Побеждают сильные духом. (по сериалу "ЗОРРО" в гл. роли ГАЙ УИЛЬЯМС). Книга первая.

            РИККАРДО       Риккардо де Лямо, рассказав донне Валенсии о своем скорбном поступке по отношению к лучшему другу, стоял перед своей бабушкой и ждал ее вердикта. Душа у него разрывалась от боли, стыд жег сердце. Уж лучше бы Диего вызвал его на дуэль, и он, Риккардо, позволил бы нанести себе ранение, искупив этим свою вину. Пожилая матрона с трубкой в одной руке и с тростью в другой, с недоверием смотрела на пристыженного внука с опущенными плечами. — Сядь, внук, — неожиданно мягко прозвучал ее голос.       Риккардо взял стул, поставил его на одну ножку, несколько раз крутанул вокруг оси и сел, обхватив руками спинку. В его глазах сверкали смешинки, губы растянулись в белозубой улыбке. — Ты взялся за старое, Риккардо? Опять строишь из себя шута?! — Нет, дорогая бабушка! — горько рассмеялся он. — Я взялся за ум, как вы все мечтали об этом! — Судя по твоему рассказу, милый внучек, ты перешагнул все границы и твоей многолетней дружбе с доном Диего пришел конец! Или я не права?       Он в миг посерьезнел: — Возможно, я и сглупил, донна Валенсия, но в тот момент ни о чем и думать не мог! Мои подозрения нужно было или подтвердить, или опровергнуть! — И ты появился в его доме, чтобы выяснить, является ли твой друг тем загадочным неуловимым сеньором Зорро, — то ли спросила старушка, то ли констатировала факт.- Мне стыдно за тебя, внук! — Она сердито стукнула тростью об пол, пушистый ковер заглушил удар.       Риккардо молчал, спорить с бабушкой или оправдываться он не хотел, на душе и так тысяча кошек скребли когтями. — Ну и как ты собираешься выпутываться из этой ситуации?! — глаза ее сердито сверкали, в них отражалось пляшущие язычки пламени камина.       Сеньора наклонилась к каминной решетки и вытрясла из трубки пепел, потом аккуратно положила ее в открытую шкатулку, где лежал в мешочке ароматный табак, и закрыла крышку. Выпрямившись, одной рукой сжала рукоятку трости, другой стала поправлять пену белоснежных кружев на груди.       Риккардо переменился в лице, когда видел, как от напряжения побелели косточки на ее пальцах. Он быстро вскочил на ноги и чуть ли не прыгнул в стоящее неподалеку от камина кресло, выставив перед собой ножки стула. — Бабушка, бабушка, не надо!!! — воскликнул молодой человек с притворным страхом.       Сеньора рассмеялась, опершись обеими руками о трость. — О! Ты решил, что, как в старые добрые времена, получишь ею, — она подкинула трость вверх, та сделала пируэт, старушка ловко поймала ее. — по своей длинной шее? — и после секундной паузы — И ты прав, внучек!       Сеньора стремительным броском разгневанной кобры рукояткой трости вырвала их его руки стул и отбросила на пару футов от себя, в следующий миг Риккардо стоял на четвереньках, прижатый рукояткой за шею к ее острым коленкам. Её свободная рука схватила за вихор и потянула вверх, задрав упрямый подбородок внука. Глаза сеньоры гневно сверлили его холодным взглядом, от которого и ад бы заледенел. Также внезапно сеньора освободила внука от плена трости и руки, взгляд оставался жестким, губы сжаты в узкую полоску. Риккардо ласково улыбнулся ей, поднялся с колен, отряхнулся и устроился в кресле. — Давненько ты не ставила меня на колени, бабушка, жаль, что нет бобов или фасоли, — рассмеялся он нарочито весело, но сеньора не приняла его веселья. — Как жаль, что я не ставила тебя на горох в детстве, — ехидно произнесла сеньора, все еще гневаясь на внука.- Может, поумнел бы и я не дожила до такого позора!       