Тандем

— Хэнэко. — Она сквозь сон чувствовала, как ее осторожно трясли за плечи. — Проснись. Стрелок удивленно открыла глаза, обнаружив себя в объятьях Геноса, сразу же спохватилась и неровными движениями взялась за винтовку. — Это монстры? Где… — Не они. Их нет уже двенадцать часов. — Генос встретил изумленный и неверящий взгляд. — Но что важнее — Ассоциация нашла брешь в куполе, и сейчас объявлено собрание среди героев. Его слова не укладывались в голове. Монстры перестали нападать уже как половину суток? Неужели недавние предположения героев оказались правдой, и ряды преступной организации действительно опустели? Нет, это слишком удачный для людей расклад событий, наверняка у врагов припасен еще один фокус, который заставит героев попотеть. Собрание проходило там же, где и первый раз. Герои, явно тоже разбуженные после долгожданного отдыха, со встревоженным видом вышли из автомобилей, привезших их к центру эвакуации, и накинулись с расспросами на работника Ассоциации. Хэнэко, не смея поверить в улучшение ситуации, сохраняла молчание и ждала объяснений. — Я расскажу все по порядку, если вы дадите мне слово. — Он не собирался тратить только накопившиеся силы на то, чтобы повышать голос, но его тихое и, между тем, суровое заявление было сразу услышано, и герои замолкли. — Час назад один из дронов обнаружил подземный туннель, который ведет за купол. Скорее всего, через него монстры и проникают в город, и более чем вероятно, что таких туннелей несколько. Дрон не смог долететь до конца туннеля, потому что связь с ним теряется, но вполне возможно, что ведет он прямиком на базу организации. Мы отправим на разведку Кибер-демона. Он пробьет в туннеле выход наружу, и если все пойдет хорошо, то мы выведем по нему людей. — Что? Эвакуировать гражданских через туннели, по которым ходят монстры? — нахмурилась Стрелок. — Это совсем безрассудно... — Другого выбора не остается. Чудовища перестали нападать, но купол все еще существует. Вы хорошо справлялись со своей задачей все это время, но если набеги повторятся с такой же частотой, то над нами одержат верх. Об этом Хэнэко прекрасно знала, как и все остальные, но эта стратегия своим безрассудством будила в ней противоречивые чувства: перспектива ставить под угрозу жизни стольких людей, ведя их по опасному месту, равнялась с их гибелью из-за того, что герои не выдержат оборону, останься все как есть. Герои с беспокойством переглядывались, тоже не в силах выбрать лучший вариант, но Ассоциации ничье согласие и не требовалось, поэтому вскоре Генос отправился к туннелю. Времени ему потребовалось немного, но ожидание для всех было долгим, и Хэнэко показалось, что прошли многие часы, прежде чем он вернулся в убежище. Путь был пробит, и, пока сооружалась дорога наверх, а гражданские усаживались в автобусы, Стрелок угрюмо наблюдала за ними сверху. — Эвакуировать целый город... Задавать вопросы вроде «А у нас получится?» она не стала, хотя глубоко сомневалась в успехе предстоящей операции. Стоящий рядом Генос промолчал. — Тебе нужно отправляться занимать позицию. Залезая на спину напарника, она до последнего не сводила долгого взгляда с мероприятия внизу, пока люди, герои и транспорты не смешались в одно размытое разноцветное пятно и в лицо ударил поток ветра. Хэнэко даже не могла предположить, чем наверняка все закончится. Вчера она была уверена, что всем им настал конец, но сегодня... нет, надежды у нее так и не появилось, лишь тревога поселилась в, казалось бы безразличному ко всему, сердце. И все же, то, что Стрелок вновь стала бояться за жизни запертых здесь людей, означало многое. Когда Генос поставил на ноги подругу на крыше вздымающегося ввысь небоскреба, то долго тянул с уходом, с ног до головы жадно оглядывая Хэнэко, и тем самым выдавая и свое сомнение в плане. Сколько раз они готовились к тому, что больше не увидят друг друга живыми, но всегда было страшно представить худшее, и сейчас, когда уверенности в своих силах не осталось, Хэнэко окрепла в убеждении, что нынешняя миссия станет последней. — Да ладно, мы еще и не в такое с тобой вляпаемся, — с ухмылкой произнесла Стрелок и встретила сначала удивление, выразившееся на лице Геноса, а после — слабую полуулыбку, говорившую о том, что он с ней полностью согласен. — Генос. Он вопросительно на нее глянул, и Хэнэко спешно преодолела разделявшее их расстояние. Поцелуй был мимолетным, но не менее трепетным и чувственным, чем первый. Прервав его, Хэнэко сразу же отвернулась и устремилась к принесенным заранее коробкам с патронами. Она услышала тяжелые удаляющиеся шаги за спиной — Генос тоже решил уйти до того, как желание остаться возрастет еще больше, и вскоре Стрелок пребывала наедине с оружием и патронами. План был таков: на машинах доставить людей к туннелю, по которому они должны пройти пешком. С той стороны купола их будет защищать Кибер-демон и Розовая Оса. Ассоциация глубоко сомневалась, что монстры там появятся, потому что, из-за действий Геноса, для них этот туннель заканчивался тупиком, и нападения приходилось ожидать внутри города. Однако, не одна Хэнэко понимала, что если это нападение все же случится, то не только вся операция пойдет прахом, но и пострадает при этом колоссальное количество людей. Весь план держался на тонких нитках. А если спросить по этому поводу Хэнэко, то она бы прибавила, что нитки эти еще и горят. Наконец, первые колонны автобусов двинулись в сторону туннеля. Стрелок