Нукенин из клана Сенджу

      Что-то твердое уткнулось в горло и стало медленно поднимать подбородок. Я резко распахнула глаза и врезалась в хищный взгляд Кисаме. Он скалился, обнажая свои острые зубы. Рассвет настал слишком быстро.       Мечник через чур нетерпелив. Видимо жажда схватки со мной не покидала его с нашей первой совместной миссии. Настойчивость Хошигаке раздражала меня, бросая в котел злости. Моя гримаса исказилась от бурных чувств, зубы стиснулись, издав тихий скрежет. Это только раззадоривало оппонента. Моя ладонь с такой силой сжала забинтованный кончик Самехады, что под кожей побелели костяшки и выступили сухожилия. Мы сверлили друг друга взглядами, казалось, что вот-вот в разные стороны полетят искры. Я оттолкнула от себя меч, и он с грохотом врезался в каменный пол. — Не здесь, — строго заявил Итачи.       Я вскочила на ноги и стала стряхивать пыль с плаща, пытаясь успокоиться. Сила Кисаме и огромный запас чакры пугали до чертиков, но сейчас инстинкт самосохранения отключился. Его потопила волна ярких эмоций. Разум затуманивало желание мелочного отмщения. Мечник, как шиноби, превосходит меня в несколько раз. Не нужно быть обремененным острым умом, чтобы понять это. Но стать удобной грушей для битья куда хуже, чем даже струсить и сдаться, сохранив себе пару целых косточек. Поэтому буря эмоций быстро превратилась в уверенный настрой.       Я спрыгнула с края пещеры на ровное дно каньона. Хошигаке не отставал ни на секунду. Мы — две маленькие точки бескрайнего поля. Нас разделяло всего двадцать метров. Итачи тоже не заставил себя долго ждать. Он устроился слева на валуне, выступая своеобразным арбитром. — Твоя стихия воды против моей? — ехидно спросил Кисаме.       Вряд ли мои ниндзюцу смогут достойно противостоять его техникам. На моей стороне было явное преимущество, я знала техники оппонента и мельком успела проанализировать его стиль боя. Физической силы ему не занимать, но при этом в скорости он явно уступал Какаши и Хану. Поэтому в данном аспекте мы делим одну ступеньку пьедестала.       Он ринулся на меня и занес меч в воздух для удара. Я отступила вправо и пригнулась, чтобы подсечь его. Но Кисаме действовал будто бы вопреки законам природы и, удержав вес Самехады на скорости, прошелся им по низу, надеясь отрубить мне конечности. Я оперлась на руки и кувыркнулась назад, проскочив в нескольких сантиметрах над мечом. Медлить нельзя, нужно разбить его спутницу, чтобы обезоружить противника. Я сконцентрировала чакру в кулаке, чтобы якобы сломать ему челюсть. Но это ложный маневр, так как понятно, что он прикроется Самехадой, тогда-то ей и придет конец. Вот моя рука врезалась в оружие, а оно так и не треснуло. Бинты на мече стали рваться, а из-под них показались металлические шипы, что разодрали на лоскуты кожу ладони. Черт! Кисаме бросил на меня надменный взгляд. Я отпрыгнула назад, оставив след из капель крови. Его не обезоружить.       Думай, Ханаки, думай!       Пусть грозные размеры Кисаме и его меча усиливают физические атаки, но они же делают их удобной мишенью. Хошигаке не специализировался на защитных и барьерных техниках. Мне нужно стать ловчее, чтобы уклоняться от ударов и успевать нападать самой. Выбор очевиден, режим отшельника идеально подойдет для этого. Но мне не успеть накопить природную энергию в бою. Противник не даст и десяти секунд на передышку.       Я выполнила технику призыва и из клуба дыма появились две маленькие фигурки. — Только поставила жаркое из личинок на плиту, — раздраженно проскрипел старческий голос. — Хватит тебе, Ма, ей нужна наша помощь! — отрезал Фукасаку.       Две жабы оглянулись по сторонам, сначала смотрели то на меня, то на Кисаме, то на Итачи. — Детка, что случилось? — испуганно спросила Шима. — Дружеский поединок, — виновато ответила я и почесала затылок. — А?! — возмутилась Ма. — Ханаки, ближе к делу! — скомандовал Па и запрыгнул мне на правое плечо. — Что это за цирк со зверушками? — брезгливо спросил Хошигаке. — Твой друг явно не уважает возраст, — подметила Шима и села мне на левое плечо.       