Нукенин из клана Сенджу

      Для новой техники не требовались ручные печати. Я стояла на четвереньках и сконцентрировала чакру природы ветра во всем позвоночнике. В следующую секунду она приобрела форму острых тончайших игл, что разлетелись во всех направлениях. Соломенные манекены, окружавшие меня, тут же разорвались на кусочки. Дело в высокой плотности и скорости игл. Прообразом для данной техники послужил колючий залп Джирайи. Только его волосы явно уступали моему приему. — Впечатляет, — восхитилась Конан, — такой результат всего за полтора месяца.       Я поднялась на ноги, смахнула пот с лица. Тело вымоталось, потому что это была пятая попытка подряд. Перед тем как уйти на особое задание Мадара приказал мне проверить, какое количество раз я смогу использовать этот прием. С тренировками техник стихии воды давно покончено, поэтому промокать в озере уже не было смысла. Мы сейчас находились в подвале нашей башни. — Надеюсь, что он удовлетворит его, — сказала я, пытаясь отдышаться. — Узнаем уже со дня на день, — ответила Конан и бросила мне резиновый плащ.       Мы бегло плутали по проулкам. Пункт назначения находился не так далеко, но при этом был умело скрыт от посторонних глаз. Мы зашли в неприметный бар, который расположился в подвале старого дома. В углах за деревянными столиками сидели посетители, чью физиономии даже не намекали на трезвость. Запах стоял жуткий, только от него можно захмелеть. Я прикрыла рот с носом ладонью, чтобы нечаянно не вдохнуть здешний смрад. Конан уверенно направилась к двери, что находилась прямо за барной стойкой. Бармен возмущенно схватил Хаюми за руку, но взглянув в медные глаза, с испугом отпрянул. Мы вошли в небольшое темное помещение, единственным источником света была почти истлевшая свеча. Огонь немного искрился при контакте с раскаленным воском. За столом сидел взрослый мужчина в традиционном кимоно. Подобную одежду не встретишь в Аме, что лишний раз намекало на то, что он не местный. — Опаздываете, — с упреком сказал он. — Были дела, — ответила Конан, садясь на стул. Я последовала ее примеру. — Я с глубоким почтением и с не меньшей благодарностью отношусь к Пейну-саме, но поймите, что даже это не заставит меня просто так растрачивать свое время.       Хаюми предупреждала меня, что этот бежавший самурай крайне упертый и консервативный. — Оно не будет потрачено зря. Лидер-сама просит вас обучить владению мечом наследницу клана Сенджу. — Какое громкое имя для этого края, — мужчина ухмыльнулся, от чего его длинные усы на мгновение дрогнули. Он пристально посмотрел на меня единственным уцелевшим глазом. — Не сиделось в Конохе? — Надоело слушать про волю Огня, — ехидно парировала я.       Он усмехнулся, а затем ответил: — Меня зовут Камаморо, — мгновенно вскочил, вытащил из ножен меч и уткнул острие мне в трахею.       Я не шелохнулась, лишь уставилась на него безразличным взглядом. Стоит отметить, что его скорость застала меня врасплох. Он явно мастер своего дела. Конан даже ухом не повела. — Что же ты будешь делать, наследница клана Сенджу? — надменно спросил Камаморо.       Я крепко сжала ладонями ручки стула, двинула правой ногой вперед, чтобы сбить самурая столом. Все предметы, что лежали на нем, разлетелись в разные стороны. Он подпрыгнул вверх и ринулся вперед, пытаясь полоснуть меня острым металлом. Я кувыркнулась назад. Уткнулась спиной в деревянную дверь и сформировала в руке водяной меч. — Твоя боевая стойка оставляет желать лучшего, — колко подметил Камаморо. — Если решила драться катаной, то и стой как самурай! — вскричал он и сделал выпад вперед.       