***
Мы брели по пустынным закоулкам, чтобы не столкнуться с неприятелем. Карин лишь задавала направление, а Какаши изобретал на ходу извилистый, но безопасный путь. По сообщениям Узумаки, Саске и Наруто по-прежнему были одни, что не могло не радовать. Я же тащил на себе девчушку и изрядно вымотался. И дело не в тяжести ноши, наоборот, Карин оказалась очень хрупкой и почти невесомой, просто болезнь продолжала испытывать меня на прочность. К личному счастью, Ханаки в пылу битвы совсем позабыла о злосчастном недуге и не отвлекалась на пустяки вроде моего самочувствия. Если все завершится так, как мы изначально задумали, то мне необходимо дотянуть до конца этого дня, а дальше можно будет наложить на себя руки, чтобы больше не страдать. Нагато опасный противник. И даже три тела Пейна смогли оказать серьезное сопротивление. Пусть в битве с ними я не использовал мангеке, но при защите группы ближнего боя Южного фронта все же пришлось активировать сусаноо. Пока я добирался до Западного фронта, то выплюнул приличную порцию крови. Грудь горела, словно внутри бурлил раскаленный свинец, боль отдавалась каждому нервному окончанию. Я старался делать вид, будто подмечаю все вокруг, но в действительности глаза размывали картинку. Лица людей приобретали четкие очертания лишь на расстоянии вытянутой руки, что уж говорить об остальном… Мне б день простоять, а там уже и на покой. Напоследок объяснюсь с Саске. Ханаки безусловно помилуют, она заживет долго и счастливо с Какаши. А они уже поддержат сбежавших сорванцов и не дадут им наделать глупостей. У моего брата уже есть лучший друг, первоклассный учитель и потенциальный опекун, который понимал меня больше всех остальных. Шисуи, она не заменила тебя, просто подобралась крайне близко… Или я сам ее подпустил? — Правее, — шептала Узумаки, — они остановились почти у самой стены. Убежище нашли, или их преследовала невидимая угроза? — Как Куренай и Асума проморгали их? — с толикой злости вопрошал Какаши, идущий впереди. — Два генина обвели вокруг пальца двух джоунинов? Каждый шаг давался мне с трудом, но внешне я старался это не демонстрировать. Но пассажирка на спине не так глупа, она непременно доложит Ханаки о том, что я пыхтел как паровоз. Способность Сенджу неосознанно располагать к себе людей порой раздражала, но лишь бы эта карта сыграла с Саске. Сенджу не была лучезарным скоплением добра. Она не обладала выдающейся харизмой или умилительным очарованием леди, но самоотверженность вместе со смелостью брали за душу. Подобное братец должен оценить по достоинству. — Они не докладывали о побеге хокаге. Следовательно, сами еще не знают, что ребят на месте уже нет, — тихонько пролепетала Кацую. Их нужно разыскать раньше, чем командование прознает о внезапной пропаже. Иначе, в общей суматохе об обороне можно забыть, да и враг нападет на след Саске и Наруто. — Чувствую! — вздрогнула Карин, посильнее вцепившаяся в ворот моего плаща. — Чуть западнее нас… Мадара не один… Сейчас! И как у нее еще хватало чакры для концентрации? Жизненные силы клана Узумаки находятся за гранью общечеловеческого понимания. Им бы с такой стойкостью стать обладателями шарингана, и Водоворот не пал бы никогда. — С ним Данзо, а немного поодаль Путь Пейна, — объяснила девочка. Какаши чуть обернулся и на ходу спросил: — Будем действовать сейчас? Я отрицательно помотал головой. Сначала нужно упрятать Наруто с Саске. — Следи за ними внимательно, — скомандовал он Карин, а та и умолкла. Мы исследовали зловонные подворотни еще какое-то время, как Кацую пропищала: — Почти пришли. Хатаке одобрительно кивнул. Я снял со спины Карин, Какаши передал ей Кацую, и мы с бывшим капитаном вышли во двор, где должны были прятаться два сорванца. Но там их не было, даже кошки с собаками забились в углы, боясь высунуть нос. Мы решили прочесать подъезды, как на одном из домов появился отряд АНБУ. Значит Асума с Куренай спохватились, командование в курсе, а враг вот-вот явится. — Данзо… — прошипел Какаши. — Нам приказано зачистить деревню от посторонних! — провозгласил капитан в фирменной маске. — Это мы-то посторонние? — поинтересовался Хатаке, скептично прищурившись. — Так точно, Какаши-сан. — Тогда вам следует начать с Акацуки на Западе, — прыснул он и указал пальцем в направлении неприятеля. — Спасибо за информацию, мы обязательно ими займемся! — протараторил главный, но так и не шелохнулся. — И чего вы зависли? — не унимался Хатаке. — Зачистка должна происходить последовательно, — невозмутимо ответил АНБУ. — Значит так… Какаши уже собрался дискутировать, как я вышел вперед и прервал напарника: — Мы непременно покинем границы Конохи, как только выполним задание хокаге. Нет нужды спорить. — Мы не ведем переговоры с преступниками! — воскликнул один из отряда. — Прошу, ступайте с миром, и никто не пострадает, — чуть грубее отозвался я. — Угроза АНБУ — это преступление против военного поселения, — более сдержанно констатировал капитан. — Препятствие выполнению приказа хокаге — преступление не меньшей тяжести, — напомнил я. — У вас нет никакого приказа, — усмехнулся один из АНБУ. Отряд без лишних слов ринулся в бой. Мы с Какаши стали спина к спине, парируя все атаки. Лязг металла о металл заглушил все проклятья, которыми сыпали в нас шиноби в масках. Когда они попытались использовать ниндзюцу, то я активировал шаринган и погрузил их в гендзюцу. Весь отряд с грохотом рухнул на землю. — Что они сейчас видят? — озадачился Хатаке. — Сладкий сон, — пожал плечами я. Из окна третьего этажа дома напротив показалась нечесаная желтая макушка. А за ней и недоуменная гримаса Саске. Какаши помахал рукой ученикам в знак того, чтобы те немедленно спускались. Долго их ждать не пришлось, они вероломно разбили окно и мигом шмыгнули вниз. Хатаке сложил руки на груди, нервно притопывая. Он молча ждал объяснений. Наруто лишь виновато чесал затылок, нервно посмеиваясь. Саске же опустил ладони в карманы и искоса поглядывал на меня. — И? — уже не выдержал Хатаке, грозно нависая над подопечными. — Я говорил ему, что это плохая затея, — угрюмо буркнул братец и сложил губы трубочкой. — Зачем? — искренне не понимал их наставник. — Мы услышали, как в убежище доставили