День первый. Понедельник.
Вот и начался внеплановый отпуск у наших любимых детективов. Люси проснулась рано утром в съёмной квартире Скарлет. Хозяйка квартиры спала на полу, а Джувия удобно расположилась на кухонном столе, бормоча что-то себе под нос. В квартире было очень холодно, так как окна были настежь открыты, но благодаря этому в квартире не пахло алкоголем. Хартфелии вдруг пришла «замечательная» идея: поехать к своему отцу и узнать всю правду. Неожиданно, не правда ли? Одолжив пару вещей у Эльзы, Люси выскользнула из квартиры, чтобы не разбудить своих подруг. Глубоко вздохнув, она отправилась на вокзал. Было около пяти утра, так что народа было мало. Блондинка быстро купила билет на поезд в нужную ей сторону и, закутавшись в тёплое пальто Эльзы, присела на скамейку. Люси захотелось с кем-то поговорить. Но с кем? Нацу сейчас «очень» занят. Девочки спят. С Греем или Гажилом она была не так близка, а Леви вся в работе. Нет, ей нужна была поддержка обычного человека, который ничего не знает о деле, который по незнанию погладит блондинку по головке и скажет, что она ни в чём не виновата. И такой человек был в её жизни пусть и не так давно. Тот парень, которого она спасла. Что уж скрывать, Хартфелии он безумно нравился, но из-за суматохи в последнее время она совершенно про него забыла. — Алло? — Люси узнала голос Локи. — Милый, это кто? — а вот этот голос Хартфелия уже не узнала, но она отбросила все плохие мысли. — Локи, привет, это Люси, — она говорила тихо. — О, Люсьена, моя спасительница, — блондинка поняла по голосу, что он улыбается. — Как поживаешь? — Если честно, то плохо, даже очень. Может, ты мог бы приехать? У меня есть около часа. — Прости, прямо сейчас я со своей девушкой, но мы можем встретиться позже. — Д-девушкой, — из правого глаза Хартфелии потекла горячая слеза, но она попыталась скрыть дрожь в своём голосе. — Люси, боже, — Локи сразу понял эту интонацию, — послушай, это была лишь благодарность за моё спасение. Это не было свиданием. Если ты меня попросишь, то я могу сделать, что захочешь, ведь ты спасла меня, но… ты мне не нравишься, извини… Люси? Алло? — после этих слов блондинка сбросила трубку. После такого неприятного разговора Люси отключила свой телефон. Хартфелия и не успела опомниться, как оказалась перед входом в свой фамильный особняк. Дорога прошла как-то тихо и незаметно, блондинка постоянно думала о чём-то своём, совершенно не замечая людей вокруг. Она осмотрелась и слегка улыбнулась. Пожелтевшие стены огромного особняка покрывал зелёный вьюн. В окнах мерцали служанки в одинаковых нарядах. Кругом поля и ни одного жилого дома в округе, помимо их особняка. Девушка сомневалась, но упрямство взяло вверх. Она позвонила в звонок. Не прошло и двух секунд как ей открыли дверь. Дворецкий в своём неизменном наряде узнал дочь хозяина особняка. — Мисс Люси, — он был удивлён, но старался не показывать вида. — Я скажу вашей матери, что вы прибыли, — он позвонил в один из колокольчиков, которые нитями были связаны по всему дому. Дворецкий удалился, а вместо него появилась бывшая няня Люси. Вечно сварливая, недовольная и вечно молодая Водолей, которой абсолютно не шла местная униформа. Младшая Хартфелия была с ней знакома с самого своего рождения. Водолей и мама — это те люди, которые вырастили и воспитали её. Люси кинулась к своей воспитательнице и обняла её так крепко, насколько только могла. — Отцепись от меня противная девчонка, — пусть Водолей и обзывала Люси, но она не вырывалась. У неё особый способ показать свою любовь. — Я так скучала, — тихо сказала блондинка. — Люси? — дочка узнала голос своей матери. — Мама! — Хартфелия отпустила Водолей, будто синеволосая стала надоевшей игрушкой, и побежала к своей матери. Всё же дети всегда больше любят свою мать, чем кого-то другого. Дочь была ужасно похожа на мать. При плохом зрении или издалека их легко перепутать. Если бы не выступавшие морщины на лице Лейлы, то их можно было