В тихом омуте

Оливер перепроверил несколько раз, что сообщение пришло именно ему, а не Шону. Маркус, должно быть, перепутал, как неуверенно подумал Вуд, но его все равно бросило в жар. Он представил, что Маркус сказал это зло, но это не только не помогло побороть возбуждение, но сделало лишь хуже. "В субботу у тебя?" Все-таки решил уточнить Оливер и, отправив, застонал в голос, чуть было не приложившись головой о стену. Это же надо было написать нечто, столь идеально вписывающееся к вопросу. Поняв, что отправил сообщение не туда, Маркус еще с минуту пялился на телефон, не веря своим глазам. Было настолько ужасающе то, что он натворил, и сделать хоть что-то, чтобы исправить ситуацию не представлялось возможным. — Вот же блять, — Флинт почувствовал, как жар прилил к шее, а сердце истошно толкается в грудную клетку. Он вскочил и нервно прошелся из угла в угол. В голове крутилось только истеричное "ЧТО ДЕЛАТЬ?!", но мозг, не справляясь с паникой, категорически не хотел думать. Маркус швырнул попавшийся под ноги стул, и возглас мамы не заставил себя ждать: — Маркус, чем ты занимаешься? Он сполз на пол и закрыл лицо руками. Полный и безоговорочный пиздец. Написать. Вуду. Такое. — Маркус, открой дверь! — взвилась за дверью Одри. — Маркус! Что ты там вытворяешь?! Этого ему сейчас только не хватало. — Все в порядке! — рявкнул он. — Я споткнулся. — Ты что, под наркотиками?! — захлебываясь воздухом, воскликнула она, и Флинт шумно вздохнул. Лучше бы да, тогда можно было списать весь свой идиотизм на наркотический приход. — Мам! — гаркнул он зло, и та замолчала. Такой тон на нее всегда действовал. — Ложись спать, — попросила она намного спокойнее и, прислушиваясь к ее удаляющимся шагам, Маркус чуть не пропустил пришедшую в ответ смс-ку, заставившую его в очередной раз обмереть. Флинт даже не нашел ничего лучше, чем ответить лаконичное "Ладно". — Что «ладно»? — возмутился Оливер в пустоту. Ответ Маркуса ясности не принес. — «Ладно, жду тебя в субботу, чтобы потрахаться», или «Ладно, приезжай будем готовиться к английской литературе»?! Маркус определенно с каждым разом придумывал все новые способы, чтобы свести его с ума. * * * Встреча с родителями была такой, как и ожидал Оливер. Разве что оба решили задержаться на пару дней, чтобы пообщаться с сыном. Отец распинался о важности своей работы, мать все больше молчала, и, единственное, что они спросили, как его успехи в школе. Это, судя по всему, было единственным, что их интересовало. И Вуд был счастлив сбежать из дома хотя бы на вечер. Припоминая все свои страхи, он нашел в шкафу старую водолазку, чтобы скрыть горло. Но и этого ему показалось мало, поэтому он намотал шарф. Бабушку бы хватил инфаркт, если бы она увидела, что в таком виде он собирался показаться кому-либо на глаза. Словно ей в отместку Оливер ко всему прочему влез в старые джинсы с не отстиранными пятнами от травы внизу штанин и пятном от краски чуть ниже колена. Маркус, наверное, был бы шокирован, но Оливеру хотелось почувствовать себя бунтарем, а что выражало это лучше, чем внешний вид? На пирсинг или татуировку он бы не решился, а вот принести в облик немного неряшливости показалось прекрасной идеей. Уже на пороге дома Флинта Оливер снова вспомнил их двусмысленную переписку и пожалел, что приехал. Ему становилось жарко от одного лишь сообщения в телефоне, что уж было говорить о том, чтобы смотреть на Флинта и вспоминать об этом. Маркус открыл дверь да так и застыл, приоткрыв рот. Нужно было поздороваться и пропустить Вуда в дом, но то, как тот выглядел, обескуражило Флинта, заставив совершенно бесцеремонно пялиться на него. Впрочем, когда его поведение перешло все границы приличия, Маркус