время от времени кидала краткий взгляд на процессию, в основном сосредоточившись на тех улицах, где чаще всего приходилось видеть монстров. В небе летали дроны. Среди героев и работника Ассоциации изредка проскакивали отдельные фразы. Обстановка сделалась еще более напряженной, чем раньше, каждый присутствующий в этом городе был крайне сосредоточен. Какая-то часть штаба Ассоциации отправилась на эвакуацию вместе с гражданскими, чтобы контролировать операцию, но большинство сотрудников остались на своих рабочих местах, и выполнять свое дело каждый работник собирался до самого конца, который не знаменовался окончанием эвакуации. Ситуацию в городе нужно держать под контролем, и если покинуть столь удобные для этого позиции даже когда люди окажутся в сравнительной безопасности, то стоить это может дорогого. Узнав, что столько сотрудников остается на какое-то время под куполом без защиты от монстров, которые могут появиться здесь, когда некому будет их уничтожить, Хэнэко впервые осознала, что в Ассоциации герои есть не только на передовой. Где-то в глубине души Стрелок начинала искренне надеяться, что все удастся и они сумеют выбраться отсюда без всяких потерь. Маленькая искра надежды все больше разгоралась, и в глазах, что совсем недавно отражали полную готовность к гибели, появился огонек. Оглядывая пустые разрушенные улицы, Хэнэко уповала на то, чтобы никого там не увидеть. «Хоть бы они не пришли». — Два монстра на пять часов от центра эвакуации! «Да ну блин». Стрелок быстро отыскала приближающихся к колонне автобусов врагов и, пристрелив их, обнаружила, что еще три небольшие группы носятся по крышам. Подумать только! Хотя чего еще стоило ожидать в столь рискованной операции? — Вижу три группы. — Да, но их уже пять. — Несмотря на сложившуюся ситуацию в голосе работника Ассоциации не было и намека на тревогу. Еще с первого дня он хладнокровно реагировал на нападения, теперь же трое суток под гнетом чудовищ еще больше закалили его. — В каждой по два-три монстра, их оставляем на снайпера. Главная операция отменяется. Герои идут на свои старые позиции. До убежища ни один монстр не доберется, если вы их не пропустите. К вам присоединится Кибер-демон. Автобусы продолжат путь до туннеля, их безопасность — задача Стрелка. Розовая Оса встретит автобусы у туннеля. Эту стратегию разработали заранее, как раз на такой случай, и герои последовали ей. Это была лучшая расстановка сил в подобной ситуации, но стоило немало постараться, чтобы она сработала. И насколько нужно было постараться Стрелку, та поняла, когда монстры нахлынули на автобусы. Сначала ей быстро удавалось отстреливать тварей, но по ходу времени их становилось все больше, и вскоре их трупы падали прямо с крыш автобусов. Хэнэко вполне себе представляла в каком ужасе сейчас находятся люди, видя, как чудовища цепляются за автобусы и силятся проникнуть внутрь. Больше всего доставалось замыкающему, и то, что Стрелок уделяла на него больше усилий, не особо исправляло ситуацию. Монстры били по стеклам, скрежетали по стенам и крыше и, в попытках пробраться к людям, раскачивали автобус из стороны в сторону, пока тот, накренившись и проехав так еще немного, не свалился на бок. Чудовища тут же облепихи его так, что за их тушами не видно было и части транспорта, и почти непрерывная стрельба по ним совсем не меняла картины. В ушах словно стоял многоголосый крик людей, находящихся в самом пекле этого ада, и, пускай в лице Стрелка ничего не менялось, но крупные капли холодного пота, скатывающиеся со лба и собирающихся на подбородке, в полной мере выдавали под каким колоссальным давлением находилась Хэнэко. Штаб следил за обстановкой и, видя, что нарастающему количеству монстров плевать на обстрел, а число их возрастало одинаково с тем, как увеличивалась гора трупов, что меняло облик картины, но не саму суть, сообщил Стрелку: — Кибер-демон ненадолго отвлечет на себя приближающихся к автобусу монстров, но нужно устранить тех, что уже возле него. — Поняла. Когда на место убитых перестали прибывать новые чудовища, разница почувствовалась мгновенно, и, как только на месте побоища в живых остались только люди, Хэнэко позволила себе стереть пот с лица, чтобы сразу же взяться за винтовку и вести огонь по вновь приближающимся издалека противникам, пока вышедшие из автобуса люди общими усилиями ставили транспорт на колеса. С тех пор, как он отстал от всей колонны, монстры были поглощены одним им, и остальные автобусы перестали испытывать на себе нападения, а стоило им приблизиться к туннелю, как люди наверняка вздохнули с облегчением: в этом районе чудовищ и вовсе не приходилось ожидать. Поэтому, когда главный рубеж преодолел оставшийся автобус, Стрелок собралась переключиться на истребление монстров, но из штаба сообщили плохую весть: — По пути был потерян ребенок. — На такое Хэнэко хотела было выругаться, как среди зданий мелькнуло маленькое розовое платьице, а работник Ассоциации, между тем, продолжил говорить: — Похоже, это случилось, когда перевернулся автобус… — Стоп, это девчонка в розовом платье? — Верно! Ты ее видишь? — Да, она прямо возле меня, — произнесла Хэнэко, следя за спешными передвижениями ребенка. Идти за ним был некому, и Стрелок об этом прекрасно знала, поэтому без промедления выдвинула свою кандидатуру в качестве спасающего: — Я спущусь за ней. — Хорошо, но у тебя мало времени, — предупредил работник Ассоциации. — Из-за того, что