бы назвать близнецами. Одинаковый цвет волос, одинаковые красивые карие глаза, одинаковые черты лица, да и характер их был похож. Лейла прижала голову своей дочери к груди и закрыла глаза, будто, она боялась, что такой момент не повториться. — А где же твои вещи? — полюбопытствовала Лейла. — Вещи? — Отец говорил, что ты должна вернуться… насовсем, — старшая Хартфелия не совсем понимала что происходит. — Но я ему ничего не говорила, — младшая была озадачена не меньше матери. — Он же в кабинете, верно? — блондинка начала подниматься по лестнице. — Да, но у господина Джудо важный гость, — заверил её уже вернувшийся дворецкий. — А мне всё равно! Я не отниму у него много времени, — Люси была зла, пожалуй, так же сильно, как лев, которого не кормили дня три, а потом вывели на гладиаторскую арену. Она поднималась по лестнице, громко цокая своими ботинками, оставив маму, Водолей и дворецкого внизу. Дверь в кабинет отца была самая большая, которую когда-либо видела Люси. Наверное, такой дверью он пытался показать всю важность этой комнаты во всём доме. Забыв, а точнее специально не постучав, блондинка открыла дверь. Она увидела двух джентльменов, которые стояли к ней спиной. В одном она узнала своего отца. Прилизанные волосы, однотонный костюм — он совсем не изменился, по крайней мере, со спины. Во втором, госте, она узнала другого своего недавнего знакомого. — Я, кажется, просил нас не тревожить, — голос хозяина дома был властных и пугающим, но годы берут своё, так что в нём слышались тихие нотки слабости. Не смотря на то, что Люси ворвалась, они не повернулись. — Я тоже просила меня не тревожить, — джентльмены узнали голос юной Хартфелии и как по команде повернулись к ней. Она высоко подняла голову и засунула руки в карманы, показывая этим своё величие и равнодушие. — Однако, почему-то ты устроил взрыв в моём городе. — Пф… это и городом назвать нельзя, — высказался второй молодой человек, чьё имя было Шакал. — Что ты здесь забыл? — злость Люси никуда не ушла. — Мы с твоим отцом обсуждали, в каком городе устроить… новое предприятие, — он с отвратительной улыбкой на лице выговаривал каждое слово. — Если под новым предприятием вы подразумеваете взрыв, то я отвечу: ни в каком, потому что вы окажитесь за решёткой. — Люсичка, я не понимаю о чём ты, — вмешался её отец, хитро ухмыляясь. — Вообще-то, ты сама виновата, — сердцебиение Люси усилилось. — Ты ведь такая же, как мы, — Шакал начал подходить ближе. — Ты богатая, ты хочешь власти, — он обошёл её и встал за спиной. — Это не так, — выкрикнула Хартфелия. — В этой войне ты выбрала не ту сторону, — он шептал ей на ухо. Люси стояла, как вкопанная, боясь пошевелиться. — Но ещё не поздно. Ты вернёшься в семью, выйдешь за меня, получишь власть… — А больше ничего не хочешь? — она резко развернулась и посмотрела ему прямо в глаза. — Пусть меня и отстранили от дела, но я докажу, что это были вы. И я клянусь, если ещё хоть кто-нибудь пострадает, то я позабочусь о том, чтобы вас приговорили к смертной казни, — Хартфелия говорила уверено, но её сердце отплясывало чечётку, заставляя хозяйку дышать чаще обычного. Ей надоело стоять в этом отвратительном кабинете с этими отвратительными людьми, поэтому она поспешила покинуть комнату. За дверью её уже ждала мать, которая совершенно не понимала, что происходит, но всё равно старалась утешить дочь. Мужчины же остались в кабинете: — Не думал, что ваша дочь приедет так быстро. — Это правда, что пострадали люди? — спросил глава семьи Хартфелиев. — У нас слишком важная цель, чтобы обошлось без жертв. К тому же, вы сами хотели напугать свою дочь. — Только ты переборщил. Она больше зла, чем напугана, — Хартфелий решил тоже припугнуть своего соратника. — И что же вы предлагаете? — в глазах Джудо Шакал увидел уже давно заготовленный план. — Люси не отступится, но её друзья могут. Найди людей, пусть они припугнут их, а если не получится, то устранят каждого поодиночке.День второй. Вторник.