Я блокировала его удар мечом, припав на колено. Но он давит с таким натиском, что вот-вот прижмет меня к полу и тогда спокойно вспорет мне брюхо. Я отпустила клинок из воды, упала на пол и перевернулась на правый бок. Катана самурая воткнулась в пол, поранив мне левое ухо. Я прижала ноги к груди и, вскинув их вверх, оттолкнула мужчину в другой конец комнаты. Его тело с грохотом врезалось в деревянный стол. — Возьметесь за ее обучение? — невозмутимо спросила Конан, все так же сидя на стуле. Камаморо бодро поднялся на ноги, виртуозно прокрутил катану в ладони и убрал ее в ножны. — Мечом она владеет бестолково, но потенциал есть, — сказал он, стряхивая пыль с дорогого кимоно. — Как тебя зовут, девочка? — Ханаки Сенджу, — ответила я и рассеяла технику.       В первый же день тренировки Камаморо бросил в меня деревянный меч и надменно заявил, что мне еще нужно дорасти до самурайской катаны. Зрелище было настолько комичным, что граничило с нелепостью. Он раз за разом выбивал у меня из рук палку, оставляя ссадины. Я скалилась, пыталась взять себя в руки и сделать из наставника решето, но все без толку. Спустя несколько дней бесполезных избиваний самурай наконец-то сказал: — Тебе сложно перестроиться с уже привычного стиля тайдзюцу. Ханаки, пойми и заруби у себя на носу, что катана — это не просто оружие вроде куная и сюрикена. Она должна стать продолжением твоей руки.       Философские речи не повлекли за собой мгновенный прогресс. Камаморо стал сетовать на мою бесталанность, чем напомнил родителей. Он показывал мне боевые стойки и рассказывал про различные приемы самураев.       Вскоре Учиха Мадара вернулся со своей мисси и принялся наблюдать за спаррингами. Под его строгим взглядом все пошло куда быстрее. Мне попросту было стыдно проигрывать, ведь он поверил в меня и дал шанс, что получает далеко не каждый. Так проходила одна неделя за другой. Позже Мадара заявил, что доволен моими результатами, поэтому мы перешли на настоящие катаны. На этом этапе необходимость умения уклоняться чувствовалась куда острее, в прямом смысле этого слова. Я успешно залечивала полученные раны, но в момент их приобретения от этой способности не становилось легче.       Уроки боя занимали все свободное время с утра до вечера. Видимо Камаморо был по уши в долгах у Акацуки, либо ему очень хорошо платили. В один из вечеров Учиха проводил меня до комнаты, тогда я на пороге спросила: — У него разве нет своих дел? — Есть.       Я недоуменно нахмурила брови и сказала: — Он уже полтора месяца занят только моими тренировками.       Мадара скрестил руки на груди и серьезным тоном ответил: — Камаморо умен, поэтому предусмотрительно не отказывает Пейну. К тому же, он младший брат Мифуне из страны Железа, слышала про него? Ему не понравилось, что старший снюхался с шиноби, тем самым обрекая на смерть многотысячные традиции самураев, поэтому решил устроить переворот. Бунт быстро был подавлен, а закон на этот счет ясно гласит одно: «Смерть». Камаморо попросил убежища у Пейна, тот его и принял. — Так вот почему он даже в бою не снимает свое треклятое кимоно, — ухмыльнулась я. — Он упертый баран в своих убеждениях. Мы с тобой как-то говорили о том, что в нашем мире нельзя сделать всех счастливыми. Вот тебе яркий пример. Два родных брата грызли друг другу глотки на почве разных мировоззрений. А ведь каждый считает, что именно его мысли — настоящее благо. — Так было всегда, — спокойно констатировала я. — Ты чертовски права, — прошептал он. — Но так будет не всегда, — и отвернулся в сторону. — Люди перестают спорить лишь после смерти, — возразила я. — Есть еще способ. — Какой? — Должна умереть сама возможность взаимодействия между людьми, — с неким пафосом закончил Мадара и ушел прочь.       Несмотря на общую усталость долгий сон не задался, я вскочила с постели еще до рассвета. Внутри свербело некоторое опасение. Что-то было неестественное в этом утре. Я вышла на балкон, чтобы вдохнуть побольше прохладного воздуха, что всегда отрезвлял и отгонял дурные мысли. Но в этот раз трюк не сработал. Тело забила дрожь. Я впивалась взглядом в округу, пытаясь понять, что так пугает меня. А затем поняла, что попросту нет дождя, хотя сегодня среда. Я жила здесь уже много месяцев, а с подобной аномалией столкнулась впервые.       