автобусы уехали, монстры не будут стремиться таким большим числом добраться до твоего района, но какая-то часть все равно явится. «Все равно такого большого количества быть здесь не должно», — заключила Хэнэко по пути к девчонке. — «Да и идти далеко не надо». Отыскать ребенка даже в темноте улиц труда не составило: едва Хэнэко заметила розовое пятно, как устремилась к нему, пока ее не заметили и не двинулись к ней навстречу. — Бегом за мной! — без промедлений, схватив девочку за руку, рявкнула Стрелок и потащила ее к небоскребу. Сначала до нее доносились удивленные вздохи и невнятные обрывки фраз, но потом девчонка, видимо, собралась с мыслями и уперлась пятками в землю, сопротивляясь всем усилиям Хэнэко. — Ну что такое? — Стойте! Я должна найти кое-что! — Неважно что ты потеряла, нужно спасаться от монстров. Стрелок продолжала путь, но девчонка засопротивлялась пуще прежнего. — Нет! Мой папа ранен, а я знаю как ему помочь! Здесь растет лечебная трава, я знаю! Я ее наберу и она залечит его раны! Хэнэко кинула косой взгляд в ее сторону и столкнулась с твердой решительностью, столь ясно заметную в больших светло-карих глазах. Еще бы ей не понять эту девчонку. «Похоже, ее отец был ранен, когда автобус перевернулся, и пока все были заняты, она убежала, даже после пережитого нападения. Ха-ха… Такому мужеству можно только позавидовать!» Стрелок остановилась и, сев на колено, с легкой улыбкой положила руки на маленькие плечи. — Как тебя зовут? — Казуко. — Казуко, я понимаю твои чувства, но разве твой папа не расстроился из-за того, что ты убежала? Здесь очень опасно, и тебе повезло, что я так быстро отыскала тебя. Давай отправимся в безопасное место. Твоему папе обязательно окажут помощь, и ему станет лучше. Похоже, авторитет Стрелка был не столь велик в глазах этого ребенка, и упрямый взгляд исподлобья более чем ясно говорил об этом. Казуко съежилась, всем видом показывая, как она хочет скинуть с себя ладони Хэнэко, и улыбка последней стала печальной. Как уговорить ее сложить руки и предоставить судьбу отца другим? Еще не придумав, что сказать, Хэнэко открыла было рот, как услышала принесенное эхом рычание. К ним приближались два чудовища. — Вот видишь, здесь нельзя находиться, — спокойно, но твердо произнесла Стрелок, отодвигая девчонку за себя. — Отойди и не привлекай к себе внимание, хорошо? Ответом было молчание, и, мельком глянув на Казуко, Стрелок с удивлением обнаружила, что страха в девчонке ненамного больше, чем в ней самой. В ее лице не было совершенно ничего, что говорило бы о непреодолимой тяге убежать, скрыться от жутких чудовищ и оказаться подальше от всего этого кошмара, что раньше мог быть лишь сном. Только настороженность отражалась в сдвинутых бровях и плотно сомкнутых губах. Не сводя глаз с монстров, Казуко придвинулась к стенам зданий и скрылась в их тени. — Заканчивай там быстрее! — не вовремя вклинился работник Ассоциации. — В туннеле появились монстры. «Как? Их там не должно быть!» — хотела бы воскликнуть Хэнэко, но ситуация не позволяла ей отвлекаться. Мысли о том, что там, в закрытом пространстве, люди и монстры остались наедине, и единственная надежда на спасение — это герой B-класса, она не задерживала в голове. Сейчас все это будет только отвлекать, и оставалось лишь как можно быстрее расправиться с теми врагами, что стояли непосредственно перед ней. Противники начали стремительно приближаться, и Стрелок, больше не наблюдая краем глаза за подопечной, позволила себе полностью сосредоточиться на монстрах. Отвлечь их внимание на себя не стоило усилий, а вот сражаться, будучи их единственной целью, было непросто. Не успевая уйти от удара одного, Хэнэко прострелила ему лапу, и, пока конечность вывернуло, а монстр впал в краткое оцепенение от боли, она выстрелила завершающий в голову. Однако, пока Стрелок пользовалась своей возможностью, второе чудовище делало то же самое: от траектории его удара Хэнэко едва смогла уклониться, до хруста склонив голову набок. Острые когти все равно зацепили ее, порвав ухо и напрочь сломав передатчик на нем. Стрелок схватилась за раненое место и со сдавленным стоном отступила на несколько шагов. Острая боль нарастающей пульсацией била в самый мозг, и, кроме непрекращающегося звона, Хэнэко не слышала ничего. За ударом, сбившим с толку, последовал следующий, который Стрелку удалось избежать, рухнув на колени, и когтистая лапа разрезала воздух где-то над головой. Перед глазами темнело, но монстр был достаточно близко, чтобы выстрелить в упор. Пуля застряла в ноге, и противник издал громкий вопль, который резко затих, когда Хэнэко, набрав дистанцию, достаточную, чтобы суметь попасть из пистолета, будучи раненой, и не получить при этом новых увечий, закончила сражение последним выстрелом. В первую очередь Хэнэко вколола ампулу адреналина. Совсем не хотелось этого делать, потому что скоро ее снова начнет сшибать с ног усталость, и ампула была предпоследней, но разорванное ухо не даст ей спокойно вести стрельбу. «Ладно, надо просто постараться не натыкаться на монстров и не получать новых ранений», — подумала Хэнэко и закатила глаза на свои мысли. Будто это действительно так просто. Ухо быстро восстановилось, но теперь Стрелок осталась без столь ценной в такой момент связи, за что мысленно всадила еще по паре пуль в уже убитых монстров. Но даже так, задача была ясна: нужно забрать с собой Казуко и посмотреть, можно ли помочь огнем Розовой Осе. Если