В тихом омуте

— Марк, — резко раздалось над ухом, так что Флинт даже вздрогнул от неожиданности. Он поднял взгляд — Пьюси выжидательно смотрел на него и как-то неоднозначно улыбался. — Что? — буркнул Флинт недовольно, невольно снова возвращаясь взглядом к объекту своего пристального наблюдения. — Не пялься так откровенно, — фыркнул Пьюси, и на секунду Маркусу показалось, что тот просек — что-то есть между ним и Вудом, но, к счастью, по мнению Эдриана, дело было в интересе другого рода. — Он может что-то заподозрить. Флинт скривился и отвел от Оливера взгляд, Эдриан шумно приземлился на стул рядом и беззастенчиво оглядел поднос Маркуса в поисках остатков чего-либо съестного. Похоже Пьюси созрел на очередную гадость, но вдаваться в подробности не хотелось. — На меня не рассчитывай, — хмуро отозвался Флинт. — Как же так? — Пьюси схватил с подноса Маркуса оставшееся нетронутым яблоко и без спросу вгрызся в него зубами. — Пропустишь все веселье? — с набитым ртом спросил он. Стоило расспросить Эдриана о деталях, чтобы предупредить Оливера, как Флинт делал это последние несколько раз, но так, чтобы не вызвать подозрений, поэтому он нарочито скучающим тоном поинтересовался: — Задумал что-то грандиозное? — Маркус снова исподтишка глянул на Оливера. Тот равнодушно скользнул по нему взглядом, и это заставило Флинта сосредоточиться на словах Пьюси. — Забыл? С сегодняшнего дня занимаемся в бассейне, — Эдриан многозначительно повёл бровями. — Хуч говорил, — убедительно добавил он в ответ на озадаченный взгляд Маркуса. — И? — нетерпеливо переспросил тот. — Ну же, Марк, отличный способ поиздеваться, — словно идиоту пояснил Пьюси. — Почти месяц не могу поймать этого говнюка! Это должно быть что-то эпичное. — Ясно. Его одежда внезапно испарится или что-то вроде того, — Флинту с трудом удалось сдержать негодование. В ответ на гоготание Эдриана он выдавил кривую усмешку, а сам набрал под столом смс. "Прогуляем физкультуру?" "Средний балл", — пришло от Оливера в ответ. Вуд — в своем репертуаре — всего двумя словами умудрился и дать отрицательный ответ, и пояснить, почему, и намекнуть на невнимательность Маркуса: фактически занятия в бассейне должны были поправить удручающую ситуацию с его отметками по физкультуре. Плавать Оливер любил и умел в отличии от остальных топорных, на его взгляд, видов спорта — это он умудрился сообщить Флинту, когда они в очередной раз зажимались в туалете после занятий. "Пьюси", — ответ Маркуса оказался еще короче, чем сообщение, отправленное ему Вудом. "Я все равно пойду". Маркус обидчиво насупился, не понимая, почему Оливер упрямился и не хотел избежать издевательств над собой. Ладно бы он мог постоять за себя, но ведь Вуд не мог, а значит, он сознательно обрекал себя на унижение — с его-то интеллектом можно было догадаться, что ждать от Пьюси ничего хорошего не приходится. Это удручало больше потому, что сам Маркус не мог заступиться за него. Предупредить — да, но не заступиться, поэтому Флинт последнее время пытался любыми способами избежать стычек Оливера и своих друзей. И непонятно, чего он опасался в большей степени: что всплывет его ориентация или что он встречается ни с кем иным, как с Мистером-Кругом-Непроходимые-Идиоты-Вудом. Пытаясь оценить ситуацию со всех сторон, Маркус сам ни раз наблюдал, как Оливер мог за одно пятиминутное выступление на уроке опустить уровень IQ своих одноклассников до граничащего с дебильностью или с холодной жестокостью парой слов сравнять того же Эдриана с землей. То, что Оливера ненавидели, не вызывало никакого удивления, однако мириться с таким положением дел становилось все сложнее: Оливер в вопросах флинтовских друзей становился все более жестким, несговорчивым и ревнивым. Последнее проявлялось в упрямом игнорировании, холодности и отчужденности, что доставляло Маркусу