кашлянул в кулак и, шире открыв дверь, дал Оливеру протиснуться внутрь. Это в действительности так и было: сам Маркус почти не сдвинулся с места, продолжая растерянно изучать Вуда, и тому пришлось пройти, почти вплотную прижимаясь к Флинту. Это мгновенно привело Маркуса в чувства. — Эм, чего-нибудь хочешь? — решил он проявить гостеприимство. В контексте смс, которую он по несчастливой случайности кинул Вуду, даже эта фраза звучала ужасающе пошло, поэтому Флинт поспешил пояснить: — Чай. Есть кола. Мамы нет, — ляпнул, тут же думая, что лучше бы он и не начинал говорить вовсе. — М, хорошо, что нет. Мешать не будет, — решил добавить Оливер, и они оба уставились друг на друга почти с испугом. Вуд почувствовал, что краснеет, и решил тут же списать это на температуру. — Здесь так жарко, — буркнул он, покраснел еще больше и предложил: — В твою комнату? И вот на этом моменте ему уже стало смешно. Кто-нибудь со стороны вполне мог назвать их стоящими друг друга идиотами, но такого количества двусмысленности на один короткий разговор Оливеру еще никогда не приходилось слышать. Маркус кивнул и бросился по ступенькам вверх, опережая Вуда. Самое ужасное во всем этом было то, что у него крепко стояло. Так что здравых мыслей в голове оставалось критически мало, нужно было срочно сконцентрироваться на чем-то асексуальном. Флинт плюхнулся на диван, хватаясь за книгу, как за спасательный круг. Во всяком случае ей хотя бы можно было прикрыть ширинку. Вуд зашел следом, и Маркус оглядел его почти с ненавистью. Во-первых, после этой гребанной смс-ки его собственная фантазия пошла вразнос, враз расширив границы дозволенного: Вуд перестал быть в голове Маркуса просто странным интригующим парнем. Вуд был привлекательным и горячим. Предпочтительно голым. И остановить это безумие в мозгу оказалось абсолютно невозможным. Словно допустив такую возможность, его разум вытащил из всех самых тайных грязных закутков все то, о чем думать не разрешалось. Во-вторых, сам Вуд просто шокировал его своим непривычным видом, растерянной улыбкой и алыми пятнами на щеках. В-третьих, и тот факт, что Оливеру потенциально нравились парни, спокойствия не добавлял. — Я сделал, что ты просил, — излишне агрессивно заявил Маркус, когда Оливер сел напротив. — Что я просил? — с глупой улыбкой спросил Оливер, чувствуя себя с каждой минутой все более неловко. Собственная наблюдательность на этот раз была скорее в минус, чем в плюс. Заметив, что Маркус возбужден, Оливер и сам почувствовал, что не остается безучастен. Стоило все же пойти в своих стандартных брюках, потому что в джинсах мало того, что сразу стало некомфортно, так еще и прикрывать стояк приходилось. Скосив глаза в сторону ширинки Флинта, Оливер наткнулся взглядом на книгу и моментально вспомнил. — Ты подчеркнул основные моменты, да? Давай я посмотрю. — Нет! — воскликнул Маркус, продолжая крепко стискивать книгу в пальцах. — То есть, я хочу сам их тебе прочитать, — попытался замаскировать грубость он. То, что Вуд смс-ку получил, осознал, но проигнорировал, Флинт понял не сразу, а когда понял, его тело уже самым подлым образом предавало его в душе. Вуд проявил деликатность, что одновременно и радовало, и расстраивало. Потому как Флинту хотелось бы узнать конкретное мнение Оливера на этот счёт, пусть пару дней назад Маркус этого не планировал. Оливер одернул руку, внезапно оценив, как это, должно быть, выглядит со стороны. Казалось, температура в комнате достигла критической точки, отчего кожа под воротником водолазки немилосердно чесалась, и, понадеявшись, что Маркус не воспримет следующее как незапланированный стриптиз, Оливер потянул с шеи шарф. — Ну, — поторопил он Флинта смотрящего на