***
Каллен застал Лелиану на привычном месте, возле церкви под небольшим навесом совсем недалеко от костра, вокруг которого часто собирались её разведчики. Тайный канцлер была озадачена и Резерфорду показалось, что она была чем-то напугана. — Что-то случилось? — спросил мужчина, подойдя к Лелиане. Она закусила губу, посмотрела на клочок записки в руке и глубоко вздохнула. Лелиана несколько секунд молчала, явно подбирая правильные слова. — Несколько дней назад, — начала Лелиана, — Солона покинула территорию Ферелдена, сев на торговый корабль «Удачливый пройдоха» в Хайевере. Мои разведчики нашли капитана и его команду на Штормовом Берегу. Солоны и остальных среди них не было. Выжившие рассказали, что на них напал пиратский корабль. «Удачливый пройдоха» был потоплен из-за повреждений. Каллен оцепенел. Ему показалось, что земля сейчас рухнет под его ногами. — То есть… — прохрипел Каллен. Мысль о том, что она могла погибнуть или её могли схватить, сковала его, словно лёд. Он боялся произнести это. Нет, с ней же ничего не могло случиться! Ведь так? Ведь так? — Она может быть у пиратов, — произнесла Лелиана. — Или… — она закусила губу, не желая произносить то, о чём ни Каллен, ни она сама не хотели даже думать. — Я говорил, что это бессмысленна затея — ехать в Вал Руайо! — громко произнёс Каллен, смотря на Лелиану, как будто это она виновата в случившемся. Как будто перед ним сейчас стоит Солона Амелл, которой он давно хотел всё высказать. — Почему нельзя даже посоветоваться? Почему нельзя узнать мнение остальных?! От неё зависит дальнейшее будущее всего Тедаса, а она вот так легко рискует своей жизнью, разгуливая по Ферелдену, который сейчас не в самом лучшем состоянии! Да ещё и направилась в Амарантайн? Зачем? Что она там забыла? Почему она не поехала в Вал Руайо из Редклиффа через Джейдер? Оттуда путь по морю короче! — Мы не должны впадать в панику, — сказала Лелиана. Она смотрела на него таким взглядом, словно читала его мысли, словно за этой возмущённой тирадой она уловила его настоящие чувства. — Что она забыла в Амарантайне? И почему села на корабль в Хайевере? — не унимался Каллен. — Амарантайн — её эрлинг. Это нормально, что она стала беспокоиться о его состоянии после случившегося, — сказала Лелиана. Каллен не мог знать, соврала ли она ему или же нет, но это звучало так убедительно, что ему пришлось поверить. — А села на корабль в Хайевере, потому что ей казалось, будто по морю будет безопасней, нежели через весь Ферелден. К тому же, мы не знали, что происходит в Джейдере. Сейчас мы знаем, что там не всё хорошо, но леди Серил готова принять Инквизицию на их обратном пути из Вал Руайо. — Если они вообще до него доберутся, — фыркнул Каллен. Ему не нравилось его нынешнее положение. Положение, в котором он обязан сидеть и ждать. И он никак не может повлиять на события. С этого момента все его дни будут мучительны, а сам он будет ожидать вестей. Ни на секунду он не перестанет думать о ней. Ему показалось, что Брешь зловеще громыхнула и словно стала шире. Все последующие дни превратились в один. Он просыпался от кошмара с головной болью и первое, что он делал после того, как одевался — шёл к Лелиане узнать про новости о Солоне. В этот момент его сердце учащённо билось, и каждый раз, когда Тайный Канцлер печально мотала головой, ему казалось, что оно останавливается, что всё сдавливается вокруг него, что привычный мир рушится. Но командир должен держаться. Люди не должны догадаться о том, что, возможно, их последняя надежда…. мертва. Казалось бы — они никто друг другу. Лишь пережиток прошлого, всего лишь страстное и тайное увлечение юности, которое так и осталось где-то в фантазиях. Но ведь… Создатель снова свёл их. Она могла бы стать кем-то большим, чем простое увлечение. Фантазии могли бы воплотиться в жизнь. Со стороны Создателя слишком жестоко подразнить её появлением в его