В тихом омуте

— На предыдущем уроке я просила вас разделиться на пары, — миссис МакГонагалл чуть сместила оправу на кончик носа и посмотрела на класс поверх стекол. — У меня здесь список. Она нахмурилась, когда поняла, что взяла не тот лист, и вернулась к преподавательскому столу. — Где же он? — она принялась перекладывать тетради и учебные материалы из одной стороны в другую. — В общем, пока я занимаюсь поисками, правила следующие: партнер постоянный и обмену не подлежит до сдачи проекта. Ответственность у вас общая, так что если я выявлю, что кто-то пытается сложить всю работу на напарника, в табель сразу пойдет "F". Мистер Эйвери, вас это касается в первую очередь. Эйвери осклабился в ответ, но Оливер знал, что это лишь попытка сохранить лицо перед друзьями. МакГонагалл опасались и на открытый конфликт не шли. — О! Вот и список, — она расправила чуть смятый лист бумаги и принялась зачитывать. Чем больше фамилий называлось, тем больше Маркус хмурился. Неужели, ему достался в пару какой-нибудь придурок? Не хотелось все делать самому, ну, или тянуть на себе большую часть. Но, когда МаГонагалл назвала последнюю пару, Маркус удивлённо вскинул брови. — Флинт и... — кажется, она сама не ожидала чего-то подобного, потому запнулась и с удивлением произнесла: — Вуд. — Вот, что значит — ездить на соревнования, Марк. Пока ты отдыхал, мы тут парились, а теперь справедливость восторжествовала, — поделился своим мнением со всем классом Пьюси, всем корпусом разворачиваясь к Флинту и насмешливо улыбаясь. Маркус закатил глаза, на мгновение задумавшись, действительно ли Эдриан настолько тупой, что думает, Маркуса задевают подобные колкости. Более того, Флинт был уверен, что и Вуда-то они задеть не могли. Пока Пьюси, остановленный строгим взглядом МакГонагалл, не добавил, намеренно громко шепнув через плечо: — Будь осторожен, Марк, я слышал он гомик. Маркус едва сдержался, чтобы не зарядить по затылку Пьюси, и покосился на Вуда. Оливер старался ничем не показывать, что он что-то услышал, или что ему что-то не понравилось. Он снова неестественно выпрямился и уставился прямо перед собой на доску. То, что он оказался в паре с Маркусом, было одновременно и подарком, и каким-то наказанием. Да, была возможность расположить Флинта к себе без надоедливого присутствия их одноклассников, и еще пару недель назад Вуд бы обрадовался этому, но теперь, когда он "создал" Шона, который в свою очередь все-таки умудрился заинтересовать Маркуса, это становилось еще и проблематично. — После урока подойдете ко мне за темами, — МакГонагалл положила листок в толстую тетрадь и окинула класс взглядом. — Мистер Пьюси, выходите. Тот быстро огляделся, словно искал повод отказаться, но потом все же встал и шаркающей походкой направился к доске. — Поживее, мистер Пьюси, даже с такой скоростью урок не закончится раньше, пока я не опрошу вас как следует. Оливер криво улыбнулся и приготовился наблюдать за страданиями Эдриана. — Итак, — МакГонагалл довольно улыбнулась, — Ли Харпер "Убить пересмешника". — Ну, — Пьюси переступил с ноги на ноги и кинул умоляющий взгляд на класс, но все уже приготовились наслаждаться его унижением, так что никак не отреагировали, а Оливер, почувствовав себя частично отомщенным, сложил руки на груди и откинулся на спинке стула назад, продолжая зло улыбаться. — Ваше мнение, основная идея, хоть что-то по этому роману, — поторопила его МакГонагалл. — Как видите, я даже подсказала вам, что это роман. — Это книга о девке… Которая, — он запнулся и перевел взгляд на МакГонагалл. — Я не готов. — Все не так плохо. Вы хотя бы знаете, что основным персонажем является девочка, так что, надеюсь, хотя бы открывали книгу. Это больше, чем я могла ожидать, — МакГонагалл сверилась со списком. — Вы с мистером Эйвери в паре? Буду с нетерпением ждать результатов вашей совместной работы. Оливер чуть опустил голову, чтобы никто не видел, как довольно он улыбается. Он определенно очень-очень симпатизировал МакГонагалл. — Кто хочет ответить? — спросила МакГоннагал, когда Пьюси сел на место. — Кто-нибудь, кроме мистера Вуда, — уточнила она и обвела взглядом класс. Маркус поднял руку. Вообще он не любил выступать у доски, но