немало душевных переживаний и мук совести. * * * Занятие прошло без каких-либо происшествий. Эдриан и его прихлебатели, наверное, решили притупить внимание своим граничащим с идеальным поведением: его никто не задирал, более того, Оливера показательно не замечали. Если бы Вуд не был предупрежден, он бы наверняка обрадовался предоставленной ему передышке, но здесь знание сыграло с ним плохую шутку. Оливер дергался и не мог сконцентрироваться, желая лишь, чтобы этот день побыстрее завершился. Из бассейна он вышел последним, рассчитывая, что все остальные уже успели освободить душевые и убраться восвояси. Его расчеты оправдались. Когда он оказался в раздевалке, там уже никого не было, и, несмотря на то, что кожу словно стягивало, а волосы были жесткими и топорщились в разные стороны, Оливер решил пренебречь душем и сразу рванул к своему шкафчику. Поначалу ему показалось, что все нормально, но одежда неаккуратной стопкой была свалена на полке, а Вуд всегда тщательно складывал вещи. Вздохнув, он взял штаны и встряхнул их. Кому-то из прихвостней Пьюси, а то и ему самому, явно следовало податься в дизайнеры, потому что сотворить из классических и стильных брюк то, что он наблюдал сейчас, надо было постараться: на заднице красовался розовый опечаток ладони, сделанный, судя по запаху, краской, ткань была разрезана в стратегически важных местах, на коленях также красовались цветные пятна. Оливер вздохнул и все-таки решил облачиться в это чудо дизайнерского искусства, нежели выйти в общий коридор совсем налегке. К тому же он догадывался, что его будут ждать с мобильными телефонами наперевес. Нельзя было лишать публику удовольствия. Рубашке не повезло еще больше — она и вовсе превратилась в лохмотья, а пиджак, лишенный рукавов и живописно обляпанный краской, отлично дополнил образ. Вуд кисло улыбнулся и уставился на себя в зеркало. — Ну, что, сладенький, — спошлил он, — ты отлично выглядишь. У Пьюси наверняка будет оргазм от одного твоего появления. Внезапно в раздевалку влетел Маркус и захлопнул за собой дверь. Увидев Оливера, он присвистнул, впрочем, без тени насмешки, а скорее от удивления, и, оценив вуддовский решительный настрой выйти в таком виде в коридор, спешно выудил из рюкзака какую-то одежду. — Вот, — Маркус протянул ее Вуду с нескрываемым чувством самодовольства. Оливер оглядел предложенное беглым взглядом и поднял на Флинта сомневающийся взгляд. — Думаешь, мне это подойдёт? — почему-то спросил он. — Это лучше, чем щеголять в таком виде, — от того, как Маркус красноречиво оглядел его, Вуду тут же стало не по себе — собственный вид однозначно не добавлял уверенности, и если даже Флинт вызывал у него чувство стыдливости и желание прикрыться, то перспектива показаться так перед всей школой мгновенно привела в ужас. К счастью, Оливер держал в руках запасную одежду, а потому ощутил к Маркусу приступ такой удушающей благодарности, что в пару шагов преодолел расстояние между ними и порывисто прильнул к Флинту. Тот неуклюже мазнул губами по его щеке и тут же отодвинулся. — Извини, надо бежать, — он извиняющеся улыбнулся и сжал плечо Оливера в ободряющем жесте. Переодеться времени много не заняло, Оливер замялся лишь на минуту, раздумывая, что делать со своими вещами, но потом просто скрутил их в один неряшливый ком и запихал в помойное ведро. Эта одежда явно пережила лучшее свое время. Джинсы и джемпер, которые выделил ему Маркус, на Вуде были чуть свободны — тот все же был несколько крупнее, но не настолько, чтобы это сразу бросалось в глаза, так что Оливер тут же почувствовал себя уверенней, чем какие-то пять минут назад. Отцепив от сумки приклеенные к ней пошлые звездочки, которые явно должны были придать законченности его новому внешнему облику, Оливер в который раз подивился, сколько времени и сил был готов тратить на