раненных Северного фронта. А после Асума-сенсей и Куренай-сенсей, болтая друг с другом, упомянули, что построение почти разбито, а враг оказался сильнее, чем они могли предположить, даттебайо. — И ты решил, что выйдешь на поле битвы и все исправишь? — ехидно прыснул Какаши. — Я хотел помочь вам! — немного обиженно воскликнул Узумаки. — Саске, — тяжело выдохнул Какаши и потер переносицу, — ладно Наруто, но ты почему? — Один бы он дров наломал, — безразлично бросил братец и отвернулся. — Я рад, что вы столь высоко цените товарищей и готовы идти ради друзей на риск, но вы сорвали операцию! — он значительно помрачнел. — Враг наверняка уже знает о вашем побеге. И хвост из шиноби Корня и Акацуки — это всего лишь вопрос времени! Мы должны были идти разбираться с Акацуки, что проникли в Коноху, но вместо этого помчались за вами! Мальчишки хоть вида не подавали, но устыдились своему самоуправству. Пусть Саске и научился хорошо скрывать свои эмоции, но я чувствовал, что творилось у него на душе. — Надо спрятать их где-нибудь и отправляться за Лжемадарой, — прервал воспитательные беседы я. — Уже поздно, — прохрипела Карин, показавшаяся из-за поворота. Она держалась за стену дома, чтобы не упасть. Девчушка тяжело дышала и выглядела крайне паршиво. Кацую, сидящая у нее на плече, поспешила объяснить: — Она просканировала всю округу и потратила последние запасы чакры. Предел нашего сенсора настал. Теперь будем следовать подобно слепцам, всматриваясь в каждый камень и заглядывая под каждый куст. Плохо дело. Узумаки упала на колени, Какаши тут же подхватил бедолагу на руки, а Кацую заползла уже ему на шею. Карин сосредоточилась, что было мочи, и пусть сбивчиво, но постаралась пояснить: — Я следила за Мадарой, как вы и приказали, но затем он исчез. А через минуту после его пропажи растворилось и тело Пейна, что находилось в Конохе. И оно не переместилось куда-то, к нему будто бы перестала поступать чакра. Затем я решила проверить, что с госпожой Ханаки. Она жива, Конан тоже, но Пути Пейна — нет, — последние слова с трудом вылетали из уст. Глаза девочки закатились, она потеряла сознание от истощения. — И что это все значит? — ошарашенно вопрошал Хатаке, впившись в меня округленными от шока глазами. Не хотелось сообщать об этом вслух, ведь если мое предположение справедливо, то мы по уши в дерьме. Но подтвердить истинность догадки может либо Ханаки, либо же сам Лжемадара. Я глянул на мальчишек, чьи недоуменные гримасы словно застыли в ожидании объяснений. В любом случае, необходимо сначала разобраться с ними, а потом уже… А что потом? — Я не могу быть уверен, — честно признался я. — Поэтому пока промолчу. Какаши не понравился ответ, но допытываться не стал, так как в глубине души понимал, что беспочвенное нагнетание обстановки на поле битвы сродни потери боеспособности. Он строго глянул на своих учеников и холодно приказал: — Следуйте за нами. Хотели помочь? Так вот, ваша единственная задача — охранять Карин. От нее ни на шаг. И без возражений! Ребята не пререкались. Наруто взгромоздил на себя однофамилицу, Саске же прикрывал его со спины. Мы направились к Восточному лесу, который в теории должен был пустовать. Кацую сообщила, что атака врага по тылу Юга отбита, но Ханаки задержали за пособничество неприятелю. Конан в оковах ожидает казни. После этих новостей приняли решение, что самым безопасным местом для беглецов будет группа шиноби ближнего боя Южного фронта. К тому же, необходимо срочно выручать Сенджу. Мы с Какаши не поверили, что наша общая «подруга» действительно сменила лагерь в пылу сражения. Это какая-то ошибка, либо ее кто-то подставил. Но когда мы добрались до пункта назначения, то скрутили уже меня… Какаши попытался вмешаться, но его проигнорировали. Наруто верещал так, что оглушил всех вокруг, Саске же успокаивал товарища, но все же выступил в мою защиту. У Хатаке хватило благоразумия, чтобы утихомирить учеников, но сам же не унимался: — Это какая-то ошибка! Итачи отразил атаку на Южный фронт, сражался со мной плечом к плечу! Он не дезертир! Но на меня вновь надели плотную маску, чтобы я не смог использовать шаринган, и повели в неизвестном направлении. — Если бы он оказался предателем, то непременно стал сопротивляться! Он бы погрузил вас в иллюзию и все! — доносилось из-за спины, видимо Какаши тоже задержали. Меня молча приковали к дереву, толком ничего не объяснив. Я простоял в одиночестве около получаса, сетуя на то, что время утекало сквозь пальцы. Казалось бы, можно было и впрямь избежать заключения, разыскать Ханаки, параллельно перебив несколько шиноби, но тогда бы я точно прослыл предателем, а так есть небольшой шанс на реабилитацию. Но помилуют ли они нас раньше, чем Мадара решит напасть? Шиноби, способных дать ему хоть какое-то сопротивление, осталось не так много. Это Цунаде-химе, изрядно потрепанная использованием медицинских техник, Асума, Ямато, Какаши, я и Ханаки. Кроме того, никто из нас не выстоит в одиночку… Внезапно я почувствовал, как что-то холодное и влажное забралось мне под плащ. Тело рефлекторно вздрогнуло. Кацую тихо стала нашептывать: — Если верить донесениям Шикаку и Иноичи, то Ханаки препятствовала расправе над Конан и телом Пейна. Но в последний момент Пейн пал. Шикаку и Иноичи вновь решили покончить с Конан, пока та скорбела над телом соратника, но Ханаки опять вмешалась и оказала сопротивление. Мудрецы Шима и Фукасаку поддержали ее, тогда Нара потребовал от девушек добровольно сдаться, и те подчинились. Их доставили к госпоже Цунаде, поверь, она хотела их отпустить, я ее давно знаю. Да и Фукасаку заступался за них. Но шиноби лагеря взбунтовались, Цунаде побоялась их злить, поэтому пошла на поводу у общего настроения. Вскоре пришло донесение от Асумы, в котором сообщалось, что Наруто с Саске пропали. Тогда один из подчиненных Данзо заявил, что его люди заметили вас с Какаши неподалеку от убежища, где находились Наруто с Саске, якобы они попытались вас остановить, но вы их жестоко перебили. Все тут же стали шептаться о том, что из-за вожделения Ханаки Какаши перешел на сторону врага. Цунаде-сама еще не успела отдать никаких распоряжений, как вы сами явились в лагерь. Теперь все