нет, — а оно, скорее всего, так и будет, — то она возьмет на себя участок Геноса, и тот отправится к туннелю. Геройская Ассоциация следила за ее действиями через дрона, и Хэнэко была уверена, что ей хотели предложить точно такую же стратегию. «Не буду ее уговаривать. Не захочет пойти со мной — буду тащить силой», — распаленная прошедшей битвой и еще рвано дышащая, решила про себя Стрелок и обернулась к Казуко. Той на месте не оказалось. — «Вот блин». Поблизости девчонки тоже не было, и дальнейшие ее поиски не увенчались успехом. Заставил ли ее убежать страх или же она все-таки отправилась за своей лечебной травой, но сейчас она оказалась в большой опасности, и злость за ее опрометчивый поступок нарастала в Хэнэко вместе с беспокойством за маленькую жизнь. А то, что драгоценное время для спасения многих людей уходит ради одного, даже столь юного и несмышленного, угнетало Стрелка, и в голове все чаще возникали мысли, сколько людей сейчас, должно быть, гибнет. — Казуко! — Хэнэко в отчаянии оглядывалась по сторонам, но ребенка нигде не было. Бесполезно, до нее, похоже, не докричаться. Теперь Стрелок совсем не удивлялась пропаже девчонки из-под родительского надзора. — Вот черт!.. Сейчас бы она обратилась за помощью к Ассоциации, но на зажившем ухе не было передатчика, а разряженный телефон бесполезным грузом лежал в кармане. Хэнэко не было бы сейчас так страшно за жизнь Казуко, если бы поблизости не ходили монстры, и одну из возможных причин того, почему та не отзывается на ее крики, Стрелок упорно игнорировала. В глаза бросилось высокоэтажное здание, и, решив попробовать ее отыскать с высоты, Хэнэко, в последний раз оглянувшись назад, в напрасной надежде увидеть Казуко, побрела было к нему, как, сшибленная неизвестным, но сильным ударом, влетела в стену и мешком свалилась на землю. «Ч-что?..» — По лицу засочилась кровь, и Хэнэко, еще не видя перед собой врага, попыталась подняться с земли, на ходу выхватывая пистолет. На запястье руки, сжимающей оружие, тут же опустилась чья-то нога, прижимая ее к земле. Стрелок посмотрела вверх, встретившись с хмурым взглядом янтарных глаз, и в тщетной попытке высвободиться дернула рукой. Ее противник молчал и, так же не произнося ни слова, сильнее надавил ногой, резко развернул стопу, и, помимо собственного пыхтения, Стрелок услышала дробный хруст. Пистолет сразу же выпал из руки, и противник, не услышав ни единого вскрика от боли, недоуменно поднял бровь. — Знаешь, я поражен твоей живучестью, — мрачно произнес Гароу, убирая ногу и ей же отшвыривая пистолет. Хэнэко неуклюже поднялась с живота и, не сумев встать с колен, повалилась назад, спиной врезавшись все в ту же стену. Сломанная рука, быстро заживая, плетью висела вдоль туловища. — Но еще больше меня удивляет, что ты не убила меня, пока была возможность. Неужели я нужен Ассоциации Героев живым? — Ассоциации плевать на это, — сквозь тяжелое дыхание проговорила Стрелок, здоровой рукой опираясь о стену и вставая с земли. — Но не тебе, я так полагаю, — злобно ухмыльнулся он, будучи до сих пор рассерженным за пули в ногах, которые постоянной болью напоминали о ненавистном снайпере. — Почему ты меня не убила? Стрелок лишь натужно дышала, не зная, что ответить. Она и сама задавалась тем же вопросом. Почему Гароу не рухнул тогда замертво с пробитой головой? Потому что Хэнэко считала это неправильным? Потому что человеческая смерть от ее рук казалась ей противоестественной, чем-то из ряда вон выходящим? Пожалуй, каким бы слабым это не было оправданием ее действиям, оно было самым правдивым, и когда Хэнэко собралась ответить охотнику на героев, тот ее опередил: — Неужели скажешь: «Потому что я герой»? — Я не герой. — От этого заявления на лице Гароу изобразилось недоверчивое удивление, однако объясняться Хэнэко не спешила: — Послушай, сейчас где-то здесь бегает ребенок, а в городе монстры. Мне не до тебя. Он долгим взглядом вперился в уставшее лицо Стрелка, так и не находя в нем даже намека на мольбу, которая, впрочем, вряд ли бы что-то изменила, и ледяной взгляд человека-монстра ничуть не смягчился. — Ты действительно думаешь, что сможешь отделаться от меня под таким предлогом? По сердцу разлилась безнадежная горечь, и лицо Хэнэко исказилось в гримасе сожаления, словно она уже сделала что-то непростительное. — Я не хотела тебя калечить больше, чем нужно, но ты сам не оставляешь мне выбора. Продолжая тяжело дышать, она выхватила нож и, держа его обратным хватом, приготовилась к бою. В ней была видна лишь хмурая сосредоточенность, хладнокровие и уверенность. В Стрелке не осталось ничего от того, что отягощало ее при их первом сражении: ни отчаяния, ни сомнения в одержании победы, и от Гароу это не укрылось. Но еще он отметил, что в ее глазах не только странное спокойствие, перемешанное с чем-то скорбным и тоскливым, в них мелькало что-то непонятное, но явно обращенное к нему. Губы охотника на героев расползлись в привычной ухмылке. — Я был уверен, что ты сдохнешь, когда нашел тебя с ранами, — сквозь усмешку произнес Гароу, медленно вставая в боевую стойку. — Похоже, твоей смерти суждено случиться от моих рук. В лице Стрелка ничего не изменилось даже на долю секунды. Говорит он правду или снова пытается запугать, Хэнэко было все равно, и потому слова его не возымели никакого эффекта. Пока Гароу стоял неподвижно, она пыталась прикинуть их соотношение сил. Он ранен, но энергии в нем на порядок больше, чем