него, — что ты там выбрал? — Зачем шарф? — невпопад спросил Маркус и неопределенно махнул рукой. Он скользнул взглядом по обтянутой водолазкой груди, но тут же потупился, яростно листая страницы. — Что? — недоуменно переспросил Вуд. — Зачем он вообще или зачем снял? И он решил пояснить последнее. — Душно. Словно в подтверждении своим словам он закатал рукава до локтей и присел рядом с Флинтом. — Что там? — снова потянулся он к книге и невпопад спросил: — Мама твоя точно не придёт? Маркус мотнул головой, отвечая на его вопрос. Сконцентрироваться на строчках оказалось совершенно невозможным. Не тогда, когда Оливер сел рядом, не тогда, когда его запах щекотал ноздри, а жар ощущался даже на расстоянии, которое, впрочем, было не таким уж существенным. — Вот, — Маркус ткнул пальцем в текст и, когда Вуд чуть наклонился, чтобы прочитать, пытливо уставился на него, шумно дыша, и рефлекторно облизал губы. На таком расстоянии сложно было не заметить его возбуждения, но Маркус завелся слишком сильно, чтобы сдержаться. Он положил ладонь Вуду на коленку и, сжав пальцы, провёл вверх по бедру. Оливер вздрогнул и ошарашенно уставился на Маркуса, впрочем, не пытаясь отодвинуться или оттолкнуть его руку. От такого невинного на грани жеста его моментально повело, и только страх, что он что-то не так понял или что это несмешная шутка со стороны Флинта, сдерживали его от того, чтобы не сделать что-то в ответ. Маркус, не получив сопротивления, издал какой-то странный грудной звук и дёрнул Вуда на себя. Книга упала с его колен, и Флинт для верности отпихнул её ногой подальше. — Черт с ней, — хрипло сказал он, тычась губами в шею Вуда, а потом и вовсе опрокинул его на спину, нависая сверху и слепо шаря ладонями по бедрам и выше, задирая водолазку и оглаживая впалый живот. А вот происходящее сейчас было абсолютно откровенно. Оливер шумно и потрясенно выдохнул, покорно подставляясь под прикосновения, все еще неверяще пытаясь поймать взгляд Флинта. Должно быть, Маркус не получил того отклика, что ожидал, поэтому хотел было отстраниться, но тут уже сам Вуд вцепился в него, для верности обвив бедра ногами и шумно задышал ему на ухо. Было страшно, стыдно, жарко и неловко, но вряд ли Оливер придумал бы что-то лучшее по ощущениям, чем происходящее. Маркус прижал Вуда к кровати теснее и резко двинул бедрами. Он приподнялся на руках и встретился с шальным взглядом Оливера. Все происходящее казалось невозможным — очередной флинтовской фантазией, оказавшейся слишком реальной. Маркус чуть склонил голову, гипнотизируя губы Оливера, и поймал себя на дурной мысли, что боится к ним прикоснуться. Облапать Вуда за задницу, провести языком по полоске кожи над воротом водолазки, прикусить ключицу сквозь тонкую ткань — запросто, а простое прикосновение к губам — нет. В итоге Маркус мазнул губами по щеке Оливера, скользнул языком к уху и возбужденно рыкнул, продолжая двигать бедрами. Оливер сцепил руки за его спиной, но потом сжал пальцами футболку и потянул. Ему то ли было мало всего происходящего — хотелось больше контакта, больше горячих и жадных поцелуев, больше рваных вздохов-выдохов, больше Маркуса; то ли он, наоборот, пытался уменьшить напор Маркуса, оттолкнуть его от себя, потому что все это было слишком. Оливер понимал, что не готов, но он не только не в силах был от этого отказаться, он и боялся это сделать. Даже сейчас в ситуации, когда думать получалось менее всего, он пытался понять, значит ли происходящее что-то большее, или он просто очень удобно оказался рядом. Неуверенность в собственной привлекательности заставляла хотеть прикрыться, но вместо этого Вуд, вздрагивая от каждого особо страстного движения, хаотично гладил Маркуса, слепо