Побеждают сильные духом. (по сериалу "ЗОРРО" в гл. роли ГАЙ УИЛЬЯМС). Книга первая.

      Леонард едва сдерживала ярость, сидя рядом с матерью в карете. Отец полный глупец! Неужели он подумал, что она могла спровоцировать скандал и испортить репутацию губернатора.       Она поняла, что ей там ничего не светит, кроме похотливых улыбок и многозначительных взглядов ловеласов, но этого сеньорите было мало! Ей хотелось выйти замуж! Стать респектабельной дамой, уважаемой в обществе не только по положению отца-губернатора. Ей был по нраву статус замужней дамы, которые пользовались огромным уважением и большей свободой, поскольку рядом с ними не бывает противной надсмотрщицы-компаньонки. Мать намекала на скорое возвращение в Испанию и ей хотелось вернуться туда с победой — с обручальным колечком на пальчике и под руку с мужем, чтобы быть защищенной именем мужа, его титулом.       Карета остановилась у дверей резиденции, она стремительно выскочила из неё и понеслась по лестнице в свою комнату. Улан равнодушно пожал плечами и помог сеньоре покинуть карету.       С треском захлопнув за собой дверь, Леонард кинулась на кровать и дала волю чувствам, швырнув пустой флакон из-под французских духов в стену. Звон стекла от разбившегося в мелкие осколки флакона засыпали ковер, запах изысканных любимых духов поплыл по комнате, что несколько успокоило её. Сеньорита поднялась, подошла к зеркалу, занимавшего стену от потолка до пола и стала прихорашиваться.       Плакать она не станет, ни за что! От них рано появляются морщины, но она умела, когда того требовала ситуация, пустить слезу и была способна разжалобить самого демона из преисподней. Да и недосуг ей было изводить себя жалостью. Ей нужен хоть какой-то план, но пока ничего в голову не приходило и не появится ни одна путная мысль, если она не успокоится. Девушка тысячу раз задавала один и тот же вопрос: почему наместник приказал ей пересесть? Что было такого секретного в их разговоре? Но маман-то сидела рядом, уж она –то в курсе всех отцовских дел! Она состроила обиженную мину и пошла к матери. Пожилая матрона с чашкой чая полулежала в своей кровати, обложенная горой подушек, увидев расстроенную дочь, она ей ласково улыбнулась и похлопала ладонью рядом с собой: — Доченька, дорогая, что не так? Чаю будешь? Леонард вытерла платком глаза, и шмыгнула носом, но присела на краешек кровати и взяла мать за руку. — Я не понимаю, мамочка, почему отец отослал меня и тебя заодно … там сейчас так интересно, рыцари выбирают дам сердца… когда такое увидишь? Я ведь просто сидела в другой ложе и смотрела на поле, даже ни с кем и словом не перемолвилась! — она пустила слезу и вдруг разрыдалась, как ребенок. Донна Исабель поставила чашку на туалетный столик и приобняла дочь за плечи: — Девочка моя дорогая, ты не обижайся на отца… весь месяц у него столько забот, а последние две недели чуть не стоили отцу жизни.       Сеньорита отстранилась от матери, её изумлению не было границ — У папа серьезные проблемы? Его отстраняют от работы? Заставили написать рапорт об отставке? — Не знаю, милая, — женщина опустила голову и стала теребить покрывало.- Отец стал скрытный, перестал делиться своими проблемами. Я так волнуюсь за его здоровье… — она вытащила из-под подушки платочек и стала его нервно мять в руках.- Отец даже посетил миссию, там монах-целитель принимает… — женщина всхлипнула, промокнула глаза платком.- Он привез сбор трав и теперь постоянно пьет отвар из них. Чуть что хватается за грудь…       Леонард стала успокаивать мать, поглаживая по спине и мягким плечам. — Мне так жаль, чем я могу помочь, маман?       Женщина с укоризной посмотрела на дочь: — Сейчас уже ничем, но если бы ты приехала по первому моему зову, то завтра уже бы выходила замуж! Почему тебя так долго не было?       Леонард раздраженно заметила — Между нами был океан, маман! Кругом разбойники, пираты… как только я получила твое письмо, сразу же собралась и выехала.       Мать сменила гнев на милость, но только на какую-то минутку, в её голосе вновь появились сердитые нотки: — Зачем ты привезла с собой эту бестолковую служанку с грудным ребенком?! Она только им и занимается!       