него Эдриан. Можно было бы заподозрить ублюдка в тайной заинтересованности, если бы Вуд не был на все сто процентов уверен в обратном. Перекинув сумку через плечо, Оливер выпрямился и потянул за ручку двери, выбираясь из раздевалки наружу. Кто-то тут же врубил на телефоне попсовый трек, который, наверное, должен был сопровождать Вуда во время прохождения им пути позора. — Вышел, — шикнул кто-то, но больше не раздавалось ни звука. Подняв голову и задрав подбородок, Оливер неспешно прошел к выходу, хотя ему нестерпимо хотелось прибавить ход или, как минимум сгорбиться, пряча лицо. Тишина в коридоре, наводненном школьниками, казалась почти физически ощутимой — вязкой, липкой от любопытных провожающих его взглядов. Пара смешков, недоумение, перешептывания — Оливер невольно повёл плечами, пытаясь справиться с напряжением, и все-таки ускорил шаг, предчувствуя, что кому-то явно захочется последовать за ним. Возмущенный рык и болезненная хватка настигли его слишком быстро. — Как ты узнал? — прошипел Пьюси, одним движением развернув Оливера к себе. Вуд неопределенно повёл плечами, пряча за равнодушной маской на лице охвативший его страх, который всегда вызывал решительный вид готового накостылять ему Пьюси. Он не собирался отвечать и дернулся, но Эдриан держал крепко. — Кто-то тебе помогает, — уверенно протянул он. — То, что тебя предупредили заранее — исключено, таких шмоток ты не носишь, — начал рассуждать вслух Пьюси, заставив Оливера напрячься ещё сильнее. — Значит, это все тебе кто-то одолжил... — Позволь, я не буду мешать тебе упражняться в дедукции, — прервал его Оливер и на этот раз дернулся так, что ему удалось вырваться. — Хотя сомневаюсь, что ты вообще знаешь значение этого слова. — Я узнаю, кто это, будь уверен, — угрожающе протянул Эдриан, но тут ему на плечо опустилась рука Флинта. — Эд, у меня есть то, что примирит тебя с жизнью, — он широко улыбнулся и протянул Эдриану телефон, избегая столкнуться с Оливером взглядом. Пьюси нетерпеливо цапнул мобильный и удовлетворено вздохнул. — Дружище, я говорил, что обожаю тебя? — он гоготнул, рассматривая фото, а потом с мстительной ухмылкой продемонстрировал его Вуду. Тот, оглядев своё смазанное изображение в испорченной одежде, безразлично фыркнул и направился к лестнице. — В следующий раз предупреждай, что фотографируешь меня, Маркус, — ядовито произнёс он, на секунду замерев в дверном проёме. — Будешь позировать? — в тон ему отозвался Флинт. Ответом Оливер его не удостоил. * * * Забравшись в машину, Оливер попросил Перси не трогать с места и уставился в окно, ожидая появления Маркуса. Через пару минут он начал раздражаться. Сколько тому требовалось времени, чтобы тупо поржать с Пьюси? На взгляд Вуда, десяти секунд было бы более чем достаточно, но Флинт не спешил показываться на горизонте, заставляя его ждать и вариться в собственном возрастающем недовольстве. Некстати поймав взгляд Перси в зеркало, Оливер решил переключиться, чтобы убить время. — Ну, — неловко начал он, потарабанив пальцами по сиденью, — тебя устраивает твоя работа? Он старался звучать дружелюбно, но Перси почему-то дернулся. — Да, сэр. — Конечно, — фыркнул Оливер. — Постоянно крутиться вокруг какого-то мальчишки, просиживая штаны в машине — наверняка просто верх твоих мечтаний. Перси передернул плечами и уставился вперед. — Какой у тебя был средний балл? — продолжил допытываться Оливер, но ответа ждать он явно не планировал, самостоятельно пустившись в пространные рассуждения. — Скорее всего "D", да? Как у Пьюси. Да, наверняка, "D", так что, глядя на тебя, я вижу его чудесное будущее. Если ему повезет, конечно. Перси сжал ладони на руле. — При всем моем уважении, сэр, у меня был высокий средний балл. Возможно, Оливеру стоило извиниться, но раздражение на Пьюси и "бегающего" вокруг него в попытках угодить