Джухёк.
Бэк немного прищурился, пытаясь понять, откуда он знает это имя и почему какой-то неизвестный ему образ высокого брюнета с красивыми тёмными глазами всплывает в его голове. Он пытался вспомнить, но у него это не получалось. Настойчиво вороша память, он рылся в чертогах разума, надеясь, что неизвестный Джухёк наконец объявит себя, и Бэк вспомнит, о ком идёт речь. Но всё было безуспешно. Он слегка дёрнулся, когда начал приходить в себя и осмотрелся. В глазах то темнело, то становилось до жути ярко. Он видел кровь на своих руках и на теле, но ран никаких не было, только слабое покалывание у живота. Он ничего не понимал. Не осознавал, где находится и что за ужас творится вокруг него. В его голове всё смешалось. Парень приподнялся на локтях, чтобы взглянуть на свои ноги. С одежды посыпались маленькие окровавленные осколки стекла. К счастью, ноги были целые, но русоволосый не мог ими шевелить. Долго не заостряя на этом внимания, Бэкхён огляделся. Заметив недалеко автомобиль, который теперь был больше похож на груду непонятно вывернутых в разные стороны железяк, внушал только страх и ужас, потому что парень понимал отчётливо, что он был в этом автомобиле. Сидел на заднем сидении прямо за водителем. А теперь он снаружи, лежит на холодном, багровом от крови асфальте. И что-то в определённый момент смутило Бэкхёна. Что-то не давало ему покоя. Посмотрев в противоположную сторону, парень заметил дым, струящийся из другой части авто. И тут до Бёна дошло! Из-за неистово сильного столкновения машину разрезало надвое. Задняя часть машины была недалеко от Бёна, переднюю же часть откинуло дальше, и Бэкхён в ужасе перевёл на неё свой изучающий взгляд. Из небольшого отверстия, напоминающего больше окно, торчало бездыханное тело водителя. Голова мужчины была вывернута на сто восемьдесят градусов, отчего залитые кровью, открытые в испуге глаза смотрели на Бэкхёна с переполняющим тело ужасом, заставляя молодого парня задохнуться от кипящей в его теле крови. У водителя не было руки, потому что основной удар пришёлся на левую сторону. К сожалению, подушки безопасности не смогли уберечь его покрытое жиром тело. Бэкхён поперхнулся от океана запахов, распластавшегося над ним. Он не понимал, как такое могло случиться. Что, в конце концов, произошло? Бэкхён чуть повернулся, и его измождённый взгляд упал на большой грузовик, который, видимо, с огромной скоростью впечатался в его автомобиль, поделив того пополам. Как такое вообще могло произойти? С какой надо ехать скоростью, чтобы произошла такая ужасная катастрофа? Всё это было неслыханно и невозможно. Откуда-то послышались крики и визги. Слух Бёна наконец стал приходить в порядок. Он дёрнулся, когда увидел человека в форме, быстро подбегающего к русоволосому. — Живой! — крикнул спасатель, присаживаясь к парню и тщательно того осматривая. — Не двигайся, сейчас носилки принесут. — Я в порядке, — Бэкхён отмахнулся от помощи, пытаясь подняться, но у него это не получилось. Мужчина более требовательно повторил «не двигайся», и Бён послушался его. Опять в больницу… Это отстой! Бэкхён устал от белоснежных палат, в которых гуляет запах медикаментов и, как ни странно, защитных бахил. Он устал пялиться в пустой потолок, устал от дерьмовой безвкусной еды, от не заканчивающегося трёпа врачей, которые диагностировали Бёну всё новые и новые заболевания. Парню даже пальцев не хватит, сколько нечисти нацепили на него, словно ярлыки. — Где Джухёк? — хриплым голосом вытянул из себя парень, когда подоспела небольшая бригада с носилками. Один из спасателей бросил на жертву спокойный, но в меру тревожный взгляд. — Водитель скончался. — Нет, — голос русоволосого на фоне шумных сирен был тухлым и совершенно неразборчивым. — Джухёк, — тяжелее повторил Бён, когда пара рослых спасателей уже несли его к машине скорой помощи. Один мужчина задумчиво посмотрел на Бэкхёна и, достав рацию из кармана, оповестил своих коллег о возможности третьего человека в чёрном авто.***