Учиха ухмыльнулся ее реплике. — У него огромные запасы чакры, специализируется на техниках воды, мастерски владеет мечом. Он хозяин легендарной Самехады. Я пробовала ее разбить, но ничего из этого не вышло, — закончила я и показала раненную ладонь. Мои помощники напряглись, сложили печати внутренней концентрации и тут же стали накапливать природную энергию. — И что же вы сделаете? — в голосе Кисаме звучала надменность.       Я сформировала в руке водяной бумеранг и бросила в него. Противник прогнулся назад и уклонился. Я сложила печать и мое оружие раздвоилось. Он отбил мечом один бумеранг, который вмиг разлетелся на мельчайшие капли. А второй все же достиг цель, но успел лишь немного подрезать волосы Кисаме, так как он в последний момент пригнулся. Мечник посмотрел на синие прядки, что разнес в разные стороны ветер и хищно оскалился. Он с разбега высоко подпрыгнул вверх, занес меч для удара. Я отскочила назад, а Самехада вертикально воткнулась в землю. Хошигаке взобрался на свою подругу и сложил печать внутренней концентрации. Нельзя дать ему применить ниндзюцу. Я собрала чакру в стопе и с силой ударила по земле. В следующую секунду она содрогнулась, меч и противник зашатались. Кисаме подпрыгнул вверх и, не размыкая ладони, произнес: — Стихия воды: техника взрывной волны.       Из его рта полилось огромное количество воды. Пространство поблизости стало приобретать свой исторический вид. Одна из волн вытолкнула в воздух Самехаду. Хошигаке хотел подхватить ее, но я успела бросить три куная со взрывными печатями, что, сработав, отбросили меч назад. Мы с Кисаме бросились наперегонки за оружием. Он невероятно быстро скользил по водной глади, заметно опережая меня. — Долго еще? — нетерпеливо спросила я. — Готово, — ответили Ма и Па в один голос.       Тело ощутило прилив сил. Все детали пространства обрели взаимосвязь. Вода казалось прохладнее, а лучи солнца горячее. Я наполнила грудь воздухом, оттолкнулась и за один прыжок оказалась возле Самехады раньше, чем оппонент. Он поднял ногу для удара, но я извернулась и наградила его жабьей пощечиной, от которой он отлетел на несколько метров назад. Кисаме поднялся на ноги, подтер кровь, что текла из разбитой губы и процедил: — А ты мне нравишься, пташка. — Еще бы, это наша девочка! — с гордостью заявила Шима.       Хошигаке вновь сложил печать внутренней концентрации, затем приложил одну ладонь к поверхности водной глади и воскликнул: — Стихия воды: пять акул людоедов!       В рукотворном водоеме стали курсировать хищники гигантских размеров, что двигались в мою сторону. Я подхватила Самехаду и ринулась на противника, чтобы нанести удар по ногам. В последний миг из рукояти меча выглянули острые металлические шипы, что глубоко вонзились под кожу ладоней. Резкая боль заставила меня отпустить оружие, а Кисаме с довольным видом тут же подхватил его. — Она подчиняется только мне, — объяснил противник.       Он занес меч для атаки, я блокировала ее кунаем, но вдруг Ма прокричала: — Ханаки, сзади!       Я обернулась назад и увидела пасть огромной акулы, что вот-вот проглотит меня. Черт, он зажал меня в ловушку! Я с разворота ударила правой ногой по хищнице, но из-за этого блок ослаб. Хошигаке воспользовался моментом и, увеличив натиск, разодрал Самехадой мое левое плечо. Лоскуты фирменного плаща смешались с кровью, ошметками мяса и кусочками кожи. Я инстинктивно прижала руку к больному месту и подпрыгнула вверх, чтобы немного подлечиться. — Па! — скомандовала Ма. — Вижу, — ответил Фукасаку и уничтожил режущим потоком трех акул, что вынырнули в воздух для атаки. — Осталась одна, — на выдохе произнесла я и приземлилась на скалу. В ладони появилось бледное зеленое облачко, что залечивало недавно полученную рану. — Нужно либо пересчитать ему косточки в ближнем бою, либо взять в гендзюцу, — рассуждал Фукасаку. — Она не может прытко сражаться с такой раной, да и к гендзюцу совсем таланта нет, — удручающе произнесла Шима. — Но мы ведь можем, — заговорщицки произнес Па. — Ты же знаешь, что я ненавижу петь! — воскликнула Ма. — Сейчас не до твоих предпочтений! — отрезал Фукасаку. — Ладно, — устало выдохнула Шима.       