Дороже золота.

Когда Рогозина открыла глаза, за окнами было светло. Шторы были задернуты, но через них пробивался рассеянный свет яркого солнца. Голова была тяжелой и болела. Галина недоуменно огляделась кругом, силясь вспомнить, как и когда сюда попала. Когда в голове немного прояснилось, она вспомнила все вчерашние происшествия. «Это, наверное, оттого, что я долго спала. Интересно, сколько сейчас времени?» — подумала Галина и поискала глазами часы. Стрелки будильника показывали уже почти одиннадцать часов. В этот момент в дверь заглянула Валентина и, улыбнувшись, сказала: — Проснулась. Галя, я сейчас тебе завтрак принесу прямо сюда. — Нет, не нужно ничего сюда носить, я уже достаточно пришла в себя, чтобы дойти до кухни, не суетись, все в норме, — отвергла предложение Галина. — Кофейку бы сейчас… — Хорошо, сделаю, — согласилась подруга. — К тебе Холодов пришел. Можно впустить? — Впусти, — кивнула Галина, натягивая на себя халат, который лежал на стуле рядом с постелью. Её немного беспокоило, что придется появиться перед Андреем в домашней одежде подруги и нет возможности прибрать распущенные волосы. В дверь осторожно постучали, и Галина тут же ответила: — Заходи, Андрей. Программист тихо вошел с букетом белых тюльпанов в руках и протянул его начальнице. — Здравствуйте, Галина Николаевна, — робко произнес он. — Здравствуй, Андрей, проходи, присаживайся, — показала Рогозина на стул рядом с кроватью. — спасибо за цветы. Холодов присел на самый краешек, по-женски спрятав руки в коленях. Эта поза рассмешила Галину. Заверив капитана, что чувствует себя отлично, она попросила его рассказать о последних новостях в деле. Андрей, не скрывавший радости от того, что усилия команды все же привели к определенным успехам, сообщил, что ему удалось отследить сигнал пропавшего телефона, за которым уже поехал Майский. И рассказал, как Сергею удалось найти свидетельницу, которая описала двух парней, отдавших ей украденную сумочку. Не оставалось сомнений, что это именно они совершили нападение и кражу. — В этом, думаю, ей можно верить. Кстати, фотороботы с ее слов уже составлены, — Андрей достал и положил готовые портреты перед Рогозиной. — Да, — сказала Галина, внимательно посмотрев на изображения и указав на одно из них. — Он пытался вырвать у меня сумочку… — А второй? — спросил Холодов. — Лица второго я не видела, — с сожалением произнесла полковник. — Но вы не волнуйтесь, Галина Николаевна, наши дожмут его и мы узнаем, где второй. — Я в вас и не сомневалась, — улыбнувшись, сказала женщина, — как там вообще наши? Как Николай Петрович? Справляется? — Да, Николай Петрович изъявил огромное желание допрашивать первого, который на вас напал. — Я надеюсь, что обошлось без рукоприкладства? — с укоризной поинтересовалась Галя. Андрей пожелал скрыть подробности от начальницы, но заверил ее, что все прошло благополучно.

***

Примерно в это же время парню со второго фоторобота, который был известен как Ромыч, позвонил его кореш, радостно сообщивший, что он нашел хорошего клиента, согласного выгодно купить украденные цацки, и назначил время и место встречи. Через полчаса после звонка кореша Ромыч вошел в свою квартиру, услышал из комнаты матери пьяные крики, плотно закрыл за собой дверь. Открыл платяной шкаф, отодвинул центральную стенку и достал из нехитрого тайника целлофановый сверток, перетянутый резинкой. Развернув пакет, вынул из него синенькую коробочку, а оттуда колье и сережки, усыпанные светлыми и прозрачными, как вода, камешками. Он шагнул к окну, чтобы разглядеть получше, приблизил украшения к глазам, не спуская с них жадного взгляда, поворачивал тот так, то эдак. — Не миллионы, но деньги, — сказал негромко он сам себе и улыбнулся. Положив украшения обратно в коробочку, убрал ее в пакет и снова перетянул резинкой. В комнате матери раздался шум: похоже, кого-то сильно толкнули, и он ударился об стенку. Из-за шума Ромыч не услышал, как дверь открылась. У порога встали двое. Один из них сказал громко: — Руки вверх! Парень резко обернулся, но до того, как он успел что-то предпринять, его схватили и вывернули руки за спину. Круглов застегнул на нем наручники. — В машину его! — скомандовал майор, поднимая валявшийся на полу сверток. — Подлюга! — захрипел Ромыч. — Заложил! Парня вывели на улицу и посадили в машину с зарешеченными окнами. Ноги его держали плохо, но до машины было всего два шага.