Нукенин из клана Сенджу

      Дрожь земли походила на первые ритмы гимна апокалипсиса. Я чувствовала, как мое тело подскакивало от каждой вибрации, от чего раны лишь явственнее напоминали о себе. Запах гари, пота и крови нарочито въелся в обонятельные рецепторы, превратившись в тошнотворную композицию. Так пахла война. Ее аромат невозможно спутать ни с чем. Были слышны лязги стали, звуки взрывов, крики ужаса и стоны боли. Но вся совокупность ощущений достигала меня сквозь некую пелену. Сознание будто бы покинуло тело и слегка возвысилось над ним. Я смотрела на себя со стороны, как во сне, а не наяву. Вот Карин склонилась над покалеченной фигурой, отчаянно стараясь привести меня в чувства. И Кацую делилась чакрой Цуне.       Я вскинула голову к небу и увидела в облаках размытый силуэт Цукуёми. Он плавно ступал к земле без какой-либо опоры. Он походил на мираж: дымчатая фигура и горящие звездным светом глаза. От его взгляда веяло холодом. Бог смотрел с высока откровенно укоризненно. Я склонила голову вниз, не желая выслушивать упреки. — Ты расточительно пользуешься нашими дарами, — спокойно произнес он. — Какими же? — ехидно спросила я, прикрыв веки. — Прежде всего — жизнью.       Волна злости обуяла рассудок. Мне не хотелось парировать доводы, упражняясь в навыках дискуссии. На душе стало горестно от того, что несмотря на весь пройденный путь и приложенные усилия конечная цель была не объектом поблизости, а оставалась размытой линией горизонта. Я сжала кулаки и прошипела: — Так сами бы и спасли свою шкуру, чего уж там. — Видимо Сусаноо поспешил с выводами относительно тебя, — ледяным голосом отрезал Цукуёми. — К черту! — рявкнула я, махнула рукой в сторону и глянула на умудренного собеседника, нахмурившись. — Скоро мы все с ним и окажемся, если ты не усмиришь свой пыл! — тут же оборвал меня бог. — Тогда до встречи, — едко прыснула я.       У меня не осталось сил бороться. Любое действие приводит к чудовищным последствиям. Все тренировки оказались тщетными. Враг по-прежнему превосходит меня в опыте и мастерстве. Какими навыками я обладаю? Могу нагнать на оппонента скуку лекциями о пресловутом балансе? Попытаться убедить всех сдаться во имя пространного замысла, эпилогом которого является исчезновение чакры из мира людей? Уже предвкушаю, как все сложат оружие и возьмутся за руки. Я несколько истерично засмеялась в унисон мыслям. — Если ты сдашься, то погибнут все, — с укором напомнил Цукуёми.       Я прикрыла лицо руками, чтобы унять припадок, и сквозь пальцы сарказмом ответила: — Да-да, каждая жизнь связана со мной. — Не только с тобой! — грозно воскликнул бог. — Приди же в себя! Или ты уже настолько вознеслась в своем высокомерии, что позабыла об Итачи? Скверно!       Я тяжело выдохнула и поспешила объясниться, словно жалуясь: — Как же об этом можно запамятовать, ведь вашими же стараниями мы связаны. И не важно, нравится нам это или нет. Мы просто-напросто не можем друг от друга никуда деться! — А зачем же ты стараешься разрушить эту связь? — искренне не понимал Цукуёми. — Полагаться на себя необходимо, но не в ущерб общему делу. Хватит! То союз с подонком заключила за спиной у напарника, то за бывшими коллегами погналась, то в пещеру Рьючи отправилась, и даже сейчас отвергла поддержку шиноби Конохи, отослала куда-то Какаши и решила разделаться со всеми сама. Откуда в тебе столько безрассудства? Не стоит пренебрегать помощью окружающих, иначе все пойдет прахом. — Я хочу сделать все сама, чтобы как можно меньше людей пострадало, — от признания голос дрогнул.       