Маркуса слишком сильно завладело им, поэтому он лишь пожал плечами и отвернулся к окну. Спустя пару минут Флинт наконец соизволил выйти из школы, и Оливер хотел было отдать приказ двигать с места, как заметил, что Маркус направляется прямо к нему. Когда дверь открылась, и Флинт опустился на соседнее сиденье, Вуд несдержанно фыркнул и протянул: — Мы больше ничего не боимся и ни от кого не прячемся? Маркус моргнул пару раз непонимающе, но все же ответил. — Ты же сам сказал, что мы встретимся после школы. — Да, но это не подразумевало, что ты у всех на глазах сядешь в мою машину, — буркнул Оливер, а Перси, расценив появление Маркуса как знак, начал движение. — Я отдал тебе джемпер, — вдруг смутившись, отозвался Флинт. — И ты предлагаешь вернуть его прямо сейчас? — Оливер нахмурился, невольно раздумывая над тем, является ли это продолжением шутки или Маркус просто слишком много времени провел в обществе умственноотсталых. — Нет, конечно! — воскликнул тот и смерил Вуда таким взглядом, что тому внезапно стало стыдно. — В школе я его не надеваю, но... Просто если я приеду домой на мотоцикле в одной футболке, мать меня сожрет с потрохами. Оливер смущенно потер кончик носа. За всеми переживаниями он и не обратил внимание, что именно за одежду ему одолжил Маркус. Сам Флинт был одет в тренировочную форму, а вся та одежда, в которой он, похоже, пришел в школу, благополучно красовалась на самом Оливере. — Извини, — тон его голоса значительно смягчился, и Вуд тайком сжал руку Маркуса в своей. * * * Уже возле дома до Оливера внезапно дошло, что Маркуса придется пригласить внутрь, раз уж он сам не планирует разоблачаться прямо в машине и дефилировать по подъездной дорожке налегке. Должно быть, Флинт заметил, как Вуд напрягся, потому что одобряюще сжал его ладонь в своей и еле слышно прошептал: — Я подожду тебя здесь. — Нет, — Оливер мотнул головой, словно пытался убедить самого себя. — Это так глупо в конце концов, как будто пригласить одноклассника к себе это что-то из ряда вон. В данной формулировке действительно становилось непонятно, с чего бы кому-нибудь возражать, а в условиях холодной войны, проходящей в их семье, Оливер вполне мог отделаться малой кровью, раз уж никто не рисковал приставать к нему с расспросами. Кроме отца, но тот и так уже знал слишком много, чтобы внезапно начинать смущаться. И все же хотелось, чтобы Маркус произвел приятное впечатление, так что Вуд смерил его взглядом, пытаясь оценить объективно, что увидят и подумают мать и бабушка, увидев его. Флинт выглядел не менее напряженным, чем сам Оливер, вот только в его случае это добавляло облику агрессивности, а с умением его бабушки всячески преувеличивать Вуд бы не удивился, если бы та причислила Флинта к малолетним преступникам. — Расслабься, — шикнул Оливер, и Маркус тут же набычился. — Легко сказать, — буркнул он. — Это ж не тебе предстоит знакомство с родителями. Вуд обреченно вздохнул и поспешил вылезти из машины, Маркус последовал за ним. Открыв дверь, Оливер решил повременить с манерами и вошел первым. Осмотрелся по сторонам и дал отмашку Флинту. Коридор и гостиная были пусты, с кухни доносилось тихое бормотание телевизора. Значит, бабушка все-таки позволяла себе маленькие слабости вроде просмотра телепередач, пока ее драгоценный, воспитанный в строгом ограничении различного рода разлагающих сознание удовольствий внук находился в школе. Нужно было непременно припомнить ей это при удобном случае. Вообще это было жутко несправедливо! Он за короткое время узнал о своей семье столько нового, что казалось невозможным всего пару недель назад, и уже даже не мог, точнее не хотел, злиться. Мысли не мешали ему оставаться сосредоточенным и медленно двинуться в сторону лестницы. Вот так, осторожно, не издавая почти ни звука, они и должны были добраться до комнаты