обсуждают, что вы взяли в заложники ребят, чтобы вызволить из плена Конан с Ханаки. У меня аж дыхание сперло от услышанного. Это дело рук Данзо, не иначе. Он понял, что его союз с Акацуки ни к чему не привел, поэтому решил действовать на опережение и обвинил нас в предательстве, чтобы впоследствии нам никто не поверил. Непременно, через шпионов старейшина сейчас пытается добиться высшей меры наказания, чтобы мы и пикнуть не успели. Допустим, проделать подобное с Конан — не проблема, да и со мной тоже. Ханаки пусть и висела на волоске, но у нее в Конохе больше союзников, чем у меня. А главный из них — это ее мать. Но у Какаши непогрешимая репутация, запачкать которую этими происками возможно, но очернить окончательно — ни в коем случае. — Кацую, — одними лишь губами обратился я, — враг близко, он стал куда опаснее. Я предполагаю, что человек в маске убил номинального лидера Акацуки и забрал себе его риннеган. Передай госпоже хокаге, что нужно отпустить меня, Ханаки, Конан и Какаши, если все хотят дожить до утра. — Ох и попадет же мне опять за пособничество, — устало вздохнула Кацую, но все же согласилась выступить гонцом. Ждать ответа от судьбы пришлось не долго, только лишь он превзошел в своей неожиданности даже самые смелые предположения… Донесся шорох чьих-то неуклюжих шагов, человек словно хромал. — Ни звука, — еле слышно произнес мужчина. Незнакомец двумя быстрыми ударами ликвидировал дозорных, они и возмутиться не успели. Таинственный спаситель оттащил их подальше в лес, а потом принялся натужно ковыряться в оковах. Он старался, но из-за торопливости получалось скверно. В определенный момент ему надоело тщетное ковыряние в механизме замка, спаситель разбил оковы одним ударом. Признаться, меня это ввергло в шок. Подобной силищей мог похвастаться Кисаме, мало кто осмеливался соперничать с ним на этом поприще. Я тут же стянул с себя маску, лицо спасителя сначала предстало в расплывчатых фиолетовых пятнах. Мгновения спустя зрачки срисовали густые черные брови, выразительный нос и фирменное зеленое одеяние. Гай схватил меня за руку прежде, чем я успел его отблагодарить. Он тащил меня в лес, а я и не сопротивлялся. Когда мы скрылись подальше от лагеря, то Майто решил объясниться: — Я не знаю, какая муха укусила Шикаку с Иноичи, но Какаши уж точно не предатель. Я попытался пробиться в шатер к госпоже хокаге, да АНБУ не дали. Тогда-то я и перехватил Кацую, что объяснила мне что к чему. — Что с Какаши и Ханаки? — поинтересовался я, потирая уязвленные запястья. — Их вызволят Саске и Наруто, — шутливо отмахнулся Гай. — Те еще авантюристы, но нам это на руку. — А Конан? Майто немного помрачнел, отрицательно покачал головой и ответил: — Ну уж нет! По правде говоря, я и тебя не собирался вызволять, но Какаши заверил, что вы бились спина к спине. Подобное нельзя не оценить. — Да уж, — под нос прошептал я, но затем опешил от собственный бестактности. Я посмотрел в глаза спасителю, затем поклонился в знак благодарности. Гай смущенно рассмеялся, но быстро пришел в себя и строго заявил: — Меня сильно потрепал Кисаме. Признаюсь, достойный противник. Славная была схватка, но я, к сожалению, уже не могу сражаться, — он взял небольшую паузу и несколько нахмурился. — Итачи, положите на лопатки всех, кто остался. Нам не выстоять без вашей помощи. Я с пониманием кивнул и мысленно произнес: «Обещаю». Майто сообщил, что ему пора возвращаться лагерь. Мне же наказал оставаться на месте и ждать товарищей. Прошло не так много времени, как из-за деревьев замаячила целая гурьба помощников. Наруто мчался вприпрыжку впереди всех. За ним же следовали Какаши с Саске, а позади всех плелась Ханаки и, к моему удивлению, Конан. Видимо Сенджу в последний момент уговорила выпустить бывшую коллегу. Непременно, лагерь стоит на ушах, судорожно ища беглецов. Может Данзо уже подсовывает Цунаде на подпись приказ о нашей ликвидации. Мне б день простоять, а дальше товарищи со всем разберутся. Не скрою, я приятно удивился, увидев всех целыми и невредимыми. Но вот что теперь делать с Наруто и Саске? Эти двое станут серьезной помехой на поле брани, но отпускать их одних обратно в лагерь — еще опаснее. — Где Карин? — осведомился я. — Валяется без сознания вместе с Кисаме. Ей оказали медицинскую помощь, — умудренно ответил Саске. Надо же, уже успел все выведать, и даже об имени моего напарника не забыл. Из него вырастет хороший разведчик, когда чакры не станет и миру понадобятся одаренные умы. — Ближе к делу, — заявил Какаши. — Я предполагаю, — немного озлобленно начала Конан, — что Мадара убил Нагато, а затем похитил его риннеган. — Я тоже, — нехотя признался я. — Дрянь! — уже от усталости выпалила Ханаки. — Он мог бежать, чтобы подготовить новую операцию? — уточнил Хатаке. — Вряд ли, — вновь подала голос Хаюми, — он поставил все на кон и уйдет теперь только с добычей, — и беспристрастно посмотрела на Наруто, от чего тот брезгливо поежился. — Главное, чтоб он не прознал, что в Конохе всего один джинчурики, — с надеждой произнесла Сенджу. — А делать-то что собираетесь? — укоризненно спросил Саске. Мы переглянулись, наспех соображая план. — Ну-у-у, — протянул Какаши, плюхнувшись на траву, — для начала нужно найти его. — Гений мысли! — прыснула Ханаки. — Без Карин — это задача со звездочкой. — А как же Сэннин Моодо? — уточнил я. На что собеседница в наигранном возмущении изогнула бровь, с прищуром смерила меня снизу доверху и лишь потом пояснила: — У режима отшельника есть свой предел. Я не хочу растрачивать его по пустякам. К тому же, мои сенсорные способности не такие, как у Карин. Используйте свои призывы. Ты, — она кивнула в мою сторону, — прикажи воронам прочесать все с воздуха. А ты, — повернулась к Хатаке, — отдай распоряжение четвероногой своре. — Хорошо бы, — чуть передразнил ее Какаши, мирно сидящий на земле, — только они должны знать запах, чтобы напасть на след. Сенджу сконфуженно отвела взгляд. — Это не проблема, — вступила в беседу Конан и закопошилась в карманах плаща. Мы все с интересом уставились на нее. Девушка вынула свиток, затем распечатала содержимое и протянула нам рваный плащ. Ханаки обомлела от увиденного. Меня старая тряпка тоже смутила. — Почти