жизни, а потом отнять. Кромсай был рядом с ним, словно чувствовал непонятную для собаки боль, исходящую от человека. Говорят, мабари сами выбирают себе хозяина. Лелиана как-то рассказала ему, как именно Солона и Кромсай встретились. Она узнала эту историю только от самой Солоны. Амелл спасла его от смерти, когда мабари заразился скверной. Тогда Остагар ещё не пал во власть порождений тьмы, а король Кайлан был жив. После сражения при Остагаре, после нескольких дней, пока Солона приходила в себя, она воссоединилась с Кромсаем недалеко от Лотеринга. Пёс сам нашёл её. В последнее время Каллен часто думал — возможно ли то, что они связаны чем-то большим, чем просто хозяин и питомец? Возможно ли то, что Кромсай, как никто другой, знает точно — жива ли Солона или нет? Его поведение было слишком спокойным. Слишком обычным. Каллен сидел на кровати и чесал пса за ухом. — Когда она вернётся… — сказал Резерфорд, разговаривая с мабари. Он не хотел думать, что она сейчас на дне Недремлющего моря, побеждённая в схватке с пиратами. — Когда она вернётся, я привяжу её к стулу в комнате военного совета и всё, что она будет делать — это отдавать приказы оттуда же, а ты будешь её охранять. Пёс гавкнул, словно согласился. Каллен хмыкнул. — Я рад, что тебе нравится эта идея. Жаль, что ты не умеешь говорить, ты бы рассказал мне о том, есть ли у неё кто-нибудь или нет. Ведь ты наверняка единственный, кто знает все её секреты. Он подумал о том, что Солона точно так же сидела по вечерам и общалась с мабари. Кромсай лениво зевнул и развалился на кровати. Он был слишком спокоен.***
Вчитываясь в ровные строки на пергаменте, написанные понятным, слегка косым подчерком с узкими петлями, Каллен неодобрительно посматривал на стоящего перед ним кунари, позади которого была компания наёмников. Он снова перевёл взгляд на послание и затем опять на кунари. Сердце щемило от того, что это могли быть её последние строки, адресованные ему. Каллену Стентону Резерфорду. (Я даже не знала, что у тебя двойное имя. Почему раньше ты мне об этом не рассказывал? Звучит красиво. Ты уже покраснел от этого комплимента? Если нет, то готовь свои милые щёки, покрытые такой мужественной щетиной). — Каллен невольно прошёлся пальцами по щетине. Ещё в Круге она любила подшучивать над этим. А когда он стоял на дежурстве гладковыбритый — она едва сдерживала смех. Начну, пожалуй, с того, что тебя не разозлит. Серый Страж, который прибыл вместе с этой разношерстой компанией — Гордон Блэкволл. Как и я, он не понимает, что творится с нашим орденом, но горит желанием помочь. Совсем, как загорятся твои щеки, если я напишу, что тебе очень сильно идёт красный цвет и львиный шлем. А уж как ты рычишь на рекрутов! Даже у меня бегают мурашки по коже и хочется немедленно выполнить любой твой приказ. — Каллен глупо улыбнулся, почувствовав прилив крови к лицу и лёгкий налёт неловкости. Она с ним флиртует? Можно ли рассчитывать на то, что у него есть хотя бы крохотный шанс исправить ошибку юности и добиться желаемого? Каллен одёрнул себя! Это же Солона! Она любит общаться полу-намёками. Наёмники, которые передали тебе это письмо действительно были наняты мной. Более того, этот большой, рогатый кунари, именуемый Железным Быком — представитель организации Бен-Хазрат. Шпион. Опережу твои мысленные ругательства и негодование! Я понимаю, что ты сейчас недоволен и понимаю твои опасения. Но согласись, лучше мы будем знать — кто шпион! — писала Солона, а он просто не мог поверить, что она их наняла. — Я знаю, что произошло в Киркволле, и как мой знаменитый кузен сражался с Аришоком. Но благодаря ему пришёл новый Аришок, которого я хорошо знаю, а он меня. Мы вместе прошли Мор. И на языке кунари, вроде бы, стали друзьями. Железный Бык работает за идею, а работа его ребят должна оплачиваться. Более того, можешь посылать их куда захочешь. Они твои. Ну и мои, если