В больнице русоволосый провалился в страшный, пугающий сон. — Бэкхён! — упорно кричал чей-то голос у самого уха жертвы катастрофы. — Бэкхён, очнись! Молодой парень не мог ответить, не мог открыть глаза, но он всё слышал и чувствовал. Чувствовал, как чьи-то горячие большие ладони обхватили его мёртвые плечи, притягивая ближе к тёплому телу, от которого веяло притягательным и манящим мужским одеколоном. Бэкхён чувствовал обжигающее дыхание на своей щеке, а затем мягкое, но цепкое прикосновение чьих-то пальцев, которые убрали чёлку с его лица. Своим телом или слухом Бён улавливал тяжёлое быстрое сердцебиение этого мужчины. Вибрация проносилась по их телам, отделяя от остального оглушительного мира. Мужчина, что обволакивал парня объятиями, резко зашипел от нахлынувшей боли, а затем последовало тихое ругательство куда-то в сторону. Бэкхён понятия не имел, кто в данный момент был перед ним, и кто держал его рядом с собой, одурманивая своим испепеляющим теплом. Но одно Бэкхён знал точно. Ему нравился этот по-настоящему обеспокоенный голос, нравился тембр, тон и эта грубоватая хрипловатость. Пара мгновений тишины и какого-то копошения; Бэкхёна положили на холодную землю, и всё его тело пронзила адская боль. А после безмятежное спокойствие. Что-то удивительно мягкое и тёплое коснулось его губ, а после, почувствовав дикую обжигающую жидкость, струящуюся по его горлу, парень ахнул от удивления, распахнув ранее омертвевшие веки. Ресницы запорхали в воздухе, и Бён увидел силуэт мужчины перед собой — того самого Джухёка. Бэкхён был в этом уверен на все сто процентов. Чуть сведённые к переносице брови не скрывали беспокойства и тревоги. Глаза были наполнены тяжкой грустью, но в то же время облегчением. Джухёк смотрел по-доброму на парня. Но было в нём что-то непонятное. Что-то чужеродное и сумасшедшее. Бэкхён не мог точно разобраться из-за до сих пор затуманенного взора. Чуть оклемавшись, парень вновь раскрыл глаза, но перед ним уже никого не было, а повернув голову, он заметил удаляющуюся фигуру. Через разорванную одежду можно было разглядеть огромную копну смоляных волос, словно прикреплённый к затылку мужчины и позвоночнику парик. Торчащие такого же цвета кошачьи уши из головы и длинные неестественные человеку когти на руках. Бэкхён точно сошёл с ума. Точно слетел с катушек. Резко проснувшись, парень дёрнулся от боли, как от стрелы, пронзившей всё его тело. Он начал шарить рукой по белым простыням, будто ища что-то важное. Словно искал что-то тёплое и родное, но ничего не найдя, почему-то опечалился. — Чёрт возьми, — выругался парень в пустой белоснежный потолок, а потом в его память врезался недавний сон, в котором его держит рядом мужчина с угольными волосами. Первый вопрос в голове: «Что это было?», а потом осознание. Джухёк, мать его, просто скрылся с места аварии! Он просто слинял, оставив Бэкхёна подыхать. Какого черта он ушёл? Почему не в больнице вместе с Бёном? Он вообще не пострадал что ли? Он вообще идиот что ли? Куда он, блядь, пошёл? Бэка разрывала ярость и негодование, но самое обидное — он ничего не мог сделать. Он не мог сейчас встать и пойти искать своего телохранителя. Он не мог сейчас прописать ему пару прямых ударов в лицо, не мог заглянуть в эти темные красивые глаза. Красивые? Нет. Ужасные! Ужасные, просто отвратительные, чудесные глаза! Чёрт! В этом был весь Бён: сначала он кидался на