Их громкие споры по оба уха немного оглушили меня. Они замечательные помощники, но не в такие моменты! Медицинская техника успела остановить кровь и немного затянуть рану. Этого вполне достаточно, чтобы продолжать бой. — Ну и долго ты там будешь сидеть? — вопрошал Кисаме. Вместо ответа и я побежала вниз по скале и нырнула под воду. Я создала несколько теневых клонов, трех из них отправила на поверхность. Они взяли в кольцо Хошигаке, тогда из воды вынырнула я и метнула в них шесть кунаев со взрывными печатями. Тело противника разлетелось на капли, это водяной клон! — Ку-ку, пташка, — послышалось сзади.       Над головой просвистел грозный меч, я успела увернуться, но еще секунда и он бы размозжил мой череп. Мы летели высоко над землей. Он вновь атаковал Самехадой, но я поймала ее двумя ладонями, сдерживая натиск. Кисаме ухмыльнулся и произнес: — А ты сильна.       Сцепленные мы падали вниз к поверхности воды. Противник отпрыгнул назад, закинул оружие за плечо, сложил печати тигра, быка, дракона, кролика, птицы, дракона, овцы и объявил: — Стихия воды: акула-ракета!       На меня неслась хищница, чьи размеры в несколько раз превышали ее предыдущих сородичей. — Обойди ее, Ханаки, дальше мы сами, — скомандовал Фукасаку.       Я покорно кивнула и запрыгнула ей на спину. В это время мой теневой клон, что остался под водой, зашел за Кисаме и бросил в него кунаи со взрывными печатями. Мечник обернулся назад, но не сдвинулся с места. Клон с кунаями тут же проглотила другая акула, которую мы не успели уничтожить. Животное разлетелось на брызги, оросив собой округу. Я сформировала в руке водяной бумеранг и метнула его в противника, сама приготовилась приблизиться, чтобы дать жабью пощечину. Хошигаке немного отвлекся, чтобы отразить одну мою атаку, но сам не заметил, как открылся для другой. Я вновь успешно проскользнула и врезала уже по другой щеке. Мечник откатился назад. — Сейчас! — приказала Шима.       Я подпрыгнула вверх и по округе разнеслась жабья песнь, что парализовала нервную систему противника. Он застыл, потеряв способность двигаться. — Добивай! — скомандовал Фукасаку. — Это же дружеский поединок, — напомнила я. — Ну и друзья у тебя, — с брезгливостью отозвалась Ма.       Я подошла поближе к Кисаме, чтобы удостоверится, точно ли он вышел из строя. Пустой взгляд маленьких акульих глаз завис, мышцы его тела будто бы свела судорога. Я похлопала мечника по щекам, но он так и не шелохнулся. — Наконец-то, — облегченно выдохнула я.       Режим мудреца иссяк. Шима и Фукасаку спрыгнули с плеч и сквозь кашель стали жаловаться: — Все горло дерет!       Я присела на корточки, чтобы быть с ними на одном уровне и с улыбкой произнесла: — Меня бы нашинковали, если бы не вы. — Нам нужен отдых, — отозвалась Ма и исчезла в дымке. Па похлопал меня по плечу и последовал за женой.       Иллюзия рассеялась. Хошигаке, зажмурив глаза от резкого солнечного света, произнес: — Мне было с тобой весело, пташка.       Своеобразный комплимент приободрил меня. Все оказалось не так страшно, как мне думалось до этого. Но стоит отметить неоспоримый факт, в этом бою проявила не я себя, а Ма и Па. Если бы не их мастерство и опыт, то плакали бы мои целые косточки. Губы Кисаме рассечены со всех сторон, а на обеих щеках вылезли гематомы. У меня осталось достаточно чакры, чтобы залечить его и себя.       Итачи спрыгнул с обрыва и уже приближался к нам. — Зецу понравился ваш бой, — констатировал он.       