ты их никуда не отправишь. «Она в своём уме?!» — только и думал Резерфорд, вчитываясь в строчки письма. В один миг забылось то, что её тело могло сейчас находится в глубинах Недремлющего моря. Серый Страж Блэкволл неплохо бы влился в Инквизицию. Про геройства Серых Стражей ходят легенды и их особенно уважают после Пятого Мора. К тому же, Блэкволл производит впечатление умелого и честного воина. Он бы ему и рекрутов доверил. Но кунарийский шпион?! — Ещё и оплата? — спросил Резерфорд, посмотрев на Железного Быка. — Оплата им, — ответил кунари, указав большим пальцем на компанию позади себя и добавил, слегка ворча. — Ещё и со скидкой в тридцать процентов. Покачав головой и понимая, что он ничего не изменит, Каллен устало потёр шею рукой. — Располагайтесь где хотите, — произнёс Резерфорд. — Отлично! — сказал Бык и обернулся к свои ребятам. — Эй, мы прошли проверку недоверчивого храмовника. — Недоверчивого? — удивился Каллен. — Так Инквизитор сказала, — пожал плечами Бык. Быки быстро рассредоточились по деревне в поисках удобных мест для пребывания в лагере. — Это что, требушеты строятся? — спросил кунари, кивнув в сторону строящегося орудия. Каллен сощурил глаза, недоверчиво смотря на Быка, но кивнул. — Неплохая идея, — похвалил Железный Бык, — завалить снегом армию, наступающую с гор. Правда есть ещё вон та открытая часть, с которой могут напасть, — Бык кивнул на другую сторону озера, где была небольшая лесопилка. — Я знаю, — проворчал Каллен. — Там… кхм, — он осёкся, сверля Быка взглядом. — Да не будут кунари нападать на Инквизицию. Их заботит только Брешь. А то, что у вас там патрули расхаживают — это и дураку понятно. — А в Киркволле кунари заботил Мор и разбитые корабли, да? — Там было другое, — произнёс Бык, ткнув указательным пальцем в командира. — Конечно, — скептично буркнул Каллен. — Совсем другое. Только резню вы устроили тоже по другой причине. — Меня там не было. Или я тоже должен винить тебя за то, что ты — храмовник, потому что твои собратья устроили войну с магами? Резерфорд недовольно хмыкнул, но принял поражение. О кунари всякое говорят, но раз Амелл посчитала нужным принять командира Быков в ряды Инквизиции, то генерал её армии не сможет этому препятствовать, хотя бы потому, что её здесь нет! Будь она здесь, он бы ещё поспорил про правильность её решения, но его поставили перед фактом. В который раз. — Мне нужно заглянуть ещё и к вашему Тайному Канцлеру. Необходимо с ней обсудить кое-какие сплетни и мои отчёты. — Она в шатре недалеко от церкви. И я слежу за тобой, — пригрозил Каллен, ткнув пальцем в Железного Быка. Кунари примирительно вскинул руками и отправился в сторону церкви, где обычно была Лелиана. Резерфорд устало возвёл глаза к небу и, увидев Брешь, недовольно поморщился. Мало им проблем с Брешью и Церковью, так Солона ещё и кунарийского шпиона приняла?! В этот момент он был готов чуть ли не душу демону отдать, лишь бы Амелл была здесь и он мог ей высказать всё своё накопившееся недовольство от её действий. Начиная от бессмысленной поездки в Орлей и заканчивая принятием в их ряды кунарийского шпиона. Но раздражало его даже не это, а то, что его мнение не учитывается при подобных решениях. Оно просто не спрашивается. Ни его, ни Жозефины, ни Лелианы. Солона делает то, что ей хочется. Не то, чтобы Резерфорд не доверял ей, но многие её действия он ставит под сомнения. Несмотря на влечение к ней, которое преследует его с юношеских лет, Каллен больше никогда не будет слепо следовать за кем-то. По крайней мере он старался себя в этом убедить. Строители за его спиной громко кричали друг на друга, используя весь запас ругательств, который был накоплен за всю их жизнь. Брешь громыхала, вновь начался снегопад, из кузницы доносился звук молота, а к Каллену подкрадывалась головная боль. Все эти звуки смешались в голове, вызывая неприятную пульсацию. Тело вдруг