человека со всевозможными оскорблениями, а потом начинал думать. Джухёк в розыске. Он опасный преступник. Но… Возможно ли это? Как такой человек, как Джухёк, который вечно извиняется перед людьми, если их даже не задел, мог так бесчеловечно и дико распотрошить кого-то, оставив без головы? Это ещё одно безумие. Точно ли именно он в розыске? Бэкхён глупец! Он слишком поспешил с выводами. Да, описание убийцы невероятно совпадает с характеристиками телохранителя. Да, фоторобот чем-то схож с лицом Пака. Но, чёрт возьми, это всё ни капельки не похоже на Пак Джухёка! Тогда почему он скрылся? Почему не остался ждать помощи вместе с Бёном? Может, всё-таки это он убийца и теперь кинулся в бега? Прячется от полиции, которая, кстати, совсем скоро должна наведаться в палату Бёна. Это безрассудство! Парень помнил, как выстрелил в Джухёка, а тот всё равно накрыл его своим телом, чтобы удар не коснулся Бёна. Он выстрелил и попал! Это сто процентов. Бэкхён чувствовал себя ублюдком. Последним ублюдком. Он испугался, словно маленький мальчик. Выстрелил в своего же телохранителя, потому что так захотелось. Что же он натворил. Ему стало страшно, и то зерно страха за мгновение проросло, когда он направил дуло пистолета на беззащитного брюнета. Бэк почувствовал себя сильным в тот момент, почувствовал, что никто не способен его одолеть. Ранил Пака. А тот защитил его. Возможно, этим поступком даже спас от неминуемой гибели. Опять. Снова, снова и снова. Пак защищал его, да, это была его работа, но иногда Бёну казалось, что телохранитель слишком усердно старался. Старался во всём угодить маленькому трусливому господину. Старался показать себя. Бэк вспомнил ту бутылочку йогурта и булочку, которую Пак нежно опустил на его колени. Парень никогда не забудет этот подаренный ему взгляд. Бэкхён привык к Паку. Чертовски не по-детски привязался к этому высокому брюнету. Бёну было спокойно, когда он знал, что где-то недалеко стоит его сильный телохранитель. Бэкхён чувствовал себя иначе, после появления Пака в его жизни. Будто сам парень изменился. Временами русоволосому даже казалось, что он чувствует то же самое, что и Пак. Те удары, которые Сонджун наносил телохранителю на ринге, Бён помнил. Отчётливо помнил, словно били не Джухёка, а его. Что-то странное бурлило в его венах, а ночами не давало покоя. Русоволосый вернулся мыслями к аварии, вспоминая вытаращенные глаза мёртвого водителя. Теперь эта картина точно будет преследовать его в кошмарах. Он никогда не любил этого тучного мужика, у которого рот никогда не закрывался, но Бён не желал ему зла. А тем более смерти. Самое отвратительное, что никому не будет дело до этого мужика, кроме Бэкхёна. И Бэк будет его вспоминать. Редко, но будет. А сейчас все мысли Бёна были о черноволосом странном парне ростом под два метра. Немного глуповатый, моментами резкий, статный, со взрывным характером и огромной силой. Бэк не верил Джухёку до конца, но то, что тот делал для Бёна было немыслимым. Именно сейчас, когда русоволосый отлёживался один в палате, он понял, насколько же был глупым. Ведь телохранитель никогда не желал ему зла, никогда не делал больно. Да, конечно, один раз чуть не скинул с моста, но это мелочи. Бэкхён потрепал свои волосы в надежде, что станет выглядеть хоть капельку лучше. Ведь весь его вид выдавал усталость и слабость, хотя на самом деле ему было хорошо. У него сломана только одна нога, поэтому наложили гипс, всё остальное — царапины и неглубокие раны. Лежать в больнице было не обязательно. А точнее, Бён не хотел. Бэкхён стал замечать изменения в своём теле. Любые раны, порезы — всё заживало очень быстро. Русоволосый не удивится, если через две недели его нога уже будет как новенькая. Да и боль сама по себе ощущалась не так, как раньше. Он спокойно мог перенести почти всё. Даже сейчас нога уже не ныла, а раны точно затягивались под пластырями и бинтами. Бён был в этом уверен. Он это чувствовал.***
