***
Какаши выписали через две недели после того, как он пришел в себя. Столько же понадобилось и на реабилитацию. Если бы ему вовремя оказали квалифицированную медицинскую помощь, то время лечения сократилось бы в разы. Стоит благодарить Цунаде, что подоспела. Если бы не ее навыки, страшно подумать, какими могли быть последствия. Несмотря на неприятный разговор после его пробуждения, я все равно целыми днями находилась в палате, уходя домой лишь ночью. Какаши наотрез отказывался оставить работу шиноби. Когда я у него спросила, готов ли он оказаться на моем месте и месяцами терзать себя переживаниями, то он попросту ответил, что я изначально не куноичи, поэтому разговор не имеет смысла. Его идеальная семья — герой отец, заботливая жена домохозяйка и несколько детей. И находясь на миссиях, он будет согревать себя мыслью, что дома сильно скучающие близкие. Но Какаши не бессмертный, поэтому велика вероятность, что маленькая ячейка общества будет сидеть за столом не с кормильцем, а с траурной весточкой. Я подбирала аргументы, а когда они заканчивались, то скандалила, плакала, хлопала дверью и грозилась расставанием, но он знал, что буря утихнет и был прав. После полного выздоровления Какаши целый месяц провел дома вместе со мной. Мы продолжили готовиться к свадьбе. Заново составили список гостей, ходили по магазинам и выбирали декор, искали подходящие цветы, присматривали разные локации для мероприятия. Иными словами, я думала что добилась того, чего хотела. В один из дней пробуждение наступило из-за хлопка дверью. Меня насторожило, что Какаши нет в постели. Он оставил свою работу, а я свою, поэтому у него нет повода спешить куда-то. Я закуталась в халат и вышла в гостиную. Хатаке посмотрел на меня немного испуганным взглядом. — Что-то стряслось? — зевнув, спросила я. — Нет, — отрезал он. — Точнее да. Хани, Асума просит встретиться с ним, видимо у них с Куренай временный разлад. Меня обеспокоила эта новость, ведь эти двое были чудесной парой. Мы периодически проводили время друг с другом. Юхи же частенько помогала мне со свадебными хлопотами. — Конечно, поддержи его, — мой голос звучал удрученно. — Если понадобится, то я могу поговорить с Куренай. — Не стоит, — ответил Какаши и почесал затылок. — Ты же помнишь, что у нас сегодня после обеда встреча с шеф-поваром? Нужно согласовать банкетное меню. — Конечно. Я быстро. Одна нога здесь, другая там, — проговорил парень, натягивая на себя жилет. Я подошла к нему и поцеловала в щеку на прощание. Деревня стала оживать, из окна доносился уличный шум. Я пила свой утренний кофе и наблюдала за прохожими. Продавцы выставляли вывески магазинов, что сообщали о сегодняшних акциях, родители отводили детей на занятия в академию, а почтальоны проносились мимо домов на велосипедах, разбрасывая почту. Пора и мне выбираться из уютного кокона. Я не спеша привела себя в порядок, надела сарафан, заплела длинные волосы в косы. До назначенной встречи оставалось еще несколько часов, которые я решила скоротать приятной прогулкой. Знакомые, то встречались по пути, поздравляли меня с предстоящей свадьбой, справлялись о самочувствии Какаши. Гай чуть не сбил меня с ног своей пробежкой. Разговор шел по сценарию: бодрое приветствие, пару слов о силе юности, вежливые вопросы и предложение приобщиться к его спортивной программе. Когда пришло время, то я подошла к ресторану, у которого мы должны встретиться, но отсутствие Какаши меня нисколько не смутило. Он никогда не отличался пунктуальностью. Прошло пять минут, десять, двадцать, тридцать, а его все не было. Я стала нервничать, пересчитала все облака на небе. Уличная