Леонард недовольно повела плечами: — А что я должна была с ней делать? У неё семьи нет, всех убили! Муж умер от ран, она осталась беременной и перед самым отъездом родила… Я что должна была бросить её на произвол судьбы без денег, без угла над головой с недоношенным ребенком на руках? У меня что сердца нет?       Женщина от ужаса только всплеснула руками — И что ты не могла её пристроить куда-нибудь в монастырь или к знакомым?       Леонард сердито фыркнула: — А кому нужна беременная служанка или с грудным младенцем?! Да и времени у меня не было на поиски, ты написала такое гневное письмо, что я даже ни с кем попрощаться не успела! Пришлось брать её с собой, она вцепилась мне в подол и рыдала в голос.       Донна Исабель понимающе покачала головой: — Надо пристроить её здесь… выдать замуж. У меня есть на примете одинокий мужчина, вдовец, ему нужна женщина в доме.       Сеньорита смягчилась, погладила мать по руке, просительно глядя ей в глаза: — Я сама с ней поговорю. Не стоит её пугать, вдруг молоко пропадет, младенец совсем крошечный. — Ну хорошо, моя дорогая, как только с ней всё обсудишь и она согласится, дашь мне знать, а уж с мужчиной переговорю я сама. Он ранчеро и его земли под Монтереем.       Леонард поцеловала мать в щеку и поднялась: — Отдыхай, мама, я пойду что-нибудь перекушу, до обеда ещё несколько часов. Сказать кухарке, чтобы она собрала и тебе поднос? Что бы ты хотела поесть? Донна Исабель погладила дочь по щеке, глядя на неё любящими материнскими глазами — Нет, моя радость, я не голодна. Иди перекуси и отдохни. Леонард направилась на кухню, но по черной лестнице. Она, тихо ступая, прошла несколько пролетов, остановилась у приоткрытой двери и замерла, прислушиваясь к болтовне кухарки и служанок. Это были обычные сплетни, кто, где, что и кому сказал, кто где и с кем спал, она уже повернулась уходить, когда в разговоре промелькнуло слово — похититель. Это её заинтриговало, она хотела и дальше послушать, но кухарка прикрикнула на болтушек и приказала заняться делом, а не чесать языками. Задвигались табуреты и сеньорита незаметно проскользнула в столовую. Там она устроилась поудобнее на стуле, расправила складки на юбке и раздраженно позвонила в колокольчик. Появилась одна из служанок. — Принеси мне что-нибудь легкое перекусить, глупая курица, и не смотри на меня, как на чудовище! Жду тут, звоню, где ты была, что не слышала звонка?! Все болтаете на кухне?! — сердито и громко возмутилась сеньорита.- Иди же! И поторопись, и не заставляй меня долго ждать! — служанка метнулась на кухню, только юбка взвился куполом вокруг её ног. Но Леонард не удалось насладиться едой, её тихо окликнула служанка Анита. Девушка поторопилась за ней, они в полном молчании чуть не бегом поспешили в самую дальнюю комнату. Тихо закрыв за собой дверь, они остановились у детской кроватки, где спал маленький младенец, обложенный со всех сторон завернутые в махровую ткань кирпичи. Сеньорита осмотрела малыша, пощупала лобик и сердито посмотрела на служанку: — Что случилось, Анита, говори?! — Ваша матушка заставляет меня работать, но я не могу оторваться от ребенка, госпожа. — Я плачу тебе, вот и исполняй то, для чего тебя наняли. Говори, что ты исполняешь только мои поручения и уходи. Мое распоряжение — выкормить и выходить ребенка. — Хорошо, моя госпожа.       Служанка молча поклонилась и выпрямилась. — Есть еще вопросы, Анита? Молоко не пропало? — Леонард бесцеремонно, но осторожно сжала грудь служанки, на платье появилось влажное пятнышко, она довольно кивнула.- Еды хватает? Тебе нужно хорошо питаться, ешь фрукты! Лично тебе что-то нужно? — Все хорошо, госпожа… спасибо, вы очень добры. — Прислушивайся к разговорам прислуги, на кухне болтали о каком-то похищении. Как только что узнаешь — дай знать! — Хорошо, госпожа.       Леонард с жалостью посмотрела на крошечного младенца, потом резко развернулась и убежала, только юбки взметнулись следом. Анита подкинула дрова в камин и вышла из комнаты, закрыв её на ключ.       