тыкался губами куда придется. Поняв движения Вуда по-своему, Маркус немного отстранился, чтобы одним движением стянуть футболку. Он откинул её куда-то в сторону и запустил руку под вудовскую водолазку. Гормоны кипели в крови, и Маркусу стало казаться, что он может кончить от петтинга, даже не перейдя к чему-то серьезному. Флинту то и дело хотелось тряхнуть Оливера за плечо и спросить, какого черта они делают и что это за безумие такое, которое, как вышло, никто из них не собирался останавливать. Оливер тут же скользнул ладонями по предплечьям Маркуса, огладил бока, обнаженную спину, дурея от ощущения того, что может себе это позволить. Флинт рано или поздно очнется, как подумал Вуд, и после произошедшего вряд ли подпустит его ближе, чем на пару метров, так что требовалось пользоваться ситуацией, что он и делал. Пока тишину комнаты, в которую до этого момента гармонично вплетались лишь сдавленные стоны, не прорезал звонок вудовского телефона. Они оба застыли, Оливер приподнял бедра, чтобы забраться в карман, и ожидаемо потерся об Маркуса. Он сжал зубы, и, когда нажимал кнопку "ответа", его руки ощутимо дрожали. — Да? Пока Оливер говорил по телефону, Флинт замер, уткнувшись лбом ему в плечо и пытаясь выровнять дыхание. Вуда не хотелось выпускать из рук, от его запаха так вело, что сложно было собрать расползающиеся мысли. Маркус даже не пытался разобраться в том, что произошло: все просто сложилось в единую картинку и уже не казалось чем-то противоестественным. Словно Маркус всегда осознавал истинную природу своей тяги к Оливеру, и это нынешнее помешательство стало закономерным. Если бы Вуд оттолкнул его или дал хоть малейший намёк, что ему неприятно происходящее, это, вероятно, отрезвило бы Маркуса, но какое-либо отсутствие вопросов, это беспрекословное подчинение рождало в нем ощущение, что между ними словно возникло нечто негласное, не требующее озвучивания, как будто оба всегда знали, что происходящее сейчас неизбежно так или иначе. Флинт не отрицал, что подобные мысли навеяны эйфорией и возбуждением, но не мог заставить себя сейчас сомневаться, зная, что такой момент все равно наступит, и тогда ему придётся несладко. Оливер сухо закончил разговор и обессиленно откинулся на кровати, не делая попыток отстраниться, и Маркус выжидательно замер, рассеянно поглаживая его по бедру. Сейчас, когда возбуждение несколько схлынуло, Оливер вновь попытался обдумать все произошедшее. Рука Маркуса на бедре, как и его тёплое дыхание несколько мешали мыслительному процессу, но Вуд был благодарен, что Флинт тут же не отмахнулся от него, как от прокаженного. — Я хочу, чтобы ты знал, — начал Вуд, прокрутив в голове все с момента получения им судьбоносной смс Флинта. — Я бы ни за что не ушёл, будь у меня возможность остаться. Он имел в виду то, что бабушка отправила за ним Перси, чтобы отвести домой. А сказать что-то большее Оливер был не в состоянии. Его и без того смущала собственная откровенность. И пока Перси не приехал, а Маркус не отстранился, он позволил себе еще одну слабость. Положив ладони Флинту на плечи, он порывисто обнял его. Маркус в ответ снова завис в паре сантиметров от губ и, так и не решившись прижаться к ним, нервно усмехнулся. — Будь у меня возможность, я бы тебя никуда бы не отпустил, — свой собственный голос резал слух, и к концу фразы он почти перешёл на шепот. — Я и представить себе не мог, что ты такой горячий, — отчего-то Маркус не чувствовал сейчас смущения. Он сейчас был готов признаться Вуду в чем угодно. — И как хорошо, что я промахнулся с той смс-кой, — бездумно ляпнул он. — М-м-м, — Оливер застыл, слепо уставившись в потолок. То, что смс предназначалась в некоторой степени не