Риккардо молчал, он сам не понимал, чем тогда думал, но точно — не головой. — Нет ничего дороже истинной дружбы! — отчеканила она строгим тоном, продолжала наставлять внука матрона.- Настоящий друг закроет грудью в бою! Последним куском хлеба и последним глотком воды поделится! Ты потерял друга! Ты оскорбил друга! Разве этому я тебя учила?!       Риккардо отрицательно помотал головой и посмотрел в окно, сеньора сердито ударила тростью об пол: — Скажи, какое тебе дело до того, кто скрывается по маской Зорро?! Кто бы ни был этот храбрец, он тебе не соперник! У тебя есть невеста и через несколько недель станет твоей супругой! Так чего тебе не хватало?! И не отводи свои глаза, когда я с тобой разговариваю!       Воцарилась тишина, нарушаемая только треском поленьев в камине. Наконец, Риккардо повернул лицо к сеньоре: — Поверь, дорогая бабушка, я в полной мере осознаю, что уже…хм, … возможно, остался без лучшего друга! Пойми меня, я просто хотел утереть ему нос, сняв маску с Зорро. — Скажи мне, дорогой внук, каким был бы твой следующий шаг, если бы твои подозрения подтвердились?       Риккардо пожал плечами: — Я в тот момент об этом и не думал вовсе. — Знаешь, Риккардо, если бы у меня был такой друг, как Диего Вега, я была бы просто рада, если бы он действительно оказался этим неуловимым Зорро и гордилась таким другом и уж ни в коем случае не стала доискиваться компрометирующих фактов, чтобы утереть ему нос! — О! Матерь Божия! — воскликнул он в отчаянии.- Я уже миллион раз пожалел, что вообще появился на гасиенде Диего! — Ты сеньору Зорро обязан жизнью! Или забыл, как он тебя вытащил из петли?       Риккардо широко открыл глаза от удивления, поразившись ее осведомленностью. — Откуда ты узнала об этом, бабушка? — Пф! — фыркнула совсем не аристократично сеньора.- Да уж, конечно, не от тебя, разлюбезный мой внук! Свои источники получения информации держу в секрете или я не донна Валенсия!       Риккардо встал на ноги и сделал шутовской поклон. — Не кривляйся, ты не клоун и не шут! И на дуэли, на которую ты вызвал сеньора Зорро в Монтерее, он выбил из твоих рук шпагу, а мог бы и … — она многозначительно промолчала.       Кабальеро плюхнулся в кресло и жалобно заскулил, молитвенно соединив перед собой ладони.  — Я устал, бабушка, мы полночи не спали. Завтра второй день поединков, мне нужно отдохнуть. И еще, бабушка, я хотел бы встретиться сегодня с сеньоритой Миланой.       Матрона была непреклонна и продолжила разговор. — Успеешь выспаться, полдня впереди и вся ночь. Ты уходишь от ответов, Риккардо!       Кабальеро упрямо замолчал, отказываясь говорить, поскольку сам не понимал, как будет выкручиваться из этой ситуации, в которую себя же и загнал. И во всем этом он винил свою, как он надеялся, оставшуюся в прошлом манеру по-идиотски шутить, но, как оказалось, не так просто выкорчевать эту, он ругнулся про себя, привычку, впившуюся в его кровь и плоть. И еще одно, по его мнению, прескверное желание превосходить Диего во всем, быть лучшим, первым и подтолкнуло на этот шаг — опять быть первым! В деле разоблачения Зорро в том числе!       Несомненно, только одно — надо искоренять обе эти привычки и как можно быстрее. Если с первой он, с трудом, но справляется, то вторая одержала над ним верх, как не прискорбно это осознавать, и загнала в тупик, откуда ему самому придется искать выход с наименьшей для себя потерей. Риккардо упрямо посмотрел на бабушку и специально скривил губы якобы от боли, потерев ладонью шею. Матрона, поднявшись на ноги, поцеловала его в голову и прижала к своей груди. — Думаю, внук мой дорогой, сам себя ты наказал больше, чем получил от своей старой бабушки. Прости, что сделала тебе больно. Иди, мой драгоценный, отдыхай! Что сделал, то сделал! Бог милостив, все можно исправить. Нельзя исправить только … — она горестно вздохнула, вспомнив свои утраты, но озвучивать не стала, чтобы еще сильнее не расстроить и себя, и внука. — … Но ты молод, силен, все в твоих руках, дитя мое.       