у нее, и к тому же Стрелок не сомневалась, что засевшие в его ногах пули наложат большое ограничение на его передвижения, но охотник на героев до сих пор оставался грозным противником. На стороне Хэнэко была быстрая регенерация, нечувствительность к боли, а также пистолет, до которого еще нужно добраться, но на этом все. Даже если он не собирается ее убивать, то заживление каждой полученной раны будет дорого стоить при дефиците сил. Едва Стрелок успела прикинуть кому лучше будет напасть первым, как противник резко приблизился и занес кулак. В первом бою Гароу специально дал сделать ей первый ход, но теперь он не стремился ничего добиться от Хэнэко, и единственной целью его нападения было желание отомстить и избавиться от надоевшего врага. Охотник на героев утратил свою быстроту, и несущийся в свою сторону кулак Стрелок видела отчетливо, но и она устала настолько, что воспользоваться видимостью его движений ей не удалось, и попытка уклона увенчалась ударом в челюсть. Хэнэко отнесло назад, силой удара плечом врезало в стену, и понесло вперед, прямиком обратно к преступнику. Тот был готов встретить ее новым ударом, и, понимая, что человек-монстр стоит слишком близко для того, чтобы она успела остановиться, Стрелок рассекла лезвием ножа воздух, пытаясь достать Гароу. По руке одновременно пришлось два удара: один на запястье чуть ниже основания ладони, другой на казанки, и нож тут же вылетел из руки. Преступник на этом не остановился, и Хэнэко почувствовала, как ее руку перехватили, прежде чем она сама взмыла в воздух, чтобы, резко описав полукруг, влететь в землю. В глазах все кружилось, но это не помешало атаковать ногой Гароу. Удар не достиг цели, и голеностоп оказался сжатым в ладони противника. На это Стрелок, незаметно подобравшая некогда сломанную руку ближе к врагу, и рассчитывала, поэтому в следующее мгновение на раненое бедро противника обрушился удар, показавшийся преступнику страшнее любого другого. Он не ожидал, что перелом у Хэнэко заживет, и совершенно не успел ничего предпринять. Гароу взвыл и, отпустив Стрелка, повалился на землю в противоположном от Хэнэко направлении. Он не успел прийти в себя, как в лицо прилетело колено. Стрелок почувствовала, как пришлась ему по челюсти, и поспешила рвануть к пистолету. Оказавшись на прицеле, Гароу, сначала порывавшийся нагнать противницу, замер на месте и, одаривая ее хмурым изучающим взглядом, изрек: — Когда у тебя успел срастись перелом? Хах… Надо же, я и не подозревал, что ты способна еще на что-то, кроме как стрелять и по-идиотски махаться ножом. О твоей быстрой регенерации нигде не сказано. Не из-за нее ли у тебя исчез шрам? Жаль, он тебе был к лицу. — Да, я недавно открыла эту способность. — Хэнэко позволила себе слабую улыбку: — Кстати, стоит сказать тебе за это спасибо. Гароу вопросительно изогнул брови, но продолжать разговор Стрелок была не намерена. Она, не сводя с преступника немигающего взгляда, медленно отступала назад, отдавая себе отчет в том, насколько принципы, въевшиеся в самый мозг, нелепы сейчас, когда на кону стоит не только ее жизнь, но и тех, кого она должна защищать. Сердце в груди рухнуло, когда Хэнэко оступилась из-за попавшегося под ноги обломка, и Гароу сразу же дернулся с места, впрочем, тут же остановившись, увидев, что Стрелок мигом вернула равновесие. Та запоздало вспомнила, что некоторые здания сильно пострадали, и обломки одного из них покрывают землю как раз за ее спиной. Похоже, это лишний повод не отступать. Предприняв над собой последнее усилие, Стрелок заткнула совесть и прицелилась в ноги противника. Ей не удастся уйти, не покалечив Гароу, но и тот вряд ли сможет выжить в этом городе, если Хэнэко исполнит задуманное. «Он сам виноват». — Хэнэко сдвинула брови, готовясь совершить выстрел и стать косвенной причиной чужой смерти. — «Не нужно было вставать на пути Ассоциации. Не надо было мне мешать именно сейчас». — Самое время замарать руки. В лице Гароу ничего не изменилось, даже когда Стрелок начала давить на курок. Произошел выстрел. Дуло смотрело за спину Хэнэко, и Гароу поднял одну бровь, глядя, как рухнул замертво монстр, попытавшийся на нее напасть. Стрелок позволила себе оглянуться и быстрым взглядом окинуть местность позади себя, чтобы убедиться в отсутствии других чудовищ, и когда она вернулась к противнику, то он уже стоял прямо перед ней, готовый нанести удар. Попытка выстрелить не увенчалась успехом, и руку тут же перехватили. Хэнэко попробовала нанести прямой удар ногой в бедро, однако прежде чем она его завершила, человек-монстр ладонью по колену отбил атаку, и нанес длинную серию ударов, которые в доли секунды сломали бы даже подготовленного бойца. Боли Стрелок не чувствовала, и это, пожалуй, спасло ее от агонии, наверняка заставившей бы ее потерять сознание, но места, по которым пришлись удары, она знала. Нос был сломан, травмированная трахея не давала дышать, грудине и сердцу выпала своя доля, солнечному сплетению и нижней части пресса тоже досталось. Этот ублюдок даже в пах ударил. Такая сокрушительная атака запросто могла бы убить, и Хэнэко действительно подумала, что умирает, когда, на секунду замерев на месте, она начала падать, но регенерация сделала свое дело, и вместо того, чтобы свалиться на спину, Стрелок опустилась в присед. Дышать все еще было невозможно, и любые движения давались с трудом, но на то, чтобы сразу же оттолкнуться от земли и налететь на раненые ноги