Восхождение Оби-Вана Кеноби.

ГЛАВА 9. Закинув за плечи рюкзаки со всем необходимым, мандалорец с падаваном направились к предместьям Зеавы. Им было нужно приблизиться к городу с запада: проводить разведку там, у ворот, находившихся в руках мелидийцев, захвативших в плен посла Республики. Поход через холмы и ущелья был нелегок. Наконец впереди показались высокие здания и башни на крепостных стенах города. Они держались подальше от главных дорог, шли через необжитые пустоши. Наконец они взобрались на невысокий утес, и перед ними раскинулась столица. Прижимаясь к земле, Джанго внимательно разглядывал покинутые городские предместья. На улицах никого не было. В город можно было попасть только одним путем: через главные ворота на широкой дороге. Сторожевую башенку над воротами обрамляли две высокие стройные башни. За стеной по крутому склону холма ютились бесчисленные жилые домики. Ближе к стене темнело длинное, приземистое черное здание без окон и дверей. *** — «Пиз.ц, думаешь что самый умный и напарываешься на смех», — сокрушенно размышлял я о жизни. — «Кто бы мог знать, что гауссовка, называемая импульсной винтовкой и банальный огнестрел относительно свободно продаются без всяких разрешений и бумаг. На мой вопрос о тотальном засилии бластеров, Джанго заметил лишь, что он более универсален, позволяя менять мощность со скорострельностью в более широком диапазоне, не преминув продемонстрировать мне подствольный гранатомет на своем Вестар-5. Правда, когда выяснилась себестоимость обоих девайсов, помрачнел и проматерился уже он». Так, размышляя о жизни, мы, наконец, добрались места встречи. — Как те строения, которые мы видели с воздуха, только поменьше, — подметил я. Джанго кивнул: — Может быть, это военные сооружения. А эти угловые башенки говорят о том, что ворота окутаны защитным полем. Если попытаемся проникнуть без разрешения, нас уничтожат огнем из лазерных пушек. — Что же нам делать? — спросил я. — Нельзя приближаться, пока мы не узнаем наверняка, есть ли там Тала. Джанго достал из рюкзака электробинокль и навел его на сторожевую башню. — Плохи дела, — проговорил он. — Вижу даанский флаг. Либо весь город в руках даанов, либо они захватили эти ворота. — А захвативший Талу — мелидиец, — простонал я. — Значит, нам никак не найти ее. Джанго отстранился назад, за край утеса, чтобы его не заметили, и спрятал электробинокль обратно в рюкзак. — Не бойся, Оби-Ван, выход всегда найдется. Пойдем вдоль периметра — может быть, найдем неохраняемый участок. Как только удалимся от сторожевой башни, сможем подойти поближе к стене, — произнес он. Прячась в тени утесов, я и Джанго осторожно направились вокруг городских стен. Отойдя подальше, так, чтобы нас не было видно из сторожевой башни, мы приблизились к стене. Острый взгляд Джанго изучал каждый сантиметр каменной кладки, выискивая брешь. Я знал, что он нащупывает слабину в защитном поле. — Стой, — вдруг произнес Джанго и поднял руку. — Вот. Зазор в защитном поле. — А рядом стоит еще один черный дом, — указал я. Длинное приземистое здание притулилось к городской стене с внутренней стороны. — Хоть я до сих пор не знаю, что это такое, но полагаю: от них надо держаться подальше, — заметил Джанго. — Давай перелезем через стену около вон тех деревьев. — Нам понадобится Сила, — сказал я, измеряя взглядом высокую стену. — Да, но и углеродная веревка не помешает, — улыбнулся Джанго. Он сбросил рюкзак на землю, склонился и покопался в нем. — И твоя тоже, Оби-Ван. Я сделал шаг поближе к Джанго и тоже сбросил рюкзак на землю. Вдруг мои ботинки с лязгом ударились обо что-то твердое. Я опустил глаза и увидел, что каблуком нечаянно сковырнул слой земли и под ним обнажилась металлическая пластина. — ЧОЗАНАХ! — удивленно воскликнул я. Закончить не успел. Из земли, поймав нас в ловушку, выросли энергетические колонны. Металлическая пластина скользнула в сторону, и мы оба рухнули в