Риккардо встал, низко склонился над рукой бабушки, потом легким поцелуем коснулся ее морщинистых щек, обнял. — Спасибо, моя самая любимая бабушка, ты всегда меня понимала, прощала, хоть и наказывала. Жаль только, что мало наказывала. Мне нечего тебе прощать, я во всем виноват, уж слишком дал волю своим привычкам, вот теперь и получаю по заслугам.       Опустив руки, он резко развернулся на каблуках и, широко шагая, покинул комнату, мягко затворив за собой дверь.       Проводив взглядом высокую и статную фигуру Риккардо пока за ним не закрылась дверь, сеньора устало опустилась в кресло. Воспоминания вернули ее на много лет назад, в тот счастливый день, когда родился её внук. Это был тревожный, но и самый счастливый день. Она сутки дежурила у постели снохи, ругая последними словами запившего доктора, который так и не появился, чтобы выполнить свой профессиональный долг. Армандо, отец Риккардо, тогда еле нашел его спящим в таверне и за шкирку приволок на гасиенду, искупал в ледяной воде, чтобы врач протрезвел и занялся своими прямыми обязанностями, пообещав содрать три шкуры, если Амалия умрет. Сноха долго болела, еле выжила, но детей у неё больше не было.       Армандо вскоре добился аудиенции у губернатора, в результате доктора лишили медицинской практики, а на его место прислали хоть и молодого, но очень толкового врача. Донна Валенсия со слезами на глазах вспоминала, сколько тогда ночей провела у кроватки ослабленной тяжелыми родами снохи и еле выжившего младенца.       По рекомендациям молодого доктора, Риккардо кормили козьим молоком, ежедневно купали утром и вечером, делали массаж. Результат не заставил себя ждать — малыш быстро пошел на поправку, с аппетитом ел, крепко спал, быстро рос, сеньора улыбнулась — и вымахал под потолок.       Заботы по ранчо у Армандо отнимали много времени, поэтому воспитание внука донна Валенсия взяла на себя. Первым наставником во всех спортивных играх была она, его бабушка.       Родители всячески баловали малыша, радовались его шалостям, поощряли его желание быть первым сначала в детских играх со сверстниками, потом лучшим в учебе среди учеников, лучшим студентом в университете, первым в фехтовании, в стрельбе из лука, пистолета, лучшим наездником, лучшим во всем, за что бы не взялся.       Пожилая дама сидела в кресле, промокая слезы кружевным батистовым платочком, которые лились бесконечным потоком из ее глаз, воспоминания не отпускали сеньору.       Армандо с Амалией безумно любили сына, восхищались его острым умом и сообразительностью, бесконечно гордились его успехами и прощали ему все проделки, розыгрыши. Вот из такой слепой родительской любви и вырос балагур, весельчак и шутник, и … прекрасный спортсмен.       Как единственный наследник и будущий хозяин ранчо, Риккардо во всех делах помогал стареющему отцу, прекрасно во всем разбирался, давал дельные советы. Встретил, наконец-то, сеньориту, влюбился и девушка ответила взаимностью, вот-вот свадьба… и вот, надо было такому случиться- опять за своё!!!       