На следующий день после аварии Пак так и не объявился. Как и Чунмён, впрочем. Хотя он обязан был сразу приехать, потому что это тот человек, который узнаёт всё и сразу. И непонятно откуда. Бён ковырял покрывало, из которого выбилось пара белых ниток. Он их крутил, потому что ему было очень скучно. Он старался коротать время, как только мог. И был несказанно рад посетителю. А если быть точнее, Чунмёну. Тот, постучав в дверь два раза, вошёл, когда получил разрешение от господина. — Как ты себя чувствуешь? — вежливо поинтересовался Ким, подходя ближе к постели. — Больной, — дополнил мужчина, усмехнувшись. — Чуть не помер, между прочим, — съязвил парень, но всё-таки был очень рад видеть знакомое лицо, хоть и такое тупое. — Не помер. Уже хорошо. А вот про водителя такого не скажешь, — неловко пробубнил Чунмён, поджимая губы и отводя взгляд к окну. В комнате ненадолго повисла мёртвая тишина, а потом секретарь вновь заговорил: — Это был не несчастный случай. Бэк, сначала не поверив в слова мужчины, приподнялся с постели, опираясь на локти. — Что ты имеешь в виду? — не понял Бэк, наблюдая за тем, как мужчина в костюме спокойными размеренными шагами прохаживался по палате, рассматривая пустые стены и не желая смотреть на молодого парня. — Грузовик был пуст. Им управляли дистанционно, — заключил Ким и соизволил наконец-таки подойти к окну. Бэкхён поперхнулся воздухом. Ответ был очевидным. Кто-то пытался убить его. И только благодаря Паку парень сейчас дышит полной грудью. — Нет, мы выехали на красный свет на перекрёстке. Это был несчастный случай, — возразил Бён, а его руки предательски задрожали. Ким говорил какую-то бессмыслицу! Полную чушь! — Если не на перекрёстке, то где-нибудь в другом месте грузовик бы точно вас настиг. Всё дело времени, я думаю. А если бы не вчера, то сегодня, например. Или завтра. Короче говоря, Бэкхён, — мужчина резко развернулся на пятках, отчего его туфли заскрипели на полу. А воздуха в комнате становилось всё меньше и меньше, будто кто-то насильно высасывал из помещения весь кислород. — За тобой, видимо, кто-то охотится. — Охоти… — У тебя есть недоброжелатели? Да полно! Целая стая выродков, которая желала бы Бёну смерти, только благодаря его тупому папаше, у которого очень опасный бизнес на плечах. Крис… Может быть, ещё Минсок, у которого знатно опустели карманы после спарринга. Это мог быть кто угодно! — Пальцев не хватит, — промямлил Бён, чуть стихнув. Он медленно опустился на уже твёрдую подушку, стараясь сложить паззл воедино. Ким устало выдохнул. — Знаешь, — медленно протянул он. — Я так и думал. Оставшееся время, что Ким провёл в палате Бёна, молодой господин молчал. Его мысли, будто ищейки, где-то блуждали, выискивая что-то важное в его безлюдных переулках разума. Русоволосый просто пялился в одну точку, ни на чём не сосредоточившись. Ему было плохо. Тем временем, Чунмён продолжал разговаривать со стенами. — С полицией я уже всё обсудил. Бэк, — обратился Ким к парню, но тот даже ухом не повёл. — Ладно, можешь не реагировать. Главное, слушай меня, — мужчина тяжело выдохнул, ему очень хотелось пить. Он тоже через многое прошёл, как и Бэкхён. Но он не должен показывать свои эмоции. — С полицией я разобрался. Они не будут тебя беспокоить. Бён Мун замнёт это дело. Он сказал, что если получится, сам найдёт преступника, но, честно говоря, ты сам понимаешь, что он и не встанет со своего кресла, чтобы что-то сделать. Так что на