никем не замеченными. Но Флинт вдруг проявил невиданную грацию — споткнулся на ровном месте и растянулся на ковре, не преминув при этом громко витиевато выругаться. Оливер сдержался от желания спрятать лицо в ладонях. — Серьезно?! — одними губами произнес он, вытаращившись на Маркуса в недоумении. Такое могло случится с неудачником вроде Вуда, но не с Мистером-счастливая-задница, как любил называть Флинта Пьюси. Оливер невольно поморщился при воспоминании об этом типе, к слову, из-за которого сейчас они попали в неприятности. А в том, что их было не избежать, Вуд не сомневался. — Что здесь происходит?! — как по заказу раздался голос бабушки, и Оливер мысленно себе поаплодировал: за интуицию и отвратительный вкус на парней. — Ровным счетом ничего, — протянул он и, развернувшись, честными глазами уставился на бабушку, очевидно, впавшую в ступор. Пока все ее внимание было всецело сосредоточено на Вуде, и он поежился, скрестив руки на груди, а затем вздернул подбородок. — В каком вы виде, молодой человек? — взвизгнула бабушка, и Оливер чуть сгорбился, словно пытался стать меньше, прямо на глазах из самостоятельной, готовой к конфронтации личности, превращаясь в зашуганного ребенка. Бабушка тут же воспользовалась моментом, при этом продолжая игнорировать Маркуса, словно тот и вовсе не заслуживал ее внимания, и продолжила: — Это просто ужасно. Ты как будто сбежал из какого-то интерната, — припечатала она. Маркус переступил с ноги на ногу и покосился на Оливера, ожидая, что тот будет делать. Вуд наконец отмер: — Если вам так будет угодно, мы обсудим мой внешний вид позже, а сейчас прошу простить меня, но у меня гости, — чопорно произнес он, как будто выталкивая слова из глотки. — Здравствуйте, миссис Вуд, — как можно более миролюбиво сообщил Маркус, когда та обратила внимание на него, словно только после фразы о гостях осознав, что здесь присутствует посторонний. — А это что за оборванец? — резко спросила она, глядя на Флинта, но при этом явно обращаясь к Оливеру. Как ни странно, именно оскорбление в сторону Маркуса заставило Вуда вернуться к защите: — Он не оборванец, — столь же резко выпалил Оливер. — Это мой одноклассник. И... друг. — Чушь! — воскликнула она, с недоверием оглядывая Флинта. — Неужели в твою школу стали брать всех подряд. Раньше это заведение считалось элитным. — Чем я вам так не угодил, мэм? — не выдержав, встрял Маркус, и Оливер умоляюще уставился на него, надеясь, что в порыве злости тот не ляпнет чего-нибудь лишнего. Миссис Вуд задохнулась от возмущения, но все же снизошла до ответа: — Вы, молодой человек, выглядите неподобающе джентльмену. Более того, выходит, что вы пагубно влияете на моего внука. Не удивительно, что в его голове родились эти бредовые мысли насчет эмансипации! Джинсы — рабочая одежда негров! Потом у них появилась идея о равных правах, а теперь джинсы носят и отпрыски благороднейших родов в Англии! — Действительно, ужасно, — потрясенно заметил Маркус. — О, миссис Вуд, бросьте, это давно считается нормальным, — вдруг раздался приятный женский голос, и в гостиной показалась Кэтрин. — Джинсы надевают мужчины, куда более ответственные за поддержание образа джентльмена, нежели эти молодые люди. Например, Даррен, вы не знали? Бабушка ахнула, а Кэтрин подмигнула Оливеру. Он не ожидал, что будет так рад видеть ее. Против бабушки у нее, конечно, в отличие от отца, было мало шансов, но поддержка со стороны им сейчас явно не помешала. — Ты не познакомишь нас? — шепнула Кэтрин, приблизившись и приобняв их с Флинтом за плечи. — Маркус, это моя мама. Мама, это Маркус, мой одноклассник и друг, — он снова замялся на последнем слове и потупился, отчего-то чувствуя смущение. — Очень приятно, — Флинт натянуто улыбнулся, очевидно, чувствуя себя до крайности неловко. Что уж говорить, если сам Оливер ощущал