этот роман произвёл на него слишком яркое впечатление, так что было интересно высказать своё мнение, чтобы выяснить, насколько правильно он все понял. К тому же ему отчего-то хотелось проявить себя. Думать о том, что это как-то связано с тем, что его поставили в пару к Вуду, не хотелось. — Вы, мистер Флинт? — сдержанно улыбнулась МакГоннагал. — Прошу вас, — она сделала приглашающий жест к доске. — Моё мнение, да? — Маркус несколько неловко переступил с ноги на ногу и прочистил горло. — Во-первых, этот роман подходит всем возрастным категориям. Во-вторых, он многоплановый. Поднято много разных тем, проблем. Да и просто ловко описанных глубоких мелочей здесь просто вагон! — он запнулся на нелитературном описании и поморщился. — Третье, автобиографические моменты. Чувствуется, что автор ощутил все на себе. Расизм, проблемы толпы... Но, на мой взгляд, самая шикарная тема в романе — воспитание, даже проблема с чернокожими на её фоне отходит на второй план. Аттикус — это же просто идеальный отец. Ни одна его фраза про воспитание не была лишней, глупой, спорной или неправильной. Это просто руководство «Как не задолбать и не разочаровать собственного ребёнка», — он усмехнулся и извиняющеся улыбнулся МакГоннагал. Оливер попытался скрыть самодовольство. Глупо, но он испытывал иррациональное чувство гордости за Маркуса, словно его ответ был его, Вуда, личным достижением. Если бы их отношения позволяли, он бы обязательно прокомментировал ответ Маркуса в личном сообщении, но, увы, такой возможности у него не было. — Хорошо, мистер Флинт, — МакГонагалл кивнула и вдруг обратилась к Оливеру. — Мистер Вуд, вам есть, что добавить? Замечания, поправки, возможно, вы в чем-то не согласны с мнением мистера Флинта. Оливер отрицательно мотнул головой и ответил, при этом глядя на Маркуса. — На мой взгляд, ответам мистера Флинта не хватает литературной изящности, но здравость мысли определённо присутствует. — Замечательно, — МакГонагалл что-то черкнула у себя в записях. — Я также с нетерпением буду ожидать вашего парного ответа, молодые люди. Правда, по несколько иной причине, чем ответа мистера Эйвери и мистера Пьюси. И, чёрт возьми, Оливеру понравилось, как это прозвучало. Словно его и Маркуса противопоставляли другим. Самому Оливеру было не привыкать к подобному, но сейчас он был не один, и это было приятное ощущение. Настолько, что Оливер с трудом дождался перемены, чтобы все же написать Флинту. "Привет. Как настроение?" Конечно, это было совсем не то, что ему хотелось бы написать, но нужно было с чего-то начинать. * * * "Салют! Ты меня вчера не кусал, ботаник? У меня сегодня приступ гениальности", — написал ответ Маркус, стоя в очереди в столовой. Кто-то подтолкнул его в спину, и только тогда Флинт понял, что так и завис, оторвавшись от последнего человека на пару метров. — Эй, полегче, — огрызнулся Маркус, оборачиваясь, и наткнулся взглядом на Оливера. Тот как всегда сидел за крайним столом в гордом одиночестве, и Флинту тут же подумалось, что стоит обсудить с тем, что делать с их общим проектом. Заплатив за обед и подхватив поднос, Маркус уже было направился к его столику, но в последний момент, когда заметил, что Панси — девчонка из их с Пьюси компании — махнула ему, резко свернул в ее сторону. Сразу стало немного стыдно за этот приступ честолюбия, но Маркус решил не зацикливаться. Оливер проводил его тяжелым взглядом, а потом вернулся к изучению своего ланча. Не то чтобы он ожидал, что Флинт подойдет к нему, но то, что тот собирался, было абсолютно ясно, как и то, почему он внезапно сменил свое направление, передумав. Поэтому, наверное, и ответ Вуда оказался несколько грубым: "Не думаю, что одного укуса будет достаточно, Маркус". Он специально не стал пояснять, малодушно понадеявшись, что Флинт не поймет, каким тоном полагалось озвучить это сообщение, но самому Оливеру казалось, что телефон захлебывается сарказмом. — Не помешаю? — на соседний стул громко плюхнулась сумка, а следом сел и Винсент Кребб — безмозглый спортсмен, по мнению Вуда. Оливер вопросительно посмотрел на него. — Ах, да, чего это я. Конечно, не занято, — Кребб, как показалось Оливеру, усмехнулся как-то особенно мерзко. — Ты что-то