Ночью она снова плохо спала. Её мучили повторяющиеся кошмары, стоило ей только в течение дня о чем-то попереживать, как бессонница была обеспечена. Она выпила растворенный опий в вине, а утром поднялась с сильнейшей головной болью. Накануне ей не удалось поговорить с отцом, тот заперся сначала в библиотеке, потом в своей спальне, а утром рано он уже уехал. Мажордом сказал, что дон Эстебана не будет до самого вечера.       Леонард плотно позавтракала и приказала оседлать лучшего отцовского жеребца. Грум недовольно на неё посмотрел и приказал оседлать Стремительного. Вернувшись к себе, она надела амазонку, поверх её — накидку, в сопровождение взяла своего верного слугу Фаусто. Легко вскочила в седло и взмахнула в воздухе плеткой. Конь стремительно понесся по улице, капюшон она накинула уже на ходу, чтобы не быть узнанной. Слуга, который по прибытию, сказал, что останется служить ей, работая на конюшне, скакал позади неё, отстав на полкорпуса. Выехав за город, девушка повернула к нему лицо: — Фаусто, мы едем в миссию! — Да, сеньорита. Вот и указатель направления, — он ткнул плеткой вправо.- Нам — сюда!       Она только кивнула и пустила коня в галоп. Час стремительной скачки не утомил сеньориту, конь оправдал свое имя и скоро они подъехали к миссии. Конюх помог ей спуститься и протянул руку за накидкой, но она только нахмурилась и ещё глубже натянула на голову капюшон. — Займись лошадьми, Фаусто, скоро в обратный путь! Не называй мое имя и не говори, откуда мы прибыли!       Решительной походкой она направилась в церковь. Перед дверью её встретил падре Фелиппе, она поцеловала ему руку и попросила исповедать её. Они прошли в исповедальню, девушка закрыла за собой дверь, прислонилась спиной к стене, некоторое время помолчала потом заговорила: — Падре, я не стану называть свое имя и лица вам не открою. — Хорошо, дочь моя. Богу достаточно знать, что вы искренне раскаиваетесь в своих грехах. — Я недавно приехала из Мадрида, падре. Я была приглашена своей теткой провести сезон, но она внезапно заболела скоротечной чахоткой и умерла, я наняла строгую компаньонку, высокородную, но обедневшую леди, которая осталась старой девой. Со мной там случилась беда, святой отец. Меня обесчестил человек, который мне очень нравился и я собиралась выйти за него замуж. Он красиво ухаживал, был предупредителен, он очаровал меня с первого взгляда. Я ему доверяла…а он… он обманным путем завлек в свой дом, сказав, что познакомит со своей семьей, но там были только мы одни. Он приказал моей компаньонке молчать, а иначе отрежет ей язык, та от ужаса тут же вернулась домой, собрала свои вещи и покинула меня. Он …он… избил меня, потому что я сопротивлялась как могла, но я слабая женщина, как я могла защитить себя… он…он продержал меня привязанной к кровати двое суток, а потом просто вышвырнул, как ненужную вещь. Меня некому было защитить святой отец! Брата нет, отец здесь в Калифорнии, друга, которому я могла довериться и рассказать о своем позоре, у меня не было. Я хотела его убить, но он избегал тех мест, где часто бывал. Через месяц он снова появился на балу, просил прощения, убеждал, что был не в себе, когда … я ему отказала, святой отец, ударила вазой по голове и убежала. Ночью он пробрался в дом и похитил меня. Он так избил, что до сих пор остался шрам на голове, хорошо, что волосы густые и его не видно. Снова побои, насилие, … снова привязывал … мне дважды повезло, что я не понесла от этого ублюдка, простите меня святой отец. Я уже боялась даже своей тени. Наняла охрану, но через месяц он снова появился. Охрану усыпил, меня увез силой. И все повторилось куда более худшем варианте. Я была в таком отчаянии, святой отец, что наложила на себя руки, но старая служанка тетки успела вызвать доктора и меня спасли. Тут обнаружилось, что я беременна. Это была катастрофа, святой отец! Я поклялась отомстить ему даже ценой собственной жизни. Беременность протекала хорошо, я сменила охрану и один из охранников научил меня защищаться.       Я тренировалась каждый день до измождения, научилась владеть шпагой, ножом. Метко стреляю из нескольких видов оружия, могу убить и голыми руками. Насильник был коварен и хитер, но чем хитрее хищник, тем искуснее должен быть охотник.        