Бог понимающе кивнул и вкрадчиво продолжил: — На твою долю выпало много испытаний. Много людей пострадало от твоих решений, но еще больше будет спасено, если ты обратишься к товарищам. Пусть не все тебе доверяют, пусть некоторые тебе самой не по душе, но только вместе можно одолеть мою мать, — он сделал шаг вперед. — Ханаки, если она вырвется из заточения, то мира больше не станет. Не будет и шанса что-то исправить. Сейчас вы проигрываете — это факт. Боевые отряды деморализованы, вы несете весомые потери. А древо еще не показалось… — И что же делать? — не выдержала я и с надеждой посмотрела на Цукуёми. — Прежде всего, тебе необходимо очнуться. Эта девочка поможет, — он указал пальцем на Карин, что все так же старалась привести меня в чувства. — Твои заколки — не просто украшение. Ашина Узумаки перед тем, как передать их своей дочери Мито, запечатал в ней в свою чакру. Ее может использовать лишь его потомок. Используй ее, твои силы тут же восстановятся, — я кивнула в знак понимания. — Затем разыщи Итачи с Какаши и отправляйтесь за человеком в маске. Только вместе у вас получится ее разбить. — Что же делать с древом? — недоумевала я.       Цукуёми умудренно посмотрел вдаль, а после в унисон ветру прошептал: — Оно себя проявит, но немного позже… Используйте наши дары, — и растворился в пространстве.       Меня тут же притянуло к неподвижному телу. В следующее мгновение я распахнула веки и наткнулась на встревоженное лицо Карин. Девчушка всхлипнула от радости, малиновые глаза залились слезами, и она звонко воскликнула: — Неужели! — Узумаки подсунула мне свою руку, чтобы излечить. — Нужно обрадовать госпожу Цунаде! — заявила Кацую       Я впилась зубами в тонкое запястье, капли крови скатывались с подбородка на шею, а мои раны постепенно затягивались. Карин морщилась от неприятных ощущений, но не издавала ни звука. Девочка заметно истощилась, но по неведомой причине продолжала отдавать свои жизненные силы. Кацую тоже усердия не занимать.       Позади нас звучали один за другим взрывы. Каждый последующий был отчетливее предыдущего. Мы с Карин обеспокоенно переглянулись и вскочили на ноги, а Кацую заползла во внутренний карман плаща, как очередная бомба разорвалась всего в десятке метров от нас. Клубы пыли, щепки и листья взлетели в воздух. Мы оказались посреди плотной завесы. Ни моргнуть, ни вздохнуть. Одной рукой я прикрыла лицо, а другой схватила Узумаки за ворот плаща. Но вдруг порыв ветра сбил нас с ног вместе с густой дымкой. Я на мгновение распахнула веки и наткнулась над гигантскую уродливую птицу, что стремилась насадить нас на кончик клюва. Я нащупала кунаи со взрывными печатями, но Карин прикрыла меня собой. В ту же секунду золотые цепи, исходящие из ее хрупкой спины, намертво сковали чудище, которое с грохотом рухнуло на землю.       Глаза птицы — риннеган, следовательно, она являлась призывом одного из Путей Пейна. Тяжелое дыхание Узумаки орошало мое лицо. Девочка использовала много чакры и почти достигла своего предела. Я молча выползла из-под нее и запустила кунаи со взрывными печатями в пернатую, а она с мерзким визгом исчезла в дымке. Цепи пали ниц и тоже растворились. Карин закатилась кашлем, а затем прохрипела: — Нужно завершить ваше лечение, иначе… — С тебя достаточно, береги силы. Дальше Кацую справится сама, — резко оборвала я и последовала совету Цукуёми.       Я села на землю, сложила печать и стала поглощать чакру далекого предка. Меня окутало то самое чувство безопасности, которое ощущалось ранее. Чакра Ашины наполняла тело энергией, а в груди разливалось приятное тепло. Знал бы даймё Земли, какой подарок сделал однажды. Кацую же успела затянуть даже самые небольшие ссадины. Узумаки молча ждала, пока процесс восстановления подойдет к концу. Завершив все ритуалы, я поднялась на ноги и обратилась к ней: — Разыщи Итачи с Какаши.       Она кивнула, сомкнула глаза и приступила к поискам. — Они в километре от того места, где вы сражались. — С ними все в порядке? — обеспокоенно спросила я. — Да, — четко ответила она.       