хотел? — не выдержал Оливер спустя пару минут молчания. — Слушай, — тот словно ждал этого вопроса, — а, правда, что про тебя говорят? Ну, что ты гомик? Кребб широко улыбнулся и чуть повернул голову назад. Оливер проследил за его взглядом и обнаружил группу поддержки в лице таких же тупоголовых спортсменов. — Знаешь, — медленно начал он с непроницаемым выражением лица, — мне мой имидж не позволяет громко смеяться, но я хочу, чтобы ты знал, что где-то в глубине души я ржу как лошадь, — тот непонимающе посмотрел на него, и Вуд добавил еще сравнение. — Катаюсь по полу от смеха. Лол, как распространено в сети. И тут Кребб заржал — именно, что заржал. На его смех начали оборачиваться даже те, кто пропустил начало разговора. — А ты смешной чувак, — прокомментировал он, наконец отсмеявшись. Оливер передернул плечами, словно отмахиваясь от этого, и демонстративно достал из сумки книгу, показывая, что не планирует продолжать общение. Винсент тут же вырвал книгу у Оливера из рук. — Так ты гомик или нет? — продолжил он допытываться. — Любишь, когда тебя дерут, как сучку? — протянул издевательски томно прямо в ухо. — Или ты девственник, но мечтаешь о крепком члене в своей заднице? — Кребб глумливо улыбнулся, окидывая Вуда оценивающим взглядом. Оливеру тут же захотелось уйти. Когда над ним насмехались, это было одно. Стоило "шутнику" отвесить в его сторону пару грязных комплиментов, а самому Вуду вяло огрызнуться, все на том и заканчивалось. К сожалению, были стычки, когда агрессия переходила из словесных перепалок к мордобою. И вот этого Оливер опасался. Он не считал себя трусом, но вместе с тем не был и фанатом боли, но судя по тому, как разошелся Кребб, любой его ответ или его отсутствие могли привести к печальным для Оливера последствиям. В то же время, Вуду становилось все сложнее сдержать язык за зубами. Словно он хотел покрасоваться перед Флинтом своей безрассудной храбростью, граничащей с идиотизмом. — Если ты лично заинтересован, то так и скажи, — огрызнулся Оливер, хотя собирался промолчать, — и я подумаю над тем, чтобы стать гомиком специально для тебя. Кафетерий зашумел, кто-то заулюлюкал, раздался смех, а Вуд почувствовал, что его бросило в жар — от стыда и всеобщего внимания. Кребб удивлённо поднял брови и посмотрел на Вуда непонимающе: — Так я и говорю, — он повернулся всем корпусом к Оливеру, игнорируя пристальное к ним внимание. — Ты разве не знал, что я гей? — сказал он таким тоном, словно это действительно жутко удивительно не знать все о его персоне. Оливер криво улыбнулся так, что его лицо словно перекосило. — Я не любитель собирать сплетни. Но, раз уж такое дело, я обещаю подумать, — он окинул беглым взглядом ближайшее пространство, словно надеялся найти поддержку хоть в ком-то. — А теперь могу я вернуться к своей книге? Это очень важно. Вуд понимал, что в случае потасовки все скорее будут с любопытством наблюдать, нежели вмешаются ради него. И где, черт возьми, носило дежурного учителя? Разве не для разрешения таких ситуаций в преподавательской висел график, согласно которому все поочередно должны были курировать кафетерий? — Ладно, — неожиданно покладисто отозвался Кребб и протянул книгу Вуду, — только не задерживай с ответом, — он причмокнул губами, снова наклонившись к уху Оливера и поднялся. Друзья по команде встретили его, как героя — дружным ором и рукопожатиями, и было в этом всем нечто омерзительное, что заставило Маркуса, тоже наблюдающего за развернувшейся сценой, передернуть плечами. И это члены его команды. Да чтоб ему удавиться, чтобы ещё раз поставить Винсента в первую линию. Будет до конца курса сидеть на скамейке, грязный гомофоб. Неудивительно, что у Вуда на лице всегда присутствовало выражение лёгкого отвращение ко всем окружающим. Ему с его мозгами наверняка гораздо труднее было переносить чужую тупость. "Плохой день? Или тебя задело, что я назвал тебя ботаником? Не подразумевал ничего плохого. И вообще ум — самое сексуальное в человеке, имхо", — все еще размышляя, написал Флинт сообщение Шону. Сама новость, давшая одноклассникам новый повод для насмешек, таковой для Маркуса не была. Возможно, только тем, что он догадывался об ориентации Оливера, Флинт