кошка, приняв меня за свою, стала тереться о мою ногу. Она проникновенно смотрела на меня своими разными глазами, мурлыкала, облизывала. Даже ей есть до меня дело, а моему жениху — нет. В следующую секунду передо мной оказался Джирайя, спрыгнув с крыши. — Устала ждать? — саркастически спросил он. — Как видишь, — буркнула я и отвернулась в сторону. — Как можно так опаздывать, когда дело касается нашей свадьбы! Отшельник рассмеялся из-за моей бурной реакции, а затем поинтересовался: — А где он? — Черт его знает, с Асумой где-то прохлаждается с самого утра! — Хм, — промычал Джирайя. Его ответ заставил меня насторожиться. Стало ясно, что он что-то знает, но просто ждет, когда ему зададут вопрос. Я с прищуром посмотрела на отца и пошла у него на поводу: — Выкладывай. Он взял многозначительную паузу, но все-таки заговорил: — Жабы докладывают, что Какаши из вашей квартиры отправился прямиком в резиденцию хокаге и не покинул ее до сих пор. Его слова вгоняли иглы в сердце. Я не хотела, чтобы Джирайя видел, как мне больно слышать такие новости, поэтому решила сказать: — А, ну и ладно. Он мог бы просто предупредить меня, что задерживается. Тогда пойду домой. Я собиралась уходить, но отшельник остановил меня, взяв за руку. — Не хочу заранее расстраивать, но ты умная девочка и должна понимать почему его вызвали. Я кратко кивнула и ушла прочь. Мои глаза бегали туда-сюда от волнения. Я остановилась, одной рукой уперлась в стену, другой прикрыла рот, пытаясь подавить звук плача. Слезы хлынули по щекам. Неужели он предал меня? Домой я возвращалась вразвалочку, пытаясь успокоиться. У нас не так давно все наладилось, не хочу, чтобы он в очередной раз наблюдал мою истерику. Какаши вернулся спустя час. Он медленно приоткрыл дверь и заглянул внутрь, ожидая мое возмущение, но его не было. Я сидела на диване и ждала, когда Какаши сам во всем признается. — Хани, — жалобно начал Хатаке, — прости меня, тут такое дело… Я вопросительно посмотрела на него. По его лицу было видно, что ему неприятно начинать этот разговор. — Рассказывай, — устало прошептала на выдохе я. Какаши сел рядом со мной, сжал мою ладонь обеими руками и обреченно начал: — Завтра утром я ухожу на миссию, — его слова были молнией, что резко пронзила мой позвоночник. Я вырвала руку из его хватки и отскочила к окну. — Моя милая Хани, — заскулил Хатаке и попытался обнять меня со спины. Мое тело тряслось от злости. Он пытался утихомирить эту лихорадку. Его ласки сейчас казались притворными, от них становилось мерзко. — Ты еще утром солгал мне? — громко спросила я, срываясь на плач. Его молчание было красноречивее любого ответа. Какаши взял меня за плечи и развернул к себе лицом. Грудная клетка парня трепыхалась от волнения, а моя от гнева. Я зло сверлила его взглядом. — Все будет в порядке, милая, обещаю, — тихо сказал Хатаке. — Откажись, пожалуйста. Ради меня, умоляю, — уже рыдала я, вцепившись руками в его жилет. Абсолютно пустым взглядом он посмотрел в пол и отрицательно покачал головой. Я громко всхлипнула, будучи не в силах больше сдерживать эмоции, и оттолкнула его в сторону. Какаши бросился за мной, но я продолжала отпихивать его, крича, что он предал меня. — Хани, это мой долг! — грубо воскликнул парень. — Я устал от этих четырех стен и всей этой предпраздничной подготовки, как же ты не понимаешь? Такая жизнь не для меня, — последние слова звучали отчаянно. Его пыл немного остудил меня. Я застыла посредине спальни в нескольких метрах от Какаши. Мы молча смотрели друг на друга пару минут, ожидая, что кто-то сдастся первым. Обычно это была я, но не в этот раз. Мои брови нахмурены, а