Я доверилась охраннику, рассказав ему все, он не осудил меня, святой отец. Тогда я уговорила его побыть некоторое время моим поклонником, чтобы привлечь ко мне внимание высокородного насильника. Я придумала охраннику имя, одела его, обучила его кое-каким манерам, но этот дъя… он как сквозь землю провалился. Я было в отчаянии, срок беременности уже был критический и скоро появляться в обществе было небезопасно. Я была очень худой и могла носить любые платья, чтобы скрыть живот. Заканчивался шестой месяц, когда он объявился. Я не стремилась попадаться ему на глаза или назначить свидание, я выжидала, появлялась со слугой ненадолго в обществе, но скоро мне пришлось безвылазно сидеть в доме.        Лишнюю охрану я уже уволила к тому времени и не появлялась в обществе, никого не принимала, пустив слух, что возвращаюсь в лоно семьи. Через три недели в темную безлунную ночь он влез в окно моей комнаты. Сценарий он не менял, я его изменила. Днем я отсыпалась, а все ночи проводила читая и тренируясь. Когда он влез в окно, я сидела у камина с книгой. Вся комната была нашпигована оружием, как гусь яблоками. Только так спрятано, что не зная, где и что лежит, не увидишь, хотя протяни руку и ты — вооружен.       Сначала я сделала вид, что смертельно испугалась, защищалась от него стулом. Он смеялся и говорил мне в лицо, что он будет со мной делать, когда … я выбрала момент кинула стул в него весьма удачно, он рухнул как подкошенный и пока поднимался на ноги, я оглушила его, ударив ребром ладони сзади по шее. Связав его по рукам и ногам, мы со слугой перекинули через подоконник в сад, через которое он всегда и лазил. Затем мы отвезли его подальше от дома и оставили в лесочке, но перед тем, как уйти… слугу я отослала подальше, а мерзавца оскопила. Я распяла его между деревьями также как он меня привязывал к кровати, он молчал с кляпом во рту, как и я молчала с заткнутым собственным бельем ртом. Он видел все, что я делала, как и я видела все, что он вытворял… Я ушла, бросив его истекать кровью, привязанным. Слуга увез меня в свой небольшой домик на окраине, той же ночью у меня начались роды, верный слуга принял ребенка, это был крошечный мальчик… он даже не заплакал. Плакала я, святой отец. Ребенок ни в чем не виноват! Это было чудом, но младенец выжил, слуга привел ко мне молоденькую кормилицу, у которой погибла от рук разбойников вся семья, а муж умер от ран. Я отправила кормилицу за вещами. Оставаться все равно было нельзя. Кормилица вернулась быстро с письмом от моих родителей. Они срочно вызывали меня домой. Служанка рыдала, цепляясь за мой подол, просила не оставлять её. Несчастную преследовали кредиторы, а платить было нечем. Она была порядочной девушкой, трудолюбивой, здоровой, но была настолько худа и голодна… я не смогла ей отказать и взяла с собой на корабль. В первую же ночь её ребеночек умер, мы его похоронили в море, как хоронят моряков.       Знал об этом только капитан. Он сделал соответствующую запись в судовом журнале и выписал документ. Моего ребенка я выдала за её умершего. Никто ничего не знает, святой отец, но это пока… дело в том, что ребенок мое отображение. Он только спит и хорошо набирает вес… мне просто необходимо выйти замуж, чтобы защитить себя и своего ребенка от этого убл …морального урода. Как выйти замуж с внебрачным ребенком?       Как набраться смелости и поведать родителям о внуке? Что они будут думать обо мне?! И меня преследуют ночные кошмары, святой отец.       Я заново чувствую себя похищенной, он снова меня избивает и привязывает к кровати! Стоит только расстроиться и ночь будет бессонной. Как мне найти мужа? Я так переживаю, святой отец! Матушка сказала, что отец намерен скоро вернуться в Испанию, но мне туда нельзя! С мужем ещё куда ни шло, но одной … рисковать … кто знает, что теперь стало с насильником… вдруг он выжил и ищет меня?! Я не могу подставить своих родителей, они в возрасте, у отца стало болеть сердце. Я просто в отчаянии!       