Бескрайнее небо

      Сегодняшнее патрулирование прошло несколько странно.       Судьба была благосклонна и определила мне в напарники Гана. Оставалось только решиться все рассказать. Подобрать нужные слова, чтобы человек не сразу бежал к начальству с просьбой отправить тихоню Бьянку в местечко с мягкими стенами. Хотя это до сих пор кажется мне непосильной задачей.       Сказать в итоге так и не смогла, но и без этого хватило проблем. Начиналось все, как обычно — наш клуб новичков и еще несколько рядовых поопытнее явились в штаб Сабаоди к Терусу. Тот раздал нам указания по патрулированию, ничем, впрочем, не отличавшиеся от предыдущих, и отпустил по секторам.       С Иоганном дежурства всегда проходят спокойнее. Просто ходим, наблюдаем за порядком в округе, что-то спрашиваем. Но поскольку новой информации поступает мало, то чаще всего мы обсуждаем обстановку в команде. Точнее — выходки близнецов и то, как они влияют на все. Сегодня такой роскоши не вышло, так как с нами патрулировал еще и один из числа рядовых Теруса. Человек незнакомый, в его обществе чувствуешь себя как-то неуютно — ни пошутишь, ни сделаешь передышку. Вдобавок дозорный — на планерке упоминали его имя, кажется Кевин — оказался тем еще молчуном и угрюмым товарищем. Ган потом шепотом признался, что в этом наш сегодняшний напарник переплюнул даже его.       Патрулирование сегодня выдалось особенно унылым. Конечно, местные уже не так негативно относились к нам — поняли, что мы не чета близнецам — но нового ничего узнать не удалось. Некоторые все же раздражались, когда мы начинали их опрашивать, говорили, что уже который день им задают одни и те же вопросы. Особо смелые начинали гнать бочку на Дозор, что мы — сборище некомпетентных людей, переливающих из пустого в порожнее. Оставалось лишь молча терпеть и продолжать работу, хоть и самой уже казалось, что мы просто тянем время. Вернее те, кто над нами. Ну да, у них наверху хватает проблем со всеми этими последними событиями в Маринфорде или касательно этих Сверхновых, которыми пугала Акуто. А мы знай ходи по островкам и талдычь как попугай одни и те же вопросы.       Однако вскоре привычный порядок вещей был нарушен.       Где-то после полудня мы пришли на последний участок нашей сегодняшней проверки. Это опять оказалась территория возле парка аттракционов, благо сегодня с нами близнецов не было, и можно спокойно работать. Но привычной шумихи и радостных криков отдыхающих не было слышно. Непривычно тихо.       Немного побродив по округе и поспрашивав, получили очередную порцию ругательств по поводу некомпетентного Дозора. Оказалось, что сегодня утром в этом секторе провели несколько арестов — взяли тех людей, кто подозревался в связи с пиратскими командами. Но Терус ничего такого нам не сообщал. Конечно, после отплытия Акуто с Архипелага за главных остались несколько капитанов — покуда не приплывет кто-либо с более высоким чином — но тот факт, что двое из них не в курсе этих арестов, настораживал. По крайней мере меня и Гана, Кевин же спокойно кивал во время рассказа, будто знал о произошедшем. Потом Ган высказался вслух о том, что на собрании у Теруса о задержаниях не было ни слова; на что более опытный коллега, скрывая улыбку, сказал, что аресты провели люди капитана Таунта. Вот как пить дать в тот момент Кевин мысленно потешался над нами, глупыми новичками. Но ни я, ни Ган ничего не сказали.       Дело было в другом. Во время этого обхода заметила, что знакомого уличного музыканта, что каждый раз попадался мне в этом секторе, нигде нет. Ради интереса поинтересовалась у одного торговца, которого опрашивали, о судьбе мужчины. На что получила ответ, что музыканта также арестовали утром. Якобы он был связан с какой-то командой из числа Сверхновых. Ган за это уцепился и продолжил расспрашивать, надеясь получить хоть какие-то новые сведения. А я вспомнила, как музыкант сказал мне о происхождении своей мелодии — о том, что он услышал ее от пирата. Задумавшись, я ходила вокруг лотков и незаметно начала напевать ту мелодию под нос, чем изрядно перепугала торговца. Мужчина настойчиво попросил не петь эту песню, так как не хочет проблем на свою голову. В ходе дальнейшего эмоционального рассказа торговца выяснилось, что по большей части из-за мелодии этой музыканта арестовали. Потому как незадолго до него на Сабаоди находился пират, что устроил кучу неприятностей местным жителям и дозорным, и частенько его можно было заметить за напеванием той же самой мелодии. Ган попросил торговца опознать этого самого пирата. А мне вся эта ситуация с арестами стала нравиться еще меньше. Что-то тут было не так, как сказал бы Крамер. Арест за исполнение песни — это что-то новенькое. Но мелодию я держала при себе, хотя она как назойливая муха мешала сосредоточиться на работе. Дабы отвлечься, заглянула в соседний шатер, думаю поспрашивать еще одного торговца.       