Мне тоже больно

Невозможно, практически нельзя было сейчас думать о чем-то или о ком-то кроме Джульетты, которая наконец-то обрела относительное спокойствие. Юноша взглянул на ночное небо, которое впервые за многие дни освящала полная желтая луна, так и манящая к себе мотыльков. Луна для них была так же недосягаема, как для Монтекки взаимная любовь дочери синьора Капулетти. Невозможно, ведь он в данный момент, как огонь. Светит мотыльками путь, но это же не луна, нет, это лишь свет… Возможно, мотыльки были не так уж и глупы, избирая ночному светило что-то более близкое, жаркое и яркое. Сердце Бенволио пылало чувствами к Джульетте, но она предпочитала все еще любить Ромео… Мертвого, холодного, как луна. Бенволио было тепло, но в тоже время он понимал, что эти объятья для нее ничего не значат, в отличие от его восприятия действительности. Он любил ее, пусть и безответно, но обожал всем своим существом. «Родная моя, любимая…» — летело в голове блондина, когда он успокаивающе гладил девушку по лицу, убирая со лба локоны шелковистых волос. Она и впрямь была похожа на ангела, даже милее любого из них, он уж точно знал это. Ему было приятно ощущать близость ее тела, ее пленительный запах кожи и волос… какого это быть с ней всегда, чувствовать прикосновения губ к коже? На мгновение юноша вновь вспомнил про брата, ведь он и был тем, кто ощутил это все. Бенв резко выдохнул, нет, он не имел права ревновать чужую возлюбленную к двоюродному брату… подло. Глаза Джульетты медленно открываются, и девушка смотрит прямо на Монтекки. Молодой человек боится, что она уйдет, поймет все неправильно, а ведь он всего лишь хочет помочь, поддержать. Усталость читается в ее взгляде, но поделать ничего нельзя, пока она здесь в саду. Леди что-то шепчет, когда отворачивает лицо от взора Монтекки. «Ей неприятно? Наверное, в шоке? Ну и правда, открыть глаза, а напротив совершенно незнакомы человек…» — думает юноша, когда кратко выдыхает. «Я люблю тебя…» — отголосками раздается голос Джульетты в голов Бенва. Опять и опять, одна и та же фраза витает в подсознании парня… Что это значило? Шутка? Сон? «Любишь? Любишь меня? Но… Но как же мой… Брат?» — вторит разум Монтекки. Слишком долго он мечтал об этой фразе, чтобы слушаться голоса разума, а не сердца. — Я тоже тебя люблю, Джульетта, — говорит Бенволио в ответ уверенно, ведь он даже не подозревает о том, что фраза, брошенная леди была обращена не к нему. Блондин вздыхает кротко и обнимает Капулетти крепче, пытаясь прийти в себя от того, что сейчас происходило между ними. Рука мягко поглаживает волосы девушки, а взгляд блуждает на ее чудесном личике… Глаза Бенволио полны любви и счастья, ведь нет ничего прекраснее, чем взаимная любовь Джульетты. Он долго ждал этого, наконец, эта минута настала…

***

Одно неверное слово, и тебе становится ещё более плохо, чем пару секунд назад. Одна неверная эмоция, и ты погружаешься в неизвестную, чёрную пучину, увлекая за собой всё, что было в этом мире с тобой связано. Что она сделала? Что она сказала? Зачем? Кажется только что прозвучала глупость… Да ещё какая глупость! Глупость, которая должна менять сердца людей, заставлять их стучать в унисон со своими мыслями, но нет… Джульетта не чувствовала таких изменений в душе. Казалось, что душа вовсе замерла, заблокировалась от внешних воздействий, исходящих от мира. Капулетти смутно понимала что происходит. Хотя, зачем врать? Девушка вовсе не понимала что происходит, почему на лице Монтекки такая самодовольная ухмылочка, хоть в глазах и доля горя, почему светловолосый юноша прижимает её к себе. А в правду, почему? ДА, вражда прошла, кланы примерились, но распускать руки… Джульетта пытается сесть на скамье. Трудно. Боль и слабость, словно острые ножи, пронизывают тело, но девушке всё же удаётся занять сидячее положение. А что теперь? Капулетти слышит его голос… Слышит его признание в любви… Она знает, что это признание должен произносить другой человек. Совершено другой. С другим цветом волос, с другими огоньками во взгляде, с другими нотками в голосе, но никак не Бенволио. Это глупость. Это ошибка. Это недоразумение, но… Всегда есть это но. Его голос был так похож на голос Ромео, словно эти два юноши создавались в одной и той же мастерской по изготовлению людей, и «вышли» из-под рук одного и того же мастера. Этот голос… Боже, был ли ещё у кого-нибудь такой сильный, но в тоже время нежный, мужественный с долей сладострастия, голос? Нет, такого голоса не найти. Ни у кого, никогда не будет такого голоса, иначе Джульетта проклянёт каждого за поразительную схожесть с её суженным, но, странно, Бенволио проклинать она не хотела. Всё, что она желала — отпустить, позволить ему уйти, вырвать из его сердца все мысли о любви… О несуществующей любви. О любви, о которой не могло идти и речи. Эти двое не созданы друг для друга. Они — море и скалы; они — небо и земля. Они никогда не будут вместе, и, наверное, Джульетта не слишком будет жалеть об этом. Девушке не хотелось внушать в доброе сердце юноши ложные чувства, не хотела давать ему спонтанных ожиданий, которые она не могла оправдать. Да, чего греха таить, Бенволио нравился Капулетти. Нравился своим взрывным, добрым, чутким характером. Нравился из-за неразлучной дружбы с Ромеой… Но смогла ли девушка полюбить светловолосого? Она не знала… Она не могла подумать, что в её жизнь мог ворваться кто-нибудь, вытеснив из неё любимого Ромео. — Бенволио… — Приглушённо шепчет Джульетта. На лице появляется непонятная, сумасшедшая улыбочка. Кто знает, может она кажется сумасшедшей из-за того, что девушка не улыбалась уже несколько недель. Может все уже забыли, как должна выглядеть настоящая улыбка на лице Капулетти. Джульетта сама не помнила, как изображать довольное выражение лица, как говорить приятные вещи, но всё же она попыталась. Она закрыла глаза, и поддалась своему разуму, который, словно начал просыпаться ото сна, и вести мыслительный процесс. — Бенволио. Ты очень хороший человек. Но понимаешь, говорить сейчас что-либо о новых чувствах — рано. У меня недавно умер муж. Я лишилась самого дорого человека на свете. Я любила его. Я хотела провести с ним всю свою жизнь и умереть в один день, но судьба… Она… — Девушка заглатывается тяжёлый ком слёз, вставший в её горле. — Судьба распорядилась иначе, как видишь. В итоге, я сейчас сижу перед тобой, а он покоится в фамильном склепе. Он, которому я хотела посвятить всю свою жизнь. Он, ради которого я жила на этом свете. — Голос резко срывается на крик. Крик отчаяния, вырывавшийся из самого горла. Она больше не может терпеть — она хочет рассказать всем об несправедливости этого мира.