Падре долго молчал и сеньорита стала терять терпение, уже собралась покинуть кабинку, как он заговорил: — Дитя моя, история твоя трагична, ты несомненно совершила большой грех, оскопив насильника, не отдала право судить Господу Богу нашему, но ты пригрела несчастную и одинокую молодую женщину, попавшую в беду, это покрывает твой грех. Не отчаивайся, дитя моё, не пройдет и часа, как ты получишь все ответы. Только прежде, чем сказать «нет!» подумай! Мне нужно идти готовиться к церемонии. Мы еще увидимся, я не прощаюсь.       За ним скрипнула дверь и она осталась в одиночестве. Сеньорита была в таком смятении, она только поняла что скоро получит ответы… но от кого? Девушка оглянулась — узкая кабинка, она одна в ней. Сеньорита надвинула капюшон поглубже и открыла дверь. Перед ней стоял её верный слуга, даже друг Фаусто. От его пронзительного взгляда ей стало нехорошо и она покачнулась. Он подхватил её на руки и отнес в беседку, окруженную старыми апельсиновыми деревьями. Фаусто скинул с её головы капюшон, набрал воды в кружку у колодца и дал ей попить. — Как вы, моя госпожа? Сеньорита промокнула губы платком. — Спасибо, все хорошо, Фаусто. — Да? А по вашим глазам этого не видно… — Что ты хочешь этим сказать? — Поделитесь со мной своей бедой, моя госпожа. А, впрочем, я и сам догадался, о чем вы говорили с падре.       Сеньорита видела по его взгляду, что он точно все о ней знает и все понимает, ну тем легче говорить будет. — Ты мне в этой ситуации не поможешь, друг мой…, - она с сожалением похлопала по его руке. - Мне нужен мужчина с высоким титулом, чтобы спрятаться за ним от того мерзавца, которого я оскопила.       У мужчины брови поползли на лоб, а глаза стали круглые, как блюдца, через мгновение он проговорил: — Так это вы меня отослали тогда, чтобы его..., чтобы у него… — он так расхохотался, что чуть не опрокинулся через низкую спинку скамьи.       Сеньорита долго смотрела на смеющегося до слез слугу, потом и сама присоединилась к его заразительному смеху. На беседку оглядывались проходящие мимо монахи и паломники. Вытерев глаза от выступивших слез, они замолчали. Слуга ухмыльнулся: — Теперь этому мерзавцу самое место в гареме какого-нибудь султана или шейха! — Сожалею, что пальцы ему не сломала, да и вообще, расчленить нужно было и скормить волкам! — Какая вы кровожадная леди, моя госпожа, — он внимательно всмотрелся в её бледное лицо.- Вы очень красивая женщина, Леонард! Неужели мужчины так слепы и не видят в вас доброты, нежности, вы внимательная и заботитесь о близких, не отвернулись от меня, когда я искал работу и вы доверились незнакомцу, вы приняли горячее участие в судьбе несчастной девчонки с младенцем? Не каждая леди имеет такое большое сердце! Вы внешне строгая и суровая, но по натуре ангел во плоти. Леонард, вы ведь очень умная женщина, порядочная. Я хоть и не долго у вас служу, но видел в разных ситуациях и поэтому знаю, о чем говорю.       Леонард смутилась: — Мне очень приятно слышать твои слова, но я … — Леонард, — перебил он её. - Я давно наблюдаю за вами, … я люблю вас! Выходите за меня замуж!       Она разнесчастными глазами смотрела на него долго, потом расплакалась, он приобнял её за хрупкие плечи, стал гладить по голове и прошептал на ухо:  — Не говорите мне «нет!», не подумав. Она вздрогнула от последней фразы, вспомнив недавно сказанные эти же слова падре. — Ты мне очень нравишься, Фаусто, но … — Что «но»? Вы думаете, титул может решить ваши проблемы? Она несколько замешкалась с ответом, потом как-то неуверенно произнесла: — Ну, да, Фаусто, я так считаю. — Если этот мерзавец остался в живых, то ему никакой титул не помеха. Чтобы отомстить за оскопление, он пойдет на любое преступление. Вспомните, почему вы сменили охрану? Он прежнюю опоил! В другой раз он подкупит ваших слуг, вас могут отравить, подкинуть в кровать ядовитую змею… — он кивнул на их лошадей, мирно щиплющих траву в сени деревьев.- Посмотрите на коней. — Она послушно повернула голову.- Что можете добавить по теме?        Сеньорита нахмурилась. — Подрезать подпругу, колючку подсунуть под потник лошади… с каретой что-то придумать.        Он чмокнул её в щеку. — Умница! Я в полном восхищении! У вас необычайно острый ум для девушки! В мире нет таких денег, которые могли бы гарантировать безопасность, все продается и покупается в этом бренном мире.