себя как не в своей тарелке. Маркус между тем запнулся и неуверенно, как будто сомневался в форме выбранного обращения, добавил, — миссис Вуд. — Прошу извинить нас, — воинственно влез Оливер, не в силах дожидаться, пока все раскланяются в фальшивом выражении радости от знакомства, — но у нас с Маркусом есть срочные дела, а он не располагает достаточным количеством времени, чтобы отвлекаться на праздные разговоры. — Да, конечно, милый, — снисходительно улыбнулась Кэтрин. Может, черт возьми, это было не снисхождение, но Оливеру постоянно слышалось это за каждой репликой, обращенной в его сторону. В любом случае, разрешение отчалить было получено, но все продолжали толпиться у лестницы, словно в ожидании чего-то. — А как ваша фамилия, молодой человек? — вдруг решила напрямую обратиться к Флинту бабушка, и Оливер вздрогнул. Об этом он не подумал. — Я же сказал, что нам некогда, — рявкнул Вуд и, схватив Маркуса за руку, потащил его за собой вверх по лестнице. — Сначала джинсы, потом хамство, — раздалось ему в след. Едва они зашли в комнату, Оливер захлопнул дверь и для верности прижался к ней спиной, словно бабушка могла погнаться за ними. Пару раз вздохнув, чтобы успокоиться, он наконец перевёл взгляд на Маркуса. Тот замер посреди вылощенной безликой вудовской спальни, сунув руки в карманы своих спортивных брюк, и Оливеру внезапно подумалось, что Флинт действительно выглядит здесь несколько неуместно. В этом безусловно была виновата бабушка, но Вуд ничего не мог поделать с патологической необходимостью из раза в раз ждать ее одобрения. То, что она вырастила его и воспитала, обязывало Оливера не только чтить и уважать ее, но и прислушиваться к ее мнению. Что он и делал все эти годы, ведь он был очень послушным внуком. Вообще-то Даррен был прав, и бабушка действительно не была такой уж плохой. Авторитарность ее воспитания его угнетала, подавляла и рождала в душе протест, но за неимением других примеров Оливер привык беспрекословно ей подчиняться. Поэтому сейчас ему было так сложно. Одно дело, когда критике подвергался он сам, но Маркус... Вуд не был готов разрываться между собственными убеждениями на его счет и категоричным мнением бабушки. Маркус не был ему безразличен, и именно поэтому очень хотелось, чтобы он понравился именно ей. Внезапное раздражение охватило Оливера. Что мешало Маркусу надевать в школу костюмы, а не эти обтягивающие шмотки?! Одной проблемой было бы меньше. Испугавшись брюзжащего голоса в голове, Вуд потер лицо ладонями и, буркнув извинения, стал спешно переодеваться. Он почему-то надеялся, что Маркус отвернется, но тот продолжал наблюдать за ним. — Над техникой тебе бы поработать, но в целом очень даже, — вдруг ляпнул Флинт. — Чего? — Вуд, уже успевший засунуть одну ногу в штанину, недоуменно уставился на него. Тот пожал плечами: — Я типа пытался разрядить обстановку и намекнул на стриптиз, — нехотя признался он. Оливер мысленно прокрутил в голове последние пару минут и скривился, пытаясь сдержать рвущийся наружу нервный смех. По ощущениям, его, должно быть, знатно перекосило. — Главное, при бабушке только не ляпни что-нибудь подобное, — наконец произнёс он, подтягивая штаны выше и застегивая их. — Она не слишком любит намеки с сексуальным подтекстом. — Да понял я, — насупился Маркус. — К тому же, бабка твоя заставит съежиться кого угодно. — И что угодно, — фыркнул Оливер, покрутил в руках футболку и, не выпуская ее из рук, направился к Маркусу. — Я, кстати, так и не поблагодарил тебя как следует. Горло сжимало от волнения, и сейчас Вуд преследовал несколько целей одновременно: пытался извиниться перед Флинтом, не озвучивая это, перевести тему и устроить очередной протест, целуясь с парнем прямо в своей комнате. Но Маркус, вопреки ожиданиям, его затею не поддержал. Едва Оливер протянулся к нему и