Пострел черно-белого везде поспел. Раздает указания, следит за коллегами. Сотрудник месяца Акацуки, не иначе.       Мы взобрались на скалу и развели костер, чтобы обсохнуть. Я стянула с себя порванный плащ и отрезала лохмотья, что некогда были рукавом. Надеюсь, что в Аме мне выдадут новый. Я села на бревно рядом с Кисаме, что немного смутился моей неожиданной близости. Он бросил вопросительный взгляд. Я создала в руке бледное зеленое облачко и объяснила: — Нужно залечить рану.       Его искривленная гримаса выражала явное недовольство подобной заботой. Не могу сказать, что мне это приносило какое-то удовольствие. Но в сухом остатке мы товарищи, пусть и без тесных дружеских уз. Следовательно, для блага организации нужно помогать друг другу. Мечник нехотя наклонился ко мне, когда понял, что отмахиваться бесполезно. — Еще и медик, — спокойно произнес он. — Средней паршивости, — отшутилась я, продолжая лечение.       От былого сражения на лице напарника не осталось и следа, хорошо, что его повреждения были несерьезными, иначе у меня бы не хватило мастерства качественно избавиться от них. Я глянула свое левое плечо. Раны уже покрылись коричневыми корочками. Это более тяжелые увечья, поэтому придется предельно сосредоточиться. На их лечение потребовалось около сорока минут и большое количество чакры. За это время плащ, висящий на ветке дерева, успел высохнуть. Я накинула его на себя и уже хотела выступать в путь, как Итачи остановил меня: — Ты выбилась из сил. Мы с Кисаме проводим тебя до границы.       Мечник возражать не стал, даже с неким энтузиазмом вскочил на ноги. Видимо это своеобразная форма благодарности за оказанные услуги. Я пожала плечами, ведь с ними будет куда приятнее, чем в одиночку.       Расстояние между Аме и нами сравнительно небольшое. Мы шли неторопливо, ведь лидер не сказал, что специальное задание для меня не терпит отлагательств. Ближе к границе заметно холодало, небо хмурилось, о воздух становился все более влажным. Мне вспомнились те дни погони, которые прошли в судорожной панике. Аме — чудо света среди остальных скрытых деревень, которые я успела повидать. Она разительно отличалась своей самобытностью и внешним обликом. Это прекрасная возможность утолить эстетический голод. Пусть страна Земли тоже красива, но чрезмерно однообразна. — Гендзюцу — это грязный прием, — вдруг поежился Хошигаке. — Как и твой меч, что поглощает чакру противника, — парировал Учиха. — Не согласен, — запротестовал мечник. — Это все равно физический бой, а не игра иллюзий. В следующий раз, пташка, я не буду поддаваться, — заговорщицки подытожил он.       Его заявление не открытие. У меня глаза на месте, поэтому прекрасно понимала, что Кисаме сражался не в полную силу, пусть и с серьезным настроем. Итачи таким образом решил преподать урок, лишний раз показав на практике разницу между мной и коллегами. Хошигаке одолел Роши, что чуть не превратил меня в угли. К тому же, в сегодняшнем бою я сражалась не одна, а с двумя опытными помощниками. Надеюсь, что задание от Пейна займет не много времени, так как откладывать тренировки смертельно опасно.       На границах всегда процветала торговля. Небольшие городки больше напоминали рынки, так как промышляли продажами. До нас донесся запах свежей еды. Желудки нашей троицы заурчали в унисон. Все что угодно будет вкуснее старого стервятника на костре. Кисаме увидел рекламную вывеску и развернулся, бросив напоследок: — Надеюсь, что скоро увидимся, пташка, — и ушел ужинать.       Я улыбнулась и пожелала ему удачи. Учиха остался стоять рядом со мной, я смерила его недоуменным взглядом. — Мы с ним любим разную кухню, — объяснил он и пригласил меня вместе отведать сладости.       