Куклы и кукловоды

Время летит быстро. Настал последний день игры. Кирс невыносимо тупил. Из всех моих подсказок он уловил только одну — вопрос связан с куклами. Не с простыми. Но на этом прогресс заглох. Я и не знала, что так бывает. Парень, осознав, что ничего не понимает, готов был рвать на себе волосы и биться головой об стену. Впрочем, он так и делал, пока стена не дала сдачи. После небольшой пощечины он попытался собраться… У него получилось. Почти. Решительного настроя хватило лишь на одну подсказку. Парень упрямо не хотел понимать, что я — та девчонка, которую он убил, даже не зная лица. Я — та самая кукла, обнаруженная в новой квартире после переезда. Меня тоже все бесило. Все-таки целью я ставила саму игру, а не выигрыш. А какой толк, если твоих ходов просто не замечают? Сидение на берегу моря уже не помогало. Я нервно капала валерьянку в кружку с водой. Плевать, что на меня ничего не действует, эффект плацебо никто не отменял. И вот, вечером этого солнечного воскресенья Кирс уже даже не заикался о несделанных уроках. Он просто сел и обречённо смотрел на настенные часы. Без пятнадцати. С жизнью нельзя играть. Слишком опасно. Для нее это просто забава, а для него на кон ставится всё. Стрелки часов двигались неотвратимо. Кирс зашел в комнату к спящей мирным сном Сьюзи и чмокнул сестрёнку в лоб. От этого эмоции Кирса передались было ей, пытаясь свернуть сны в не очень счастливом направлении, но я не дала. Сьюзи заслужила спокойствие. Без десяти. Кирс вернулся в комнату и сел писать прощальное письмо. Буквы прыгали во все стороны. Я бы ни за что не поверила, что этот текст и те первые записки с идеальными строчками писала одна и та же рука. Без пяти. Без трёх. Без двух. Минута. Тридцать секунд.  Всё. Со стола слетела записка, в которой-таки значилась последняя строчка того недостиха, что оповестил о начале игры.

На всё про всё — тебе неделя, До воскресения поры. Загадок три. Теряешь время… …Окончен срок. Конец игры.

Теперь он снова стал сигналом. Спортсмены стартуют по свистку и по нему же заканчивают бег. Так и сейчас. Дочитав, Кирс совсем раскис. Как быстро летит время! Неделя… А кажется, что это было столетия назад. Я слишком много времени проводила рядом с этим парнем, смогу ли я вот так взять и оборвать его жизнь? Смогу. Должна суметь. Он меня убил. Око за око. Зуб за зуб. Жизнь за жизнь. Как-то я слишком сентиментальна в последнее время. Вернув себе привычную ухмылку и слегка садистское настроение (ну, почему «слегка»?), я встала напротив Кирса. Я уже воплощалась в игрушки, теперь моим сосудом выступит человек. Проникнуть. Слиться. Воплотиться. И вот уже я стою в пустой комнате. Странно ощущать себя парнем, но это к делу не относится. Я вспомнила, как мучилась перед своей смертью. Прежняя ненависть затопила сознание. Я взяла (или взял?) на кухне нож и тихо выскользнула за дверь. Снег. Как давно я его не чувствовала. Мертвые не могут замерзнуть. Легкий холодок — да, тепло — тоже да, но боли мы не чувствуем, а значит не можем в полной мере ощутить жизнь. На то мы и мертвые. Мне было всё равно, что на теле парня лишь пижама, все равно на босые ступни, я просто увидела сугробы и побежала. Холод обжигает. Прекрасно. Прекрасно снова уметь чувствовать. Снег отражал свет уличных фонарей, отчего казалось, что все вокруг светится. Я за домом. Сюда не выходят окна спален, и даже если кому-то приспичит в такой неподходящий момент полюбоваться звездами, то никто ничего не узнает. Медленно провела лезвием ножа вдоль руки от запястья до нежной стороны локтя. Из надреза потекла алая струйка крови. Снег покрывался бурыми пятнами, а я медленно и с наслаждением орудовала ножом. Внутри что-то отчаянно пыталось вырваться. Это сознание Кирса. Что ж, пусть смотрит, раз так хочется. Парень осознавал происходящее, но не мог ничего сделать. Тело его не слушалось. А я резала всё глубже и глубже. Провела языком по лезвию, намеренно рассекая губы. Осторожно коснулась шеи. На секунду Кирсу удалось перехватить контроль (паника — страшная вещь), но этого было катастрофически мало. Спустя мгновенье, я вонзила нож в сердце. Не мое. Моего больше нет. Всего лишь сердце куклы.