Хочешь наказать - получи расплату!

Дан стоял у плотно закрытого окна, смотрел во двор и с нежной улыбкой тихонько поглаживал живот. Ещё месяц и, наверно, толкаться станет, так странно. Ильрисет с ума сходит – желанный, долгожданный ребёнок, ещё один наследник замка Дейрех. Старший сын воспитывался в строгости, но вот ведь счастливый характер у Энри – он не озлобился, не замкнулся в себе, всё гнёт свою линию – такой же бесшабашный и склонный к приключениям. Иль говорит, что слишком долго сын играет в детство, но ведь оно всё равно закончится, почему бы не оставить парня в покое? Зачем рано взрослеть, ведь им и так пережито немало. Мать ушла так быстро, так страшно, и всё на глазах ребёнка. Иль не понимает, что озорство – это не упрямое нежелание брать на себя ответственность, а просто защита, попытка остаться самим собой. И парень-то неплохой, хоть и пытался всё время сбежать с занятий, за что и получал. Впрочем, последний побег был давно, почти месяц назад – Энри стал серьёзнее. Вот и Юдж заметил, что «непутёвый мелкий герцог» взялся за ум, стал интересоваться географическими картами, и всё норовит на практике применить – друзья все близлежащие деревни объездили, а самому не до того - учится, учится. Увлёкся обычаями простого люда, выспрашивал об их отношении к религии, да и сам не прочь был посетить службы в небольших поселениях поблизости – это ли не знак того, что он входит в лета? Окно заботливо заткнуто, нигде ни щелочки, чтобы не простыл наложник хозяина замка. Как только родится малыш, так и наденут на Дана венец младшего герцога, станут супругами, но Дану это не нужно, лишь бы Иль был рядом, лишь бы Энри был здоров и счастлив. Вот сейчас он действительно и счастлив и здоров – устроил с друзьями во дворе бой снежками, даже пара рейтеров на крепостной стене не на ворота глядит, а следит за ходом сражения, о! А сейчас кому-то серьёзно влетит. Дядя Бера идёт - вернулся наконец, а при нём дисциплина резко возрастает. Если, конечно, его подчинённые заметят командира. Заметили. Дан негромко рассмеялся. *** Из последней поездки, такой же безрезультатной, как и предыдущие, друзья вернулись злые, друг на друга не смотрят. Оно и понятно - ездят по холоду, да всё без толку, ну и срываются друг на друге. Вот Энри и предложил в снежки поиграть, во-первых, у него уже голова от уроков пухнет, а во-вторых, пусть свое раздражение сбросят в шуточной битве. Обычно играли каждый сам за себя, но сейчас Энри решил встать в пару с говорливым Бером: нужно было подробно выяснить, что парни делают не так, почему никак не могут найти Белку. Смешно же, простой деревенский парнишка, а прячется не хуже вражеского лазутчика. С Дьюка подробностей не стрясёшь, в детали он не вдаётся, а Бер выложит и такие мелочи, которые вообще ни к чему. А вот в мелочах и может крыться истина. Пока Энри машинально делал один красивый идеально круглый снежок, Бер споро налепил горку кривых и пристроился за навесом у колодца. Дьюк тоже время зря не терял: и снежков заготовил, нашел и приспособил на перекладинку из снега досочки, построил своеобразные качельки, на них выложил отряды небольших и крепких комочков. Теперь достаточно ловкого удара ногой (а с глазомером у него проблем не было!), и соперники по дружеской перестрелке усыпаны снежными снарядами. - Ох ты ж, мляд тебя побери, - воскликнул задумавшийся Энри, получив в лицо снежный шквал, - стратег хренов. Маркиз, юркнул за колодец, отряхивая с волос твёрдый снег. - Уж как придумает, так придумает, так мы с тобой, к Реттару, ему продуем. - Вот, а я о чем, - поучительно сказал Бер, - так же обстоятельно он продумал, как можно отыскать твою Белку. Посидел-посидел, лоб поморщил, а потом и выдал, что у деревенских другое отношение к вере. И уж на проповедь во вторник или пятницу, он всяко придёт. - Уже месяц, как ни во вторник, ни в пятницу его в храме не видно, не так уж и обстоятельно думал. Хотя может он, - быстро один за другим кидая в Дьюка заготовленные снежки, не давая тому подбежать к очередной катапульте, выдал юный маркиз, - и не здешний. - Так хорошо знать лес и нездешний? – усомнился Бер, помогая обстреливать