Мы устроились в небольшой скромной закусочной под козырьком, чтобы не промокнуть под дождем. Нам подали данго под сладким соусом, что так любил мой спутник. Он аккуратно, но при том быстро поглощал один рисовый шарик за другим. Вот что такое настоящая искренняя любовь. Я сомкнула кисти вокруг чашки с горячим чаем, от которого исходил легкий пар. Я наклонилась поближе, чтобы ощутить приятный запах трав. — Отправь информацию о захвате четыреххвостого, — вдруг подал голос Итачи. Его настойчивость навевала на меня чувство смущения. Ведь именно меня Джирайя отправил шпионить за Акацуки, а в итоге получается так, что только Учиха беспокоится о своевременной передаче данных. Это внутренняя ответственность или смирение перед неизбежным концом, что заставляет его успеть как можно больше? — Отправлю, а что дальше, Итачи? — прямо спросила я. — Ты пойдешь в Аме выполнять задание Пейна и будешь осторожной, — и многозначительно посмотрел на меня. — Ты же понимаешь, что речь не об этом, — с неким раздражением буркнула я и сделала глоток чая. — Зачем терзать себя тем, что неизбежно? — спокойно спросил он и прожевал очередной рисовый шарик. — У нас с тобой одно дело, если ты забыл, — попыталась отрезвить его я. — Наши жизни связаны, хочешь принимай это, а хочешь нет. Именно это неизбежно, а не смерть от болячки! Ты опустил руки и расписался под словом «сдаюсь». Хорош помощник! — Я просто знаю, что это неизлечимо, — непринужденно бросил парень и посмотрел вдаль. — Так не пойдет! — рявкнула я и хлопнула по столу. — Собрался умирать, так умирай, но только тогда, когда мы разберемся с этим змеиным логовом! А до этого момента будь добр искать лечение изо всех сил.       Его взгляд посерьезнел, искоса одарив меня могильным холодом, что быстро усмирил мой пыл. Я потупила глаза на чашку с чаем, осознавая, что Итачи не из тех, кто будет терпеть подобный тон. — Не забывайся, — отрезал он и встал из-за стола. — Помни о миссии, остальное тебя не касается.       Его слова резали по живому так же неприятно, как горячая бумага. Мне стало стыдно за свой пылкий порыв, ведь он перечеркнул все его доброе отношение. Учиха стал уходить, но я крикнула ему вслед: — Это не мое дело, ты прав. Я просто переживаю!       Он и ухом не повел, лишь махнул рукой, удаляясь. Я осталась за столом один на один с неловким чувством и чашкой травяного чая. Парень не вернется, можно не испытывать надежды на этот счет. Наверняка он сейчас жалеет о том, что так приблизил меня и многое спускал с рук. Лишь бы сотрудничество не оказалось под угрозой, с остальным возможно смириться.       Я медленно шла к пункту назначения. Одежда, впитав дождевую воду, стала заметно тяжелее. Вокруг было хмуро, как и у меня на душе. До Аме всего пару часов. Нельзя устанавливать узы. Все дорогие люди неизбежно уходят из моей жизни по разным причинам. У меня не осталось теплых отношений с родителями, любимым, друзьями и приятелями. А сейчас еще и напарника за ближайшим поворотом поджидала могильная плита. Может это родовое проклятье? Цунаде потеряла жениха, брата и близкого товарища, к тому же, наставник тоже покинул мир не по своей воле.       Мы с Итачи не обговаривали наши отношения, да и к чему это? Формальное определение не способно ничего изменить. Нас не волновали былые любовные травмы друг друга. Нет, мы говорили о них в контексте пережитых переживаний, но они не вызывали закономерное чувство ревности. Каждый про себя знал, что ту самую первую любовь никто не в силах затмить. И нас это устраивало. Может он и имеет интимные отношения с кем-то помимо меня, на него это не похоже, но внешнюю красоту и внутренние потребности никто не отменял. Но даже мысль об этом не колола мне сердце. Я просто хочу, чтобы он был жив. Я так привыкла на него полагаться, что без него боюсь не справиться. Он — стержень, что дает мне стойкость. Но если сам Итачи отказывается от борьбы, то к чему она мне?       Аме уже по привычке встретила меня в момент эмоционального упадка. Может ли место обладать способностью притягивать к себе боль и уныние? У главных ворот стоял знакомый силуэт. Ее синие волосы насквозь промокли, став еще ярче. Она, заметив меня, легонько улыбнулась. — Долго же ты, — мягко сказала Конан. — Тебе нужна новая форма.       