Все выходные и понедельник Нацу провёл в квартире Лиссаны, где были только они. Казалось, что за три дня Драгнил узнал Эльфмана лучше, чем сам Эльфман знал себя. Младшая Штраус рассказывала ему истории из детства, показывала фотографии и всё, что с ним связано. Зеленоглазый пока не сказал своей новой подруге, что именно он вёл это дело. Наверное, он боялся, что её реакция будет такой же, как у её старшей сестры. Внезапно в двери послышался звук — кто-то открывал дверь. Нацу с любопытством стал рассматривать дверной проём, пока дверь не начала открываться, и он не заметил знакомую фигуру. К его счастью, гостья не видела Драгнила, её лицо загораживал огромный пакет с продуктами. Розоволосый начал метаться по квартире в поисках укрытия, а хозяйка квартиры недоуменно на него смотрела. — Лиссаночка, я принесла тебе покушать, — послышался голос Миражанны по всей квартире. Нацу уже решил спрятаться в ванну, но не успел. Эх, если бы старшая Штраус поставила пакеты на секунду позже. Она заметила его. И здесь не нужны крики или слова. Драгнил спиной почувствовал чёрную ауру Миражанны и единственная мысль, которая пронеслась у него в голове: «Дьявол». Не успел он опомниться, как был прижат сильной рукой столь юной девушки. Она была зла, даже очень. — Что он здесь делает? — детектив никогда не слышал такого голоса у девушек, он был каким-то загробным. — Вы знакомы? — удивилась хозяйка. — О, ещё как знакомы, — Нацу готов поклясться, что прочитал в глазах Миры, что она хочет его сожрать. Миражанна во всех красках рассказала всю ситуацию, не забывая каждый раз вставлять: «Он виноват». А Драгнил всё это время сидел в углу, боясь даже пошевелиться. А Лиссана молча слушала свою старшую сестру, меняясь в лице. И вот, когда Миражанна закончила свой рассказ, младшая сестра, наконец, открыла рот: — Нацу, подойди-ка, — Драгнил покорился и уже через пару минут стоял возле сестёр. — Почему ты мне ничего не сказал? — Ну, я, — Нацу был совершенно не готов к такому вопросу. Он был готов к крикам и борьбе, но не к такому, — я просто боялся, что ты меня возненавидишь. — Я лучше оставлю вас, — хитро улыбнувшись, Миражанна покинула квартиру, громко хлопнув дверью. Повисла минутная тишина. — Завари-ка ещё чаю, — вдруг произнесла Лиссана. — А где же крики, маты, бойня, ненависть? — недоумевал детектив. — Мире свойственно всё преувеличивать. К тому же ты не виноват, что какие-то гады взорвали собор, — она сжала кулаки, глаза Нацу округлились. — Подожди, подожди. — Нацу, я верю, что если бы ты мог, то остановил бы взрыв, — она взяла его за руки. Нацу присел к ней на диван. Он вырвал свои руки из рук Лиссаны. Драгнил неловко обхватил её лицо руками и начал к ней приближаться. Штраус прикрыла глаза в предвкушении. Детективу на секунду показалось, что перед ним Хартфелия. Он готов поклясться, что увидел золотистые волосы и карие глаза. Но стоило ему моргнуть, как перед ним вновь возникла Лиссана. Не в силах сопротивляться, он поцеловал её в щёку. Штраус внезапно широко открыла глаза. Увидев замешательство своей подруги, Драгнил резко поднялся и пошёл на кухню заваривать чай.День третий. Среда.