Мы отправились на поле боя. От былого леса почти ничего не осталось. Одиночные деревья с кустарниками разделяли кратеры разной глубины. Пыль не успевала оседать, как тут же подлетала в воздух с очередной вибрацией. Воздух накалился от взрывов настолько, что было тяжело дышать. Глаза пощипывало, а горло царапало. — Что на Западном фронте? — на бегу поинтересовалась я. — Все было не так плохо, как на Восточном, — осторожно ответила Карин. — Дозорные успели засечь наступление и уйти в тыл. — Неужели? — усмехнулась я. — Говори правду, что ты почувствовала чакру врага и предупредила остальных, — и покосилась на собеседницу. Узумаки залилась румянцем, ей приятно быть полезной. — Кто напал? — Хошигаке Кисаме и девушка с… — Конан, — пояснила я. — Это серьезные противники. Впрочем, как и все в Акацуки. — Это правда, — кивнула Узумаки. — В бой с Кисаме вступил некто Майто Гай, но девушку никто не смог остановить. Она с помощью успешно продвинулась вглубь Западного фронта, но появился Итачи-сан, а затем и Какаши-сан. Они сказали мне следовать за ними. — Итачи сказал что-нибудь о Южном фронте? — не унималась я. — Он беседовал об этом с Какаши-саном. Как я поняла из их беседы, Итачи-сану с помощью сусаноо удалось отразить часть ракет, остальных же прикрыла Цунаде-сама своим призывом. Есть раненные, но ими уже занимаются медики. Затем пришли донесения для Цунаде-сама о потерях на остальных фронтах. И она отправила Итачи-сана вместе с Кацую-сама к вам с господином Какаши на подмогу. Он же решил разыскать меня, а дальше вам уже известно. — Плохо дело, — процедила я. — Почему же? — недоумевала Карин. — У каждой линии свои враги, но только не у Южной, а это значит… — я замолчала, так как не хотела признаваться в этом вслух.       В разговор робко вмешалась Кацую, что выползла из кармана и окольцевала шею: — Мне что-то передать госпоже Цунаде? — Сообщи лишь, что с нами все в порядке и чтоб смотрели в оба. — Есть, — звонко отозвалась помощница.       Но Узумаки понимающе кивнула, ибо слово «ловушка» и так витало в воздухе. Южному фронту придется столкнуться со спорами Белого Зецу и с диверсией Данзо. Лишь бы Шикаку Нара догадался об этом раньше, нежели чем их построение развалится, как Восточная оборонительная линия.       Чем ближе было поле боя, тем медленнее мы шли. По мере продвижения становилось все жарче. Из-за поредевших шапок деревьев виднелись языки пламени, сверкали молнии и полыхали взрывы. Нескончаемый грохот держал всю округу в напряжении, так и мы с Карин притаились в яме поблизости. Я распласталась на истерзанной земле и принялась вести обратный отсчет. Бой идет долго, значит Итачи с Какаши экономят чакру. Сомнений нет, с ними все будет в порядке, меня больше волновала судьба Шизуне с Цуне. Мама наверняка уже истощилась из-за использования медицинских техник. Хватит ли ей сил защититься? Есть ли сейчас в строю те, кто прикроют ей спину? — Кто-то идет, — вдруг заявила Карин.       Я нахмурилась от замешательства: приближался друг или враг? — Трое, — дополнила она. — Есть ли среди них сенсор?       Девочка кивнула. — Вот дерьмо, — выругалась я. Узумаки смотрела на меня, ожидая команды. Я нахмурилась и прикусила губу, задумавшись.       У Карин уже не хватит сил, чтобы долго скрывать нашу чакру от потенциальных неприятелей. Прятаться смысла не было, они в любом случае обнаружат и нагонят. Три противника с неизвестным мастерством против меня одной. Ситуация в очередной воняла коровьим навозом, но разве подобный расклад еще не превратился в обыденность?       Я передала Кацую Карин и приказала сидеть в яме и не высовываться. Сама же принялась наспех сооружать ловушки, надеясь на наличие хотя бы одного болвана. Спрятала в кратерах своеобразные мины, натянула по всему пустырю лески, приводящие к действию взрывные печати. — Они близко! — боязливо пискнула Узумаки со дна «убежища».       Вскоре трое АНБУ в причудливых масках показались у кромки уцелевшей опушки. Я же стояла на обугленном пне, покручивая на указательном пальце кунай. Противники ступали осторожно, медленно приближаясь. — Зачем пожаловали? — нарочито дерзко осведомилась я.       Рыжий вышел вперед и ответил за всех: — Нам приказано доставить вас к госпоже хокаге. — Да что вы говорите, — ехидно прыснула я, продолжая играть с лезвием. — Она бы передала подобное распоряжение через Кацую. Мне конвой ни к чему. — Ты — международная преступница! Скажи спасибо, что стоишь без кандалов! — резко воскликнул темноволосый и тоже шагнул вперед. — Неподчинение приказу на поле боя — это дезертирство, — подал голос блондин.       