Донна Валенсия скомкала мокрый платочек, кинула его на столик, поднялась на ноги, взяла трость в руки и стала вращать её двумя руками, все ускоряя движение. За этим занятием и застал ее слуга. Это был мужчина средних лет, высокий, крепкого телосложения. С достоинством поклонился, по его лицу было видно, что он не был удивлен поведением хозяйки. Сеньора подняла на него глаза, продолжая занятие. — Донна Валенсия, молодой хозяин у себя в комнате. Лег, но не спит, все ворочается с боку на бок или смотрит в потолок. — Спасибо, Себастьян, друг мой! — Осмелюсь спросить, госпожа, что за беда с ним стряслась?       Донна Валенсия подкинула одной рукой трость вверх, другой ее ловко поймала. — Случилось то, что мой внук впал в немилость! — ее глаза были грустны.- Исправить ситуацию может только чудо! Присаживайтесь, Себастьян, я все расскажу…. Все, что знаю.       Грациозно матрона опустилась в кресло, трость прислонила к столику, потом взяла влажный платочек и стала старательно его расправлять на коленях. Минут через десять, поведав слуге о разговоре с внуком, виновато посмотрела на него. — Я уже думала, что он взялся за ум, Себастьян, ведь он так изменился в последние несколько месяцев. Стал совершенно другим человеком, — она вздохнула.- Поэтому я не приняла всерьез ваше предупреждение, которое вы мне сделали, о чем очень сожалею. — Дону Риккардо теперь поможет только чудо, чтобы вернуть дружбу дона Диего де ла Вега, донна Валенсия.       Сеньора только кивнула и устало потерла виски. — Следуйте за ним, как приклеенный, Себастьян, как бы он чего не натворил в таком состоянии. — Не сомневайтесь, хозяйка, глаз не спущу! — Хорошо, тогда у меня все. Я хочу прилечь.       Слуга, соскочив на ноги, учтиво поклонился, через секунду за ним бесшумно закрылась дверь.       Риккардо, изучив до мельчайших подробностей все рисунки на обоях и все трещинки на потолке, так и не смог сомкнуть глаз. Что-то пробурчав себе под нос, сел на диване. Опершись локтями в острые колени, обхватил голову руками. Эмоции бушевали в нем, как армия противника, нападающая со всех сторон, отбить атаку которой он был не в состоянии. Помочь ему вылезти из окопа, забитого горьким пораженческим настроением, могла только Милана. Поняв, что отдохнуть не получиться, он вызвал слугу, тот через пару секунд уже открывал дверь. — Себастьян, приготовь мне костюм и прикажи подогнать коляску, я еду к своей невесте! Один!       Усталый вид сеньора с темными кругами под глазами вызывал сочувствие, но говорить об этом молодому хозяину не стоило, зная его нрав, особенно сейчас, когда он недоволен и собой, и всем миром.       Слуга исчез на пару минут, потом тихо вернулся, молча открыл гардероб и снял с вешалки хозяйский любимый костюм, разложил его на стуле, достал начищенные до совершенного блеска ботинки, поставил рядом.       Риккардо в это время умылся ледяной водой, тщательно вытерся мохнатым полотенцем. Слуга помог ему облачиться, подавая одну вещь за другой, поправляя кружева на груди и манжетах, застегивая пуговицы. Завязал на тонкой талии кушак, замысловатый узел банта в тон шелковой рубашки и короткий пиджак — завершили полный ансамбль кабальеро. По старой привычке сеньор положил в потайной карман короткий нож. Закинув за спину шляпу и натягивая на ходу перчатки, он решительно зашагал в комнату к бабушке.       Перед дверью молодой человек нерешительно остановился и прислушался. Запаха от дыма из трубки не чувствовалось, стояла полная тишина. Он поднял руку, чтобы постучать в дверь, но замер на мгновение, потом резко отпустил руку, развернулся и почти бегом отправился к выходу.       Себастьян уже ждал у парадной и услужливо открыл перед ним двери. За спиной слуги зазвенел колокольчик и тот немедленно удалился.       