соперника. - Нет, мы просто что-то упустили, ну, например, заболел. - Заболел, как же. Вот думаю - ну на кой мне больной? Может и правда кто из вас его заменит. – Энри швырнул последний снаряд. Кто выиграл – непонятно, но размялись на славу. Беруто скривился, отвернувшись и стараясь, чтобы Энри не заметил его гримасы. Зато сам заметил идущего по двору дядю, графа Асхода. Статный, спина прямая, шагает широко и властный цепкий взгляд, не просто рейтер - белая кость, голубая кровь. Правду говорят – графы бывшими не бывают. Интересно, зачем в столицу ездил? А стражники-то, так увлеклись наблюдением за снежной баталией, что и думать забыли, для чего на крепостных стенах находятся - вон приезд начальства своего пропустили, да уж, попадет им теперь. Старший рейтер Асход все видел и замечал: и бездельников на стене – ох, как кто-то огребёт, и сражающихся мальчишек – молодцы, грамотно воюют, а юный Энриет Аррох так и совсем неплох, вон что придумал из подсобного материала, прям снегомёт построил, отличная тактика. Но останавливаться и похвалить или поругать некогда, сначала к герцогу с тревожными новостями. *** Маркиз переодевался в сухое у себя в комнате, Дьюк с Беруто, так и не помирившись, разбежались по своим спальням - привести себя в порядок перед обедом. Напрасно Бер думал, что Энри его недовольную физиономию не разглядел. Ещё как всё увидел! Ну дают эти двое – как только не изворачиваются, чтобы в наложники не попасть. Беруто теперь новый финт ушами провернул. Раз Энриет не реагирует на описания дьюковой задницы (а что там реагировать – всю жизнь вместе купаются, чего он там не видел!), так теперь чужим интеллектом привлечь. «Вот как обстоятельно придумал!». Толку с этой обстоятельности. А может мелкий поганец из этих? Тех кто и духов-хранителей отвергает? Энри посмотрел на маленькую священную чашу из светло-синего камня. Давно уже воду не менял, не обиделись бы хранители. Сколько себя помнил, эта чаша стояла здесь, справа от окна. И плакал над ней, когда мамы не стало, и просил, чтоб отец за провинность не наказывал. Даже, было дело, воду ежедневно свежую наливал, чтоб розгой не прилетело, смешно вспомнить. Суеверие, конечно. Духам до частой смены воды дела нет – раскайся, вот тогда и услышат. Сам Энри ещё не встречал таких людей, кто бы в богов не верил. Но может паршивец из таких? По внешнему виду не определишь. Так раздумывая, Энриет добрался до Среднего зала. Столовую устроили там из соображений близости к кухне, да и просто потому, что это уютная большая комната. В ней всегда только хорошее происходит. Там уютно и спокойно. Нежно-бирюзовые стены, голубые портьеры, синяя Священная чаша... За столом и герцог и Дан, с едва округлившимся животом, и Бер рядом с дядей. Энри с Дьюком зашли одновременно. Вместе подошли к Святой чаше и разом склонили головы. Спасибо хранителям за хлеб, что нам ниспослан. Дьюк, у которого дома были свои чаши, отошёл, а Энри коснулся гладкого бока сосуда и тоже сел за стол. - Юдж тебя хвалит, - отец сегодня и хмур и напряжён. Что такое? – говорит, местную географию изучаешь. Похвально. Дьюк и Бер быстро переглянулись. - На бумаге только. – Энри отвечает сдержанно. - Это ничего. Сегодня как раз и вживе проинспектируешь. Мне скоро понадобится уехать. Дом, как всегда, будет на Данриете, но ты, конечно, тоже присматривай, сам понимаешь. - быстрый ласковый взгляд в сторону зардевшегося Дана, - Возможно, придётся ненадолго уехать и менэ Асходу, но это не сейчас. Так вот. Твоя задача – помочь тилу Тьетту в организации защиты замка. Расставить артефакты по комнатам, сами не таскайте, они тяжёлые, возьми кого потолковей из челяди. Обновить чары ты сумеешь, надо только съездить сегодня в храм, забрать друзы и несколько чарохранительниц, распаковать, ну не мне тебя учить. Сколько раз вы с Бером распаковывали что не надо – вон бровь всё ещё надвое рассечена. Бер засопел в тарелку – как же, помним. Он тогда только-только выучил заклинание с незапоминающимся названием, но действием «попади-камешком-в кого-нибудь», а в воздух поднялся не камешек, а монетка, да со всей дури ребром Энри прямо в левую бровь. До кости