многое не рассчитывай. Полиция не будет заниматься этим расследованием. Водитель твой умер, у него нет ни семьи, ни друзей, так что всё будет хорошо. Машину тебе пока что не выделят. Все твои вещи, включая твой пистолет, по приказу Муна, я заберу. Я без понятия, где твой телохранитель сейчас. Возможно, он погиб из-за большой потери крови где-то. Ещё не знаю. Возможно, тебе наймут нового, но нескоро. Ты будешь жить в старом доме за городом, в лесу. Ты помнишь это место, Бён? У Бэкхёна намокли глаза. Он еле-еле сдерживал себя. Парень коротко махнул головой в знак согласия. — Так вот, ты будешь жить пока что там. Мун не хочет, чтобы ты шатался по городу. Там никого не будет. Только свежий воздух, деревья, трава. Поправишься быстрее. Твой психолог будет к тебе приезжать. У него будут ключи от дома. Раз в три дня будет приходить женщина с едой. Все твои деньги я, соответственно, тоже заберу — они тебе не понадобятся. В доме один кнопочный телефон. По нему можно позвонить только доктору или мне, если что-то случится. Ты слушаешь меня? Вынужденный кивок. — Не знаю, вроде всё сказал. Если что-то ещё будет, позвоню вечером на тот телефон. Дом уже подготовлен. Так что отвезу тебя туда сегодня после семи. Ты понял? Кивок. Бэкхён шмыгнул носом. — Есть вопросы? — спросил Ким, разминая свои плечи и подходя к двери. Парень окинул секретаря пустым взглядом и посмотрел в глаза того с огромной скорбью и печалью. — Джухёк мёртв? — единственное, что выдал из себя бледный, как мертвец, Бэкхён. Ему было больно, невообразимо больно. Будто только что ему вонзили нож в сердце. Это было не описать словами. Его все бросили. Оставили одного. Ни с чем. У него было куча вопросов, начиная с «почему отец отказался от расследования?» до «как я буду мыться в том доме, если даже ходить нормально не могу?». Но единственное, что он смог выдавить — это вопрос о Джухёке. Главное, чтобы быть в том доме со своим телохранителем. Бэкхён хотел чувствовать себя в безопасности. Не хотел чувствовать одиночество и страх. — Повторюсь, — измученно вздохнул Ким, немного разозлившись из-за того, что ему вновь придётся что-то повторять. — Я ещё не знаю. Бэкхён проводил мужчину до двери тупым бесцветным взглядом. Чунмён остановился у входа, оповестив молодого парня, что сейчас должен прийти врач, и Бэка отвезут на обследование. Громко захлопнув за собой хлипкую дверь, Чунмён удалился. Бэкхён остался один на один с собой. Он чувствовал… Он уже ничего не чувствовал. Словно только что он провалился на дно. На самое дно. Где никого нет, где только чернота. Бесконечная темень и звукоизоляция. Здесь никто никогда не услышит его крики, мольбы и молитвы. Здесь невозможно шевелиться, будто всё его тело обмотали стальной верёвкой. Даже пальцем не дёрнуть. Нужен ли он ещё кому-то вообще? Бэкхён сломлен. Парень почувствовал, как холодная щекочущая дорожка горя скатилась по его щеке и растворилась где-то на простыне. А потом вторая. Третья. Как только парень уловил приближающиеся шаги к его палате, он тут же смахнул рукой с лица скупые слёзы. Через короткое мгновение к нему в палату вошло четыре человека. Впереди всех был старик с идеально уложенной копной седины. Дотошный тип. Его черты лица были резкими, а нос необычайно большим, отчего его лицо казалось до жути непропорциональным. Весь его вид говорил Бёну только одно — здесь главный я, никто не может мне перечить. Врач смотрел строго и угрюмо. Мужчина объяснил Бэкхёну дальнейшие действия. Ему предстояло сдать пару анализов. Молодой парень не сопротивлялся. Девушка, которая стояла позади низенького доктора, выкатила вперёд инвалидную коляску. Бэкхён мог ходить и с тростью, но в данный момент так было