Стажировка в Средиземье, или Записки практикантки

Честно, несколько дней я чувствовала себя воспитательницей в детском саду: сказывалась разница в росте с четырнадцатью из пятнадцати попутчиков. Но это только до первого шухера, когда сразу стало понятно, кто чего стоит. Так что зря я боялась, что будет скучно. Орки, тролли, орки, варги — однообразно, да, но не скучно. А Радагаст Карий — вообще улет. Нам бы такого препода, вот бы кто оценил мои превращенческие эксперименты. Но все же хорошо, что не его выбрали моим руководителем: воспитательный момент тоже не последнее дело, а пристрастие Радагаста к грибам могло сказаться не только на успехе моей миссии, но и на здоровье. Хотя, те, синенькие, вполне способны открыть третий глаз, и если не раскрыть тайное знание о том, что от меня хотят академические профессора, то показать интересное кино… Ой, что-то я отвлеклась. Говорят, эльфы — это промежуточное звено между обезьяной и человеком: шерсть уже отвалилась, а с деревьев еще не слезли. Эльфы Ривенделла не только слезли с деревьев, но и залезли на лошадей. Разглядывая их, приветливо гарцующих вокруг нас, сбившихся в кучу, в полном доспехе и с таким же боекомплектом, я сразу поняла общую идею, которую до нас пытались донести: будьте как дома, но не забывайте, что в гостях, потому что если вы забудете, мы напомним. — Приветствую вас, владыка Элронд! — обратился Гэндальф к одному из гарцующих. Тот спешился, остальные гуськом отгарцевали за угол. — Как сам? Как семья? — И тебе привет, Митрандир! — владыка снял шлем и оказался привлекательным сероглазым темноволосым мужчиной. — Все живы, все здоровы. Вот только Арвен совсем от рук отбилась. К бабушке в Лориен ехать не хочет, в мальчишку семисотлетнего влюбилась, только о нем и думает. Целыми днями в комнате лежит и плачет… — Что поделаешь, переходный возраст, — сочувственно вздохнул волшебник и последовал за хозяином в Последний Приют, я и гномы с хоббитом потянулись следом. — Через пару тысяч лет все как рукой снимет, оглянуться не успеешь… А мы к тебе вот по какому вопросу… — Все вопросы после трапезы, — прервал Гэндальфа Элронд. Остальные мои спутники очень обрадовались его словам. Жаль, ненадолго. Что-то я такое слышала о том, что гномы с эльфами друг друга недолюбливают, поэтому не знаю, прикололись ли ривендельские над эреборскими или искренне надеялись впечатлить гостей вегетарианским меню, но из всей нашей компашки только двое были довольны обедом: хоббит, в силу национальности обожающий растительную пищу, и Гэндальф, мило беседующий с владыкой Ривенделла за отдельным столом. Гномы дружно требовали мяса и прочего средиземского фаст-фуда, а я… Вот почему каждый второй эльф глубоко убежден, что он наделен даром стихосложения или же мастерски владеет прозаическим словом, а чаще — и то, и другое? И почему эльфы, считающие себя поэтами, за компанию причисляют себя и к менестрелям, в результате чего с удовольствием распевают собственные песни на собственную музыку? Но даже если ты — популярный среди своих сородичей менестрель, можно не орать на ухо девушке, пытающейся прислушаться к тому, о чем беседуют двое мудрых… Просто: двое мудрых. Не знаю, на сколько бы меня хватило, но Двалин сдулся первым и от всей души «нечаянно» уронил эльфийской поп-звезде на ногу свой боевой молот. Думаю, никогда еще эльфийская песнь не звучала так пронзительно и искренне, оборвавшись на самой высокой ноте. — …лунные руны можно увидеть только в определенную фазу луны, при ясной погоде, — уловила я конец фразы лорда Элронда и поняла, что Гендальф уже перешел к главному. Так, значит, карту Торина можно прочесть в нужную лунную фазу, при безоблачном небе и, так и хотелось добавить, глядя на довольные лица и блестящие глаза эльфийского лорда и моего научного руководителя, хорошенько наздравурившись. Но поскольку все это меня интересовало исключительно в познавательных целях, за Элрондом, Гендальфом и остальными я не последовала, а предпочла прогуляться по террасе, схрумкать очередное яблочко, а затем прикорнуть в укромном уголке.