противника, сноровки ей хватило. Гароу сначала с ухмылкой отреагировал на намерение Стрелка, но не вовремя подвернувшийся один из многочисленных обломков заставил его ненадолго потерять равновесие, и Хэнэко уже была уверена, что ему не уйти, пока тот не оттолкнулся от земли, убирая подальше ноги и падая вперед. Стрелок лишь успела слегка коснуться его ног, как ее придавили сверху. Нелепо стоя на четвереньках, она уперлась локтями в землю, пытаясь не распластаться окончательно под тяжестью тела Гароу. Тот всем предплечьем давил на лопатки и другой рукой упирался в затылок, наваливаясь вперед. — Так почему это тебе стоит сказать мне спасибо? — В его голосе явно была слышна насмешка, и казалось, будто охотник на героев вот-вот засмеется. — Ты именно сейчас об этом хочешь поговорить?! — раздраженно пропыхтела Хэнэко, почти касаясь лицом земли. — Вовремя! Она отчаянно пыталась высвободиться, но только сильнее наваливалась вперед. Человек-монстр не спешил пользоваться положением и бить, ожидая, когда на его вопрос ответят, и Стрелок, наконец, сдалась: — У меня всегда была способность к быстрой регенерации, но из-за того, что я не боялась умереть, она не работала. Стыдно признавать, но именно ты заставил меня вспомнить, как страшно погибнуть, и я стала вновь опасаться за свою жизнь. Может в бою с тобой регенерация и не сработала, но после него и после нашей второй встречи эта способность спасла мне жизнь. — Я не ожидал, — после недолгого молчания произнес Гароу, — что ты начнешь нести такой бред. С каких это пор сверхспособности хваленных героев работают на страхе? И даже если так... Хах, значит ты меня боишься? Приятно знать, хотя после той твоей выходки на скамье, оно и так было очевидно. — Еще чего! — рявкнула Стрелок. — Смерти я уже не боюсь. А быструю регенерацию можно спровоцировать и другими способами. Его молчание не предвещало ничего хорошего, и Хэнэко чувствовала на себе его буравящий взгляд. — Не знаю, как на самом деле работает твоя способность, но сдается мне, что ты просто тянешь время. Но раз говоришь, что не боишься смерти… На затылок больше ничего не давило, и это означало, что одну руку Гароу наверняка занес для удара. Во время разговора Хэнэко перестала сопротивляться и сейчас она была готова начать вырываться с новой силой, как внимание обоих сражавшихся привлек новый шорох. Скосив глаза в сторону, Стрелок увидела, как к ним на всех парах приближались пять монстров, и, надеясь, что они завладели и вниманием Гароу, подобрала обломок, чье острие под резкий вскрик преступника тут же впилось ему в туловище. Наконец выбравшись из-под противника, Хэнэко мигом подобрала увесистый камень, которым вмазала прямо по лицу преступнику, от чего тот свалился на землю, и рванула к лежащему неподалеку пистолету, пока монстры не добрались до них обоих. Едва только Хэнэко схватилась за рукоять и, развернувшись всем корпусом, навела дуло на ближайшего монстра, как со стороны послышался голос Гароу: — Эй! Она резко повернула голову и успела увидеть мелькнувший перед глазами обломок прежде чем он влетел ей по голове, сбив с ног. Рана зажила почти мгновенно, но кровь все равно успела залить лицо ото лба до скул, и, поднимаясь с земли, Хэнэко чувствовала, как она в несколько дорожек продолжает стекать вниз к подбородку. Монстров стало уже три, и Гароу все еще был ими отвлечен, поэтому Стрелок первым делом потянулась к выпавшему из рук пистолету. Она прицелилась в него, но тот, ни на секунду не забывая о главном враге, постоянно скрывался за чудовищами, что закрывали охотника на героев на линии огня. На землю упали два мертвых тела, но стоило погибнуть третьему монстру, как Гароу, схватившись за спинные шипы, использовал безжизненную тушу как живой щит. Охотник на героев пошел на Стрелка, и сколько бы та не пыталась, она не могла обнаружить ни одного открытого участка, чтобы хоть как-то задеть преступника. Несмотря на тяжелую и неудобную ношу, скорость Гароу превосходила ту, на которую была способна Хэнэко, и удержать расстояние ей не удалось. Пытаясь сбить ее с ног, он толкнул ее трупом, взваливая всю тяжесть его тела на нее, но Стрелок, невероятным для обоих сражавшихся чудом, лишь потеряла равновесие, но не упала. Ее ожидал сокрушающий удар, случиться которому не дал новоявленный монстр. Гароу отвлекся на него, и Хэнэко, пользуясь случаем, напала на преступника со спины, но тот обвел ее вокруг себя, и Стрелок врезалась в монстра. Последнего тоже отшатнуло от столкновения, однако, к несчастью для него, Хэнэко куда быстрее пришла в себя, и через мгновение чудовище рухнуло с простреленной головой. Следующим на очереди был Гароу, но только Стрелок отыскала его взглядом, как получила ужасающе сильный удар в корпус, заставивший ее отлететь назад и приземлиться на лопатки, бороздя спиной землю. По сравнению с предыдущими, даже с той точечной серией атак, этот удар был настолько непостижимым, что Стрелок не сомневалась в своей мгновенной смерти, не будь у нее столь подходящей способности. Когда она приподнялась на локтях, то не сумела разглядеть лица человека-монстра. На нем лежала непонятная, но жуткая тень, а за спиной колыхался воздух. Создавалось ощущение, что от Гароу исходит зловещая, чудовищная аура. Хэнэко несколько раз недоуменно моргнула, но иллюзия не расселась. Было ли это помутнение рассудка от жесткого удара или же вокруг Гароу действительно появилось нечто устрашающее, но внутри Стрелка