взгляд сердит. Он тоже не мог поступиться своими принципами. Долг шиноби — дело всей жизни. Я молча развернулась и ушла из квартиры. Хатаке побежал за мной. — Ты куда? Постой же! Знал бы ты, Какаши, как я хочу остаться! И не просто на этот вечер, а на всю жизнь, но ты просто не оставляешь мне другого выбора. Выходя из квартиры, бросила напоследок: — Если ты отправишься на миссию, то между нами все будет кончено, — и захлопнула дверь. Идти в свою квартиру — глупая затея. Он не оставит меня в покое, уговорит, обнимет, крепко прижмет к себе, а моя решимость иссякнет под давлением его ласк. И я вновь отпущу его на смерть. Это задание — Рубикон, перейдя который, неизменно наткнешься на собственную могильную плиту. Я несколько часов плутала по вечерней Конохе, специально выбирая безлюдные улочки, чтобы никого не встретить. Завернув на чьей-то задний двор, я увидела перед собой звучно квакающую жабу. Ясно, Джирайя вновь следил за мной. — Покажись уже! — крикнула я. Маленькое существо исчезло в дымке, в которой появился отшельник. Он во всем оказался прав. Людям обычно приятно, когда именно на их стороне была истина. Но его лицо не выражало блаженного удовольствия. Уголки его рта были опущены. Отец разделял мою печаль. Почувствовав это, дамба, что сдерживала поток моих эмоций, рухнула. Слезы вновь полились градом, я зарыдала в голос пуще прежнего и кинулась в отеческие объятия. Джирайя обвил меня своими сильными руками, поглаживал по спине и шептал на ухо: — Тише, моя крошка, тише. Его кофта промокла насквозь. Он немного отстранился, вытащил из кармана носовой платок и протянул его мне. — Спа-си-бо, — заикаясь, поблагодарила я. — На улице уже холодно, пойдем в поместье Сенджу. Я покорно кивнула головой. Отец приобнял меня за плечи, и мы медленно зашагали в сторону родового гнезда, которое осиротело с отъездом Цунаде. Мы расположились на террасе во внутреннем дворе с видом на сад. Джирайя заботливо заварил чай и укутал меня в плед. Между нами нависло молчание, было слышно лишь трели цикад. Вдруг отшельник кашлянул в кулак и задал глупый вопрос: — Ты хочешь, чтобы он остался? Ответ был настолько очевиден, что мне было стыдно отвечать. Но эти слова были лишь прелюдией. — Ты думаешь, что он останется? Его интонация заранее говорила о том, что ответ «да» будет полоумным. — Это его долг, — словосочетание, что хоронило заживо. У меня пошел мороз по коже от собственного ответа. — Ханаки, ты молишься об утопии, но так не бывает. Какаши до последнего вздоха будет шиноби. Если раньше убеждения Джирайи казались мне вздором, то в эту секунду воспринимались пророчеством. Разум звонил во все колокола, но сердце приглушенно пело песнь надежды. Пока я не увижу собственными глазами, как Какаши отправляется на миссию, то ни за что в жизни не поверю в это. Отшельник не стал продолжать больную тему. Он хотел снять с меня розовые очки, но не хотел причинять еще большую боль. Отец тактично перевел тему. Оказывается, что ему недавно писала Цуне. Она рассказала, как в очередной раз проиграла большую сумму денег и из-за этого вновь переехала в другой город. Истории про азарт моей матери никогда не перестанут веселить меня, поэтому по лицу расплылась улыбка. Мило болтая, мы встретили рассвет вдвоем в саду. Постепенно светлеющее небо оповещало о том, что последняя ниточка, ведущая к грезам о будущем, скоро порвется. Я решительно поднялась с тахты и сказала: — Пора. — Ты точно готова? — с беспокойством спросил Джирайя. Дыхание было неровным, коленки тряслись от страха, но мозг твердил: «Сейчас или никогда». Отшельник все понял без слов, но на всякий случай