все хозяйственные вопросы организации были на мне. Но испорченную форму я не выбрасывала, а запечатывала в свиток, мало ли, может что-то можно было восстановить, — поспешила объясниться Хаюми. — Запасливая, даттебайо, — прыснул Наруто. Хатаке призвал не меньше десятка псов, каждому дал ознакомиться с вещицей, а затем отправил их на поиски. Я же приказал пернатым патрулировать небо. В ожидании результатов все распластались по тенистой опушке. Узумаки звездой валялся на траве. Саске подпирал спиной дерево неподалеку. Конан сидя обняла колени у куста. Ханаки же расположилась меж мной и Какаши. Более неловко я себя вряд ли когда-нибудь чувствовал, а ей хоть бы хны. — Мы создали организацию, чтобы остановить гражданскую войну в Аме, — монотонно рассказывала Конан, а все ее внимательно слушали. — … мы хотели заключить союз с тогдашним лидер Дождя — Ханзо, но он похитил меня и взял в заложники… — об этом даже мне было неведомо, — … и Нагато создал Пейна, телом для Пути Дэвы стал труп Яхико, — ее глаза наполнились слезами, видимо он был ей очень дорог. — Сейчас я осталась одна, — голос Хаюми дрогнул. — Ты сейчас с нами, — невозмутимо вставил Наруто, безмятежно изучавший густые шапки деревьев. Саске не выдержал и отвесил оплеуху товарищу. Тот взвизгнул, вскочил на ноги и, сокрушаясь, чесал шишку. — Ты на правильной стороне, — вкрадчиво обратился мальчик и подошел ближе к Конан. — Все совершают ошибки. Ставлю пять тысяч рё на то, что твои друзья сейчас гордились бы тобой, — его по-детски наивные речи явно тронули Хаюми. Она едва заметно улыбнулась и смахнула соленые капли. — Конан, — заговорила Ханаки, — ты сейчас сидишь среди тех, кто танцевал на граблях раз за разом. Я согласилась шпионить, а потом поддалась сладким речам всем известного ублюдка, из-за чего погиб мой отец. — Я тоже не смог спасти своих друзей, — внезапно разоткровенничался Какаши. — Девушка, влюбленная в меня, попала в плен, а затем сама же напоролась на чидори, которым я собирался разделаться с ее обидчиками. — Ну, обо мне ты наверняка догадываешься, — пожал плечами я, задумавшись о прошлом. Саске вздрогнул от услышанного, братец сначала замешкался, а затем все же решился высказаться: — Данзо должен быть наказан за свой преступный приказ! — заявление звучало откровенно гневно. Но приятное тепло самопроизвольно разлилось в груди. Ведь младший братец все же сумел найти в себе силы, чтобы понять и простить меня. Если его сердце и впрямь растопило осколок ненависти, то чего еще я могу желать? Наруто кивнул с видом знатока, будто бы что-то понял. — Шимура понесет наказание, — решительно заверила его Ханаки. — И не только он. Когда вся заварушка закончится, то и мы предстанем перед военным судом. — Вы уже искупили свою вину перед деревней, — с еле уловимой лаской обратился к ней Хатаке, кончиками пальцев коснувшись ладони возлюбленной. Та в ответ блаженно кивнула. А мне б хоть день простоять… Вскоре один из воронов принес весть: Лжемадара вместе с Зецу вошел в пещеру в низине ущелья, псы призыва притаились неподалеку. Мы тут же выступили в путь. По дороге Конан сообщила кое-что из собственных наблюдений. Так как Хаюми изначально не доверяла лидеру в маске, то воспринимала его за потенциального противника и анализировала способности. Если ее выводы верны, то он способен оставаться нематериальным не более пяти минут, кроме того, ему подвластна телепортация всех физических объектов, которых сам касается. Но также Конан известны и особенности риннегана. Так способности этого додзюцу в равной доле распределены на оба глаза. Иными словами, Лжемадара сможет использовать лишь половину навыков Нагато. Конечно, если он оставил шариган при себе. Но вряд ли он отказался от неуязвимости в бою. — И запас его чакры удвоится, — удрученно добавила девушка. Наша же команда уже успела уполовинить свою чакру… — Нам нужно всего один раз пронзить его сердце. И сколько бы он не увеличивал запас чакры, в конце концов, Лжемадара — не Какузу, Сасори или Хидан, — парировала Ханаки. — Хотелось бы в это верить, — вырвалось у меня. Ведь кто знает, что спрятано под маской? Нас встретил Паккун, который сообщил, что преследуемый не покидал пещеру. Вдруг у меня закралось смутное сомнение. Если он и впрямь решил имплантировать себе глаз, то почему сделал это не в каком-нибудь медицинском кабинете, а сыром и затхлом месте? Лжемадара способен телепортироваться на самые дальние расстояния, что не раз было доказано им на службе в Акацуки. Собаки же ни на миг не теряли его запах, следовательно, он никуда не перемещался. Я поделился рассуждениями с товарищами, что лишь сильнее озадачило их. Но вдруг Наруто выдал: — А вдруг он так же быстро восстанавливается, как и бабуля Цунаде? Все сначала покрутили пальцем у виска, а затем задумались. — Глаз Обито приживался в моем теле несколько недель, — вставил Какаши. — Он выжил после аматэрасу… — пробубнила под нос Ханаки. Меня же в этот момент словно молнией прошибло. Я обратился к Конан: — У него все конечности на месте? Она нахмурилась, будто по памяти пересчитывая его пальцы, а после с мрачным видом кивнула. Неуязвимость плюс регенерация, лучше противника не сыскать. Стоит упомянуть еще о мангеке шарингане вкупе с риннеганом. — Он исчез, — тявкнул Паккун. В следующую секунду за нашими спинами противно запищало: — А вот и я! Это был не Лжемадара, а Тоби, облаченный с головы до пят в странный белый панцирь. Лицо все так же закрывала спиралевидная маска, но уже с двумя отверстиями для глаз, один с красной радужкой, а другой — полностью сиреневый. Конан рявкнула от злости, распалась на тысячу игл и принялась атаковать неприятеля, но все орудия прошли насквозь. Главное продержать его пять минут в нематериальности, а там, как сказала Ханаки, один удар в сердце. — Назад! — рявкнул Какаши ученикам и выступил вперед. Ребята хоть и подчинились, но приняли боевые стойки. — Входи режим! — воскликнул я Сенджу. — Я прикрою! Та села близ Наруто и Саске и стала медитировать. Враг исчез, но сразу же появился за спиной у Ханаки. Быстрее всех отреагировал Саске, что успел активировать шаринган, и попытался полоснуть его кунаем, но лишь прошел сквозь