как и с гигантами, появление этих живучих монстров обязательно повторится и вряд ли заставит себя долго ждать. Но, когда она с ними встретится, она будет готова. В больнице Хэнэко провела еще пару опытов прежде чем успокоилась, поняв, что дальше продолжать не стоит. За это время она выяснила, что внутренние органы тоже незамедлительно восстанавливаются, кости правильно срастаются, а отсутствующие части тела отрастают вновь. Что-то из всего этого Стрелок поняла раньше, подробно изучив видео своего боя, но теперь, после всех экспериментов, в ней проснулась несгибаемая уверенность в том, что она стала куда более опасным противником для людских врагов. Посвящать друзей в подробности опытов Хэнэко так и не стала, отделавшись лишь рассказом о недавно открытых у себя способностях. У них же в гостях она, стоя перед зеркалом, задумчиво разглядывала место, с которого исчез шрам, ненавидимый ей всей душой за то, что он служил постоянным напоминанием о Гароу. Шрам перестал приносить ей беспокойство еще до того, как Хэнэко обнаружила, что он исчез, но восставали ли ее чувства до сих пор против человека-монстра? Она знала, что такое поражение и до боя с ним, однако, почему-то именно он заставил ее вспомнить, кем является она в первую очередь. Только из-за этого Стрелок его ненавидела: потому что боялась. Теперь же Хэнэко казалось, что страх перед Гароу притупился, если не исчез полностью, но она была уверена, что как только они встретятся снова, — а такое обязательно произойдет, — и прежние чувства охватят все ее нутро, и все же сейчас она испытывала к охотнику на героев нечто вроде благодарности за то, что стала честной сама с собой. Желание мстить ему исчезло вместе со шрамом. — Эй, я, конечно, все понимаю, но блин, мне тоже в туалет охота, — застучался в закрытую дверь Сайтама, и Хэнэко, отвлекшись от своих мыслей, в раздражении закатила глаза. — Хватить там торчать уже! К счастью, Геноса дома не было, поэтому неловкой ситуации перед ним из-за криков Сайтамы Хэнэко избежала. По крайней мере она так думала, пока не наткнулась на сидящего за столиком напарника, сделавшего вид, что в маленькой квартирке он совершенно ничего не слышал, и, покраснев, девушка мысленно посвятила пару бранных фраз в адрес лысого. Думая, чем заглушить неловкую тишину, принимая во внимание то, что телевизор ей в этом не поможет потому что с недавнего времени электричество в Призрачном городе напрочь отрубило, Стрелок возрадовалась, когда ей зазвонил телефон. — По последним данным человек-монстр сейчас находится в городе K — известила ее Ассоциация Героев, что вызвало на лице Хэнэко, для которой эта информация обесценилась, кривую усмешку. — Серебряному Клыку уже сообщили об этом? — Да, но…. — Собеседник изрядно удивился ее словам, видимо, ожидая, что Стрелок без лишней траты времени сразу бросится в бой. — В данный момент он находится значительно дальше от Гароу по сравнению с вами. Велика вероятность, что он не успеет добраться до него прежде, чем тот скроется. Как и всегда, оба напарника были легки на подъем, и через минуту их уже не было в доме. Добраться до указанного города не заняло ни большого труда, ни длительного времени, как и отыскать точное месторасположение преступника, и вскоре Стрелок, мало веря в то, что ей все же удастся подстрелить Гароу, смотрела на него через диоптры. Генос, еще в пути отметив исключительное спокойствие напарницы по сравнению с прошлым разом, когда они направились на поимку человека-монстра, стоял поблизости от цели и сохранял молчание. Охотник на героев скрывался в подворотне от чужих глаз, но для снайпера он был как на ладони, и, опершись плечом о стену здания и скрестив руки на груди, видимо что-то или кого-то ожидал. Наверняка он нашел для себя новую жертву, но в этот раз планы его испортятся окончательно, потому что он уже находился на мушке, и, несмотря на то, что он стоял без движения, Меткий Стрелок медлила, не смея надавить на курок. Она твердо не верила, что ей наконец удастся остановить человека-монстра, и полнейшее отсутствие помех казалось ей поистине странным. Однако, что