Я ткнула тем самым указательным пальцем в него и прошипела: — Смешно, когда мошки вроде тебя требуют что-то, — я прищурилась. — Видишь кунай? Еще хоть слово, и он окажется в твоей трахее.       Единственный способ вывести их из равновесия — убедительно блефовать. Наверняка псы Данзо в курсе о моих подвигах из прошлого, поэтому должны воспринимать демонстрируемую хладнокровную жестокость за чистую монету. Но и старикашка не из числа ополоумевших глупцов, следовательно, не отправил бы сюда слабаков. — Твоя подопечная сбежала? — осведомился рыжий. — Она готовит вам засаду, — огрызнулась я, мысленно благодаря Карин за сообразительность. Девчушка скрыла свою чакру.       Все началось меньше, чем за секунду. В меня полетела стена сюрикенов, которые пришлось отражать встречными лезвиями так, чтобы весь боевой металл поразил спрятанные мною лески. За секунду до взрыва блондин и брюнет уже бежали слева и справа от меня, готовясь к атаке. Я не сдвинулась ни на миллиметр. Непроглядная завеса вновь накрыла округу. Взрывных печатей осталось не так много, но мне все же пришлось пустить несколько из них туда, где предположительно находились оппоненты. Земля вновь содрогнулась. АНБУ попытались укрыться от атаки, но угодили в кратеры и задели мины. Я всего этого не видела, так как зажмурилась из-за едкого дыма. Об этом красноречиво оповещали чередующиеся взрывы.       Лишь бы Карин сумела укрыться в общей суматохе…       Я встала на четвереньки, чтобы задеть врагов иглами из ветра. Раздался стон боли. В одного попала. Но вдруг до ушей донесся звук торопливых стоп. Сзади. Удар кулака свела на нет блоком. Наверняка это сенсор, ведь только он мог обнаружить меня без использования пресловутого зрения.       Я полагалась не на глаза, а на барабанные перепонки. И как только сенсор заносил очередную конечность для удара, то слух улавливал легкий свист. Я неуклюже отбивалась от натиска противника, но в конечном итоге он повалил меня на землю. Я сформировала водяной меч и полоснула им наотмашь, вдруг оппонент лопнул. Чертов теневой клон! Осторожный сукин сын, сам в пекло не бросился!       Сейчас мне приходилось быть удобной мишенью для сенсора. Поэтому я вскочила на ноги, сделала трех теневых клонов, отправила их в разные стороны, сама тоже ринулась прочь из дымки. Пусть дерьмоед займется поиском оригинала среди подделок.       Мне посчастливилось напороться на блондина, который не успел выбраться из кратера. Водяной меч тут же отделил голову от туловища. Одного клона успел подбить брюнет, а второго — рыжий, что стоял там же, откуда вещал еще минуту назад. Следовательно, он — сенсор.       Я забежала в пролесок позади главной помехи, а копию направила в лобовую атаку. Клон запустил в противника водяной бумеранг, тот поспешил отпрыгнуть, как я попыталась схватить его фирменными щупальцами. Но рыжий оказался ловчее своих напарников и умело уклонился. Я вместе с копией перешла в ближний бой. Может сенсор из него хороший, но мастер тайдзюцу посредственный. После серии ударов он свалился на колени, тогда-то моя пятка и размозжила его черепушку. В лицо брызнула кровь. Мертвое тело с разбитой головой — поганое зрелище. Но чувство облегчения от ликвидации противника придавало бодрости. Я уже было собралась на поиски брюнета, как меня окружил рой жуков.       Да будет проклята мать всех богов! Шиноби клана Абураме — одни из самых неудобных противников. Я села на корточки и окружила себя заграждающим штормом. Крылышки нежных букашек перестали порхать в толще воды. Одна популяция ликвидирована, но у брюнета наверняка есть вторая, третья и четвертая…       Но к собственному ужасу вместо очередной стены насекомых взгляд напоролся на Карин, к горлу которой был приставлен кунай. Пес Данзо держал девчушку мертвой хваткой. Узумаки ерзала, стараясь ускользнуть из лап врага, но все тщетно. Он лишь сильнее запрокинул ее голову, обнажая тонкую шею. — Шелохнешься — кунай окажется в ее трахее, — передразнил меня брюнет. — Истинный слуга своего хозяина, — оскалилась я.       