Риккардо в один момент уже оказался у коляски, выхватил у кучера вожжи, за руку стянув его с места. Лихо свистнув, отправил лошадь рысью, ошарашенный кучер несколько минут приходил в себя, потом помчался докладывать Себастьяну об очередной выходке сеньора.       Через несколько минут кабальеро подъезжал с дому донны Инессы, чтобы встретиться с любимой девушкой. Вышедшая к нему служанка сказала, что сеньорита Милана со своей кузиной Анной-Марией отправилась погулять несколько минут назад и если сеньор поторопиться, то успеет перехватить из до того, как они зайдут в какую-нибудь лавку, откуда любую девушку невозможно дождаться, а уж от двоих можно умориться от ожидания. ПОХИЩЕНИЕ Риккардо вежливо улыбнулся, кивнул и покинул дом. Он тихо ехал, поглядывая по сторонам, в надежде увидеть обеих девушек до того, как они скроются за дверью магазинчика, которых во множестве по открывалось на время проведения турниров.       Мимо него стремительно пронеслась карета с открытой дверцей, окутав кабальеро облаком пыли. Серая пелена перекрыла ему обзор и кабальеро пришлось на свой страх и риск направить лошадь на тротуар, к счастью, на котором не было прогуливающихся горожан. Он выпрямился во весь свой рост, чтобы увидеть как можно дальше и его взгляд уперся на такую знакомую фигурку Миланы, в его жилах забурлила ярость — сеньориту схватил за плечи какой-то мужчина и что-то кричал ей прямо в лицо, потом залепил ей пощечину.       Риккардо остановил лошадь рядом с ними, один прыжок до любимой и он отправил в нокаут нахала одним ударом, потом стал лихорадочно ощупывать ее плечи, руки, бока — Любовь моя, девочка дорогая, что с тобой? Кто этот мерзавец? Где у тебя болит? Что он сделал с тобой?       Милана только тряслась от ужаса, слезы рекой текли из ее прекрасных глаз, на щеке алым пятном отпечаталась рука ударившего её мужчины. Говорить она не могла только кивала головой. Она была в шоке, Риккардо обнял ее трясущееся тело и крепко прижал к себе, ласково поглаживая по спине. В это время мужчина пришел в себя, кое-как поднялся на ноги, выставил перед собой обе ладони и быстро заговорил — Сеньор, сеньор! Выслушайте меня, прошу вас! Её подругу насильно усадили в черную карету!!! Клянусь всеми святыми, я говорю правду, сеньор! Девушку я ударил по лицу, чтобы привести в чувство, прошу за это прощения! — Он умоляюще смотрел в глаза сеньориты.- Скажите же, что я говорю правду!       Милана наконец-то пришла в себя и кое-как прекратила истерику, отодвинулась от милого. — Ох, Риккардо, любовь моя, этот сеньор сказал правду!       Кабальеро с широко открытыми глазами переводил неверующий взгляд с невесты на всклокоченного мужчину, оба смотрели на него умоляющими глазами. — Я же вам говорю, — закричал сеньор и повернулся на дорогу, активно жестикулируя.- Я ехал себе спокойно, меня обогнала черная карета, она остановилась рядом с сеньоритами… кучер соскочил на землю, схватил ее подругу за талию и закинул внутрь, потом закрыл дверцу, вскочил на козлы и погнал лошадей, как сумасшедший. Риккардо обмер, осознав что же случилось на самом деле — похищена Анна Мария! — Вы, — он обратился к сеньору, подхватив Милану на руки и усаживая её в коляску.- Отвезете на моей коляске сеньориту в гостиницу! Проследите, чтобы о ней как следует позаботились, а я попробую найти эту проклятую черную карету!       Сеньор попятился назад поближе к своей лошади, Риккардо влепил ему пощечину, приводя того в чувство: — Вы не кисейная барышня! Вы — мужчина, выполняйте, что я вам сказал! Иначе, я вам все кишки выпущу, как бешеному псу!!!       Риккардо в тот момент готов был действительно на все. Он выхватил повод из трясущихся рук мужчины: — Исполняйте! Вечером заберете своего коня у гостиницы!       