неприятеля. Лжемадара схитрил: резко развернулся к Наруто, чтобы схватить заветного джинчурики. Угроза для Сенджу — всего лишь блеф. Но тут сработала Конан, она опоясала Узумаки бумагой и притянула к себе. Враг исчез. — Как сражаться с таким противником? — недоумевал братец. Его заметно напугал уровень оппонента. Но сильнее остальных оторопел Наруто. Его лицо застыло в ужасе: рот нараспашку, глаза навыкате. И ни один мускул не дрогнул. — И это даже не начало разминки, — процедил Хатаке, настороженно осматриваясь. — Он не собирается атаковать, — высказался вслух я. — Его цель — Наруто, которого достаточно коснуться. — Эй! — потряс друга Саске. — Очнись, кретин! Тот немного зашевелился, услышав оскорбление, но бурная реакция так и не последовала. Если бы они не сбежали из убежища, то нам пришлось куда проще. Но от подобного толка рассуждений уже не было никакого смысла. Вдруг Узумаки тихо произнес: — Раз цель — я, то нужно просто сбить его с толку. Все вопросительно покосились на мальчишку. Он приободрился, почесал затылок, сложил печать и воскликнул: — Множественное теневое клонирование! Округа на мгновения исчезла из поля зрения, скрывшись за занавесью дыма. И когда он немного рассеялся, то нас окружило несколько сотен копий джинчурики. Даже додзюцу Лжемадары не сможет вычислить оригинал. У него уйдет не одна попытка, чтобы вцепиться в цель. Мы же в это время будем героически отыгрывать защиту каждого клона так, будто все они — Наруто. — Молодчина! — похвалила мальчонку Ханаки, что уже вошла в режим отшельника. — Необходимо истощить его нематериальность, — напомнил остальным я. — А у вас получится? — издевательски спросил Лжемадара, что уже сидел на ветви дуба. Сенджу почувствовала его раньше остальных, поэтому уже очутилась рядом, чтобы нанести удар водяным мечом. Я запустил в него град сюрикенов, Конан вновь атаковала иглами, но все тщетно, он вновь растворился. — Сукин сын! — злобно рявкнула Ханаки, спрыгнувшая на землю. Клоны Наруто стали пропадать один за другим. Саске метался туда-сюда, пытаясь задеть противника. Хаюми кружила в воздухе, высматривая Лжемадару. — Он же не может вечно уклоняться?! — вопрошала Сенджу. — Выходи, трусливый подонок! — и топнула ногой. Враг услышал призыв и очутился у нее за спиной. К счастья, напарница предугадала его выходку, она вновь попыталась полоснуть того мечом, но лезвие прошло насквозь. Он собрался ударить ее кулаком, Ханаки же пригнулась. Какаши хотел уже отсечь его руку райкири, но тоже пролетел мимо. Старый добрый блеф! Сенджу извернулась для выпада вперед — мимо. Лжемадара вскинул ногу для контрудара, который хотела блокировать Ханаки, но не пришлось. Конечность попросту прошла сквозь нее. Хаюми пустила в него град из взрывных печатей, но пострадала лишь земля и несколько теневых Клонов Наруто. Я заметил, что Хатаке успел скрыться под землей, а на поверхности же оставил копию. Узумаки в общей суматохе сообразил добавить пару десятков клонов, чтобы и дальше находиться в тени. — Ханаки-чан! — нарочито радостно воскликнул враг и бросился на девушку. Та рассеяла меч, сконцентрировала чакру в ладони, чтобы отвесить ему пощечину в жабьем стиле. Лжемадара сгруппировался и сбил ее с ног. Хатаке смог уличить момент и затащил оппонента под землю так, что с поверхности была видна лишь голова. Сенджу вскочила, занесла пятку в воздух, чтобы раздробить ему череп, но вызвала лишь кратковременное землетрясение, из-за чего половина клонов Наруто исчезла в дымке, как и противник. Я наблюдал за всем со стороны, анализируя действия противника. Трата чакры в пустую — сумасбродная затея, с этим прекрасно справлялись Наруто и Ханаки. Боевая подруга вновь стала сыпать отчаянными ругательствами, ее поддержали Хаюми и Узумаки. Физические атаки против Лжемадары бесполезны, но что если воздействовать на его разум с помощью цукуёми? Иллюзия такого уровня способна обездвижить врага на какое-то время. Но есть нюанс, если при попадании в гендзюцу он будет полностью нематериальным, то какой в этом толк? Мне необходимо уличить момент, чтобы хоть какая-нибудь часть его тела стала уязвимой для физического воздействия. Я навел гендзюцу на товарищей и коротко обрисовал им замысел. Это заняло не больше десяти секунд. Мы не договорились о том, кто и как именно будет действовать, потому что Лжемадара не баловал нас этой возможностью. Неприятель появился перед Конан и пнул ту в живот. Девушка отлетела в сторону, но затем взмыла вверх на бумажных крыльях и атаковала обидчика градом сюрикенов, что закономерно не причинили вреда. Лжемадара бросился на клонов Наруто, желая поскорее вычислить заветный оригинал. Мальчонка быстро сориентировался и отправил двух из них с расенганом в руках во врага, последний избавился от материальной оболочки. Саске подпрыгнул в воздух и направил в Лжемадару огненный шар. Хаюми решила добавить к пламени взрывные печати. — Саске! — рыкнула Ханаки. — Я нападу на него, а ты повтори! Братец опешил от просьбы, но спорить не стал. Враг возник рядом с Какаши и попытался насадить его на странные деревянные прутья, что секунду назад выросли из руки. Сенджу обрубила их одним ударом и сделала серию выпадов. — Клетки Хаширамы! — прокричала она, но продолжала махать мечом. — Я вспомнила! Озвученная информация немного вывела из себя Лжемадару. И вместо того, чтобы как и прежде уклоняться благодаря своей технике, он ринулся на девушку. Той пришлось рассеять клинок, чтобы блокировать удары. Есть! Я сорвался с места и бросился на помощь. Но за мгновение «до» он успел пронзить левое плечо Ханаки насквозь. Саске уже собрался выполнить приказ Сенджу, как между ними появился я и затащил врага в цукуёми. Из глаз сразу же потекла кровь, а приступ острой боли парализовал все тело, но все же нашлись силы, чтобы процедить: — Времени мало. Ханаки обрубила прутья, что связывали ее с неприятелем. Она ударами стала нащупывать уязвимые места. Ими оказались: правая рука вплоть до ключицы и левая нога, включая колено. Боевая подруга мигом избавила его от материальных конечностей. Из-за потери равновесия Лжемадара трупом рухнул на землю. Мы окружили врага, готовясь к атаке, но тот, едва вырвавшись из иллюзии, исчез. Сенджу