ему, хотя и ему, конечно (чего Флинт не знал), было отлично ему известно, но все осознание ситуации пришло только сейчас. Чисто теоретически Флинт хотел кого-то, кого не видел, кого однозначно как-то успел себе представить, кого-то, кто не был Оливером Вудом, а был Шоном. Сам же Оливер очень удобно оказался под боком. Вуд зажмурился и мотнул головой, но неудачная реплика Маркуса словно вытолкнула наружу все, о чем он старался не думать. Получается, Оливер был заменой, кем-то, кого даже целовать не хотелось — как некстати вспомнилось, что их довольно откровенные обжимания обошлись без поцелуев. С силой оттолкнув Маркуса, Оливер одернул водолазку и быстро набрал номер: — Перси, где ты? — поспешно спросил он, едва дождавшись, пока тот возьмет трубку. — Давай быстрее. Я буду ждать тебя на улице. — Стой, погоди, — Маркус, ухватив Вуда за плечи, заглянул ему в глаза. — Я не то имел в виду. В смысле, — он запнулся, не зная, как объяснить. Отрицать сказанное было глупо, но все равно хотелось оправдаться. — Я действительно планировал отправить это не тебе, но это не значит, что мне не нравится такой поворот событий, — вышло как-то совсем похабно, и Маркус страдальчески поморщился. — Да, это вышло случайно. Но я не ожидал, что ты отреагируешь так, — он красноречиво оглядел развороченное покрывало. — И вообще ты меня слишком заводишь, чтобы я мог хоть немного соображать, — потерянно закончил он, разжимая пальцы. Оливер, отводя взгляд, схватил брошенный на стул шарф и неаккуратно намотал на шею. Слушать Маркуса не хотелось: хоть в его словах и было рациональное зерно, Вуд планировал игнорировать это. Он огляделся, вспоминая, не принес ли еще чего и одновременно пытаясь успокоиться. — Будем считать, репетиция прошла успешно, — ядовито произнес он. — Попробуй все-таки написать по нужному адресу. Думаю, он не разочаруется. И, не дожидаясь ответа Маркуса, а также пытаясь не зацикливаться на том, что по существу посоветовал Флинту написать себе же, Оливер выскочил за дверь, надеясь, что Перси уже приехал. * * * — О, Господи, — бабушка прижала ладони ко рту, с ужасом оглядывая Оливера, переминающегося под ее взглядом с ноги на ногу. — Что это за вид, молодой человек? Вуд прикинул, что сейчас он выглядел еще и изрядно помятым, не говоря уже о том, что его облик и до того не был эталоном изящности и аккуратности. — Я знаю, — бабушка потрясла пальцем у него перед носом. — Ты хочешь, чтобы Даррен подумал, что я совсем не занимаюсь твоим воспитанием. — Я, — Оливер вздохнул и скрестил руки, — даже и не думал об этом. Мне просто захотелось разнообразия. — Разнообразия? — взвилась та. — Может, для разнообразия тебе еще захочется бросить школу, попробовать наркотики, влезть в оргию. — Это всего лишь джинсы, — процедил Оливер. — Не для того твой отец всего добивался, чтобы его сын выглядел как бродяга! Марш в комнату переодеваться. Достаточно того, что ты разочаровал меня. — Конечно, — Оливер криво усмехнулся. И почему он продолжал строить из себя воспитанного мальчика, когда хотелось все крушить, обозвать бабку престарелой сучкой и ханжой, а Флинта ублюдком, послать родителей куда подальше, напиться и разбить кому-нибудь лицо? Все это промелькнуло в его голове за секунду, но на деле он лишь прибавил шаг, чтобы побыстрее оказаться в своей комнате. Пару минут он просидел, тупо глядя в одну точку, а потом достал телефон и послал смс Флинту. "Этот инцидент не должен повлиять на нашу работу. Я так и не посмотрел, что ты там отметил, так что скинь мне, пожалуйста, все свои отметки на электронную почту". Маркус не отвечал довольно долго, погрузившись после бегства Оливера в апатию. Было противно от самого себя и от того, с какой