Пока оба живы

      Время и место следующей своей сделки с клиентом Мелло меняет несколько раз. Проверяет людей, проверяет информацию, выжидает и хитрит. Мексиканца все это ужасно раздражает.       Мигель Мексиканец - его главный клиент. Ему сбыли партию краденых стволов со сгоревшего склада. Он толстый и потный, и у него ужасно воняет изо рта. Мелло сидит напротив, шуршит фольгой и изо всех сил сдерживается, чтоб не морщиться. Но клиент есть клиент, и эта сделка принесет ему отличную маржу, значит можно потерпеть. "Только бы не вмешался внезапно наш белоснежный суперагент", - думает Мелло, глядя, как Мексиканец, противно чмокая губами, проверяет товар. Его люди стоят за ним и негромко переговариваются.       "Напоминает огромную жадную жабу".       На смену ему непроизвольно всплывает другой образ: большие фантастические глаза эльфа с бликами от камина и белоснежных волос, стройные плечи, узкие джинсы, ножи. Опасность под тонкой пленкой невинности. Головоломка, манящая кажущейся простотой. Полузабытое стремление, накрытое суетой повседневности.       И Мелло уже нет на диване в подземном бункере, там осталась лишь его оболочка. Сам он в квартире с камином, в том единственном вечере, когда его обволакивает ощущение покоя и дома, и он наблюдает за Ниа, как тот смотрит на огонь. Спокойно. Доверчиво. Безмятежно.       "Хочу еще раз это увидеть", - опускается в сознание непрошенная мысль. Среди бесконечной суеты и опасности мафиозной жизни он соскучился по безмятежности детства, по приюту и тому, что с ним так сильно ассоциировалось – по Ниа. Как это ни странно. Но потом вспоминаются ножи…       "Надеюсь, что следующая встреча не состоится сегодня, среди трупов, если он снова примчится меня вызволять", - зло додумывает Мелло и стыдится вдруг этой своей злости.       Мексиканец долго что-то перебирает, ворчит и, наконец, кивает бритой головой. Сделка состоялась. Его подручный приносит кейс с деньгами, а шестерки принимаются грузить ящики с оружием в белый фургон с глупой надписью "Великолепные трубы мистера Бинкла" на бортах. Мелло приказывает коротким кивком, и кто-то из своих захлопывает крышку кейса и уносит его в темноту. Мексиканец сопит, не спуская глаз с Мелло, и плотоядно облизывает губы.       "Неужели годы упорной учебы, такое стремление достичь идеала, ежедневное соперничество за право быть самым лучшим, свелось вот к этому?!" - Мелло становится противно до дрожи и до боли грустно.       Снова вечер, и снова бог ночи зовет Мелло в свой дикий хоровод. Он опять повинуется, но эта пляска с пошлостью и смертью уже, кажется, ему немного надоедает. Словно он играет кем-то навязанную роль. Скорость уже не так заряжает, очаровательные девочки вблизи видятся раскрашенными фальшивками. Работа, которая всегда заводила своим балансированием на грани, кажется нарисованной на картоне декорацией.       Представление окончено, нужно уходить домой.       Домой.       Он выходит из клуба и седлает свой верный байк. Отчетливо ощущая усталость и ненужность сегодняшней ночи, он ищет тишины.       Камин, сердце этого дома, разгорается оранжевыми всполохами огня, и Мелло, плеснув себе в стакан немного Джонни со льдом, садится в то же кресло.       Тихо. Как тихо.       Эта тишина лечит. Возвращает в то время, когда не нужно было ни за что отвечать, ничем рисковать, ну, кроме, может быть, оценок в еженедельном рейтинге. Мелло откидывает голову на спинку кресла и прикрывает глаза. Голову заполняют солнечные блики и белоснежные пятна. Белоснежное пятно в солнечной игровой комнате Вамми-Хауза. Два белоснежных пятна. Ниа и его паззл. Мелло видит и себя там, в игровой. Что-то кричит о ненависти и соперничестве, разбрасывает картонные кусочки ногой.       "Зачем? Чтоб увидеть в глазах соперника хоть какое-то внимание к такому прекрасному мне", - честно отвечает себе Мелло, не открывая глаз.       "Как это было глупо", - лениво усмехается он.       "Я стал мудрее", - успокаивает он себя.       В прозрачном стакане слегка волнуется янтарный Джонни, мешая свой дурман с кубиками льда. Потрескивает огонь в камине, Мелло мерно дышит и, кажется, начинает засыпать, как не видит, нет, ощущает всем собой, что он в комнате не один. Молниеносным движением он взвивается вверх, и темными жалами глядят уже на пришельца две беретты в его руках.       Ниа поднимает взгляд от огня в камине, продолжая невозмутимо накручивать прядку на палец. Даже не делает попыток защититься или просто подняться с дивана, на котором уютно сидит с ногами. Вообще ничего не делает. Просто спокойно молчит и смотрит на Мелло. В темных глазах его снова бликуют красные всполохи каминного огня, на которые накладывается тон белоснежной челки. Мелло какое-то время изумленно разглядывает эти блики, а потом на него накатывает постшоковая истерика.       - Какого хрена?!! Как ты сюда попал? Ты, чертов ублюдок! Какого хрена ты тут делаешь?! - он мгновенно преодолевает два шага, которые их разделяют.       Дула беретт упираются Ниа почти в голову.       - Мелло. Ты все-таки решил меня убить, - констатирует Ниа, вставая. Перестает ерошить свои волосы.       - Ты меня напугал, мать твою! Ублюдок, сука, тварь белая!! Каких херов собачьих ты приперся сюда сегодня?! – истерит Мелло поверх пистолетов, добавляя к психологической атаке и звуковую.       - Ты меня приглашал, разве ты забыл? - Ниа не обижается, не пугается и вообще не ведется на это представление. - Я пришел сразу, как смог.       - Я убью тебя, засранец!!! - голос Мелло перепрыгивает в другую октаву. - Никто тебя не звал! Чего приперся?!       - Мелло, или стреляй уже, или успокойся. Хватит орать.       Самообладание, логика и здравый смысл срываются с пазов и вылетают в трубу.       - Пошел ты на хрен!!! - орет Мелло, и его пальцы прижимают спусковые крючки.       Дальше происходит невообразимое. Ниа невесомым движением вклинивает свои руки между пистолетами и резко разводит их в стороны, одновременно чувствительно бьет ногой Мелло в живот.       Гремят два выстрела. Один на долю секунды позже другого.       Мелло валится на кресло. Кресло опрокидывается на пол. Одна пуля попадает в деревянный косяк двери, вторая откалывает кусочек мраморной каминной столешницы.       Наступает тишина. Один пытается отдышаться, лежа в странной позе на перевернутом кресле, другой - легкими короткими вдохами выравнивает сбитое дыхание.       - Что, что это было? С-с-сука! - вцепляется в свой живот Мелло.       Ниа спокойно подходит и подает ему руку.       - Извини меня, - тихо говорит он.       - .....       И Ниа опускается на колени, ласковыми и осторожными движениями рук массирует ему ушибленное место. Негромко сообщает:       - Я прошел подготовку в тренировочном лагере ФБР. Базовую конечно, на полную меня не хватило.       И чуточку, самую чуточку улыбается.       - Нафига? - так же негромко изумляется Мелло.       На длинные тирады он пока не способен. И на громкие тоже.       - В силу особенностей своего темперамента я долго избегал полевых операций. Пока не понял, что в работе детектива это - необходимость. Часто единственная возможность распутать дело - это увидеть своими глазами. Поэтому мне пришлось приобрести несколько полезных навыков.       - L занимался капоэйрой, - выдыхает Мелло и чувствует, что от прикосновений боль отступает, и он может уже вдохнуть поглубже.       - А ты умеешь хорошо стрелять, - еще чуть оживляется Ниа. - Мне тоже давно следовало научиться защищать себя.       И, о, чудо, Ниа улыбается снова.       - Как ты узнал, что я буду тут? - наконец осеняет Мелло. - Я ведь и сам не знал, что приеду сегодня сюда.       - Я ехал мимо и увидел свет в окне...       - Врать ты тоже в лагере ФБР научился?       - Я, правда, ехал мимо, - смущается, сверкает антрацитовыми глазами сквозь челку, притягивает взглядом.       Отчего безумно напоминает того малыша Нейта, которого потрясенный Мелло увидел много лет назад, когда пришел, любопытствуя, поглазеть на новичка.       Но это было давно, и Мелло уже просто так не покупается. Он тоже кое-чему научился.       - Ниа! Жучок?       Кивает. Помогает ему подняться. Дурман его взгляда исчезает, затаивается.       - Я хотел еще раз тебя повидать, Мелло. И как раз на случай такого твоего импульсивного решения приказал поставить сюда прослушку.       - А что, просто позвонить на мобилу нельзя было?       - С вероятностью в шестьдесят четыре процента ты был бы неконструктивен в личном разговоре, и я предпочел доверить это технике.       - Ну да, ага! Использовал ты меня, чертов альбинос! Тебе просто нужна информация о делах Рода Лосса. А тут такая возможность! Ну как же! Это как раз в твоем стиле, холодный беспринципный ушлепок! - сдавленно выдает Мелло.       На него вдруг накатывает чувство горечи, странной, отдающей металлом во рту. И исчезает так трудно пойманная безмятежность.       Он отворачивается от Ниа. Нет, не дом это. Где Ниа - там не покой, и не дом, и не солнечные пятна. Там холодная белизна и сиротский приют.       - Тебе снова не хватает логики, Мелло. Ты делаешь выводы, основываясь только на эмоциях. Это когда-нибудь тебя погубит.       - Урод!       - Мелло, сейчас я уйду, - негромко перебивает Ниа, - и в следующий четверг, в это же время, буду снова здесь. Поговорим.       Поставил точку.       Что-то творится, но Мелло не понимает что. И это бесит! А Ниа, всегда так дороживший личным пространством, тем временем подходит вплотную и обнимает за шею. Совсем уж не по-ниаровски интимно прижимается щекой к щеке. Быстро, непринужденно и очень тепло.       Он - что?!!!       Мелло, шокированный, остается в компании опрокинутого кресла.