что-то шевельнулось. Что-то, предшествующее страху. Хэнэко мотнула головой, не поддаваясь возникшей слабости, и решительно настроилась продолжить бой. «Сколько еще урона я выдержку?» — Мысль, возникшая в голове стала весьма серьезным вопросом. Силы слишком стремительно таяли под ударами Гароу. Ситуация близилась к безнадежной, но стоило оценить состояние Гароу, как становилось ясно видно, насколько близок к проигрышу и он. В отличие от Стрелка, его ранения не затягивались и сил они отнимали наверняка столько же, сколько регенерация Хэнэко, если не больше, и к тому же пули в ногах сильнее чем прежде сковывали движения. Похоже, что он оказался в куда худшем положении. Охотник на героев собрался было направляться к ней, и Стрелок поторопилась с пары попыток подняться на ноги, как ее противнику снова «повезло» стать целью пятерых монстров. На Хэнэко набросился шестой, что после своей гибели должен был оставить еще пятерых. С трудом отбиваясь от его атак, она добралась до лежащего на земле пистолета и вскоре перевела дымящееся дуло с убитого чудовища на Гароу. Тот варьировал среди врагов, и, поняв, что ситуация повторяется и попасть в него проблематично, Стрелок рванула прямиком в пекло сражения. Она не трогала монстров, лишь уклонялась от их когтистых лап. Добравшись до главного противника, Хэнэко не сумела в него всадить пули, однако отомстила за недавнюю серию атак заключительной из них — ударом в пах. Гароу мужественно перенес подобный прием, но ожег Стрелка уничтожающим взглядом. — То-то же! Мне тоже было неприятно! Короткое отвлечение от боя чуть не стоило нового ранения, но, неуклюже уклонившись от той атаки, Хэнэко скоро получила удар, даже непонятно от кого — монстров или Гароу. Чтобы добраться до последнего у Стрелка оставалось не больше пары минут, прежде чем монстры будут мертвы и его ничто не будет отвлекать. Каждый раз, когда она жала на курок, выстрел приходился мимо, но в итоге тяжелый удар рукоятью пистолета обрушился на висок преступника, и, к удивлению Хэнэко, последний замер на месте, держась за голову, склонившись над землей и пытаясь удержать равновесие. Последние монстры погибли от пуль. Стрелок тяжело дышала и хмуро смотрела на то, как ее противник загибается от боли. Стал этот удар решающим или же Гароу все еще способен прийти в себя и продолжить драться? В его способности на последнее Хэнэко не сомневалась, все-таки этот человек пошел на нее, будучи раненым в обе ноги. Если бы тогда она сделала третий выстрел, то сейчас бы он не тратил ее силы, что должны были уйти на уничтожение монстров, и времени, что должно было потратиться на спасение Казуко. Сжимая рукоять обеими руками, Стрелок направила дуло в сторону Гароу. Жалеть его снова она не собиралась. — Ты сам не оставляешь мне выбора. Знакомые звуки, напоминающие рычание, заставили ее выстрелить в другую сторону, и взору Хэнэко предстали четыре монстра, один из которых мертвым приземлился на землю, а остальные готовились к нападению. Стрелок сразу поняла, что они произошли от недавно убитого ею чудовища, и отсутствие пятой твари немало ее обеспокоило: не хватало, чтобы монстр набросился на нее со спины. Отыскать его она так и не смогла, и времени на это совсем не осталось: остальные были слишком близко. До этого Стрелок использовала Гароу как приманку, чтобы монстры как можно меньше лезли к ней, и в этот раз она последовала тому же плану. Вполне быть может, если бы охотник на героев все же рухнул на землю, то чудовища потеряли к нему интерес, но он упорно, хоть и с большим трудом, продолжал держаться на ногах. Убивала Стрелок противников совсем вблизи от Гароу, и чудовища умирали едва ли не у его ног, и, когда погиб последний, Хэнэко в боевом запале выискивала пятого. Она слишком поздно заметила, что он пошел в атаку на Гароу, и тот, наконец, даже придя в себя, явно не успевал ничего предпринять, все же удар по виску не прошел бесследно. Стрелок не давала себе времени на раздумья, как и право выбора, когда рванула навстречу огромным когтям монстра и подставилась под удар, предназначенный для Гароу. Один из когтей мгновенно пробил бок, другие же оставили порезы, и Хэнэко, упираясь носками в землю, съехала назад от силы удара. Монстр осекся и, сообразив, что на его атаку напоролся другой человек, собрался переключиться на Стрелка и, как последняя и рассчитывала, потянул на себя лапу, начав вытаскивать окровавленный коготь, но тут же замертво рухнул на землю, и обломанный коготь так и остался торчать в раненом боку. Спасенный Стрелком Гароу изрядно подсобил, так не вовремя прибив чудовище. Сам преступник, почти полностью придя в себя, в недоверчивом недоумении уставился на отступившую от него на несколько шагов Хэнэко. Она, схватившись за обломок, всеми мизерными остатками сил пыталась вытащить его из раны, но он засел настолько крепко, что у Стрелка не получилось сдвинуть его ни на дюйм. «Черт… Вот черт!..» — Хэнэко в отчаянии стиснула зубы, ощущая, как вместе с темной кровью из нее вытекает жизнь. — «Давай же… Почему не получается сдвинуть?.. Это не должно закончиться так…» — И зачем ты это сделала? — В ответ ни единого слова, и Гароу, наблюдая за тем, как Стрелок, согнувшись в три погибели, держится за коготь в напрасной попытке его вытащить, продолжил говорить: — Только что пыталась прикончить меня, и вдруг решила спасти. Хах! Только не говори, что ты изначально не хотела меня убивать! Что ж, это было твоей