С этими словами, он вскочил в седло, гикнул и пустил его с места в карьер. Сеньор, тяжело вздохнув, подошел к Милане, его взгляд был полон раскаяния — Сеньорита, прошу прощения, что ударил вас по лицу! Я никогда за всю свою жизнь не поднял руку ни на женщину, ни на ребенка! Я хотел привести вас в чувство, искренне прошу простить меня.       Она только кивнула и назвала адрес донны Инессы. Сеньор сел на место кучера и тронул круп лошади хлыстом. Милана отрешенно смотрела вперед, ничего не видя вокруг, перед ее глазами так и стояла картина похищения. Лица похитителя видно не было — шляпа закрывала лоб до самых глаз, нижнюю часть скрывал черный платок.        Он появился из клуб пыли, как черный демон из ада. Анна Мария не успела и пикнуть, как её схватили за талию и закинули в карету. Через мгновение густое облако пыли, поднятое копытами и колесами скрыли её, только грохот стремительно удаляющейся кареты и отсутствие кузины доказывали, что ей все это не приснилось.       Милана закричала что есть силы, а опомнилась только в объятиях Риккардо. Она не заметила как коляска остановилась у гостиницы. Мужчина помог ей спуститься и повел под руку к парадному входу. В это время около коновязи резко остановилась лошадь и за ними послышались быстрые шаги. Милана подумала, что это вернулся Риккардо с Анной Марией и с радостью оглянулась, но это был только его слуга. У нее вновь потекли горячие слезы, она протянула к нему руку. — Сеньор Себастьян!       Тот удивился, увидев ее растрепанную, всю пыли, без шляпки и практически в объятиях постороннего мужчины. Девушка кинулась ему на грудь, заливая слезами рубашку. Сопровождающий ее сеньор подробно рассказал о трагическом происшествии. Себастьян был ошеломлен, но спокойно поблагодарил мужчину. — Благодарю вас, господин, за помощь. Я доложу, что вы выполнили данное обещание. Теперь вы свободны, а о сеньорите я позабочусь сам.       Мужчина раскланялся, сел в коляску и укатил. Себастьян бережно поддерживая Милану, повел далее. Сдав девушку из рук в руки самой донне Инессе, которая заверила его, что не отойдет от сеньориты ни на шаг, пока та не придет в себя. Милана с тревогой в голосе и печалью в глазах пожала ему руку: — Поезжайте к дону Диего, только ничего не говорите отцу Анны Марии дону Григорио Вердуго, он сейчас гостит на гасиенде де ла Вега. У сеньора больное сердце.       Себастьян склонился над её рукой: — Набирайтесь сил и терпения, сеньорита Милана. Я все понял!       Она проследила взглядом, как тот быстро побежал к коновязи, сходу запрыгнул в седло и пустил лошадь в галоп. Себастьян решил для начала найти молодого хозяина, а для этого нужно найти место, где произошло несчастье с сеньоритой Анной Марией. Он остановил лошадь около небольшой толпы, собравшейся около дороги. Разговор шел о похищении, но слуга не стал прислушиваться, а все свое внимание обратил на дорогу, где, слава Деве Гваделупской, остались не затоптанные следы от кареты. Пришпорив коня, он понесся вперед.       Риккардо летел на своем жеребце по четкому следу от колес кареты, которые прекрасно отпечатались на пыльной дороге, но нагнать преступника не удалось. След привел его на развилку трех дорог. Обследовав каждую, он доехал до небольшой рощицы, где за огромными валунами он и обнаружил брошенную черную карету, лошадь была выпряжена, дверца открыта, в карете никого не было. С полчаса Риккардо пытался найти следы от копыт лошади, но все было безуспешно. Он понимал, что времени раздумывать нет, одному ему не найти Анну Марию, поскольку городок он практически не знал. Пришпорив коня, стрелой полетел на гасиенду де ла Вега.