ослабло, а жажда усилилась. Обычный симптом, с которым Каллену придется жить неизвестно сколько месяцев. Он успокаивал себя тем, что, в отличии от других храмовников, он ещё неплохо держится. Самсон уже давно нашёл бы необходимую дозу лириума, которой ему всё равно надолго не хватило бы. Из мыслей его вывел громкий лай Кромсая. Странно, что пёс его не достаёт. Каллен нашёл взглядом мабари, который, довольно виляя хвостом, пытался отобрать палку у Блэкволла. «Быстро он!» — подумал Резерфорд, наблюдая за псом. Подкралась странная ревность. Обычно Кромсай тёрся возле него или Лелианы, и пёс был его… поддержкой. Но теперь у него новый друг. — И чей же ты у нас? — весело спрашивал Блэкволл, пытаясь потрепать пса за ушами. — Инквизиторский, — ответил Каллен, подойдя к ним. Кромсай недовольно рыкнул, увидев его. — Я работаю! — возмутился Каллен. — Извини, что уделяю мало внимания. «Создатель!» — тяжело вздохнув, подумал Резерфорд. — «Я действительно в последнее время часто разговариваю с собакой!». — Значит хозяйка — Амелл? — произнёс Блэкволл. — Я видел у неё псарню в Амарантайне. Отличные мабари, хоть я в них и не разбираюсь. — Он с ней Мор прошёл, — усмехнулся Каллен. — Потому такой вредный. — Я слышал, что мабари сами выбирают себе хозяев, и что они как люди всё понимают, только сказать ничего не могут, — задумчиво сказал Страж. — У меня никогда не было мабари. Не каждый в Ферелдене может позволить завести его себе. Но… мне кажется, что есть в этом доля правды. Только вот этот, — усмехнулся командир, накинув немного снега на пса, — с архидемонически вредным характером. Блэкволл рассмеялся и кинул палку. Кромсай подскочил и тут же побежал за ней. — Довольно странно, что он так быстро стал доверять тебе. — А, наверное из-за того, что я спал в спальнике Амелл и от меня цветами её пахнет, — отмахнулся Страж. «Что?» — хотел возмущенно спросить Каллен. Всё внутри сжалось в тугой комок, а зверёк с именем «ревность» стал сильно кусать изнутри, вызывая ненависть к человеку напротив. — Она перед отплытием отдала лошадей и спальник. Нам с Быками надо было как-то добраться до вас. Ну, а про спальник… кхм… не говори ей, — Блэкволл почесал затылок. — Мой на пути к Убежищу стал непригодным. Резерфорд постарался как можно менее заметно и облегчённо выдохнуть. Ненависть к Стражу развеялась, как дым. Громкий треск раздался по внешнему двору Убежища. Затем крик и грохот. Каллен резко обернулся и увидел, что большая деревянная балка придавила ногу Томаса. Резерфорд тут же бросился на помощь строителям, которые пытались оттащить упавшую часть требушета. Томас, с виду здоровый и крепкий парень, потерял сознание от боли. — А я говорил — будь осторожней, — сказал Роланд, помогая закинуть солдата на импровизированные носилки. — А он не слушал. — Отнесите его к магам, — произнёс Каллен, хоть ему и не хотелось им доверять, но только с помощью созидания можно будет срастить ему кости в кратчайший срок. — Роланд, проследи за этим. — Будет сделано, сэр, — отдал честь парнишка и, взяв носилки спереди, помог донести Томаса к целителям.***
Снег и покрытое льдом озеро переливались изумрудом. Снежные облака заслонили собой звёзды и, медленно передвигаясь по небу, приближались к огромной дыре. Ночью особо ярко слышны раскаты грома. Но все привыкли, хотя казалось, что привыкнуть невозможно. Сумерки сгущались, переходя в ночь. Солдаты сменяли друг друга. Один только Бевин бил мечом манекен, и удары его эхом разносились по округе. Из-за небольшой горы вышел Каллен, рядом с ним шёл Кромсай с окровавленной, но очень довольной мордой. Боковым зрением Бевин заметил, что к нему приблизился командир и облокотился о соседний манекен. Кромсай встал рядом и принялся есть снег. — Знаешь, что ещё важно в тренировках? — спросил Каллен, носком сапога набрасывая снег на морду мабари. Юноша остановился и передёрнул