тяжело дышала, ее изрядно потрепала схватка, у Конан состояние не лучше. Мы же с Какаши выглядели бодрее, так как не разменивались на тщетные приемы. Наруто с Саске хоть номинально и принимали участие в бою, но были свежи как никогда прежде. Хатаке подошел к возлюбленной и погладил ее по спине. Она не обращала внимания на ласки, ведь единственное, что сейчас и впрямь беспокоило ее разум, так как это победа над врагом. Ханаки наверняка запамятовала о древе с пресловутым божественным предназначением. Ярость обуяла их с Хаюми настолько, что рациональное мышление уступало место инстинктам. — Он же еще появится? — поинтересовался Саске. — Непременно, — спокойно ответил я. — У меня появилась мысль, — деловито произнес Какаши. — Я попытаюсь растворить его камуи, — и пальцем указал на свой единственный мангеке. — А что, — хрипло отозвалась Сенджу, — может сработать. — Нужно пробовать все, — устало согласилась Конан. На этот раз Лжемадара взял по-настоящему долгий перерыв. Солнце уже клонилось к закату, лес мрачнел с каждой секундой. Режим отшельника иссяк, но Ханаки не унывала и занялась лечением. Наруто многократно увеличил количество клонов. Какаши, Конан и Саске установили ловушку по всей окрестности. Я же натачивал кунаи с сюрикенами. Мы уже стали сомневаться, а не сбежал ли наш противник? Но он возник из-под земли и направил в нас огненный шар. Я схватил за шиворот брата и отпрыгнул в сторону. Хатаке успел уцепить за собой Узумаки. Сенджу отпрыгнула на макушку дерева, а Хаюми осталась на месте. Девушка вошла в пламя. Лжемадара устремился навстречу, он коснулся ее плеча и собрался утянуть за собой, но Конан ответила ему взрывными печатями. Врагу пришлось прервать технику. Он отскочил назад, чтобы не свариться в собственном панцире. Тогда Какаши активировал камуи, желая покончить с противником, но дзюцу не сработало. Лжемадара ринулся к копирующему ниндзя. Удар за ударом — мимо. Оппонент умело комбинировал физические блоки с нематериальностью. Я уличил момент, когда Лжемадара стал уязвим, и запустил в него кунаи с аматэрасу. Но он не сбежал, а продолжил нападать на Хатаке. Враг успел отрастить обе конечности, не боялся черного пламени. Да кто он, черт возьми, такой? Ханаки подлетела к нему со спины и сцепила туловище водяными щупальцами, Хаюми нашпиговала неприятеля иглами, Какаши бросился с райкири, но в последний момент он опять исчез. — Я уже не знаю, что с ним можно сделать?! — истерически взревела Сенджу. Гримаса Конан и вовсе скривилась, девушка прикрыла лицо руками, чтобы мы не увидели слез отчаяния. Мы с Какаши переглянулись. В наших глазах надежды не больше. Признаться, я впервые попал в ситуацию, из которой не вижу выхода. У бывшего капитана, должно быть, такое же положение. Но всех попытались приободрить Наруто с Саске. Узумаки восклицал воодушевляющие речи, а братец призвал к сухой логике. На эмоции не было времени, поэтому мы быстро собрались с духом и принялись обмениваться наблюдениями и соображениями. Пришли к тому, что его панцирь — надежная защита, которая способна на какое-то время сдержать даже черное пламя, что он явно не освоился с риннеганом, регенерация на высшем уровне, что происходит за счет клеток Хаширамы. Нет смысла рубить его конечности, нужен всего один, но точный удар в сердце. Но это все ерунда по сравнению с тем, что заявил Какаши: — Он способен блокировать техники моего мангеке, — все опешили. — Невозможно, — я отрицательно покачал головой. — Я тоже сначала засомневался, но попробовал вновь, а эффект от камуи нулевой. — Погоди, — вмешалась Ханаки, — твой мангеке способен растворять любые объекты, так ведь? Как аматэрасу сжигает все на своем пути… — Особенности мангеке — неотвратимы, — подтвердил я. — Лишь я могу вызвать пламя, а затем его же потушить. Сусаноо — надежная броня, но даже если кто-то еще обладает такой же техникой, он не способен отменить мою. — О нет! — вырвалось у Сенджу, что тут же прикрыла рот руками. — Быть не может, — сам себе прошептал Хатаке. — У вас левый, а у него правый, — бубнила под нос Конан. — Телепортация — способность не только его мангеке, но и вашего… — Это шариганы одной пары, — подтвердил я то ли к грусти, то ли к радости. — Обито… — сдавленно произнес бывший капитан, приложив ладонь к подаренному глазу. — Я не понял, даттебайо, — почесал макушку Наруто, обернувшись к Саске, — друг Какаши-сенсея жив? — Вроде того, — неуверенно отозвался братец. — Если он способен частично перемещаться между пространствами, — рассуждала Хаюми, глядя на растерянного Хатаке, — то вы все это время не растворяли объекты, а перемещали их куда-то? — Выходит так, — несколько отстраненно прокомментировал он. — Вопрос в том, а куда же перемещаются эти объекты? — вопрошал я. — Может к богам? — предположила Ханаки. Ее догадка оказалась вполне жизнеспособной. Раз мое цукуёми — это лишь часть владений того самого бога, раз аматэрасу перемещалось сквозь брешь между мирами, а сусаноо было воплощением сверхъестественного воителя, то и камуи может иметь отношение к кому-то из потусторонней обители. Но дает ли нам что-то это знание? И вдруг меня осенило: — Мы не будем дожидаться его здесь, а пойдем за ним. Все посмотрели на меня, как на сумасшедшего. Я предложил выдать Наруто Лжемадаре, но Какаши должен попробовать отправиться за ним с помощью своего мангеке. Конан останется вместе с Саске охранять наши с Ханаки тела, пока мы через цукуёми отправимся на поиски Узумаки, Хатаке и Учихи. Но был один парадокс, который не давал покоя: раз враг с помощью додзюцу проникал в духовный мир, то почему пропадала его физическая оболочка? В гости богам должны же приходить лишь души, не так ли? Сенджу считала мои сомнения. Девушка положила руку на плечо и звонко заверила: — Спросим обо всем небожителей, они явно не договаривают! Решено. Напарница вновь вошла в режим отшельника. Мы разыграли театральную постановку. Неприятель появился и по привычке напал на несколько клонов, все стали поочередно бросались на него. Узумаки быстро сообразил ударить в спину врагу расенганом, тот опешил, когда ударил ногой мальца, а тот не исчез в дымке. Лжемадара тут же сцапал заветную цель и растворился вместе с