именно стороны он предстал перед Вудом. Но кто мог ожидать такого поворота событий? Флинт был уверен, что Оливер просто сделает вид, словно никакой смс и не было, и уж тем более не предполагал, что получит такой отклик. Что между ним и Оливер случится что-то настолько откровенное. Вероятнее было даже то, что Вуд заведет прямолинейный разговор и выскажет Маркусу, что думает о таких "случайностях". Произошедшее же выглядело так, словно было именно тем, чего Оливер хотел сам. Словно то, что Маркус написал ему подобное, не вызывало вопросов и недоумения. И именно это выводило Флинта из равновесия. О Шоне на фоне всего этого думалось в последнюю очередь, хотя и перед ним было несколько неловко. "Не волнуйся, подобного больше не повторится. Работу вышлю ближе к ночи", — все-таки написал он. И почему-то "больше не повторится" не успокоило Вуда, а, наоборот, заставило почувствовать жгучее разочарование. Ближе к ночи Флинт действительно прислал Оливеру отобранные материалы, но так и не написал Шону. Вуд почувствовал по этому поводу какое-то мстительное удовлетворение. Хоть он и напоминал себе, что Шона не существует, Вуд не мог отделаться от чувства ревности. * * * К понедельнику Оливер несколько успокоился и даже предпринял попытку разузнать, как дела у Маркуса. Ну, как предпринял… С учетом того, что Шону ничего не было известно о их конфликте, спросить напрямую было невозможно — излишняя прозорливость вызвала бы подозрения. Так что уже утром, перед тем как спуститься в столовую, Оливер отправил Маркусу нейтральное сообщение. "Что-то случилось? Ты так резко замолчал". Вопрос застал Маркуса ещё в кровати. Он сонно проморгался и поднес телефон ближе к глазам, чтобы удостовериться, кому именно отвечает. "Свалился с температурой. Ты как?" — написал он и завозился, ощущая ломоту во всем теле. Болеть Флинт ненавидел, несмотря даже на отсутствие необходимости идти в школу. Чувствовать себя слабым и разбитым — ничего не было хуже этого. К тому же болезнь предоставляла слишком много свободного времени для самобичевания. Оливер перечитал сообщение пару раз. Маркус заболел? Значило ли это, что в школе они не увидятся? С одной стороны, это давало время, с другой, Вуд уже давно на уроках развлекал себя тем, что наблюдал за Маркусом. Учебная программа была изучена им на несколько месяцев вперед, так что на занятиях Оливер чувствовал себя достаточно свободно, чтобы отвлекаться от того, что рассказывал преподаватель, концентрируясь на Флинте. "Жаль. Проведешь день в постели?" Чтобы избавить от сухости в сообщении Оливер добавил подмигивающий смайлик, но в итоге вопрос опять приобрел некий оттенок легкомысленности и флирта. "Да, похоже, и сексуального в этом, к сожалению, очень мало", — пальцы плохо слушались, и клонило в сон, так что Маркус не сразу понял спустя довольно долгое время, что смс так и не отправил. Вынырнув из дремоты, он сделал это и снова уснул. * * * Оливер мысленно материл себя за нерешительность. Уже пятнадцать минут он сидел в машине, пытаясь определиться, стоит ли попросить Перси отвезти его домой или все-таки выйти, чтобы навестить Флинта. Маркус отсутствовал на занятиях уже третий день, и Оливеру просто хотелось увидеть его. Но возле дома Флинта он ожидаемо засомневался. Как это будет выглядеть? Он ведь даже отмазку не придумал, благо, что у них было одно задание на двоих. — Перси, поеха... Но не успел Оливер договорить, как со стороны улицы в окно машины кто-то постучал. Вуд повернул голову, чтобы обнаружить широко улыбающуюся и что-то пытающуюся сказать ему Одри Флинт. Перси опустил стекло, и та повторила: — Оливер? Ты, наверное, Маркуса навестить приехал? Проходи в дом. Так хорошо, что ты зашел.