плечами. — Отдых, — ответил командир и усмехнулся недовольной морде собаки, испачканной в снегу. — Случается так, что не бывает времени на отдых, особенно на поле боя, и выносливость решает исход битвы солдата с врагом. Я хочу натренировать выносливость. — А какой от тебя будет толк, если завтра утром на нас неожиданно нападут? Бевин опустил меч и недовольно посмотрел на командира. — Я не понимаю. Меня обучали владению меча, как обучают рыцарей в замке, я обошёл весь Ферелден, нанимаясь для охраны повозок. И в одиночку доехал до Вольной Марки. Неужели я не подхожу на роль рядового солдата в этой… Инквизиции? — Дело не в твоих навыках, Бевин. А в том, что ты хочешь показать себя и лезешь на меч. Как только ты поймёшь, что жизнь важна, тогда я обсужу с Инквизитором твоё задание. — Я знаю, что жизнь важна! — возмутился юноша. — И уж поверьте, я не хочу с ней расставаться. Но я хочу помочь и быть полезным. И… перестать прятаться в Убежище. — Ты и так полезен. И мы не прячемся в Убежище. Это наше место, где мы тренируемся, советуемся с друзьями и куда возвращаемся. — Но почему вы не отправили меня в Бурую Трясину? Или во Внутренние Земли в подмогу капралу? Или даже пещеры не дали осмотреть? — Во-первых: в Бурую Трясину отправились в основном разведчики, потому что там что-то неладное творится и необходима скрытность; во-вторых: во Внутренних Землях и так достаточно людей, то был отряд с посыльным; и в-третьих: ты со мной постоянно споришь, откуда мне знать, что во Внутренних Землях ты не пошлёшь капрала с его приказами куда подальше и не полезешь в Редклифф? Бевин опустил голову и пнул ногой снег. — Всё, иди отдыхать, — сказал Каллен и, подозвав мабари, пошёл к воротам. Бевин вырос на историях о Каленхаде, о Мэрике Освободителе и сам видел Героиню Ферелдена. Они все рисковали, когда жизнь бросала их в пекло и с помощью своего мастерства побеждали на поле боя. Наслушавшись песен и сказок, он представлял битву в меру жестокой и кровавой, без сказочных прикрас, но несущей после себя славы. Герои в этих битвах — не напуганные мальчишки, вынужденные сидеть в церкви. Они сражаются и побеждают. Только легенды и сказки всегда утаивают то, как героям бывает страшно и как они иногда готовы бросить всё и сбежать. Он не знал, как захлёбываясь слезами, молодой Мэрик Освободитель бежал по лесу, убегая от преследователей. Бевин не знал, как сильно Солоне хотелось бросить Редклифф и пойти в Башню Магов, надеясь побыть в безопасности и тепле. Не знал, как она спорила с будущим королём Алистером, говоря, что осталось всего лишь двое Серых Стражей, и что если они погибнут во время осады Редклиффа, то Мор некому будет останавливать. Он не знал, как его любимая героиня кидалась в бой, лишь бы умереть и прекратить своё мучение. Он видел Героиню, спасшую его и людей в Редклиффе, убившую Архидемона, хотя последний удар нанёс совсем другой герой. Он даже не знал, на какие сомнительные союзы иногда соглашаются герои, и откуда неожиданно приходит помощь. Сказки и легенды не учат ценить собственную жизнь. Они учат только геройству, о котором мечтают глупые мальчишки вроде него и покойного короля Кайлана. Но одно он знал точно — он больше никогда не будет сидеть где-то в безопасности, пока другие сражаются. Если его убьёт демон в первой же битве, он будет умирать, зная, что сделал всё, что мог, и на то была воля Создателя. — Это что у нас такое уже пятый день? — спросил неожиданно появившийся Роланд, с задорным прищуром смотря на друга, когда Бевин возвращал тренировочный меч на место. — Бевин решил стать взрослым и не брить бороду. — Прекрати, придурок! — фыркнул парнишка, отвернувшись. Из стоящей поблизости палатки доносились чьи-то довольные голоса. Кажется, это была палатка Железного Быка. Роланд присвистнул, а Бевин поспешил удалиться, поскольку не хотел быть случайным свидетелем. — Быстро он, — сказал Роланд. — У