ней. Тогда настала очередь Какаши повторить трюк, уж не знаю, с какой попытки он достиг результата, так как мы с Ханаки уже очутились во владениях Цукуёми. Та же пустыня близ моря в неестественных красках. Благодаря чутью Сенджу мы сразу же напали на след виновников нашего рождения. Первой из-за дюны показалась встревоженная Аматэрасу. Богиня бросилась к нам, одними лишь глазами спрашивая, что стряслось. — Камуи! — впопыхах выпалила Сенджу. Аматэрасу помрачнела. Ее зрачки беспокойно забегали туда-сюда. Напарница схватила ту за руки, сверля умоляющим взглядом. Но ответ последовал от Цукуёми, что спускался по лестнице из кровавых облаков: — Мы не имеем туда доступа. Ведь у нас нет физического тела. — А мы? — уточнил я. — Только лишь из мира людей, — виновато ответила богиня и покосилась в сторону. — Чепуха! — грозно проревел Сусаноо, выходящий из моря. — Есть один способ, но вряд ли вам удастся оттуда выбраться, — он смиренно шагал по мягкому песку, приближаясь к нам. — Да вы сегодня добрее некуда, — прыснула Ханаки, прищурившись. — Что есть Камуи? — осведомился я. — Мир, образовавшийся в дыре между вашим измерением и нашим, — умудренно пояснил Цукуёми, поглаживая усы. — Но зачем он вам? — недоумевала Аматэрасу. Нам пришлось кратко объясниться, что именно там сейчас находится человек в маске, что служит цели прорастить древо. — Наш мир был населен так же густо, как и ваш, — скорбно начал Сусаноо. — Когда наша мать обезумела, то многие из обитателей нашего мира заняли ее сторону. В основном, это духовные существа низших рангов — камуи. Они всегда завидовали тем, кто сильнее. Идзанами пообещала им, что если они соединят в себе духовное и физическое, то непременно станут властителями Инь и Ян. Они доверились ей и стали рубить брешь в завесе между мирами. У них почти получилось, если бы обо всем не прознал отец. Идзанаги отправил меня во главе войска на подавление мятежа. Я сковал их в цепи, но убивать не стал, так как отец решил наказать их в заточении в ими же созданном месте. Тогда-то мы и прозвали эту тюрьму Камуи. — Поскольку в этот мир тысячелетиями не поступала духовная энергия, то он стал приобретать черты вашего. Иными словами, мы потеряли возможность проникать туда, — дополнил Цукуёми. — Вы же, если решитесь туда отправиться, войдете не в форме душ, а в физической оболочке. Ваши тела затянет туда, а души вселятся в них, — продолжил Сусаноо. — Клинок Тоцука, — он посмотрел на Сенджу, — способен разрубить замок двери, ведущей в Камуи. — А как же вы? — с толикой переживания спросила Ханаки. — Нам придется сдерживать пленников, пока вы не разберетесь с древом, — печально прошептала богиня. — Мы могли бы и догадаться, что Идзанами не оставит в покое измерение Камуи, — пробубнил под нос Цукуёми и посмотрел на кровавое небо. — Сусаноо, ведите! — решительно заявила Сенджу. Но проводить нас решила вся божественная троица. Путь лег через пустыню, сгнивший тропический лес, вдоль скалистого ущелья и продолжился на дне сырой пещеры. Я не принимал участие в отрывистых обсуждениях. Пока напарница сетовала спутникам на неуязвимость человека в маске и на неугомонность их матери, я созерцал округу. Мы здесь всего второй раз, но меня не покидало чувство, словно я вернулся в до боли знакомое место. Несмотря на то, что все вокруг кричало о погибели, ощущение уюта приятно обволакивало рассудок. Не знаю, попадают ли люди куда-нибудь после смерти, но мне непременно хотелось упокоиться именно здесь. Вскоре мы добрались до громоздкой двери, что отделяла мир богов от измерения Камуи. Сенджу замешкалась, как бы пытаясь найти клинок Тоцука. Аматэрасу поспешила ей помочь: — Артефакты созданы из духовной энергии. Они уже стали частью каждого из вас. Но для их использования ваши души должны слиться воедино. — И как нам это сделать? — уточнил я. Богиня подошла вплотную и ласковым движением соединила наши с Ханаки ладони. Мы с ней скептично переглянулись, так как ничего не происходило, но затем Аматэрасу игриво шепнула: — Вспомните Аме, вечер на берегу моря в стране Жемчуга, встречу у водопада близ логова Орочимару, — и словно промурлыкала имя последнего. У нас обоих на лицах выступил легкий румянец. Вспоминать те моменты было немного неловко, так как нам обоим казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Это будто бы происходило не с нами. Мы долгое время были не просто союзниками, не закадычными соратниками и не боевыми товарищами. На меня нахлынули интимные воспоминания. Как рисовал узоры кончиком носа на ее влажной лопатке. Как делился прошлым. Как на закате гладил ее ладонь, к которой прилип песок. Как ощущал на ее губах вкус отборного вина. Как ласкал ее увечья, полученные в битве с поддельным Мадарой. Как злился на ее самоуправство. Как промолчали всю ночь перед отправлением в Коноху. Как она обеспокоенная бросилась ко мне, когда увидела впервые после краткого заточения. Она не любила меня, как и я никогда не любил ее так, как любят своих благоверных. Но наша привязанность оказалась куда сильнее и глубже. Я сердце отдал той, что почти меня не знала, а я ее. Ханаки так же очаровалась человеком, который прятал настоящие чувства под маской и лишь после ее потери стал постепенно открываться. И сейчас я смотрел на нее, а она не сводила глаз с меня. И мы оба понимали, что мыслим об одном и том же. Наши сознания никогда не похоронят ту любовь, которую однажды посчастливилось испытать, но они готовы вместить в себя нас обоих. Мы одновременно сжали ладони как можно крепче. Меж ними возник золотой свет. Словно та самая звезда, из энергии которой выкованы наши души, загорелась вновь. Аматэрасу мягким отодвинула нас друг от друга, чтобы показать те самые нити, которыми все это время мы были связаны. Их было пять — по количеству пальцев. Они растягивались ровно настолько, насколько мы того желали. Нити не сковывали физически, они позволяли предельно ясно общаться без слов и использовать те способности, которыми обладал напарник. — Вам осталось только вообразить! — восторженно воскликнула богиня и хлопнула в ладоши. В следующую секунду в руке Ханаки возник клинок Тоцука.***