еще более для нее было необычным, так это то, что стрелять Хэнэко совсем не хотелось. Даже сейчас, когда в голове всплыло столько воспоминаний, а тело почувствовало отголоски боли от нанесенных Гароу ударов, нажимать на курок — это последнее чего желала ее душа. Она снова видела перед собой человека, а не монстра. Скучающим взглядом преступник прошелся по стоящим перед ним зданиям, и в какой-то момент его взор коснулся затаившегося снайпера, но, совсем не запнувшись, продолжил скользить дальше по городским сооружениям. Он ее не заметил! Он не знает, что в него сейчас будут стрелять! Почему так тяжело нажать на курок? Хэнэко уже стреляла в людей, но даже тогда в ней не возникало сомнений, но что же с ней не так сейчас? Осознание причины своей медлительности пришло к ней в голову только теперь: Стрелок просто хочет, чтобы эту работу за нее сделал кто-нибудь другой. В глубине души она надеялась, что явится Бэнг и отберет у нее инициативу. Нет, если Хэнэко и придется марать руки, то сейчас самое время. Воздух показался чересчур густым и тяжелым, когда Стрелок набрала его в легкие. Освободившись от всех сомнений, она начала выдыхать и давить на курок. Гароу отшатнуло назад, и лицо его исказилось в гримасе удивления и боли. Последовал еще выстрел, и преступник рухнул на колени, теперь наверняка осознавая, кто нанес ему раны. «Получилось?..» — Хэнэко видела, как Гароу в неверии развернул перед собой окровавленные ладони. — «Ну конечно… Когда я действительно этого хотела, то нифига не получалось». Эти патроны Стрелок приготовила специально для преступника еще давно, и все прошедшее время пули, оказавшиеся сейчас в ногах охотника на героев, ждали своего часа. Она не собиралась его убивать даже когда искренне этого желала. Дело оставалось за малым: удерживать Гароу на мушке, пока Генос до него не доберется. Но Кибер-демон не спешил на поимку, и в гарнитуре раздался его встревоженный голос. Едва он начал речь, как на улице резко потемнело, словно при солнечном затмении, а в диоптрах все окружающее пространство предстало в зеленом спектре. — Что это? — Хэнэко на краткий миг отвлеклась, подняв глаза на заволоченное неизвестно откуда появившимися темно-серыми тучами, больше напоминающими тяжелый навес пыли и грязи, небо, и сразу же вернулась к Гароу. — Над городом какой-то купол. Постой!.. — воскликнул он и на несколько секунд затих, а Хэнэко, понимая, что стоит за происходящим, приготовилась к худшему. — На девять часов! Там объявилось огромное количество монстров. — Хах, ну вот этого как раз стоило ожидать. Нам вечно что-то мешает поймать этого засранца. «И что нам делать?» — в напряжении думала Стрелок, наблюдая за тем, как Гароу, к ее искреннему удивлению, сумел подняться на раненые ноги и побрести прочь. — «Ох, до чего же нелегко с ним…» — Генос, он уходит. Хэнэко, пытаясь остановить преступника, сделала предупредительный выстрел, вскользь прошедший по щеке, и на какой-то момент человек-монстр все же остановился и со звериной злобой посмотрел, казалось бы, на самого снайпера. Опираясь о стену, он рискнул пойти дальше, и Стрелок поняла, что так просто задержать его не удастся. Выстрелить снова по ногам? Нет… У Гароу уже открылось кровотечение, и еще одна рана может стать фатальной. — Я иду на монстров, — сообщил Генос, и пускай из-за его решения на Хэнэко накатила тоска, но комментировать его она не стала, соглашаясь с благоразумием напарника. — Поняла. Гароу, оставляя за собой кровавые следы, скрылся за поворотом в переулках, и для Стрелка не оставалось ничего другого, как последовать заключению напарника. К тому времени, как она прицелилась в одного из врагов, началось вещание: — Тревога! Пожалуйста, проследуйте в центр эвакуации! Выход из города перекрыт! — Из-за купола, полагаю? — проговорила Хэнэко. — Странно, почему еще не определили уровень опасности. Монстры мало отличались от тех, с которыми Меткий Стрелок и Кибер-демон имели дело в прошлый раз, и, увидев их, Хэнэко в душе восторжествовала: сейчас именно с этими выродками из преступной организации она была готова сражаться больше, чем с