Внутренности же раздирало переживание. У меня в арсенале не было ни одной атаки, которая смогла бы опередить лезвие в ладони врага. Только лишь… Дрянная идея, безусловно, но чем черт не шутит? — Спокойнее, — обратилась к Абураме я, медленно протягивая руки к небу в знак сдачи. — Орочимару придет в ярость, если узнает, что по моей вине погибла его любимая подопытная. — М? — искренне недоумевал он.       Я же решила тянуть время, параллельно накапливая природную энергию. Мне нужно было совсем немного, чтобы на пару секунд войти в режим отшельника и исполосовать этого типа. Скорее всего меня выдадут жабьи черты, ведь я еще не активировала его столь быстро и без медитации. Поэтому мне показалось разумным немного оболванить врага лживыми сумасбродными речами. — Она подорвалась на мине, но как ты сумел заметить, девчонка почти цела и невредима. Так, — снисходительно прыснула я, — слегка потрепана. Неужели твой господин не сообщил, что она из клана Узумаки? Наверняка же сообщил. Но я кое-что добавлю к его информации. Эта малявка — самая живучая из них, почти бессмертная. Ты думаешь, зачем Орочимару такая пигалица? — Заткнись! — рявкнул Абураме, сильнее прижимая кунай к горлу Карин.       Я же держалась неподвижно, отсчитывая мгновения… — Милая, ты ничего не бойся, — ласково обратилась к девчушке. — Этот болван не навредит тебе. Он блефует. Его хозяин, как и твой, крайне падок на таланты.       АНБУ оторопел от услышанного. Затем на моем лице выступили бородавки, щеки резко распухли, меж пальцев образовались перепонки, но было уже поздно. Я ринулась вперед, молниеносно вырвала пресловутый кунай, чуть не отрезав себе пальцы, отбросила Карин в сторону и свернула Абураме шею. Он пискнуть не успел, как прозвучал треск позвонков. Его тело мешком рухнуло на землю. Я посильнее пнула туловище так, чтобы труп отскочил в яму и подорвался на мине.       Мне хотелось поскорее избавиться от отвратительного облика, как Узумаки неистово закричала: — Под землей! — Чувствую, — прыснула я и сделала шаг назад.       В отражении наполированного клинка показалась мерзкая бородавчатая тварь. Меня передернуло от самой себя. Очередной подчиненный Данзо быстро сгруппировался и приземлился в нескольких метрах слева. Им оказался старый знакомый, который уже освободился от сковывающей печати. На меня накатило раздражение от вездесущести АНБУ Не. Плевок сам собой вырвался наружу.       Медлить не стала, за один прыжок оказалась за спиной у оппонента и разделила его на две части водяным мечом. Фонтан крови норовил забрызгать и меня, но последнюю секунду режима отшельника удалось избежать извращенного купания. Пусть я и не исполнила собственное обещание о медленной и мучительной казни, но конец этого кретина нельзя назвать мягким.       Прежний облик вернулся на место. От жабы не осталось и следа. Интересно, а по мнению Цукуёми, считается ли спасение товарища за командную работу? Или мудрец вновь сокрушается на меня за расточительность? Но оставалось еще кое-что, поэтому пришлось выругаться: — Нужно следовать приказам! — рявкнула я, нависнув над Карин. — Зачем ты выбралась из ямы?! Решила помочь?! Видишь, к чему приводит самоуправство!       Девчушка виновато опустила глаза в пол, решив не спорить. Я же почувствовала отвращение к самой себе, ведь подобные нотации когда-то вылетали из уст Итачи. Да уж, трудно же пришлось напарнику… — Они закончили и идут к нам, — вдруг радостно заявила Узумаки. — Еще бы! — воскликнула я, мысленно скинув очередной груз с души.       Они брели медленно, беседуя словно закадычные друзья. Даже Карин смутила их идиллия, девчонка заметно нахмурилась. Итачи с Какаши будто бы не сразу заметили нас, вслух вспоминая былые деньки в АНБУ. Хатаке улыбнулся мне одними лишь глазами, стараясь вести себя сдержанно при посторонних. Я поступила так же. Учиха уловил немые реплики, из-за чего несколько сконфузился. Он не выдал это внешне, но я четко ощущала колебания его настроения. Карин и вовсе отошла в сторону, чтобы изолироваться от нашего странного трио. Сенджу и два любовника — история, достойная романов Джирайи. Ставлю все сбережения на то, что она бы стала бестселлером.       