Я посмотрела на отсутствие левого рукава и одобрительно кивнула. — Надеюсь, что я не разгневала лидера ожиданием? — Нет-нет-нет, — тихо твердила она, покачивая головой. — Наоборот, он очень расположен к тебе. Даймё Земли так восторгался тобой. К тому же, Зецу рассказал нам, что именно ты обнаружила джинчурики четыреххвостого и достойно сражалась с Кисаме. — Думаю, что все немного преувеличено, — честно призналась я.       Мы пришли к самой высокой башне. Не очень-то скромное укрытие для преступной организации. Верхушку здания венчало странное металлическое демоническое лицо, на длинном языке которого виднелся крохотный человечек.       Ступенями пользоваться не стали, прям по стенам забрались наверх. Мирно сидящим человеком оказался Пейн. Я прыгнула ему за спину и поклонилась. — Делаешь успехи, — холодно констатировал он. — Мне приятны ваши слова, лидер-сама, — с почтением ответила я. — Тебя уже ждут, — сказал Пейн и обернулся ко мне. — Это часть моего задания? — Можно и так сказать, — бросил он, поднялся на ноги и прошел мимо. Они с Конан стояли у двери, ведущей в здание. — Следуй за нами, — сказала девушка.       Я нехотя подчинилась, потому что общая атмосфера загадочности и недосказанности нагнетала. Чем моя скромная персона могла заинтересовать руководство Акацуки настолько, что меня вызвали отдельно в самую закрытую деревню мира? Неужели Пейн согласился отпустить меня на работу к феодалу Земли. Да, он руководитель, но не хозяин, чтобы вот так распоряжаться моей жизнью. Внутренние опасения инстинктивно делали шаги более мягкими и осторожными, создавая впечатление, будто бы я не хотела быть замеченной. Конан с Пейном шли впереди, ведя меня за собой. Огромная дверь резко распахнулась сама по себе. У окна в просторном помещении спиной стоял силуэт в капюшоне. — Каким ты видишь этот мир, Ханаки? — спросил необычайно низкий голос. Эти слова уже были обращены ко мне, причем не так давно. Я застыла от шока, пытаясь осознать происходящее. Небо надвое расколола молния, а через несколько секунд на всю комнату прогремел гром. Я слегка вздрогнула, по телу рассыпались мурашки. — Жестоким, — еле слышно ответила я. — Он прогнил, в нем не осталось ничего, кроме страданий. — Как верно сказано, — с неким смешком подметил мужчина и обернулся ко мне. — Ты готова строить новый мир?       Через дырку в ненавистной оранжевой маске на меня смотрел алый шаринган. Сам Учиха Мадара удостоил меня честью быть приближенной. Его поза, осанка, голос — все твердило о величии. Я будто под гипнозом уставилась на него. Может это гендзюцу? Даже если так, то я не хотела, чтобы оно заканчивалось. Все это время этот человек вслух выражал то, что спутанно кружилось в моих мыслях. — На что ты готова? — На все, — призналась я и опустилась на колени. Его истинное обличие заставляло с трепетом биться мое сердце, но не от страха, а от восхищения. Он — источник неиссякаемой силы. Человек, который сможет достойно обучить меня.       Прости, папочка, но я увидела вокруг слишком много боли, чтобы верить в то, что твоими методами можно что-то исправить… Любовь не воздается никаким благом, она лишь ранит и убивает коварнее любого яда.       Мужчина подошел ко мне, взял мой подбородок в ладонь, заглянул в глаза и объявил: — Ты правнучка моего самого могучего соперника, поэтому должна стать сильнее. Это твое задание.       Короткие вспышки света подчеркивали кровавый оттенок его шарингана. Черные волосы истинного Учихи блестели под раскатами молний. Оранжевая маска будто бы пылала во тьме. — Есть, — кратко ответила я.       Мадара отпустил мой подбородок и жестом приказал подняться. Ко мне подошла Конан и на ухо прошептала: — Я же говорила, что мы нуждаемся в единомышленниках. Ты теперь одна из нас. — Благодарю за оказанную честь.