кем-либо еще. Когда до Стрелка дошел принцип действия регенерации врагов, она поняла, что для этих монстров она является самым невыгодным противником. Если их раны не затягиваются, когда в них застревает инородное тело, за исключением совсем мелких частиц, то для Хэнэко ничего не стоит стрелять в них тупоголовыми пулями, которые после попадания оставались бы в телах монстров. Когда Стрелок еще в больнице дошла до этой мысли, то поразилась насколько может уступать новейшее вооружение старому и, казалось бы, в истреблении монстров совсем не нужному. Среди метающихся в панике людей было нелегко взять на мушку чудовищ, но Стрелок успешно справлялась с этой задачей. Врагов было много, и их истребление длилось по меньшей мере несколько часов. Эвакуация тоже продолжалась дольше обычного, вероятно, потому что не все услышали о том, что из города невозможно выбраться. Это вызывало некоторое беспокойство у Хэнэко, но что действительно тревожило ее, так это то, что среди более-менее похожих друг на друга монстров встречались единицы, напрочь отличающиеся от них. Они погибали от одной пули наравне со всеми, но для Стрелка их внешность, совсем другая, более приближенная к облику человека, казалась странной. — Вот же ж… — с досадой произнесла Хэнэко. Патроны были на исходе, а противников оставалось немало. — Сколько же их. Разве они могут с такой большой скоростью создавать свои копии? Генос ничего не ответил. Ему приходилось несколько сложнее, чем напарнице, потому что в качестве инородных тел, оставляемых в побежденных монстрах, ему приходилось использовать подручные предметы. Как и ожидалось, патроны для винтовки у Стрелка закончились прежде чем были повержены все враги, и она была вынуждена начать ближний бой. Людей по-прежнему было много, и они, подгоняемые смертельной опасностью, совершенно не обращали внимания на Стрелка, пока та не вступила в схватку с возникшим из-за поворота монстром. Тот видя, что среди всего потока убегающих к нему стремится Хэнэко, сразу же ринулся к ней. Та, предвидев его атаку, без особых сложностей ушла от нее, отскочив в сторону, но противник был куда более ловким, чем ей показалось на первый взгляд, и уклониться от следующего удара у Стрелка не вышло. Из глубокого пореза на боку потекла кровь, и Хэнэко, оскалившись, сдавленно зашипела. — Вот ублюдок! — выпалила она, но монстр был не из тех, кто мог похвастаться наличием разума, и смысл слов до него не дошел. Держа наготове пистолет с ножом, Стрелок позволила противнику приблизиться, когда тот совершал следующую свою атаку, и, пропуская мимо себя удар, по рукоять всадила в глазницу нож. Окрестность огласил неистовый крик, который неестественно быстро смолк, когда Хэнэко выстрелила в бившегося в агонии монстра. Труп свалился на землю, и Стрелок, наступив одной ногой на тушу, вернула нож. В то же мгновение, к удивлению Хэнэко, ее обступили люди, которые, как она думала, уже давно ретировались из этого места. — Вы же Меткий Стрелок! Пожалуйста, помогите моему другу, он убегал от монстра вон туда! — Нет, помогите мне! Мой сын гулял неподалеку, а вокруг монстры, на него могли напасть! Они продолжали подходить ближе с мольбами о помощи. «Мой брат», «Моя дочь», «Мои родители» — все эти слова обрывками слышались среди всеобщего вопля, повторяясь не раз, и не два. Хэнэко обвела взглядом охваченные отчаянием лица, и, хоть она и испытывала к людям сочувствие, сама она не выражала ни одной эмоции. — Я постараюсь помочь каждому, но сейчас вы только задерживаете меня, — ее слова не возымели успеха, потонув в гомоне, и даже если бы Стрелок закричала изо всех сил, то вряд ли бы ее кто-то смог услышать. Теперь люди не просто окружили ее, а хватали за плечи и руки, цеплялись за все, что только было можно, пытаясь увести туда, куда им было надо. — Эй! Идите в убежище, сейчас же! Аргх… Ажиотаж резко утих, когда Стрелок вновь схватилась за пистолет, без колебаний наставив его на отшатнувшихся людей. Она вернула контроль над своими эмоциями, которые совсем теперь не отражались на ее лице, и это пугало окружающих больше всего. Стрелять Хэнэко