неведомую пропасть. Я летел вниз по длинной металлической трубе. Чтобы замедлить падение, я активировал заблаговременно надетые гравиботинки и приземлился на согнутые, согласно заученным еще «там» рефлексам, свои двое, тут же активировав свою светошашку. Я оглянулся на Джанго. — Ничего, я цел, — сказал он, когда у него прояснилось в голове. Он встал на ноги и тоже схватился за бескад. — Где мы? — А хрен его знает! — беззаботно предположил я. — Но лучше нам особо не задерживатся здесь! Со всех сторон нас окружали гладкие стены из дюрастали. Нигде не было ни трещины, ни отверстия. — Попались? — удивленно произнес Джанго. Его голос гулко перекатывался, отражаясь от гладких стен. — Нет, — тихо возразил я. — Из этой комнатки должен быть выход. — Бывал здесь? — Потому что мы не первые, кто упал сюда. — Освещая себе путь световым мечом, я осмотрел тесную каморку. — Труба, по которой мы летели, стара и проржавела, а на глине видны отпечатки множества ног. Тех, кто сюда попадал, каким-то образом вынимали, а через ту трубу, сквозь которую мы упали, сделать это невозможно. Эта ловушка предназначена для того, чтобы хватать людей, а не убивать. Кроме того, — добавил он, — на полу нет костей или других останков. Значит, тот, кто установил эту западню, доставал из нее тех, кто сюда попадался. — Рано или поздно, — пробормотал Джанго. Вытащив и активировав фальшфеер, мы обнаружили искомый выход, представлявший собой прямоугольный стык и я стал косплеить Квай-Гона из Первого Эпизода, вырезая нам дверь и выпихивая внутрь обрезанный кусок металла телекинезом.За дверным проемом раздался чей-то голос.Я подскочил и взмахнул световым мечом. Но огненное лезвие не наткнулось на тело, а прошло сквозь странную фигуру, будто это был воздух.Оказывается, грозный воин был всего-навсего голограммой. Вдруг послышался громкий, раскатистый голос. — Меня зовут Кинтама. Я капитан Сил Освобождения Мелиды. — Голографический воин опустил бластер. — Завтра начнется Двадцать первая битва за Зеаву. В этой битве наши враги дааны будут разгромлены навеки, мы одержим славную победу. Вернем себе город, который наши предки основали тысячу лет назад. Мелида заживет в мире. -Двадцать первая битва за Зеаву? — удивленно шепнул я Джанго. — Сколько же их было всего? — За долгие годы город много раз переходил из рук в руки, — ответил тот. — Посмотри на его бластер. Старая модель. Лет пятьдесят, не меньше. — Я с нетерпением жду нашей блистательной полной победы, — продолжала призрачная фигура. — Но не исключено, что ради этой победы мне суждено умереть. Я с готовностью приму смерть, как и моя жена Пинани. Она будет сражаться бок о бок со мной. Но мои дети… — Гулкий голос воина на миг дрогнул. — Моим детям, Ренеи и Вунане, я завещаю память о моих далеких предках, долгую память бесконечных сражений с даанами. У меня на глазах убили моего отца, и я отомщу за его смерть. У меня на глазах умирала от голода моя деревня, и я отомщу за соседей. Запомните меня, дети мои. И помните обо всем, что я выстрадал от рук даанов. Если я погибну, поднимите мое оружие и отомстите за меня, как я отомстил за свою семью. — Голограмма мгновенно погасла. — Сдается мне, он погиб в той битве, — сказал я и наклонился осмотреть выступ на каменной стене. Джанго подошел к следующему выступу. В соседнюю колонну был вделан большой золотистый шар. Джанго положил на него руку. В тот же миг, как привидение, перед ним выросла еще одна голограмма. — Наверно, я запустил первую, когда споткнулся, — предположил я. Вторая голограмма изображала женщину. Ее туника была порвана и испачкана, волосы коротко подстрижены. В руках у нее была энергетическая пика, к бедру пристегнут один бластер, к ноге — другой. — Меня зовут Пинани, я вдова Кинтамы, дочь великих героев Бичи и Тираки. Сегодня мы идем в наступление на город Бин. Это будет наша месть за поражение в битве за Зеаву. Наши запасы на исходе. Оружия