немного неуклюже из-за разницы в росте ткнулся губами в уголок рта, Флинт отшатнулся и посмотрел на него с нескрываемым раздражением. — Не замечаешь противоречия? — процедил он и отвел взгляд, явно смутившись своей резкости. Повисла неловкая пауза. Оливер, задумавшись, какое-то время отстранено рассматривал стену у Маркуса за спиной, представляя на ней узоры кроваво-красным — а что, если пару раз долбануть этого упрямого придурка об неё головой, отличный получится рисунок — настоящая иллюстрация под эпичным названием "Самовлюбленные мудаки, и как с этим бороться". Когда молчание слишком затянулось, он протянул: — Это нечестно. Маркус нахмурился и, скрестив руки на груди, переспросил: — В каком смысле? — А в таком, что мне показалось, или ты действительно пытаешься упрекнуть меня в том, что я не показываю своего истинного отношения к тебе перед мамой и бабушкой? Маркус неоднозначно дернул головой, но в глазах его промелькнуло понимание. — Но не стоит ли мне напомнить тебе, что и с твоими родителями не все обстоит так гладко? — между тем продолжил Оливер, опуская голос до напряженного шепота. — Вот только твоя мама без ума от меня! — Ну, извини, что рожей не вышел! — в тон ему отозвался Флинт. — Я тебя хотя бы не стыжусь! Оливер замер, возмущение на его лице через мгновение трансформировалось в надменность. — Неужели? — он издал издевательский смешок и, прищурившись, склонил голову к плечу, пренебрежительно оглядывая Маркуса. — И в школе тоже? Флинт от этой перемены поежился и почувствовал противную тянущую пульсацию в районе солнечного сплетения. Кажется, он опять умудрился все испортить. — При чем здесь это? — буркнул он, делая шаг вперёд, ближе к Оливеру, но, похоже, на этот раз противоречия мешали тому. — Это имеет самое что ни есть прямое отношение ко всему, — вывернулся Вуд из рук попытавшегося обнять его Маркуса. — Сегодня, например, ты мог заступиться за меня! Сказать своему имбецильному дружку, что на самом деле думаешь об идее доставить мне как можно больше неприятностей. А что на счёт Кребба? Почему просто не дать ему в морду, чтобы не лез ко мне? Куда проще выместить свою злость на мне! Правильно, ведь Вуд — мальчик для битья! А ещё он маленькая шлюшка крутого Маркуса Флинта! Об этом мне стоит им рассказать?! — к концу своей речи он почти перешёл на крик, голос его сорвался, и Оливер, тяжело дыша, зажмурился. — Оливер, я... — Уходи, Маркус, — тут же прервал его Вуд, не открывая глаз. Но Флинт застыл на месте, смотря на Оливера несчастным взглядом, чувствуя себя отвратительно беспомощным. Вуд же наоборот лишь больше распалялся. Он выдохнул, чтобы попытаться взять себя в руки, но все недовольство, все претензии, что он опасался высказать, но при этом тщательно пестовал, словно рвались наружу, наконец дождавшись своего часа. Некстати вспомнилось, как психанул Маркус при встрече с отцом и ушел, кинув Оливера разбираться со сложившейся ситуацией. И ведь отправился он к своему тупому дружку, чтобы там напиться. Или как Флинт старательно отводил взгляд, когда на него, Оливера, кто-то в очередной раз наезжал. Сейчас Вуд почти ненавидел Маркуса, чего не было даже за все годы, когда тот самолично измывался над ним. Он резко вскинул голову и уже тверже добавил: — Уходи. Я не хочу сейчас... "Видеть тебя" казалось бы логичным завершением фразы, но Оливер опасался заканчивать разговор на такой ноте. При всем своём раздражении он понимал, что сейчас им управляют эмоции и, как только Флинт выйдет, он пожалеет о всем сказанном сгоряча, так что в попытке не усугубить все ещё больше он вновь упрямо повторил: — Уходи. Когда за Маркусом захлопнулась дверь, Оливер продолжил стоять посреди комнаты, криво и совсем невесело улыбаясь, пытаясь тщетно убедить себя, что все нормально, и злясь Маркуса ещё больше за то, что тот все же ушёл.