не собиралась, но каждый, кто находился в толпе, допускал возможность обратного. Пользуясь наступившей тишиной Стрелок негромко промолвила: — Центр эвакуации находится близко. Спрячьтесь все там, а мне дайте возможность сражаться дальше. Теперь ей никто не мешал, и большинство из людей смотрели на Стрелка, как на предателя. Та хотела пойти в одну из указанных сторон, но монстры пришли сами, и, встав на их пути главным препятствием, Хэнэко даже не пришлось снова настаивать на том, чтобы люди эвакуировались. «Сразу пятеро», — она в напряжении держала каждого противника в поле зрения. — «Плохо. Их с большим трудом получится устранить». Однако, улица была достаточно узкая, чтобы лишить монстров пространства для маневра и прибавить шансы к победе Стрелка. Не дожидаясь, когда чудовища нападут первыми, Хэнэко пристрелила ближайшего из них, и вынуждена была уйти в оборону, когда оставшиеся разом атаковали. Их удары не были слаженными, и это, пожалуй, спасло жизнь Стрелка, но не защитило от новых ран. Ей удалось уклониться от лап первых двух нападавших, однако, следовавший за ними третий, напоровшись на нож, успел задеть обе ноги Хэнэко, оставив рваные раны. Стрелок взвыла и упала на спину, но ей хватило потраченных усилий на то, чтобы вернуть контроль ослабшим от накатившей боли конечностям и выстрелить в подбирающегося четвертого монстра. «Вот черт!..» — Хэнэко с отчаянием глянула сначала на раненые и обездвиженные ноги, а затем перевела взгляд на приближающихся противников. — «Только этого не хватало…» Положение Стрелка в считанные мгновения изменилось с невыгодного до безнадежного, и сейчас, крепко сжимая в окровавленных руках пистолет, она четко осознавала, что без ног ей не удастся должным образом избежать следующих атак и любое промедление могло стоить ей жизни. Когда монстры двинулись к ней навстречу, то на какой-то момент оказались слишком близко друг к другу и из-за этого замедлились, чем сразу же воспользовалась Стрелок. Убить удалось лишь одного, и последний, оттолкнувшись от трупа сородича и разинув зубастую пасть, прыгнул прямиком на Хэнэко. Та спешно оттолкнулась руками от земли, что отдалось дополнительной болью в ногах, которые так и не сдвинулись с места, и приземлилась на бок, тем самым избежав удара. Она в упор выстрелила во врага, стоящего теперь на том месте, где только что лежала сама. Труп осел на землю, и Стрелок перевела дыхание. Пальцы дрожали, и теперь, когда Хэнэко позволила себе немного расслабиться, расстегнуть молнию рюкзака ей удалось с большим трудом: тяжело было не только ухватиться за язычок, но и потянуть его вниз, потому что отнявшиеся кисти рук не выносили даже такой нагрузки. Наконец, она вытащила маленький кейс, из которого вынула одну из немногочисленных ампул. Теперь адреналин она всегда носила с собой, и не зря. Как только содержимое ампулы растеклось по венам, боль, от которой закладывало уши, отступила, и раны затянулись. Сражаться в ближнем бою с этими монстрами оказалось рискованнее, чем предполагала Хэнэко. И если бы адреналин тут же прекратил свое действие, то ей пришлось бы дважды подумать прежде чем нарываться на новых противников, но теперь, зная, что какое-то время раны ей не страшны, Стрелок отправилась отыскивать оставшихся монстров. Последнее чудовище было побеждено гораздо позже того, как действие адреналина закончилось. Она стояла среди разгромленной улицы, на которой в спешке людьми были брошены вещи, а сооружения разрушены прошедшими боями. Новых ранений удалось избежать, и напоминанием о заживших сегодня служили засохшая кровь и неимоверная усталость. Ассоциация уже возвестила ее о том, что все противники мертвы, но купол над головой так никуда и не делся, продолжая нести собой большую угрозу для застрявших в городе людей. Заскрежетали начавшие работать репродукторы, и Ассоциацией было объявлено следующее: — Всем героям, пожалуйста, собраться в центре эвакуации! Повторяю, всем героям требуется собраться в центре эвакуации! Голова кружилась после прошедшего, и Стрелок, еще до того, как вещание закончилось, побрела к указанному месту.