Подвал на двоих

— Ну и что ты тут делаешь? Я резко обернулся и увидел Лухана. На его лице была высокомерная улыбка. Он стоял у двери, слегка придерживая её. Мне стало не по себе от этого. — Хули молчишь? Оглох? А может онемел? — сказало грубым тоном парнокопытное. — Или может мне подойти поближе и спросить еще раз? — Че, блять, тебе от меня надо?! Где вообще все? — выпалил я. — Да ты сегодня даешь мне все больше и больше поводов для наказания, — с ухмылкой начал шагать на меня Лу. Мои ноги, как будто чувствовали опасность, и сами зашагали назад, в то время, как олень уже подходил всё ближе и ближе. Через пару секунд я уперся в перила и, казалось, лучше спрыгну, но живым не дамся. Лухан уже стоял на пять см от меня. Его правая рука резко схватила меня за волосы, а левая полезла под футболку. — О! Только сейчас заметил. На похороны собрался? — его злобная улыбка стала ещё шире. — На хуй пошел. Заебали уже все шутить про это, — из последних сил вытащил я. — Не, ну ты посмотри. Вот почаще так, я бы уже не раз тебя наказал. Его левая рука доползла до моего соска, он начал его сильно сжимать. Правая рука уже отпустила мою шерсть и взяла за подбородок. Он резко потянул мою голову вниз. Наши губы соприкоснулись. Это был грубый, жесткий и пугающий поцелуй. Его язык уже метался по моей полости рта. Кажется, он начал кусать мой язык и это было мучительно больно. А ведь я ничего не могу сделать, мое тело остолбенело. В голове моей было только: «Кто-нибудь, спасите меня! Пожалуйста, молю! Мне страшно!». Я чувствую, что по моим щекам стекают слезы, а во рту вкус крови прокушенного языка. Возможно, мне только кажется, но я почувствовал, как его копыто лезет в нижнебедренные части тела. Это все. Конец. Я сдаюсь, я больше не могу. Мое тело обессилело и я ебнулся на пол. В глазах начало всё мутнеть, стало трудно дышать, руки не двигались, а изо рта текла кровь.       Я очнулся в медкабинете. Рядом со мной сидит Сухо, Бэк и Чани. Они все смотрят на меня с сожалением и, в тоже время, с облегчением. Джунмен что-то там говорит, но я ничего не понимаю. Я чувствую, как опухли мои глаза, противный металлический привкус на языке. Моя голова жестоко болела. Все мое тело тряслось. И в моих глазах снова потемнело.       На этот раз я уже очнулся дома, у себя в комнате. Рядом сидит мама. — Ты как? Что болит? Воды принести? — с волнением начала расспрашивать. — Вполне нормально, — кое-как ответил я. — Сколько я уже так пролежал? — Два дня, — со спокойствием сказала мама. — Чт… — я попытался встать, но мое тело сказало «Нет!» и призвало боль. — Лежи-лежи. — Сколько сейчас времени? — 11:17, а что? — Просто поинтересовался. Что у нас есть на завтрак или обед? — А что бы ты хотел? — Еду, желательно, съедобную, — с улыбкой ответил я. Мама спустилась готовить мне кушанье, а я начал вспоминать то происшествие. Как я в школу то пойду теперь? Я же с ним теперь даже в одном здании находиться не смогу. Через несколько минут заходит мама с подносом, на котором стоит еда: чашка риса, суп из водрослей, кимчи. Я был очень голоден и быстро все это захомячил. Вот я и сытый, теперь пора мыться. Я вдоволь начистил себя, помыл голову, тело, лицо, зубы. После — прибрался в комнате. Вдруг звонок в дверь. Я пошел проверить кто же это. За порогом стоял мой любимый и неповторимый одноклассник — Крис.