Наставник никогда не опаздывал. Он не отличался разговорчивостью, поэтому волнующие вопросы пришлось оставить при себе. Камаморо быстро считал мою отчужденность, после чего рявкнул: — Соберись, иначе останешься без рук и ног!       Я сосредоточилась на спарринге, но он будто бы глядел в воду. Уже через пару минут он перерезал мне подколенное сухожилие. Тело не могло устоять на одной ноге, поэтому оно резко рухнуло на землю, одарив нервные окончания пронзительной болью. На пол тут же хлынула густая резко пахнущая кровь. — Сукин сын, — прошипела я, зажимая кровотечение ладонями. Руки тут же окрасились в красный, а нос защипало. — В настоящем бою ты уже была бы мертва, так что скажи спасибо, — хмыкнул самурай. — В настоящем бою я бы уже переломала тебе все кости, — огрызнулась я. — Тогда кто будет тебя учить? — насмешливо спросил он.       Я остановила кровь и принялась залечивать рану, несмотря на мгновенное медицинское вмешательство, повреждение оказалось серьезным. Поэтому после всех манипуляций я все равно прихрамывала, а тренировки пришлось отложить до полного восстановления. Всяко лучше, чем видеть напыщенную консервативную морду Камаморо. Вся неделя прошла без осадков, что стало до чертиков пугать меня. Я искоса, словно трусливый зверек, выглядывала в окно в надежде увидеть дождь, но его так и не было.       В один из дней я все же набралась смелости и решилась выйти на улицу, но на пороге меня ждал сюрприз. Двое мужчин с протекторами отступников Дождя, прям как у Конан и Пейна, положили на ступени главного входа черный мешок. Увидев меня, они спешно смылись в неизвестном направлении. Меня насторожило их поведение, поэтому я подошла к мешку и расстегнула молнию. В нем лежал грозный мужчина с тяжелой челюстью и лохматыми пшеничными волосами. Я пощупала пульс, которого уже не было, а от шеи сразу повеяло холодом, будто он только из камеры морга. Сзади послышались аккуратные шаги. Я обернулась и увидела удивленную Конан. Видимо она явно не ожидала застать меня возле мешка с трупом. — Какая-то странная посылочка, — неловко отшутилась я.       Хаюми тут же оказалась возле мертвого тела, рывком застегнула молнию и скомандовала: — Бери за ручки и неси, раз бродишь где попало, — ее тон звучал раздраженно.       У троицы, что руководила организацией, явно не было внутренней идиллии и полного доверия между друг другом. Меня приблизил к себе сам Учиха Мадара, но Конан при этом явно не нравилось, что я застала то, что не должна была застать. Не преступная организация, а корпорация тайн. У каждого друг от друга куча личных секретов, так еще и цели Акацуки для всех разные.       Мы дотащили мешок до одной из дверей на первом этаже. Хаюми приложила ладонь к ней, и та сразу же открылись. Барьерная техника. В узком, но длинном помещении было шесть капсул, расположенных горизонтально, а в конце подобие операционного стола. Вот так зрелище. Две капсулы пустовали, в остальных находились мужчины с рыжими волосами, а их лица обильно украшал пирсинг. На ум сразу пришли слова Итачи. Мне никогда не верилось в то, что я смогу увидеть это своими глазами. Мы аккуратно положили труп на стол, а после Хаюми призналась: — Пейн захватил джинчурики семихвостого, но потерял одно из тел. Это ему на замену, — и легонько похлопала мешок. — Ханаки, мы тебе доверяем, но только лишь тебе, — и пристально посмотрела на меня.       