решил отправиться со мной, так как он беспокоился, что недавний нервный срыв может повториться. С одной стороны, у меня тоже были такие опасения, но с другой, сейчас мой разум настолько наполнился смелостью, что буквально толкал меня на своеобразный подвиг. Именно в этот момент ко мне пришло взросление. Мы с Джирайей забрались в заброшенную квартиру, окна которой выходили на наш дом. Мы притаились за плотными шторами и, в ожидании Какаши, подглядывали в щелочку. Он не заставил себя долго ждать, наверное, впервые в жизни. Время в этот момент будто замерло. В ушах стоял лишь звук биения моего сердца. Хатаке был в полном обмундировании, а руках у него была записка. Он подошел к двери моей квартиры, подсунул ее под дверь и испарился. На секунду мне показалось, что в легких закончился воздух. Все вокруг стало терять четкий облик. Тело обуяла слабость. Джирайя вовремя подхватил меня. — Ханаки, я здесь, слышишь? —тряс меня санин. Я быстро нашла в себе силы и пришла в себя, необходимо довести до конца это дело. Я открыла окно и прыгнула на крышу дома, спустилась к своей квартире и взяла записку. «Моя милая Хани, если можешь, прости. Я не могу пренебречь тем, что являюсь шиноби Конохи. Но это вовсе не значит, что я не люблю тебя. Я не хочу выбирать между любимой и долгом, да и не должен… Я обязательно вернусь целым и невредимым, обещаю». Моя ладонь самопроизвольно сжала его письмо, будто бы инстинктивно. Перед моими глазами стали проноситься все наши отношения. Я столько лет в тайне любила его, восхищалась своим копирующим ниндзя, переехала из-за него в Коноху. Всегда была рядом. Годы с верностью ждала его признания. Стала жить с ним, заботилась, пыталась угодить, встречала с миссий. Я так старалась быть достойной тебя, Какаши… Но ты меня не просил об этом. От злости я стала рвать этот комок бумаги на мелкие куски и развеяла их по ветру. Этим утром каждый из нас выбрал свой путь. Сзади ко мне подошел Джирайя и спросил: — Как ты? Я обернулась и ответила: — Сегодня же начинаем подготовку к тому заданию, что ты предлагал.***
На границе страны Жемчуга и страны Земли было множество небольших селений, в которых процветала мелкая торговля. Местные адаптировались к природным условиям и покорили своей застройке горный ландшафт. Каждая страна, что мне довелось повидать, отличалась неповторимым колоритом. Подмечать в окружающем пространстве мелкие детали очень приятно. Из-за недостатка дерева архитектура была каменной, которого здесь в избытке. Окна от горного ветра защищали тяжелые ставни. Чем выше находилась постройка, тем больше у нее было дымоходов. Дым из печей пушистыми шапками накрывал вершины скал. Допрос Тоби больше пугал меня в теории, чем на практике. Не выдавая свою настоящую личину, он интересовался глупыми вещами, под стать его амплуа. В первый день напарник выяснял мои кулинарные предпочтения, а про сладости и вовсе рассуждал несколько часов. Поначалу мое тело было натянуто от напряжения, словно струна. Но детский лад его бесед расслабил меня. Возможно, что это хитрый способ усыпить мою бдительность, но я все время оставалась настороже. Вчера мы спали в степени, дежуря по очереди. Сегодня же остановимся в захолустной гостинице. Даже самый поношенный матрас удобнее твердой земли. В месте для ночлега была забегаловка. Мы заказали обед и стали вслушиваться в сплетни людей, вдруг удастся что-то вычленить из них. — Ханаки, ты подслушиваешь? — шутливо спросил Тоби. — Это неприлично. — Вроде того, — буркнула я и отвернулась от него. Разговоры здешних посетителей не дали никаких зацепок. Один мужчина жаловался на свою жену, что постоянно