Каково же было мое удивление, когда вместо продавца и его товаров я обнаружила там гору ковров и подушек, в центре которой сидела странного вида женщина. У нее была бритая голова, лишь небольшой темный ирокез торчал посередине. То, что я приняла сначала за длинные волосы на затылке, оказалось вплетенными бурыми и черными перьями. В ушах и на шее виднелись украшения в виде больших колец; на левом предплечье надет широкий браслет. Лицо у женщины грубое, с острым подбородком. Из одежды на странной особе был лишь полоса ткани, прикрывавшая грудь да набедренная повязка с черепом на правом боку.       Женщина сидела с закрытыми глазами, держа в руках маску с перьями, время от времени будто что-то втирая ладонью меж отверстий для глаз. В шатре стоял странный запах, напоминавший одновременно и пряности, и сигаретный дым. Наверняка тут курило с десяток Ганов каждые полчаса. А когда я хотела уже уходить из шатра, поняв, что ловить здесь нечего, начались странности.       От того места на маске, которое терла женщина, стал исходить голубоватый дым, тонкими струйками опутывая предмет. Сначала решила было, что просто не заметила курильницу рядом, но очень быстро дыма стало больше и он начал формироваться в какую-то фигуру подле женщины. Еще несколько секунд — и маска вылетела из рук, повиснув в воздухе там, где у призрачного существа виднелась бесформенная голова. Как только это произошло, фигура приняла очертания полупрозрачного крокодила, беззвучно щелкающего пастью. Чудо-зверь заметил меня и издал странный рык. Я даже не знала, что крокодилы могут рычать.       В этот момент женщина открыла глаза и посмотрела в мою сторону. У нее были очень светлые глаза, почти белые. Владелица шатра улыбнулась, и неожиданно ее улыбка оказалась красивой.       Я не успела сказать хоть что-нибудь, даже элементарно извиниться за беспокойство, как странная дамочка сообщила, что если я хочу избавиться от своего соседа, то это будет стоить тысячу белли и бутылочку льняного масла, что получат мои друзья. В противном случае меня так и будут мучить кошмары, и я так и буду тонуть в них.       Меня это напугало, сильно. Не дожидаясь, чего еще скажет эта ненормальная, я побежала прочь из шатра. И столкнулась с Ганом. Тот с удивлением спросил, что случилось, но я не могла сказать ничего вразумительного. Лишь что-то вроде «там психованная». Иоганн пожал плечами, заглянул под полог, и через пару секунд вернулся, неоднозначно что-то промычав. Кевин поинтересовался, опросили ли мы тех, кто в этом шатре, на что Ган ответил, что да. Мысленно я была благодарна ему, второй раз к этой больной идти не хотелось.       После короткого спора было решено возвращаться на базу. Ган предлагал посетить еще пару мест, но Кевин отказался, сославшись на то, что время обхода подошло к концу, и они уже и так порядком подзадержались. Мне показалось, что более опытный коллега был чем-то обеспокоен.       А когда уже шли на базу, спросила у Гана, удалось ли узнать что-либо от торговца. На что мой друг сказал, что в этот раз нам повезло, мужчина смог опознать этого пирата с мелодией, из-за которого многих арестовали, в том числе и музыканта, про которого я интересовалась. Ган протянул мне листовку со словами «похоже, скоро нас ждет что-то интересное».       Еще один странный товарищ. Широкая челюсть, необычные зубы, наушники… Потом вспомнила, как это лицо висело на доске Акуто во время ее объяснений про особо опасных ублюдков. Надпись под фото окончательно расставила все по своим местам.       Один из Сверхновых, Скретчмен Апу.       Похоже, спокойные дни дежурства в тихой гавани накрылись медным тазом.       Б.Х.