Сегодня состоялся тот самый день, которые детективы предпочли бы выкинуть из своей жизни. Казалось, что весь мир состоял только из серого и чёрного цвета. Был день похорон. Серые могильные плиты, будто, окрашивали всё вокруг: траву, небо и людей, в серый цвет. Сегодня Драгнил не мог находиться рядом с Лиссаной, с которой он провёл все эти дни. Леви засыпала на ходу — ей определённо нужен отгул и не один. А все остальные пытались спрятать свои взгляды. И вот начался тот момент, когда каждый должен сказать хорошие слова об усопших. К удивлению детективов первым после родственников вышел Макаров в чёрном костюме: — Кх… здравствуйте, меня зовут капитан Макаров Дреяр. Я был непосредственным начальником Эльфмана и хотел бы сказать пару слов о нём. Помню, когда он только пришёл в полицейский участок, у него были лишь амбиции. В свой первый рабочий день он успел провалить целых три небольших задания, — Дреяр достал свой платок и вытер слёзы. — Я и опомниться не успел, как из ничего не умеющего мальчишки вырос мужественный мужчина. Штраус за свою службу спас множество жизней и этот случай не стал исключением. По заключению нашего судмедэксперта Леви МакГарден, — капитан указал рукой на Леви с синяками под глазами, — Эльфман Штраус первым нашёл бомбу и закрыл её собой, тем самым уменьшил радиус взрыва. За это ему даётся медаль «Героя» посмертно… Похороны начались рано утром, а закончились почти вечером. Флубастер не знал чем себя занять. Все эти дни он провёл дома взаперти. Тело отца было захоронено на том же кладбище. Почему не сходить и не поговорить? Из живых здесь почти никого не было, так что Грей даже наслаждался этой тишиной. Недалеко от могилы Сильвера стояла какая-то девушка. Флубастер решил, что она пришла на соседнюю могилу. — Здравствуйте, — детектив прежде не бывал на кладбище, поэтому не знал, как себя вести. — Грей? — в неизвестной девушке он узнал свою напарницу. — Эм… — всё, что смог выдавить из себя Флубастер. — Прости, я уже ухожу, — она чувствовала себя неловко. Грей приметил, что на могиле его отца лежит свежий букет цветов. — Джувия, — девушка успела сделать лишь шаг, но как только услышала своё имя, остановилась, — я плохо помню, что произошло в ночь после его смерти. Помню лишь то, что ты приходила. Прости, если сделал что-то не так и что злился на тебя. Я только сейчас понял, что ты чувствовала, как тебе было тяжело. Мне стыдно, что я обвинял тебя, хотя ты спасла мою жизнь. Надеюсь, ты простишь меня, и мы останемся напарниками. Вместо какого-либо ответа он услышал отдаляющиеся шаги. Он повернулся, но она всё так же продолжала идти. Он уже было хотел снова её позвать, но решил, что не стоит…День четвёртый. Четверг.
— Мэм, вам сюда нельзя — это место преступления, — сказал какой-то офицер за оградительной лентой. — Судмедэксперт Леви МакГарден, — она показала документы, — меня вызвали. — Прошу прощения, проходите, — офицер поднял ленту. Местом происшествия оказалась дорога, которая вела из города в столицу. Огромный грузовик, наполненный взрывчаткой, взорвался прямо посреди дороги. Погибли лишь те, кто был в машине: водитель и его сменщик. МакГарден вызвали для того, чтобы установить причину смерти этих двоих, вдруг они погибли не из-за взрыва. — Причина возгорания? — спросила Леви, надевая резиновые перчатки. — Пожарные сказали, что сигарета, — заверил Леви один из детективов, который ни как не мог отвести от неё взгляд. — Они что не знали что перевозили? — МакГарден не переставала поражаться человеческой тупости. — Возможно, — ответил второй детектив, который, кстати, тоже не мог налюбоваться новым судмедэкспертом. — Хм… — Леви рассматривала голову водителя, — причина смерти многочисленные ожоги, странно, что он погиб не из-за взрыва. — Взрывчатки было очень мало, так что