и- В этих словах она почувствовала горечь в его голосе.- Вы не стали искать наёмного убийцу, вы сделали умнее! Вы обратились ко мне за помощью и наказали его сами! Вы взяли ситуацию в свои руки и навязали свои правила! Вы победили в этой войне! Это по-мужски! У вас талант к оружию, оно слушается вас, как выдрессированная овчарка. Я думаю, что не ошибусь, если скажу, что вас не так просто обыграть в шахматы? — Ты так хорошо разобрался в моем характере! Я считаю себя обычной женщиной, которой нужно сильное мужское плечо, нужна его любовь, внимание, ласка и понимание, в конце концов! Я устала быть сильной, устала опасаться за свою жизнь, за жизнь близких, чести я уже лишилась, но не хочу лишиться …       Он не дал ей договорить, просто обнял и стал крепко, но нежно целовать. Сеньорита вся напряглась, но постепенно её тело обмякло, она обвила его шею руками и прижалась к его сильному и горячему телу, стала отвечать на его поцелуи. Через пару минут он с сожалением выпустил её из объятий — Выходи за меня замуж, Леонард?! — Я для тебя, как раскрытая книга, ты всё знаешь обо мне, ты даже принял роды…- он терпеливо ждал.- Ты спас меня от меня самой… — она ласково погладила его по лицу, нежно прикоснулась губами в нежном поцелуе.- Я согласна!       Счастливая улыбка ласкала лицо любимого, словно лучи солнца, он схватил её за руку и потянул в церковь, но на полдороге остановился и испытующе заглянул в её счастливо сияющие глаза: — Я хочу спросить тебя, дорогая, не пожалеешь ли ты, что вышла замуж вот в такой спешке, без подвенечного платья, без того, чтобы в твою честь устроили бал или раут, не хотела бы ты появляться везде, словно королева, на зависть всем твоим знакомым? Сейчас в городе большое торжество — венчаются одиннадцать пар и ты могла бы быть там, блистая шикарным платьем и драгоценностями, не пожалеешь ли, что тебя нет с ними всеми? — Нет! Он не сомневался в ее искренности, а следующие слова убедили его в том, что сердце его не ошиблось в выборе. — Когда-то я была глупой девочкой и мечтала обо всем этом, но, как оказалось, вся эта мишура мимолетна и я совершенно разочаровалась в ней. Главное в жизни — это любовь, уважение, взаимопонимание, поддержка. Праздник кончится, начнется жизнь, в которой не будет хватать простых семейных ценностей, таких, какие я вижу у своих родителей. Я насмотрелась при дворе на фальшивую любовь, на продажную любовь, на жестокую похоть, нет, не люблю всего этого — блеск драгоценностей на модных платьях, но с фальшивыми улыбками и притворными чувствами. Я хочу стать твоей женой, — просто закончила она свой ответ.- Пойдем, нас ждет священник… если ты не передумал…       Он обнял её и прижался щекой к ее волосам. Они были мягкими, пахли цветами апельсина, солнечные блики играли в её волосах. — Пойдем, любимая!       Они вошли в церковь, где к их великому удивлению ждал падре, он им щедро улыбнулся: — Я давно жду вас, дети мои! — ласково сказал он и показал на пол рядом с собой.- Становитесь и приступим к молитве.       Помещение постепенно заполнилось монахами и паломниками. Короткая служба закончилась, все разошлись, кроме молодой пары и падре. Священник остановил еще двух монахов: — Будете свидетелями. Влюбленных надо обвенчать.       Один из них спокойно отправился за кафедру, вернулся и протянул аккуратно сложенный квадрат прозрачной ткани Фаусто, тот с благоговением принял, развернул — ткань оказалась мантильей с вышитыми сплетенными кольцами по её краям. Он стянул капюшон с головы сеньориты и накинул мантилью, в его глазах читалось самой искреннее восхищение.       Леонард чуть не расплакалась от распиравших её чувств. Падре кашлянул, Фаусто взял под руку священника и отвел в сторонку. Он ему что-то сказал и вынул из кармана сложенный вчетверо потрепанный лист бумаги. На ней четко можно было увидеть какие-то вензеля, каллиграфическим почерком был написан текст, несколько печатей.       