ошибкой. Если бы ты была настроена серьезно, то может быть и не попала в такое положение. Стрелок снова ничего не сказала, лишь шумно дышала, неестественно склонив понурую голову вбок. Брови ее беспорядочно дергались и на переносице пролегли глубокие складки. Глаза неверящим взором смотрели мимо Гароу. Плечи с каждой секундой все тяжелее вздымались и опадали. — Эй, что не так? — небрежно жестикулируя, сквозь смешок выдавил человек-монстр. — Восстанавливай раны и продолжай бой. Или с пробитой печенью этого теперь нельзя сделать? В глазах задвоилось, и когда Хэнэко перевела взгляд на преступника, то очертания его образа ходили с места на место. Руки мертвой хваткой вцепились в коготь, но тот не поддавался. Если ей не удастся его вытащить, то регенерация не сработает, и тогда Стрелку наступит конец. В какой-то момент мир начала сгущать темнота, медленно окутывая Гароу, на которого продолжала смотреть Хэнэко, пока, впадая в коматозное состояние, не опустила глаза. — Что, значит это и есть твой предел? Ладно, тогда, пока ты не откинула коньки, я спрошу: почему ты спасла меня? — Не услышав ничего в ответ, кроме хриплого дыхания, он начал приближаться, и, взглянув на него на краткий миг, Стрелок увидела, что лицо Гароу посерьезнело, и вместо злобной ухмылки его губы сомкнулись в одну тонкую линию. Между тем он медленно подходил к ней, и Хэнэко на подгибающихся ногах отступила на несколько шагов, но сделать ей это удалось с настолько большим трудом, что охотник на героев в скором времени стоял почти вплотную. — Зачем ты спасаешь своих врагов? Или для тебя совсем не важно, кем является человек, чтобы совершать такие идиотские поступки? Меня аж смех берет от того, как подобные тебе упорно продолжают геройствовать, даже когда это никому не нужно! Даже когда вы не то, что не заработаете чье-либо одобрение, а лишь нарветесь не всеобщее презрение. Что вами руководит? Геройский долг? Ха-ха! Будто вы понимаете, что это значит… Даже когда глаза так плохо видят, Хэнэко не составило труда понять, насколько зол Гароу из-за того, что она молчит. Из-за того, что умирает по такой глупой и странной для него причине. Руки по-прежнему тянули коготь, но надежда выжить угасла. Пока человек-монстр говорил, ее ноги подкосились, но рука Гароу, тут же схватившаяся за воротник, теперь удерживала от падения, и охотник на героев продолжил свою речь: — Из всех героев, с которыми я сталкивался, ты меня бесишь намного больше остальных. В Ассоциации меня причислили к монстру, но ты все равно видишь во мне человека, и решила пожертвовать собой. Стоп! Дай-ка угадаю, рана не зарастает, потому что в ней инородный предмет, верно? Ты, наверное, надеялась, что я в знак благодарности помогу тебе, но это большая ошибка! Не надо было подставляться под удар, потому что теперь ты умрешь! Но пока этого не случилось, я хочу услышать ответ. Давай, скажи, ради чего ты это сделала?! — Он сам ответил на свой вопрос, но вновь ничего не дождавшись от Стрелка, он оскалился от нахлынувшей досады и в ярости сдвинул брови. Пытаясь услышать из ее уст то, что он так хочет, Гароу прямо заявил: — Скажи, что ты герой. Под выжидательным взглядом она продолжала молчать, однако, прежде, чем он успел вновь что-то сказать, Хэнэко вдруг грубо, что свойственно только обессиленным людям, не способным к более плавным движениям, положила окровавленную руку на затылок Гароу, придвигаясь к его удивленному лицу. — Я не герой… — Дыхание у нее было тяжелым и судорожным, поэтому говорить стоило большого труда. — Ты думаешь, я рада за кого-то умереть?.. Тем более за преступника, вроде тебя... Просто... Раз уж я встала на защиту людей, то мне не остается другого. Теперь настал его черед молчать, а Хэнэко, едва ли не всхлипывая сквозь шумное дыхание, нисколько не отодвинувшись, бессильно склонила голову, и на глаза, которые перестали видеть, навернулись слезы. — Черт... Только у меня появилась надежда выбраться отсюда, как случилось такое… Я ведь говорила про девчонку, мне ее спасти надо!.. — Вновь шумно задышав, она прервалась, пока с яростью не заключила: — Идиот, ты все мне испортил! Хэнэко почувствовала, как зашевелился Гароу, и приготовилась к тому, что он избавится от ее хватки, и если не прикончит сразу, то оставит умирать здесь. Однако, отталкивать ее он не спешил, и, к удивлению Стрелка, положил ладонь поверх ее кисти, вытаскивая из раны коготь. Только тогда, когда регенерации больше ничто не препятствовало, он смахнул ее руку, и Хэнэко приземлилась на асфальт. — Ч-чт… — Не герой, значит? — раздался его голос откуда-то сверху, среди темноты невидящих глаз. — Хах, а Ассоциация об этом в курсе? Впрочем, плевать. Я охочусь только на героев. Глаза начали видеть не сразу, и недоумение Хэнэко лишь усилилось, когда окружающее пространство вновь предстало перед ней, но нигде поблизости не было Гароу. Ушел? Он мало того, что не добил Стрелка, так еще и спас ее, и это вызывало в последней смешанные чувства. Сделал он это, потому что счел себя должником или не выносит человеческую смерть, ей было все равно, но пожалуй ее удивление в стократ превосходило его, что он испытал до этого. Если он был не готов хотя бы тяжело ранить ее, то к чему было вообще начинать это сражение? Неужели его впечатлил поступок Хэнэко? Вряд ли… Размышлять по поводу его действий у Стрелка совершенно не было времени, но что-то ей подсказывало, что больше они не встретятся. «Хотя, кто его знает».