и мог объяснить свое невольное к нему внимание. Словно за Вудом нужно было присматривать просто потому, что его вычислил флинтовский гей-радар, и Маркус чувствовал некую ответственность за своё знание. И то, что он уже был готов вмешаться, было из той же оперы. "Чувствую себя ослом. Как мне загладить свою вину", — написал Маркус, когда стало ясно, что Шон ему отвечать не собирается. Оливер же выждал для верности несколько минут, чтобы его уход не воспринимался как унизительное бегство, убрал книгу в сумку и наконец покинул помещение. Уже на улице он достал телефон и обнаружил несколько пропущенных сообщений от Маркуса. После неприятной сцены от былого радушного настроения не осталась и следа, а потому и желания флиртовать не было от слова совсем. "Не видел сообщение, так что ответ на первое. Неужели, ум? И ты, конечно, в первую очередь при выборе парня оцениваешь его интеллект, а не популярность и внешнюю привлекательность?" Оливеру очень хотелось испортить Флинту настроение в ответ, единственно потому, что тот стал свидетелем его разговора с Креббом. "Ну, я бы не сказал, что мне приходилось когда-либо особо выбирать. Но учитывая, что я не знаю, как ты выглядишь и уж тем более, популярный ты или нет, то, наверное, это именно мой вариант", — Маркус обдумывал свой ответ довольно долго и сразу после того, как он отправил сообщение, его охватила ответная обида. Чего он такого сказал, что Шон взвился? Оливер прочитал сообщение от Маркуса, но отвечать не спешил. Отчего-то он чувствовал себя в некоторой степени преданным. Словно начал разделять себя и Шона, в то время как оба из них хотели одного — Маркуса. И это было кромешным адом, но Оливер начинал ревновать к самому себе. Если Маркус не врет, то почему его не интересует непопулярный задрот Оливер, но в тоже время располагает к себе непопулярный задрот Шон? Не потому ли, что написать можно что угодно, даже если это далеко от реальности? Так или иначе, Оливеру больше не хотелось продолжать обсуждать эту тему. "Я напишу тебе позже", — отправил он и направился к кабинету миссис МакГонагалл за их заданием для работы в паре. * * * "Позже" растянулось на пару дней, и Маркус впервые в жизни почувствовал себя брошенным. Сам он едва сдерживался, чтобы не кинуть Шону какую-нибудь едкую смс-ку. Или не едкую. Что-то, чтобы напомнить о себе, если тот вдруг забыл. Хотя мысль эта была и не самой приятной. Откровенно говоря, она вообще приятной не была. Маркус был уверен, что Шон забыл намеренно, словно пытаясь за что-то проучить Флинта. А, может, ему и правда перестало быть интересно общение с ним. Маркус был реалистом — общение по сети на деле оказывалось не слишком многообещающим. В реальности же его ожидала пара часов в компании Вуда, и Флинт не мог определиться, как ему к этому относиться. Все в классе ему откровенно сочувствовали, но сам Маркус не мог отделаться от ощущения, что ничем ужасным партнерство с Оливером ему не грозит. Да, тот возможно пару сотен раз проедется по его скудным интеллектуальным способностям, но, быть может, удастся наконец сделать действительно приличную работу. Почему-то даже злясь на Шона, Маркусу невольно хотелось делать что-то, что могло получить его одобрение. Оливер же, осознав, что его увлеченность тайным общением с Маркусом не приводит ни к чему хорошему, железным усилием воли прервал их переписку. Он не планировал делать это навсегда или слишком затягивать, но пара дней пролетела как-то незаметно. К счастью, Кребб отстал от него, так что хотя бы здесь Вуд смог вздохнуть с облегчением. И, откровенно говоря, он бы и общение с Флинтом сократил до минимума хотя бы до того момента, когда смог бы реагировать на него адекватно, то есть — понимая, что рассчитывать ему не на что. Это состояние можно было бы назвать депрессией, если бы Оливер попытался разложить по полочкам свои ощущения и определить диагноз. Выйдя из библиотеки, он, словно в наказание, тут же наткнулся на объект своих размышлений. Маркус стоял, прислонившись к стене, и что-то искал в телефоне. Оливер мог бы просто пройти мимо, но с заданием по английской литературе надо было что-то решать, а другой случай поговорить с Флинтом без присутствия его друзей