быстрее и эффективнее, тем более русоволосому ещё нельзя было перенапрягаться. На мужчине, который стоял позади всех, был такой же белый халат, но на голове красовалась небольшая смешная белая шапочка, а пол-лица закрывала медицинская маска. Он хотел было предложить помощь Бёну, но тот вежливо отказался, сказав, что может пересесть в неё самостоятельно, без чьей-либо помощи. Без его разрешения Бэкхёна никто не касался. Единственное, о чём думал Бён, было нежелание всё это проходить, но с другой стороны ему стало плевать. Откровенно плевать на всё, что происходило вокруг него. Нужны анализы — он их сдаст. Нужно сделать укол — пусть делают. Нужно, чтобы Бэкхён помер — он умрёт. Сев в коляску, словно инвалид, он почувствовал себя ещё более немощным и жалким. Отвратительное чувство. Доктор и двое молодых сотрудников в белых халатах вышли первыми и направились в другое крыло здания, Бэкхёна повезли следом. Он проехал пару десятков метров, прежде чем заметил, что его коляску вместе с ним развернули в противоположную сторону. Доктор и сотрудники больницы тут же скрылись из виду. Возможно, так и надо было. Но Бёна что-то смутило. Бэк стал оборачиваться в разные стороны, наблюдая, как троица уходит, совершенно не заметив пропажи в виде больного на коляске. Русоволосый растерялся. — Я думаю, мы не туда едем. Врачи… — Бэк замялся, полностью запутавшись. — Они в другой стороне. Что… Что происходит? Бён развернулся и поднял голову, наблюдая за тем, как сотрудник снимает свою огромную медицинскую маску с лица. И на Бёна хищно и весело уставились тёмные глаза. — Ты? — парень точно подавился изумлением, когда ехидная улыбка появилась на лице телохранителя. Бэкхён ахнул от удивления, приложив ладошки ко рту. На лице застрял немой вопрос: «Что ты тут делаешь?». — Скучал по мне? — позлорадствовал Чанёль, скидывая свою дурацкую шапочку с головы, она точно не подходила ему по размеру. Да и вообще, Пак посчитал медицинскую форму невероятно глупой и неудобной. Особенно когда своровал чью-то, что не подходила ему в плечах и в длину. Больной, которого только что выкрали из-под носа врача, улыбался до ушей. Но это скрывалось за прижатыми ко рту ладонями, поэтому никто, даже Пак, не мог видеть это поистине великолепное, милое зрелище. — Куда ты меня везёшь? — шепотом кричал Бэк, чтобы окружающие не заподозрили ничего странного. Бён нервно повернулся к телохранителю лицом и был до безумия счастлив его видеть. Живого и невредимого. Такого классного, сумасшедшего и весёлого. Впервые за долгое время он так счастлив видеть брюнета. Как он его сразу не узнал? — Подальше! — заключил Пак, настороженно оглядываясь по сторонам и везя пациента по направлению к главному выходу из больницы, как ни в чём не бывало. Нет, Чанёль не воровал больного. Он забирал то, что принадлежало ему. — Где ты был всё это время? — Бэк, не скрывая улыбки, пялился на Пака. И вот они уже подкатились к выходу. Чанёль ускорил темп, чувствуя, как кровь с адреналином закипали в нём всё с большей силой. — Мы сбегаем из учреждения! Осторожно, ступеньки! — басит гард, быстро прокатывая коляску Бёна по короткой лестнице вниз. От такой дороги тело Бэкхёна подскакивало то вверх, то вниз, в сопровождении непонятного кряхтения. Он был похож на готовую пельмешку, бултыхавшуюся в кипящей воде. Бэкхён впервые за очень долгое время засмеялся в голос. Его звонкий детский смех окутал всю улицу. — Стой, — умолял Бэк, когда его пятая точка всё сильнее билась об твёрдое кресло. — Стой! — снова счастливый смех. — Скучал по мне? — более настойчиво, но игриво повторил свой вопрос Чанёль, смотря на зажмуренную физиономию господина. — И в мыслях не было! — завопил Бэкхён.