Я кивнула в знак того, что угроза между строк дошла до своего адресата. Мне не нужны неприятности в организации. Тем более, что с двойной жизнью покончено с того момента, когда Мадара открылся мне. Я умела быть благодарной, особенно, когда есть за что. Он позволил мне быть честной в своих суждениях, придал форму разрозненным, но пугающим мыслям, спас мне жизнь, создал все условия для тренировок. Под его руководством прогресс шел семимильными шагами. За относительно короткое время я создала две новых техники и ощутимо продвинулась во владении катаной. — Дождь перестал идти из-за его отсутствия в деревне? — Да, — выдохнула Конан. — Раз ему так нравится дождь, то почему он не идет по воскресеньям?       Хаюми покосилась в сторону и ответила: — Это в память о нашем погибшем товарище.       Она прикрыла глаза, пряча скорбь. Усопший явно был очень близким человеком, раз в его честь происходят такие природные метаморфозы. Девушка заметно погрустнела, от чего мне стало неловко, поэтому я поторопилась уйти.       Вскоре нога почти восстановилась, бинт все же пришлось оставить для перестраховки, а тренировки возобновились. Жажда отмщения за травму вскружила мне голову. Я сражалась с особой яростью, которая сыграла на руку. Спустя несколько дней неустанных попыток, у меня получилось нанести зеркальный удар. Камаморо закономерно рухнул на пол, а я принялась залечивать рану, хоть мне этого и не хотелось. Наблюдать его мучения с десяток секунд было упоительно. — Вот так энтузиазм, — похвалил Мадара, наблюдая за спаррингом. — Да уж, — прохрипел самурай, — страстная сука. — Приму это за комплимент, — ехидно парировала я, продолжая лечение. — Думаю, что на этом тренировки пока можно прекратить, — вновь подал голос Учиха. — Ханаки, ты засиделась. Тебе пора применить свои навыки на практике. — Как же? — поинтересовалась я. — Пейн подберет нам задание.       Мысль о миссии ласкала разум, но походные условия вызывали брезгливость. Стоит избавиться от последней, ведь сильными шиноби не становятся в изнеженных обстановке. Мне хотелось увидеть восхищение в единственном глазу наставника, чтобы все его надежды на мой потенциал оправдались.       Мы с Мадарой вышли из подвала. Он вновь любезно решил проводить меня до комнаты. — Я видела тела Пейна. — Вот как, — тихо отозвался Учиха. — Обычно те, кто видят Шесть путей, сразу же умирают. Ты счастливица. — Они настолько опасны? — с неким смешком спросила я, заранее зная ответ. — Скажем так, Пейн не зря кличет себя богом. — Зачем организации люди, раз есть шесть невероятно сильных тел? — Так можно охватить больше миссий, соответственно, прибыль Акацуки увеличивается многократно. К тому же, они воспринимают чакру от одного носителя, что должен находиться рядом. — То есть, он где-то в этом здании? — уточнила я. — Конечно, но не стоит его искать. Он не любит лишнее внимание, — многозначительно ответил Мадара и остановился у моей двери. — Отдыхай, когда придет время, то мы тебя вызовем. — Есть, — ответила я и зашла в комнату.       Без тренировок время растягивалось с удивительной эластичностью. Я слонялась по спальне от одной стены к другой, точила оружие, упражнялась в медицинских техниках, а в перерывах пила чай на балконе. Один день поразительно походил на другой. Меня никто не беспокоил. Одиночество не пугало, просто надоело сидеть без дела. Я с нетерпением ждала заветный стук в дверь, которой бы означал начало нового задания.       И однажды вечером он прозвучал. На пороге стояла Конан, что наклоном головы скомандовала идти за собой. Я пружинистой походкой последовала за ней, находясь на эмоциональном подъеме. Наконец-то мне предоставят шанс достойно проявить себя и опробовать новые силы в реальных боях. Никакие соперники не пугали, хотелось с головой прыгнуть в адское пекло сражений и окропить кровью противников водяной меч. От буйства фантазии я даже облизнулась.       Девушка привела меня в тот просторный зал, с которого все началось несколько месяцев назад, только теперь в нем было больше людей, чем тогда. За длинным столом сидел Мадара, Пейн, Кисаме и Итачи. Хошигаке хотя бы ухмыльнулся, увидев меня, а его напарник ухом не повел. Что они здесь делают? Неужели у нас опять совместное задание?       