Падре с изменившимся лицом отошел с ним к столу, открыл книгу и сделал записи, потом оформил документ, подтверждающий законность бракосочетания, монахи поставили подписи как свидетели. Фаусто забрал бумаги и сложил во внутренний карман, потом вернулся к невесте и встал рядом с ней. Падре продолжил службу. Дочитав молитвы, он повернулся к молодым, держащимся за руки. — Дети мои, я обязан задать вам три вопроса и от их ответов зависит ваше будущее. Вы готовы? — Да! — был дан одновременный ответ. — Пришли ли вы сюда добровольно и свободно хотите заключить супружеский союз?       Оба убедительно качнули головами — Да! — Готовы ли вы любить и уважать друг друга всю жизнь? — Да! — ответили они одновременно. — Готовы ли вы с любовью принять от Бога детей и воспитать их согласно учению Христа и церкви?       Они кивнули и сказали — Да!       Священник улыбнулся и прочел над ними короткую молитву, потом попросил их повернуться друг к другу лицом и протянуть руки. Падре взял ленточку из фолианта специальную вышитую для венчания и чисто символически связал им запястья. — А теперь повторяйте за мной слова брачной клятвы…- но жених заговорил сам — Простите, святой отец, я дам свою клятву.       Падре только улыбнулся и кивнул. — Леонард, любовь моя, я знаю, что наша любовь была предопределена Богом. Несмотря на трудности настоящего и неизвестность будущего, я хочу, чтобы ты знала, я беру тебя в жены, потому что люблю тебя и буду любить вечно, пока смерть не разлучит нас, обещаю беречь и защищать тебя, клянусь быть с тобой в радости и печали, в болезни и здравии, в богатстве и бедности пока бьется мое сердце.       Леонард была поражена с каким благоговением и горячностью Фаусто произнес слова клятвы, на её ресницах блеснули слезинки. От волнения чуть дрожащим голосом она стала говорить: -Я Леонард, беру тебя, Фаусто… — Тристан, — подсказал он без тени улыбки на лице. — Тристан Фаусто, — послушно повторила Леонард, не сводя с него взгляда.- Беру тебя в мужья, клянусь быть с тобой в радости и печали, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас…- она набрала в грудь воздух.- Клянусь любить тебя и оберегать наш союз до конца жизни.       Священник развязал ленту и благословил молодоженов. Фаусто, не отрывая от любимой глаз, вынул из кармана два кольца. С нежностью он поцеловал ей руку и надел на палец кольцо, она взяла дрожащими пальцами с его ладони кольцо и надела ему на палец. — Данной мне Богом и людьми властью, объявляю вас мужем и женой! — Торжественно произнес падре.- Жених можете поцеловать невесту.       Падре велел им преклонить колени и прочел над их головами последнюю молитву, потом причастил их и отпустил с миром, поздравив их ещё раз и пожелал провести их семейный корабль по житейскому морю с любовью к Богу, церкви и ближним своим.       Молодые поклонились, Фаусто вложил мешочек с золотыми в руку падре Фелиппе: — Примите, святой отец, на добрые дела, коими славится ваша обитель, от нашей новой семьи.       Падре Фелиппе с благодарностью поклонился, еще раз перекрестил их и долго смотрел им вслед. Молодой муж, поддерживая супругу под руку, повел её к лошади. Перед тем, как помочь сесть в седло, молодожены обнялись и коротко поцеловались, потом он легко подняв женщину за талию, опустил её на коня. Они ещё некоторое время не могли оторвать глаз друг от друга, потом сеньор что-то ей сказал, она подала руку, он её поцеловал, затем оседлал своего коня и молодые покинули миссию. Падре озадаченно покачал головой и вернулся к своим многочисленным обязанностям. А молодожены ехали рядом, их кони шли бок о бок. — Леонард, любовь моя, ты так смотришь на меня, словно видишь в первый раз. Что-то не так? Ты уже пожалела, что вышла за меня?       Девушка действительно не могла отвести от него удивленного взгляда: — Да, действительно, это так и есть: я на тебя раньше смотрела, но не видела. Нет, конечно, видела, но не так как сейчас. Прости, я что-то запуталась… Я хочу сказать, что я сразу, как только увидела тебя в холле, когда ты пришел по объявлению о найме охраны, я сразу поняла по твоим глазам, что ты очень порядочный человек, твоя манера держаться говорила, что ты из непростой семьи, но попал в непростую ситуацию. — Вот так по глазам сразу поняла? — Да, вот так, Фаусто! На лицо можно натянуть любую маску, но глаза не солгут, они выдадут чувства. И потом, через приёмную моего отца проходит очень много людей от бедных и до приближенных к королю, от преступника до святого. Я научилась читать по глазам…- она опустила взгляд на руки, которые теребили уздечку.