пилит его за маленький доход. Другой жаловался, что надорвал себе спину на стройке, тягая каменные глыбы. Официантка зло шипела на них за то, что те сидят в кафе с самого утра, но заказали всего несколько рюмок саке. В этом месте полезным для нас оказался только обед. Мне было интересно, как Тоби будет принимать пищу. Но он только было начал отодвигать маску и, поймав на себе мой любопытный взгляд, тут же смылся с тарелкой супа на улицу, объяснив это тем, что в помещении слишком душно. Позже мы решили устроить вылазку на местный рынок, которой узкой тропинкой растянулся вдоль горного ущелья, где было достаточно прохладно. По правой стороне торговала фруктами одна старушка, сидящая в раскладном кресле. Бабушки всегда все про всех знают. Вокруг нее стояли плетеные корзины, полные яблок и груш, а на каменном выступе в лоточках ждали своего покупателя ягоды. Когда мы подошли, то она и носом не повела в нашу сторону. Местный сервис на высоте. — Как здесь дорого! — наигранно воскликнула я, чтобы привлечь внимание торговки. Ее старческий рот искривился, она повернулась и скрипучим голосом ответила: — А ну-ка, пойди сыщи в округе дешевле. — Извините, — мило улыбаясь, произнесла я, — мы из страны Чая. — То-то же, — отозвалась бабушка, — в нашей стране фрукты не выращивают. — Даже теплиц нет? — недоумевала я. — Эка невидаль! Теплицы средь скал, ну насмешила! — А я не шучу, вам надо собраться всем и отправить обращение к феодалу. — Какие ягоды-ы, — протянул Тоби, разглядывая плоды. В это время я взяла яблоко из корзины и, обтерев его об рукав плаща, откусила кусочек. — Вы ниндзя? — настороженно спросила бабушка. — Да, — ответил Тоби. — Зачем пожаловали? — До нас слухи дошли, что здесь преступность высокая, работы непочатый край. Вот мы и пришли, чтобы деньжат заработать, — по-свойски объяснила я. — Что правда, то правда, — закивала торговка. — Вот вчера отвернулась на секунду, а лукошка с ягодами уже нет, прохвосты! — Это так странно, — покачала головой я. — У вас в стране сильная Ива, в которой к тому же аж два джинчурики. — Джинчурики? — переспросила она. — Это люди, внутри которых находятся могучие хвостатые звери, — детским тоном пояснил Тоби. — А-а, эти бесы, — поняла старушка. — А толку от них? Мотаются туда-сюда по поручениям цучикаге, до защиты простых людей им дела нет. Один из них проходил тут недавно. — А как вы поняли, что он джинчурики? — Так он высоченный, угрюмый, в маске и в шляпе, прям как у вас. Такого один раз увидишь — никогда не забудешь! Я сначала его не признала, только тут все зашептались, что он к северу от перевала одним ударом сбил с ног десятерых. Но за продукты он все же заплатил, даже сдачу оставил. — Ого-о-о, — восхитился рассказом Тоби. — Деточка, а ты за яблочко не забудь заплатить, — подмигнула мне бабушка. — Да и за беседу не забудь копеечку подкинуть. Вот уж действительно человек своим делом занимается. Я дала ушлой торговке денег и попрощалась. По итогу дня, это оказался самый продуктивный разговор. Остальные жаловались на личные тяготы, либо пытались нас обсчитать. Тоби набрал себя сладостей и отправился отдыхать в свой номер. Холодный каменный пол был устлан густыми звериными шкурами. Посредине стояла двуспальная кровать. Я рухнула на нее и обмякла на мягком матрасе. Ночью сильно выл ветер, толстые ставни скрипели своими петлями. Звуки вокруг стали для меня колыбельной. Из крана шла кристально чистая горная вода. Утренние процедуры длились дольше обычного, так как мне хотелось подольше растянуть эту возможность. Минуты моего удовольствия прервал Тоби, что уже ломился ко мне в номер. — Хана-а-аки! — вопил