Замок треснул, едва его коснулся кончик меча. Мы не стали обмениваться прощальными речами и словами напутствия, лишь только Аматэрасу вслед бросила: — До встречи! — и чего это она так расчувствовалась? Лишь Итачи немного смутился, но останавливаться и допытываться не решился. Мы переступили порог измерения Камуи, и на меня обрушилась боль. Вся грудь полыхала, горло что-то давило, конечности пульсировали, глаза резало, а зрение ухудшилось… От резкого натиска ощущений я упала на колени и стала задыхаться. Я хрипела и стонала, словно умирающий зверь. Учиха наклонился, чтобы помочь подняться. Его съедала вина. «Не переживай», — мысленно отозвалась я, пытаясь встать самостоятельно. Такова цена новой, пока еще неизведанной силы. Разум искренне волновал вопрос, как Итачи терпел подобное, если мои симптомы — всего лишь половина всей композиции? «Я постепенно привык», — мелькнуло в голове у напарника. Благодаря режиму отшельника мы быстро обнаружили местоположение неприятеля. Какаши уже вступил с ним в бой, а мы отправились на подмогу. Измерение Камуи изначально показалось крохотным, но по мере продвижения масштабы многократно увеличивались. Этот странный мир больше походил на оптическую иллюзию, нежели чем на что-то реальное. Даже алое небо представлялось натуралистичнее здоровенных прямоугольных параллелепипедов, уходящих в бесконечную даль. Мы скакали с одного каменного изваяния на другое подобно обитателям горы Мьебоку. Учиха быстро обучился жабьему стилю, над которым мне пришлось корпеть месяцами. Вскоре на горизонте замаячила желтая макушка, а за ней яростно сражающиеся шиноби. Наруто хватило ума не бросаться со всех ног к нам, ведь тогда бы Лжемадара смог уличить момент. Мы остановились возле Узумаки, что принялся эмоционально лепетать: — Этот тип в маске потребовал выдать ему Гаару! Какаши-сенсей сказал, что тогда ему нужно отправиться в Суну, даттебайо! А он как разозлился и накинулся! Я посильнее взлохматила шевелюру Наруто, но так ничего и не сказала. Лжемадара то исчезал, то возникал вновь, но Хатаке не сдавался. Он воспользовался отсутствием оппонента и создал клона из молнии, которого спрятал в каменном изваянии. И когда враг вновь показался, то любимый заявил: — Хватит убегать, Обито! — Мне неизвестно это имя! — рявкнул неприятель. — Насколько же плохо стал видеть твой шаринган? — с вызовом спросил Какаши. Но тот лишь истерично засмеялся, сделал шаг вперед и надменно заявил: — Он испепеляет все иллюзии! Они застыли на какое-то время, сражаясь на поле сознания. Гендзюцу одной пары глаз поочередно сменяли друг друга. Я сорвалась с места, чтобы разбить маску, что все это время скрывала лицо. Учиха поспешил за мной, прикрывая спину. Но едва кулак коснулся панциря, Хатаке воскликнул: — Не вмешивайтесь! Это наш бой! Коллизия миражей окончилась ничьей. Лжемадара попятился назад, но природная энергия достигла его раньше, чем я успела остановиться. Прозвучал треск, а маска стала сыпаться. Враг схватился за лицо, закрывая его ладонями. Итачи нанес удар сзади, но сукин сын вновь стал нематериальным и пролетел сквозь напарника. Он уже собрался удирать в реальный мир, но Какаши сумел отменить его технику. Клон Хатаке выскочил из укрытия, враг пнул того ногой и в следующую секунду рухнул на пол, корчась от искрящихся разрядов. Учиха собрался добавить еще и черное пламя, но я жестом остановила его. Хатаке приблизился к товарищу, сел на корточки и, глядя на изуродованное лицо, признался: — Я не мог себе и представить, что ты жив, — его голос едва заметно дрогнул. Какаши не хотел верить в то, что так или иначе он все это время боролся с лучшим другом. Что Обито Учиха был реальным лидером организации, угрожающей всему миропорядку. Что по его приказу погибли тысячи людей. — Я не переставал скорбеть, — искренне произнес любимый. — А скорбишь ли ты о Рин, которую убил собственными руками?! — взревел Обито и вскочил на ноги. — Я никогда себе этого не прощу, — горько отозвался Хатаке и отпрыгнул в сторону. Они вновь бросились друг на друга. Выпады чередовались блоками, за прыжками следовали кувырки, каждое последующее ниндзюцу сводило на нет предыдущее. Огненный дракон сцепился с водяным. Пространство наполнилось густым паром, сквозь который были видны лишь тени. Товарищи схлестнулись на кунаях и застыли на месте. — Чем же ты жил, раз докатился до подобного? — вопрошал Какаши, словно не узнавая человека напротив. — Лишь желанием оказаться рядом с ней! — с отчаянием воскликнул Обито. Его тело затрясло от дрожи, он приложил кулак ко лбу, пытаясь успокоиться. Но горечь от потерянной любви сменилась жаждой отмщения. Враг по-звериному оскалился, подпрыгнул вверх и вновь запустил огненный шар. Хатаке укрылся на каменном изваянии поблизости. — И каким это образом? — не унимался любимый. — Погрузив мир в иллюзию? Неприятель уверенной поступью направился к собеседнику, параллельно поясняя: — Мир прогнил, — и искоса глянул на меня. — В нем не осталось ничего, кроме страданий. Но я спасу его! Больше не будет боли, голода, войн, разочарований! — он подошел вплотную к пропасти и протянул Какаши руку. — Присоединись ко мне, и мы вернемся туда, где были когда-то счастливы. — Не будет никакого бесконечного цукуёми! — не выдержала я. — Тебя обманули, как ты когда-то поступил с Нагато и Конан! — Что ты несешь? — брезгливо спросил Обито. — Правду! — пылко выпалила я. — Мы сейчас находимся не в измерении твоего мангеке, — холодно присоединился Итачи. — Измерение Камуи — тюрьма для тех, кто предал Идзанаги. — Есть два мира, — продолжила я. — Мир богов и мир людей. Богиня Идзанами сошла с ума и решила покорить все вокруг. Ее победила собственная семья, но заточила в темнице, откуда она стала пробиваться сквозь завесу и… Обито не дослушал и закатился смехом, откровенно выказывая пренебрежение. — Заткнитесь оба, — прорычал он, впившись хищным взглядом. — Убеждения Ханаки не ценнее коровьего навоза, — ядовито прыснул неприятель. — А твои, Итачи? Напарник напрягся, но решительно заявил: — Я верен собственному слову. — Надо же! — карикатурно развел руками враг. — Давай же это проверим! — и исчез. Пульс возрос многократно. Мы переглянулись и увидели ужас в глазах друг друга. Этот ублюдок отправился за Саске.***