неподалеку мог подвернуться не скоро. — Флинт, — Оливер застыл напротив, дожидаясь, пока Маркус заметит его появление. — Я могу самостоятельно выполнить задание, а потом скинуть его тебе для ознакомления. Обещаю, что миссис МакГонагалл ничего не узнает. Маркус открыл было рот от удивления, когда понял, что Вуд обращается к нему, но вот его предложение Флинту оказалось совсем не по душе. — Я не согласен, — тут же отозвался он и сдвинул брови, прикидывая, действительно ли Оливер считал его таким безответственным или ему было просто привычней строить из себя такого засранца. Хотя другой бы, наверное, посчитал такое предложение просто подарком судьбы. — Считаешь, что я не справлюсь? — Маркус упрямо поджал губы, пытаясь встретить взгляд Вуда, но тот смотрел куда-то через плечо. — Я полагаю, — Оливер вздохнул, упрямо глядя куда угодно, но не Флинту в глаза, — что это поможет сократить время, которое ты вынужден будешь провести в моей компании. Звучало не слишком приятно для себя самого, но раз уж Вуд планировал получить передышку, стоило идти на такие жертвы. Маркус молчал, и Оливер нервно повел шеей. — Ну? — все же вынужденно посмотрел он в лицо Флинту. Маркус не смог сдержать удивленного хмыка. По-хорошему это был их первый полноценный разговор, и Флинту сложно было делать выводы, ведет ли Вуд себя несвойственно. Но такое прямолинейное признание не могло не вызвать недоумения. — Нет, — он покачал головой. — Не знаю, что ты сам думаешь о моей компании, но за меня можешь не волноваться, — Маркус переступил с ноги на ногу, потянул за шлейки рюкзака, висящего за спиной, и упрямо повторил: — Я хочу делать свою часть работы сам. — Хорошо, — Оливер тяжело вздохнул, словно решиться ему было неимоверно сложно. — Тогда когда ты будешь свободен для начала работы над проектом? И где? — Давай у тебя? — раз уж Вуд предложил ему выбирать, Маркус поспешил это сделать. Просто потому, что по меркам их элитной школы, его семья жила достаточно скромно, чтобы вести к себе кого-то вроде Вуда. Оливер потянул воротничок рубашки. Сам он подумал было пригласить Флинта к себе, но занятия под пристальным взором бабушки рисковали превратиться в трагикомедию для Маркуса и просто трагедию для Оливера. К тому же, тот видел его комнату на фотографии, а срочно переезжать в другую для занятий с Маркусом казалось глупостью. Ну, или сложнее было объяснить бабушке, зачем. Оливер задумался. Может, стоило сказать, что в его комнате завелись крысы? И как раз по пути домой прикупить парочку грызунов? Или тропических тараканов? Но в таком случае бабушка закрыла бы весь дом на карантин, и в конечном итоге это ни к чему бы не привело. Нет, Флинта вести к себе было категорически нельзя. — Нет? — почему-то вопросительно поинтересовался Вуд. — Слушай, не воспринимай на свой счет, но я домой вообще никого не вожу. И у меня для того есть веские причины. Мы можем посидеть где-нибудь в библиотеке, — нехотя предложил он. Хотя, конечно, при этом был определенный риск, что их кто-то увидит вместе и обязательно пристанет. — Ладно, — обреченно вздохнул Маркус, — болтать ты, уверен, не будешь, так что можно позаниматься у меня. Дай номер, я скину тебе адрес, — предложил Флинт после короткой заминки и вытащил телефон из кармана, в очередной раз с неудовольствием обнаружив, что Шон так ничего ему не написал. Оливер кивнул и продиктовал свой номер. — Подожди, а когда тебе удобно будет? — спохватился он. — Я тогда не буду отпускать водителя. — Сегодня у меня тренировка до пяти. Часов в шесть было бы в самый раз, — прикинул Маркус и, чувствуя на себе любопытные взгляды, дёргано обернулся. Он поспешно настрочил адрес и скинул Вуду смс-ку. — Договорились? — Да, конечно, — Оливер тут же открыл сообщение, а когда поднял голову, обнаружил, что Маркус нервно оглядывается. — Что? — сначала не понял Оливер. — Что случилось? Флинт не успел ничего ответить, как до Вуда дошло. — А, — понимающе протянул он. — Тебе просто, как бы ты сказал, стремно, что кто-то увидит тебя рядом со мной. Он махнул рукой и спрятал телефон. — Я заеду после шести. Убедись, что рядом с твоим домом не околачивается никто из твоих друзей. Хорошо? И, не дожидаясь ответа, он ушёл.