Но мои шутливые мысли прервал холодный резонный вопрос: — Каков наш план? — Итачи смотрел то на меня, то на Какаши.       Я почесала затылок и нехотя призналась в собственной горячке: — Приходил Цукуёми, — товарищи оторопели, — и потребовал немедленно разбить оранжевую маску. Не вижу смысла не доверять богу прорицания, — и ехидно ухмыльнулась. — Сумеешь его найти? — поинтересовался Учиха у Узумаки.       Девчушка хрипло ответила: — Постараюсь. — Больше Пейн не сможет восстанавливать свои тела, — констатировал Хатаке. — Мы ликвидировали тело, отвечающее за воскрешение остальных. Кацую-сама, а вы пока проверьте обстановку на остальных линиях. — Я нахожусь лишь на Западном и Южном фронте — откликнулся слизень. — Хоть так, — пожал плечами Какаши.       Любимый сел на пень, чтобы восстановить силы. Итачи же потер переносицу, тяжело вздохнув, но остался на своих двоих. Я распласталась по земле и уставилась в задымленное небо. Все ждали новостей от Карин. Шли секунды, затем минуты, ее поиски преодолели отметку в полчаса, но Узумаки по-прежнему молчала. Наша троица уже не могла безмятежно отдыхать. Мы одновременно нависли над девчушкой, желая услышать хоть словечко. — Его нигде нет, — с отчаянием на устах отчеканила Карин, не размыкая век. — Все уже проверила! — Подтверждаю, — грустно отозвалась Кацую. — Смылся с помощью своей техники, — недовольно цокнула я. — Ханаки, он нас не отпустит, — попытался рационально рассудить Итачи. — Мадара так или иначе явится.       Какаши согласно кивнул, затем присел на корточки и ласково поинтересовался: — Карин, а что происходит на остальных фронтах?       Узумаки невольно поежилась от проявленного такта, посмотрела в глаза собеседнику и тихо пояснила: — Майто Гай победил Кисаме, но мечник все еще жив. Конан проникла в тыл Западного фронта и сейчас направляется в Коноху. Еще в деревне не один десяток шиноби с разным запасом чакры, — она прикусила губу, как бы стараясь разгадать, что все это значило. — Пекло! — рявкнула я, топнув ногой.       Девчушка тяжело вздохнула, осознав, что Данзо с Акацуки вот-вот ударят в спину Южному фронту. Как бы мы не пытались нагнать противника, но он всегда оказывался не на шаг, а на два, а то и на три впереди. Зрачки стали бегать от одного напарника к другому, что натужно впопыхах изобретали план действий. — Они найдут Наруто — это лишь вопрос времени, — скорбно констатировал Хатаке. — Мы им не позволим, — вдруг решительно заявил Учиха, переживая еще и за младшего брата. — Что предлагаешь? — спросил у него Какаши. — Все примитивно: пойдем в Коноху, Карин найдет Акацуки, а мы ударим из-за спины, после займем позиции у убежища, в котором спрятаны Саске и Наруто, — и безразлично пожал плечами. — Да уж, — сконфуженно почесал макушку Хатаке, привыкший мастерить ловушки и анализировать десятки вариантов развития событий.       Но внезапная прямолинейность Итачи оказалась мне куда ближе, чем хитроумные задумки Какаши. — Кацую, — обратилась я, — не сообщай ничего остальным без нашего на то разрешения. Мы не можем быть уверены, что среди общей толпы нет предателей. — И даже насчет АНБУ Не? — недоумевала она. — Тем более, — отрезала я. — Нам еще нужно построение. А Данзо не решится действовать, если мы ликвидируем Акацуки. — Воля ваша, — грустно вздохнула помощница.       Узумаки была на пределе возможностей. Учиха по-джентельменски предложил свою спину в качестве транспорта. Девчушка охотно согласилась, еще бы! Мы направились к стене близ Восточного леса, так как Карин сообщила, что там никого нет. А нам крайне не хотелось терять драгоценные минуты на столкновения с кем-то, кроме непосредственно членов Акацуки. Хорошо бы было сразу напороться на Лжемадару, а там и дело с концом, но удача оказалась не на нашей стороне.       До Конохи добрались довольно быстро и без препятствий, но у самой стены Узумаки испуганно взвизгнула: — Джинчурики сбежал!