он на весь коридор. — Слышу! — рявкнула я. Мне все еще было не совсем понятно, как правильно с ним общаться. Например, Сасори нужно слушать с открытым ртом, восхищаться и ни в чем не перечить. С Лидером можно поспорить, но с нужным уровнем почтения, Хидан не в счет. Конан легко отзывается на простое человеческое дружелюбие. К каждому в Акацуки есть свой особый подход. Но человек в оранжевой маске значительно отличался от всех своих коллег по преступному цеху. Он хоть и притворялся дурачком, но под детской наивностью прятался опасный враг. На мой взгляд, верным решением будет скопировать поведение всех остальных в организации по отношению к Тоби. Раз он хочет казаться всем идиотом, то пусть получает достойный ответ. Я поспешила открыть дверь, пока мой напарник ее не снес. Он стоял на пороге с подносом в руках. — Я принес тебе завтрак. — Спасибо, — опешила я. Если заботу Конан можно было объяснить неизвестными законами параллельной вселенной, то Тоби растоптал сейчас все накопленные человеком научные знания. Я взялась за поднос, желая его забрать и поскорее избавиться от навязчивого спутника, но он мертвой хваткой вцепился в него. — Мне одиноко в своем номере, Ханаки-чан, — его голос звучал наигранно жалобно. Он не оставил мне выбора: — Проходи. Провела ночь без него и хватит. Тоби смело вошел в номер, в приступе неожиданной радости плюхнулся на кровать и стал дрыгать ногами. — Куда мы отправимся сегодня? Я взяла паузу, чтобы обдумать свой ответ. Вчера толком ничего не прояснилось. Хан предположительно возвращался с задания, что было на севере, в Иву. Мы на распутье. Следовать маршруту, что заботливо составил для нас Пейн, на север или же повернуть на юго-запад, испытывая на прочность наши догадки. — Нужно обсудить это с лидером, — сказала я, сев за стол, чтобы позавтракать. — Я вчера ночью съел все свои конфеты, спустился в кафе. Хотел стащить с кухни десерт, но вдруг услышал посудомойка твердила уборщице, что скоро переезжает, — все болтал и болтал напарник. И к чему это? Он издевается надо мной? — Они все обсуждали, что работу сейчас тяжело найти и поэтому… — вновь заладил он, но я уже не выносила этот бред, поэтому прервала его. Тоби постучал несколько раз кулаком об лоб маски и продолжил. — На севере какая-то заварушка. Туда отправился феодал с официальным визитом. Хан его сопровождал. Поговаривают, что он перебил всю личную охрану даймё и сбежал. Слова парня ошарашили меня. Он хоть и притворяется декорацией на миссии, но своеобразным способом ее выполняет. — Хорошая работа, — искренне призналась я. Но вопрос направления остается открытым. Если Хан и в правду дезертировал, то явно не в Иву. — Мы можем обратиться к Зецу, он как раз здесь, — предложил Тоби. — Вылезай! В следующий миг из левой стены показалась голова гибрида. У этих двоих какая-то особенная связь? Или Тоби чувствует чакру? А может я одна в организации не знаю, как опознать его присутствие? Мне стало жутко от мысли, что Зецу мог всю ночь просидеть в моем номере, наблюдая за мной. — Доброе утро, — поприветствовал нас гость. Я потеряла дар речи от неожиданности его появления. — Ты все слышал, передай это лидеру-саме, — пропищал Тоби, а его друг тут же скрылся. Шаг в лево, шаг в право — расстрел. Мне все больше понималось, почему Итачи так переживал за меня. Я под прицелом, а моя настоящая миссия каждую секунду под угрозой срыва. Мне было любопытно, как же Пейн будет принимать решение, если настоящий лидер Акацуки находился в метре от меня. Наталкивало на мысль. Что передо мной разыграли какое-то странное представление с неизвестной мне целью. Все несколько