Перед лидером лежали стопки купюр, которые он кропотливо считал. Сейчас явно недостает Какузу. Я поклонилась и села на стул подальше от остальных. Кисаме глянул на эластичный бинт, что опоясывал мое некогда пострадавшее колено, и спросил: — Кто тебя так подрезал, пташка? — Один невыносимый самурай, — честно призналась я.       Мечник рассмеялся в ответ. Через пару минут Пейн отложил в сторону уже посчитанную стопку денег, скрепил руки в замок и произнес: — Что ж, вы отлично справились, — и бросил в мою сторону холодный взгляд. — Ханаки, тебе пора на миссию. Завтра вы с Тоби отправитесь в страну Рек. Нужно убрать конкурентов одних приятных бизнесменов. — Есть, — без раздумий ответила я.       Учиха Мадара надел на себя роль Тоби, поэтому радостно заерзал на стуле и воскликнул: — Должно быть весело! — Итачи и Кисаме, для вас тоже есть задание, — продолжил лидер. — Один из шпионов Сасори назначил ему встречу в окрестностях деревни Звука. Сам Акасуна занят на задании в стране Ветра. Дело срочное, поэтому отправитесь вы. Все подробности здесь, — и бросил папку на стол в сторону Учихи. В это время Конан достала из шкафа другие бумаги и вручила их мне. — Выступаете завтра. Все свободны.       Я тут же встала с места, судорожно сжав долгожданную папку в руках. Первая миссия за столько времени! Кто мог знать, что такая, казалось бы, мелочь может принести столько радости. Я отстукивала ритм подушечками пальцев по шершавому картону, под которым скрывались имена тех, кто вскоре падет от моего меча. — Ханаки-чан, ты такая счастливая! — подметил Тоби. — Давно тебя такой не видел.       Я лишь довольно закивала в ответ и собиралась уйти в комнату, как чья-то тяжелая рука накрыла мое плечо: — Пташка, куда бежишь? Может покажешь какое-нибудь заведение? — обратился ко мне Хошигаке.       Я состроила недоуменную гримасу и пожала в ответ плечами. — Да чем ты занималась здесь все это время? — не унимался мечник. — Она упорно тренировалась изо дня в день, — умудренно произнес Тоби. — Да? — с неким воодушевлением спросил Кисаме. — Покажешь, чему научилась?       Я отвернулась и с пренебрежением бросила: — Не хочу тратить силы перед завтрашней миссией. — Как знаешь, — сказал Хошигаке, похлопал меня по плечу и ушел.       Тоби пару секунд послонялся, а затем исчез. Мы с Итачи остались лицом к лицу в коридоре. Взгляд его черных глаз не выражал никакой теплоты, что иногда проскальзывала раньше. Лицо непоколебимое, будто застывшее в вечности. Лишь зрачки медленно скользили вдоль меня, ища что-то, известное только ему самому. Я не дарила никаких эмоций в ответ, источая полное безразличие. Наша странная абсолютно холодная игра взглядов длилась несколько минут. Мы стояли на месте, никто не решался ни заговорить, ни уйти. Учиха сдался первым и активировал шаринган.       Иллюзия мало чем отличалась от реальности, изменился лишь цвет стен. Я молчала, даже будучи в гендзюцу. — Когда ты последний раз отправляла информацию в Коноху? — как никогда серьезно спросил он. — При тебе, — честно и непринужденно ответила я. — Почему? — Потому что шпионаж окончен. Я работаю только на Акацуки.       В его глазах поселилось неприкрытое разочарование. Он наклонил голову и, будто бы устав, прикрыл глаза. Его реакция вызвала у меня чувство омерзения. Былое спокойствие резко улетучилось, и я прошипела: — Прости, что не оправдала твои ожидания. — Дело не в моих ожиданиях, — с некоторой скорбью в голосе произнес он. — Ты предала весь мир, Ханаки. — Как можно предать то, что каждую секунду разрушается под собственным весом?! — возмутилась я. — Оглянись вокруг! Может ты не заметил, но этот мир уже не спасти! Я пыталась держаться курса мнимого добра, но на этом пути мне приходилось проливать чужую кровь. Это ты считаешь правильным? Все