достало – Беруто перетрусил, чуть не разревелся, а Энри ещё его же и утешал. Наврал потом отцу, не сказал как дело было, не выдал. - Замковая стена на тебе, конечно, Тиюр, - обратился герцог к графу Асходу, - а в доме сам пусть управляется, ты потом только посмотри, чтоб дыр в защите не было. Старший рейтер степенно кивнул. Всё верно. Магически охранить дом может только родная кровь. - Работа не на один день, так что потрудиться придётся… Что-то ещё хотел сказать… а! значит сегодня возьми лошадей, порезвей которые, свою лентяйку не бери, деньги Юдж тебе выдаст, рейтеров с собой и в храм около поселения Тенет. - Зелёная такая крыша у него. Вот не держится водичка в попе! Влез этот Бер (ну какая разница какого цвета крыша у храма?!), чуть не выдал про поездки. Но герцог только головой качнул: - Нет, тот в самом Тенете. А нужный рядом и южнее, по карте посмотрите, найдёте. - Он ведь, кажется, недействующий, Ваша светлость? - неторопливо спросил Дьюк, делая страшные глаза Беру, чтоб молчал. - Кто вам такую глупость сказал? Просто там проповедей нет для паствы, а так – и амулеты делают и службы проводят. Даже хор есть. Для небес поют, не для людей, но приходить слушать не возбраняется. Дар священнику поднесите обязательно, ну да не маленькие, разберётесь. Иди, собирайся. Энри кивнул и, промокнув губы салфеткой, ушёл. - Нам тоже можно ехать, ваша светлость? – Дьюк отодвинул тарелку и вопросительно посмотрел на герцога. - Нужно. – герцог нежно потрепал по руке почти не евшего наложника, - Родной, совсем плохо? - Ничего. – бледный Дан немного натянуто улыбнулся. – У всех так, я не первый. Я только пойду прилягу. – и Дан, придерживая животик вышел, сопровождаемый тёплым взглядом своего любимого. - И как продвигаются ваши постельные дела? – напрямик обратился хозяин замка к оробевшим парням. Те переглянулись, разом опустили глаза. - Он ещё не выбрал… - наконец прошептал Бер, алея ушами, торчащими из причёски. - Так вдвоём значит ложитесь, там разберётся! От игрищ на ложе ещё никто не умирал, если что – лекарь в доме есть и не один. Всё, - хлопнул герцог по столу ладонью. – чтоб я приехал, задницы были распечатаны! *** Пока парни собрались и вышли, три рейтера верхом, да три подседланные лошади для господ, уже ожидали во дворе. Энри поправлял перевязь – любимый меч за спиной, из-за неё, конечно, сразу клинок не выхватишь, но рядом охрана, да и напасть на столько вооруженных людей решится или сильный маг или идиот. Идиотов в округе не наблюдалось, кроме одного - отцовского цобакирена, который весело вертелся рядом, проскакивая между лошадиных копыт, подпрыгивая, покусывал ноги в стременах и вообще твёрдо был намерен сопровождать всадников на край света. - Брысь, зараза рыжая, - сказал один из рейтеров – приметный молодой мужчина, со страшным давнишним ожогом на левой кисти и частично на шее и щеке. Такие следы остаются от магического огня, сразу видно - воевал. Рыжая зараза оставила в покое высокий сапог и радостно кинулась лизать лица парням, подпрыгивая высоко, стараясь достать до подбородка и всячески демонстрируя свою готовность к далёким переходам и странствиям. - Давно герцог не охотился с ним, радуется, - с усмешкой глядел на это другой рейтер, постарше, с седой шевелюрой. – сейчас за нами ринется, не удержишь. Выехали прям суровым военным отрядом: впереди двое рейтеров, обожженный и седой, следом недовольные друг другом Бер и Дьюк и замыкающими Энри с третьим рейтером в паре. За ворота вылетел рыжий вихрь. - Стой! Рыжий, назад! К отцу живо! Да куда там, цобакирен, ошалевший от снега, воздуха и обретённой свободы, помчался по наезженной дороге, обгоняя всадников, от избытка сил изредка ныряя в придорожный сугроб. Энри поглядывал на едущих впереди друзей: едут, дуются друг на друга, даже не подумали, что могли бы ехать рядом с ним, нет, видно, по привычке, сложившейся за последние недели, когда вдвоем обследовали деревеньки с храмами, так и стали в пару. Забавно, но как-то не приходило раньше в голову, что чувствуют друг к другу эти двое. Бывало, и ссорились, было дело, даже дрались, правда последняя драка была лет пять назад, целая