у нас мало. Почти все погибли в славной битве, когда мы пытались отбить нашу любимую столицу Зеаву у безжалостных даанов. Наша сегодняшняя битва обречена на поражение, но мы все равно будем сражаться за справедливость. Отомстим даанам за те муки, какие мы от них претерпели! Мой муж погиб у меня на глазах. Отец и мать погибли от рук даанов: те ворвались в нашу деревню и перебили всех жителей. Прошу вас, дети мои, Ренеи и Вунана, не забывайте нас. Продолжайте сражаться. Отомстите даанам за все их зверства. Я умру без страха. Умру за вас. Голограмма погасла. Я подошел к следующему выступу. — Ренеи и Вунана погибли всего через три года после смерти родителей, в Двадцать второй битве за Зеаву, — прочитал я. — Они были ненамного старше меня. Я обернулся и заглянул Джанго в глаза. — Что это за хрень? — спросил я. — Библиотека местная? — Мавзолей, — ответил Джанго. — Место упокоения мертвых. Но на этой планете воспоминания надолго остаются живыми. Смотри. — Он указал на подношения, сложенные высокими грудами перед каждой колонной — свежие цветы, блюда с семенами, чаши со свежей водой. Мы шли вдоль проходов, мимо могил, ряд за рядом уходивших вдаль, включали голограммы. Пустая, гулкая усыпальница наполнилась голосами давно умерших людей. Поколение за поколением воины рассказывали им свои истории — истории войн, крови и мести. Мы узнавали о деревнях, вымерших от голода, о страшных бойнях, о том, как детей отрывали от материнской груди, о массовых казнях, о тяжелых марш-бросках, заканчивавшихся всегда одинаково — страданиями и смертью. — Даже здесь без пропагандонов никуда! — заметил я и сплюнул от отвращения. Рассказ о бесчисленных страданиях глубоко тронул мою душу, наполнил ее жгучей болью — хотелось взять и вь.бать рассказчикам за ихнее нытье, сравнивая с поведением своих дедов и бабушек «там», в «ту Войну». — Мы находимся в мавзолее мелидийцев, — ответил Джанго. — Хотелось бы послушать, что расскажут дааны. — Здесь так много мертвых, — сказал я. — Но я так и не понял, из-за чего они воюют. За что сражаются? Битва идет за битвой, и каждый раз они стремятся отомстить за былые поражения. В чем же корни их вражды? — Может, они и сами забыли, — отозвался Джанго. — Ненависть впиталась в их кровь и плоть. То они сражаются за клочки земли, то — в отместку за несправедливость, учиненную над их предками сотни лет назад. Я поежился. Холод сырого воздуха пробирал до костей. Галактика показала свое истинное нутро в виде черной ямы, полной крови, мести, смерти приправленной демагогией и ложью. — Наша миссия на этой планете еще не началась, а меня уже тянет блевать. Взгляд Джанго был спокоен: — Существуют планеты, где столетиями царит мир. Но на других планетах гремели жестокие войны, оставившие шрамы на памяти многих поколений. Так было всегда. Взять хотя бы нашу историю, про которую ты более чем в курсе. — Я больше не могу смотреть на их бесконечное нытье без всяких попыток изменить свою судьбу к лучшему, — сказал я. — Давайте поищем выход отсюда. Мы зашагали быстрее, проходя мимо магических выступов на стенах. Они искали выход. Наконец впереди забрезжил свет. Путь преграждала дверь, сделанная из какого-то полупрозрачного материала. Она-то и испускала тусклое белое сияние. Джанго нажал на светящуюся табличку с указателем выхода, и мы с радостью вышли на теплый солнечный свет. Но сначала мы остановились в тени дверного проема, разглядывая окрестности. Мавзолей был воздвигнут на скалистом уступе холма. Впереди поднимался крутой склон, увенчанный нависающим утесом. Направо через сады вилась узкая тропинка, слева путь преграждала стена. — Думаю, надо идти сюда, — сказал я, указывая на тропинку. — Согласен, — ответил Джанго. Но все-таки он стоял, не двигаясь с места, его острый взгляд обшаривал крутые склоны холма. — Но я… И вдруг земля под моими ногами взорвалась фонтанчиками глины. — Снайперы! — вскричал Джанго. — Прячься!