часов в ожидании Зецу напарник провел у меня. Он то прыгал на кровати, словно на батуте, то высовывался в окно и восхищался видом, то донимал меня вопросами, сводя с ума. Вся его заинтересованность касалась каких-то странных мелочей, но кое-что меня насторожило: — Ты правильно делаешь, что обо всем говоришь лидеру-саме. Он такой страшный, когда злится. — Я работаю на него. — Верно-верно, провалимся и нам крышка, — будто бы нервничая, подытожил Тоби. Я считала секунды до появления Зецу. Никогда бы не подумала, что буду так искренне жаждать встречи с ним. Но напарник успешно раздражал меня. При каждом его возгласе один мой глаз дергался. Еще немного и я сбегу отсюда. Внезапно сверху послышался странный звук. Это был мой долгожданный. Он протянул мне записку и тут же исчез. Тоби резко подскочил ко мне и нагло уставившись в письмо, стал читать его вслух прям мне на ухо: — Даймё страны Земли просит нашей помощи, — он специально растягивал каждое слово. — По его словам, Хан бежал в страну Звезд. Захватите джинчурики и отправляйтесь в страну Льда к феодалу. — Спасибо, Тоби, — раздраженно процедила я. Он добивается подобной реакции, а у меня не хватает сил сдержаться. К нему привыкнуть сложнее, чем ко всем остальным. Получив команду от Пейна, я пулей вылетела из номера, подальше от напарника на свежий воздух, чтобы перевести дух. Глубокий вдох и выдох. Он молниеносно нагнал меня. Ну и прилипала. Нам предстоял путь больше суток. Я сразу объявила Тоби, что останавливаться мы не будем. В глубине души таилась надежда, что если постоянно бежать, то он устанет и немного помолчит. Но это была дорога оказалась не просто передвижений из одной точки в другую. Наш бег превратился в догонялки. Как только парень задавал мне вопрос, то я тут же ускорялась и отрывалась вперед. Он изо всех сил приближался ко мне. Так повторялось из раза в раз. Как только мне удавалось погрузиться в собственные мысли, Тоби насильно вытаскивал меня из царства спокойствия. Надо подкинуть Хидану идею о новой жертве для Дзясина. — Ханаки, если ты будешь так быстро бежать, то сильно устанешь и не сможешь сразиться с джинчурики, — хоть в чем-то он был прав. — Да, мне нужно поберечь себя. Ведь ты мне помогать не будешь, — съязвила я. — Как не буду? Я же твой напарник! — воскликнул Тоби. — Кисаме рассказал мне о твоих подвигах. — Кисаме-сан просто завидует, ведь это я захватил треххвостого с помощью свой супер-пупер техники! — не унимался он. — Посмотрим, — отрезала я и вновь ускорила бег. В какой-то момент настала тишина. Вокруг царила непроглядная ночь. Мы уже пересекали леса страны Птиц. Навязчивое поведение моего спутника заметно продвинула нас. Я уже было обрадовалась, что к утру окажемся в стране Звезд, как вдруг Тоби запнулся о ветку и рухнул на землю. Он нарочито громко задыхался и просил о привале. Слабо верилось в то, что предполагаемый Учиха Мадара мог так быстро устать, или возраст все же берет свое? Выпытывать сколько ему лет опасно, но его голос ни на ноту не свидетельствовал о старости. Хирузен на исходе жизни был мальчишкой по сравнению с Мадарой, но даже он звучал иначе. Я сделала одолжение и согласилась отдохнуть тридцать минут. Напарник звездочкой раскинулся на траве, а я присела на пень. Сначала необходимо выследить Хана и подобрать удобный момент для нападения. Эта схватка не должна стать для нас неожиданностью, ведь он не просто шиноби, джинчурики. Я сейчас явно не в лучшей форме для битвы. Предстоящее пугало меня. Из трех возможных вариантов — только один сулит жизнь. Если мне суждено завтра умереть, то пусть моя кончина будет быстрой и безболезненной.