нас в небе, если что, огромная дыра из которой лезут демоны. Как можно думать о девках в такие моменты? — В какие моменты? Дыра уже давно. Вот как только-только она появилась — было страшно. Но наша Героиня быстро всё взяла в свои руки. А сейчас каждый отвлекается от Бреши, как может. Кто-то с женщиной обнимается, по обоюдному, между прочим, согласию; кто-то пытается напиться, чтоб заснуть, наконец, или бежит к Адану; а кто-то ночами не спит. Они прошли вдоль частокола. Совсем недалеко достраивался требушет. Бевин с опаской посмотрел на это громоздкое орудие, которое чёрным силуэтом зловеще возвышалось над ним. Днём Томаса чуть не прибило из-за несчастного случая во время строительства. Маги долго восстанавливали кость, но, говорят он всё равно будет прихрамывать. — Я не могу понять твоё легкомыслие, — произнёс Бевин, посмотрев на дыру в небе. — О каком легкомыслии идёт речь? — спросил Роланд, остановившись. — Я не пойму, что ты паришься? Ты можешь закрыть эту Брешь? — Это не… — Нет, ну конкретно ты — можешь или нет? — перебил Роланд. — Нет, — на выдохе ответил Бевин. — А кто может? — Ну… скорее всего Героиня Ферелдена — у неё есть метка на руке. — То есть метка у неё, а закрытие Бреши должно тебя беспокоить? — Я не могу быть легкомысленным, когда происходят такие вещи… — Какие вещи? — сорвался Роланд. — Это постоянно происходит! Посмотри на последние сто лет. Война с Орлеем, Мор, ебучие драконы, замудоханные маги с храмовниками, Брешь. В любую секунду появится демон и оторвёт тебе ноги. Может ты и спать из-за этого перестанешь? Каждый делает то, что может. Инквизитор убивает демонов, закрывает разрывы и беспокоится о Бреши, ну, а я — бегаю по бабам. — И чистишь снег. — Каждый вносит свою лепту. А то, что я чищу снег — это несправедливая плата за мои старания развеять страх. И вообще, я считаю, что чистить снег должны такие хмурые типы вроде тебя, чтобы не заражать своей мрачностью других людей. Снегу то всё равно, а у людей настроение портится. — Знаешь, Роланд, Брешь бы закрылась, если бы тебя подвели к ней и заставили пиздеть столько, сколько пиздишь ты здесь. Все демоны сбежали бы и закрыли бы за собой эту дыру с той стороны, лишь бы больше не слушать тебя и твою псевдо-философию. — Да-да или сбежали бы, увидев твою идиотскую бороду, — сказал Роланд, отмахнувшись от слов друга. Бевин недовольно коснулся светлой бороды. — Пойду спать, утомил ты меня похлеще Розель, только трахнулся с моей головой. Роланд развернулся и прошёл в сторону палаток, махнув Бевину на прощание. Возмущённый парнишка поднял горсть снега и, слепив небольшой шар, кинул его в друга, попав тому в голову. — И этот человек ещё о легкомыслии рассуждает, — проговорил Роланд. — Пойдём спать. Будешь охранять мой покой, раз уж тебе хочется героем побыть. — Ты не девка, чтобы охранять тебя. — А что это ты о девках думаешь в такой момент? — передразнил его Роланд. — Брешь опасна для всех. А ты только баб готов охранять. Рассмеявшись, Бевин легонько толкнул друга. Не доходя до палатки Железного Быка, они увидели как из неё, поправляя рясу, выбежала раскрасневшаяся рыжеволосая послушница. — Вот шлюха! — возмутился Роланд, узнав в ней Морин. — У тебя у самого Розель есть, — Бевин успокаивающе похлопал друга по плечу. — «У меня обет, я служу Андрасте», а сама с кунари трахается! — возмущался парнишка. — Я тут подумал… а каким он должен быть, чтобы…ну… поместиться… или у неё там какое всё должно быть. Роланд скривился. — Не хочу об этом думать, — сказал друг. — Пойдём спать.***