эти слова про волю Огня, а в итоге люди, что их произносят, с детства растят будущих убийц. Тебе не кажется, что здесь что-то не так? — Мне многое не по вкусу, если тебе интересно, — бросил Итачи. — Но плясать под дудку тех, кто хочет держать в страхе весь мир, так еще и просто потому, что сил не хватило бороться. Вот от чего мне и впрямь тошно. — Кто бы говорил, — ехидно отозвалась я. — Не ты ли недавно опустил руки, подписав себе смертный приговор? — Есть то, что неизбежно. Это стоит понимать, — с некой угрюмостью в голосе ответил Учиха. — Вот и конец этого мира неизбежен. Так уж лучше я станцую на его костях или пойду за тем, кто это понимает. Все! — резко воскликнула я. — Рассеивай свою чертову иллюзию! — Мне очень грустно это слышать. Ведь еще недавно ты свято верила в то, что именно мы должны все исправить. — Так кто же тебе мешает? Присоединяйся к нам. — К нам? — саркастично передразнил меня Итачи. — Ханаки, послушай, я не так давно виделся с твоим отцом. Он уже подозревает о твоем предательстве и готов на все, чтобы предотвратить это. — Это какая-то уловка? — скривившись, спросила я. — Нет, это дружеское предостережение, — покачал головой Учиха. — Он уж точно не отступит от своей цели. Пожалей страдающего отца. И когда повстречаешь его на своем пути, то не глупи и следуй за ним. Хотя ты настолько запуталась, что вряд ли послушаешь кого-либо, — закончил собеседник.       Парень с десяток секунд молча простоял на месте, а затем из его плеча появилась ворона. Птица громко каркнула и стремительно полетела на меня. Я прикрылась рукой, но она села на локоть. Я опустила руку и с изумлением заглянула в ее красные глаза. Ворона клюнула меня в губу, заставив пискнуть от боли, а затем стала забираться в рот. Я взяла ее за лапы, пытаясь вытащить, но все без толку. Дыхание заканчивалось, а из глаз полились слезы. Неужели бывший союзник решил таким образом избавиться от меня?       Птица с каждой секундой уменьшалась в размерах и забиралась все глубже. Я схватилась за горло. Она проскользнула вниз по пищеводу. Я приложила руку к животу в странной попытке остановить ворону. Тугой ком внезапно улетучился, будто бы его и не было. Я, выпучив глаза, посмотрела на Итачи и возмущенно спросила: — Это что было, черт возьми?! — Небольшая месть за предательство, — констатировал он и рассеял иллюзию. — Хотя впереди тебя и так ждут невыносимые муки, — Учиха развернулся и ушел прочь.       Судьба — это дрянь с плохим чувством юмора. Человек, что некогда казался оазисом в пустыне преступного мира, сейчас стал зыбучим песком, который тянул своими речами на дно. Лучше бы и не знакомились вовсе. К чему он затеял этот разговор? Я давно для себя все решила. Нет в мире истинного всем понятного добра, как и нет для всех одинакового зла. То, что хорошо и справедливо для Джирайи и Итачи, не обязательно будет таковым для остального мира. Кто-то разделяет их идеи, а кто-то нет. При столкновении одних людей с другими неизбежно возникают конфликты. Мой диалог с Учихой лишнее тому доказательство. С каждой секундой слова Мадары приобретали в моей душе особую ценность. Он единственный, кто пока всегда оставался прав.       Сам Джирайя сетовал на Какаши, что бился в попытках найти меня и вернуть обратно, а сейчас решил поступить точно так же. Но не важно, что хотят другие. Отныне я живу в собственном нарративе. Пускай он разочарует всех на свете. Главное, что меня это больше не волнует. Меня зовут Ханаки Сенджу, мне двадцать лет, я нукенин Конохи и международная преступница S-ранга. Я вряд ли смогу спасти этот мир, моя главная цель — стать сильнее и не сгнить в земле молодой.       