- Я только однажды ошиблась, но я сама виновата. Этот мерзавец из кожи вон лез, чтобы втереться в доверие к моей тетке, которая в свою очередь расхваливала его, как будто он единственный мужчина на свете и чистый ангел по натуре, только нимба и над головой и крыльев не хватает за спиной. Вот только крылья его, как и сердце, были черными и душу он продал демону из преисподней. Он окружил меня такой заботой, был настолько предупредителен и я, в конце концов, к счастью тетки и моему несчастью потеряла от него голову и бдительность. Рано или поздно он просто или убил бы меня или довел до безумия, к которому я уже была близка. Только твое появление, твое внимательное отношение ко мне, не позволили мне потерять рассудок. Ты сразу согласился научить меня всем приемам, которые по твоему мнению помогут мне защититься. Я так благодарна тебе за все, что ты сделал для меня и моего ребенка. Первый раз я обратила внимание на тебя, когда ты учил меня кулачным …то есть боксерским приемам. Я как могла сопротивлялась твоему притяжению, это было трудно, но я справилась, убеждая себя, что ты мой охранник. Потом ты согласился на моё предложение предстать перед всем светом моим поклонником. Все эти костюмы…- она кинула на него восхищенный взгляд.- Ты в них выглядел в них величественнее самого короля! А манерами мог загнать в угол любого графа. Ты не замечал какими глазами смотрели на тебя дамы, я дико заревновала, такого со мной никогда не было! Я была готова выдрать все волосы на голове, выцарапать их бесстыжие глаза, а они были готовы проглотить тебя, не пережевывая, у них только слюни не текли. Таких голодных взглядов я никогда не видела. Но ты шел рядом со мной, поддерживал едва заметными прикосновениями, улыбкой, восхищенным взглядом, словно действительно был в меня влюблен. Я уговаривала себя, что это игра и ты прекрасно с ней справляешься… Я так удивилась, что ты предложил поехать с нами в Калифорнию… — Сердцу ведано то, чего не знает разум, — серьезно сказал Фаусто.- Я чувствовал, что мое место рядом с тобой с самой первой минуты нашей встречи.       Сеньорита поддержала его: — Как говорят французы — у сердца есть причины, о которых разум ничего не знает. Я тоже чувствовала, что ты послан мне самим Провидением, я сама хотела пригласить тебя ехать с нами. Но ты опередил … — Твои глаза тогда так засияли, я понял, что ты более чем неравнодушна ко мне, — его взгляд жаром окатил её до самых пяток.       Сеньорита засмущалась: — Похоже, я уже тогда была в тебя влюблена, только не осознавала этого. Но после того, что со иной случилось… я думала, что никогда не смогу полюбить или поверить и подпустить к себе мужчину ближе, чем на несколько футов… Но ты вылечил меня своей любовью и терпением.       Мужчина протянул руки и, неожиданно выхватив её из седла, усадил перед собой. — Я весь твой, Леонард! Ты завладела моим сердцем, так одарила меня своим жарким поцелуем, чтобы я забыл на каком свете нахожусь.       Их губы встретились в сладостном долгом упоительном поцелуе, которому казалось не было конца. Когда они отпрянули друг от друга едва переводя дыхание, по лицу Леонард зарей счастья расцвела улыбка, она коснулась губами его подбородка и крепко прижалась к его сильному телу, наслаждаясь покоем и безопасностью. Он поцеловал её шелковистые волосы и прошептал: — Я люблю тебя, люблю, — и чуть громче.- Я люблю тебя сильнее, чем мог себе представить, ты моя душа, ты мое сердце и я хочу всю оставшуюся жизнь провести рядом с тобой…нет, вместе с тобой.       Её глаза наполнились влагой и она не смогла сдержать слезы счастья. Он еще крепче прижал любимую к себе.       Его прекрасная, самостоятельная и невозмутимая Калифорнийская богиня тихо плакала у него на груди от счастья, да и он сам был готов разрыдаться от бушующих у него чувств.       Они нашли свою спокойную гавань и никакие шторма житейского моря им не страшны. Кони продолжали идти быстрым шагом, не понукаемые своими хозяевами.