В метрах восьми от командира собралась небольшая толпа солдат. Все с интересом смотрели на возвышающуюся громадину, которую командир Каллен назвал требушетом. Не то чтобы они никогда его не видели. Многие, конечно же, не видели, но о существовании подобных орудий знали. Интересно им было то, что они смогли построить это руководствуясь схемой и без помощи какого-либо инженера. Каллен обошёл механизм, осматривая его со всех сторон. Посмотрел на схему. Что-то он всё же понимал, но многие цифры и вычисления были ему непонятны. Главный строитель, который понимал схему, задумчиво почесал голову. — Надо бы попробовать, — сказал Каллен. — Без какого-либо груза. — Да, — согласился бородатый мужчина. — Вон рычаг, — он кивнул в сторону лебёдки с рычагом. — Я? — удивился Каллен. — Вы хотели требушет — вы и проверяйте, — отмахнулся строитель, пропуская командира вперед. Каллену не очень-то хотелось проверять самому. Передёрнув плечами, он подошёл к рычагу и потянул за него. Механизмы требушета заскрипели, и он с грохотом выстрелил. Солдаты радостно засвистели. Каллен усмехнулся, обдумывая, сколько ещё им необходимо построить. Но требушет протяжно застонал, а на лицах солдат появилось испуганное выражение лица. Резерфорд едва успел отпрыгнуть от того места, где рядом с ним упала часть механизма, проломив свод тоннеля, который находился под землёй. Перекатившись, командир недовольно посмотрел на побледневшего строителя. — Воу, так под нами есть целая сеть тоннелей? — удивлённо спросил Роланд и тут же получил локтём в бок от Бевина. — Командир, вы в порядке? — поинтересовался, отошедший от шока, строитель. — В порядке, — буркнул Каллен, стряхивая с себя снег. — Как вы строили вообще? Хорошо, что проверять его начали! А если бы не я был, а какой-нибудь неопытный рекрут? — П-простите, командир, должно быть канат лопнул. И в этот же момент от требушета отвалилась ещё одна часть с другой стороны. — Ну не инженер я! — воскликнул главный строитель, заметив на себе осуждающий и недовольный взгляд Резерфорда. — Всё, что я делал до Инквизиции — это проектировал перепланировку замков. Прошу заметить — это не одно и то же. — Надеюсь, владельцы замков не умерли после перепланировки? — поинтересовался Каллен, из-за чего мужчина состроил недовольное и обиженное лицо. — Я лучший в этом деле! Каллен недовольно махнул рукой. — Нам нужен новый требушет. И огородите эту яму, чтоб никто не упал туда, — добавил он, кивнув в сторону проёма в ещё одну сеть тоннелей, и направился в сторону деревни. Хотя, признаться, идея о строительстве требушета уже не так ему нравилась. Будет очень неприятно, если при нападении врагов, Инквизиция сама себя уничтожит из-за неисправных орудий. «Надо бы изучить эти проходы» — думал Каллен, идя к Лелиане. — «Не хотелось бы, чтобы оттуда повылезало невесть что». — Каллен, ты параноик! — сказала Лелиана, когда узнала про неудачную проверку требушета. — Кто на нас будет нападать? — Я не параноик, — возмутился командир. — Я предусмотрительный. Соловей тяжело вздохнула. — К тому же открылся новый тоннель. Его бы изучить, — добавил Резерфорд. — Я отправлю нескольких разведчиков. — И инженера бы какого-нибудь хорошего найти. Вы с Жозефиной случаем никого не знаете? — Есть один, — задумчиво произнесла Соловей. — Попробуем его уговорить. Но он очень… хм… вредный. — Хорошо.***
В Убежище всё было спокойно. Прибыл маркиз дю Релион, который говорил о том, что Убежище принадлежит ему. Родерик всячески науськивал маркиза, чтобы тот выгнал Инквизицию с этих мест. Каллен старался не обращать на них внимание. Жозефине же удавалось держать оборону. Прошла мучительная неделя, а то и больше, с тех пор как Лелиана с облегчением сообщила, что Солона и её компания успешно прибыли в Вал Руайо на неизвестном корабле. В этот день, в это мгновение Каллен почувствовал, что целая гора упала с его плеч. Он впервые облегчённо вздохнул, да так, что у него закружилась голова. Он не смог сдержать улыбки от этой новости. Неизвестно, что с ними может случиться завтра. Каждый день может быть последним. И он подумал, что когда она вернётся, он действительно мог бы осуществить юношеские желания, если она свободна, конечно же. И Брешь как будто стала меньше.