Вся ночь прошла за созерцанием потолка. Капли дождя били по большим окнам, шквалистый ветер вызывал лязг металла, из которого сделана голова пресловутого демона. Ожидание предстоящей миссии и не самый приятный разговор с Итачи взбудоражили меня. В голове одновременно было множество мыслей, которое рассыпалось на разрозненные потоки. Я пыталась схватиться за какую-нибудь ниточку, чтобы раствориться в ней, но ничего не получалось. Рассвет не снял эмоциональную дрожь. Кровь будто наполнил адреналин. Сердце бешено пульсировало, а глаза бегали туда-сюда. Я подставила лицо под струю ледяной воды, чтобы перевести дух. Чертов Учиха!              Я топталась у главного входа в башню, ожидая напарника. Шаги были шаткими. Меня пугало мое волнение. Нужно срочно унять его, чтобы Мадара не подумал, что моя решимость дрогнула. Главная задача сейчас — задание. Остальное попросту не должно отвлекать внимание.       Вскоре из-за двери показался наставник, и мы выступили в путь. Несколько часов бега до границы прошли в полной тишине. Мне как никогда хотелось заполнить ее, пусть даже и самыми пустыми словами, чтобы просто заглушить назойливое жужжание в ушах. Но язык предательски не поворачивался.       Два небольших государства разделяла полноводная река. Бурный поток не позволял пересечь ее даже с помощью чакры в стопах. Миссия не требовала скорейшего выполнения, пару часов ничего не решали. Мы стали спускаться вниз по течению, чтобы выйти на мель. — Ханаки, я как-то обещал тебе рассказать об истинных планах организации немного больше, — внезапно подал голос Мадара. Я с неподдельным любопытством посмотрела на него. — Как ты считаешь, как можно сделать так, чтобы люди больше никогда не взаимодействовали друг с другом?       Его вопрос заставил меня хорошенько задуматься. Хотелось догадаться до чего-то менее очевидного, чем банальное убийство. — Существует какой-то особый вариант изоляции? — прошептала я, смотря себе под ноги. — Хм-м, — загадочно протянул Учиха, — можно сказать и так.       Я изогнула бровь, ожидая пояснения. — Можно создать такую изоляцию, при которой мечты и потребности каждого будут удовлетворены, — он взял чертовски долгую паузу. — Знаю, звучит фантастически, но я могу загипнотизировать весь мир. — Какое-то особое гендзюцу? — ошарашенно спросила я и впилась жадным взглядом в собеседника. — Именно, — с неприкрытым самолюбием ответил он. — Каждый, кто попадет под его действие, забудет о том, что раньше было как-то иначе. Все люди в мире воплотят свои самые заветные мечты без вреда друг для друга. Настоящая утопия в реальности. — И никакой боли, разочарований, страданий... — Абсолютно верно.       Если такой замысел воплотится в реальность, то Учиха Мадара должен занять главенствующее место в пантеоне богов. Не зря я уповала на его величие все это время. Только поистине гениальный и сильный человек может поставить перед собой подобную альтруистическую цель. Апогей гуманизма.       Мне не хотелось задавать дотошные вопросы по поводу тонкостей столь масштабного плана. Только одно его слово — я последую за ним в любое пекло.       Мы дошли до небольшой заводи, от которой разило тиной. — Отличное место для перехода, — непринужденно бросил напарник и ступил на водную гладь.       Я пошла за ним, но на несколько секунд замешкалась, заметив острый носик лягушки, высунувшийся из небольшой лужицы. Мадара обернулся назад, недоумевая, почему я застыла на месте. Что-то показалось мне неладным в земноводной. Решив избавиться от подозрений, я метнула в нее кунай, а она тут же скрылась под водой, уклоняясь от острого металла. Обычное животное не могло бы так ловко увернуться. — Хватит играть в прятки! — рявкнула я.       В следующую секунду из дымки появился жабий отшельник. — Тебя уже просто так не проведешь, — ухмыльнулся Джирайя и резко посерьезнел. — Судя по образу лягушки, что не водится в этом месте, ты давно следишь за нами, — умозаключила я. — Ханаки, ты уйдешь со мной, — напористо заявил он, уставив на меня напряженный взгляд. — И не подумаю, — уверенно парировала я.