взорвался лишь грузовой отсек. Всё остальное повредил огонь. — Хорошо, — Леви поднялась, — детектив… — Давайте без этого, — сказал худой рыжеволосый парень. — Просто Джет, а того толстяка зовут Дрой. — Ладно, Джет и Дрой, доставьте всё это в лабораторию. К вечеру анализы будут готовы. Тем же вечером… Джет и Дрой в конце рабочего дня решили зайти в лабораторию, так как анализы уже должны были быть готовы. На третьем этаже, как и обычно, было тихо. Детективы вошли в кабинет главного судмедэксперта. Хозяйка кабинета, испачкав своё милое личико в чернилах, посапывала на столе. Ребята тихо подошли к ней и начали спорить: — Может, разбудим её? — предложил Дрой. — Но она же так устала. Давай дадим ей выспаться. — Макаров сказал быстрее закрывать дела, если мы будем тянуть, то нам урежут зарплату. — Что? — из-за разговора двух старых друзей МакГарден проснулась. — Леви, мы тебя разбудили, — начал Джет. — Прости, пожалуйста. — Джет? Дрой? — судмедэксперт ещё не до конца проснулась и щурила глаза. — Леви, нам нужны анализы с места дтп, — сразу перешёл к сути Дрой. — А, конечно, — она начала копаться на столе. Как только она нашла нужную папку, она передала её детективам и снова улеглась на стол. — Эм, — детективы вопросительно на неё посмотрели. — Что ещё? — спросила Леви, уже закрывая глаза. — Кхе, Леви, а где ты живёшь? — спросил Дрой. Если бы МакГарден не устала, то этот вопрос поставил бы её в тупик и, наверное, заставил бы её покраснеть, но сейчас у неё даже не было сил, чтобы открыть глаза. — У друга на окраине города. — Фух, я уже боялся, что здесь, — выдохнул Джет. — Просто, я слышал, что в вашем отделе нет финансирования. — Так и есть, — Леви зевнула. — Ну, — Дрой почесал затылок, — если хочешь, то я бы мог предложить тебе квартиру. Она буквально на соседней улице. Съёмщики съехали после взрыва, так что пока там никого нет. Если ты хочешь… — Я согласна, — Леви тут же оживилась и улыбнулась. Толстяк залился краской от такой улыбки, а Джет косо на него посмотрел. Леви рассуждала рационально. Сожительство с Редфоксом причиняло ей некие неудобства, взять хотя бы пару ситуаций в душе, а тут она будет жить одна. К тому же не далеко от работы. Ведь, она и так устаёт здесь, а ещё и ехать куда-то после тяжелого дня ей совершенно не хотелось. Позже, когда Леви заехала за вещами и объяснила всю ситуацию Гажилу, тот, казалось, совершенно не расстроился. Даже помог ей упаковаться. От этого ей стала немного грустно. Неужели она настолько плохая соседка? Но её приободрили его последние слова: «Ты всегда можешь вернуться, если захочешь».День пятый. Пятница.
Сегодня пятница. Пора расслабиться. Не зря господь придумал выходной. Именно так сегодня рассуждал Редфокс. Его соседка съехала буквально вчера, но, тем не менее, он решил отправиться в бар. Сегодня был какой-то матч, так что Гажил быстро слился с толпой. Он как-то быстро влился в коллектив и начал делать ставки на команды, о которых слышал впервые в жизни. Было довольно забавно, особенно, когда он срубил кучу бабла и начал угощать всех подряд. Возможно, если бы он был чуть менее пьян, то он бы приметил широкоплечего мужчину в углу, который непрерывно за ним наблюдал. Этого мужчину звали Торафузар — крупный, чрезвычайно мускулистый, который больше походил на хищную акулу, чем на любителя выпить в спорт баре. У него было массивное афроамериканское тело с вытянутой головой. Он был в белых штанах, розовой рубашке и темном пиджаке. Даже из-под костюма были заметны его сильные и длинные руки. Торафузар внимательно смотрел на Гажила и на фото, которое уже было в папке. Изредка он делал какие-то заметки, например, он приметил, что Редфокс бросил курить. Этому мужчине нужна любая, даже самая небольшая информация о Гажиле. Ведь, ему, возможно, предстоит убить его…