вечность. И вот гляди-ка, отвернулись в разные стороны, Беруто бурчит что-то, обуздывать темперамент не в его привычках, Дьюк, как более сдержанный, просто молчит. Два придурка недогадливых, столько лет они втроем дружат, а так до сих пор и не поняли ничего, ни насчет себя, ни насчет него, Энри. Тенет этот в глухомани, туда ехать и ехать, морозец пощипывает за ноги, за щеки, да и нужду справить бы не мешало, вот широкоплечий рейтер рядом с Энри и высказал, по сути, общую мысль: - Привал бы, туон Энриет. - Давайте, - махнул рукой Энри. Рейтеры тут же нашли подходящую полянку, натаскали валежника, и откуда столько нашли? Несколько минут - и лошади привязаны, пылает костер и греется уже второй котелок со снегом. Энри, пряча улыбку за кружкой с горячим взваром, прислушивается к словам то одной компании, то другой, да ещё и за цобакиреном успевает наблюдать. С одной стороны от него трое рейтеров обсуждают свадьбу дружка, что подарить ему, да как они погуляют славно. - Ага, - пробурчал обожжённый, - кому-то славно, а кого-то Старшой так вздрючил, что теперь никаких увольнительных. - Что, Млад, полюбовался на бесплатное представление? – засмеялся рейтер с длинной чёрной косой, тот, что ехал рядом с маркизом, - посмотрел, как господа в снежки играют, теперь получай пистон, чтобы в следующий раз за окрестностями бдил, а не за внутренним двором. С другой стороны закадычные друзья, негромко поругивались, выясняя отношения, и тут же Бер протянул Энри лепешку, разогретую над костерком с куском мяса: - Перекусите, Ваша светлость, чего впустую воду хлебать. Энри замотал головой: аппетита нет, он достаточно плотно пообедал в замке. Понесло их к мляду куда-то! Хорошо хоть для отца дело сделают, а то если и в Тенете Белку не найдут… да и где там искать-то, службы ведь для людей не проводят, а сам засранец на служку никак не похож. Дьюк тут как тут: - Действительно, милорд, не отвергайте заботу нашего нежного Бера, он так трогательно о Вас беспокоится, наверно неспроста. Поддел. Бер злобно сверкнул глазами на Дьюка и отвернулся. Тем временем цобакирен пропахивал носом слежавшийся по краю поляны снег, в поисках полёвок. Те, потревоженные горячим дыханием неведомого зверя, время от времени взмывали над сугробами и рыжая морда ловила их прямо в воздухе. Довольно облизнувшись после пятой мыши, цобакирен с видом «а теперь по делам» отправился вглубь леса – исследовать. - А лучше всего ему бочку горячительного! А на ней написать «Чтоб на всю жизнь хватило!» - Ага, а молодой муж ему прям так и даст прикладываться! - Во! Как раз на всю жизнь и хватит. - Без горючки столько не живут… Энриет смешливо хрюкнул в кружку и полез в карман за сливочными конфетками, любимое лакомство ещё с детских лет. Выходя за ворота замка, Энриет по-честному разделил сладости на троих и теперь по одной тягал из кармана вкусность. Бер, конечно, свои успел ещё до привала сгрызть. Вон сидит, опять под нос ворчит, а Дьюк, как всегда молча пережидает словесный поток, и, как и поступал протяжении всех тех лет, что они знакомы, периодически подкладывает под руку сладкоежке по конфетке. Энри усмехнулся. Ведь ни тот ни другой не замечают миграции конфет от дьюкова кармана до берова рта, настолько въелась привычка. Повернув голову влево, Энри обнаружил, что именно собрался исследовать в глубине леса рыжий хвост. А именно – ничего. Предметом исследования стала сумка с припасами. - А ну брось! – Бер подлетел вверх, на ходу машинально закидывая в рот последнюю конфету, и ринулся к наглой морде, деловито рывшейся среди высушенного особой магией мяса, ягод и твёрдого мёда, небольшую плошку с которым и ухватил в зубы, устремляясь к краю поляны. - Никогда перед мёдом устоять не мог, - разоржался седой рейтер. – И у Его светлости герцога по жизни из котомки чашки таскал! Бегать за оборзевшим вконец цобакиреном никто не стал и, пока тот настороженно косил глазом, готовый, при малейшей угрозе лишиться честно сворованного, рвануть с плошкой куда подальше, начали собираться продолжать путь. *** По карте дорога должна была разветвляться, но на деле, конечно, путь пришлось поискать под снежными заносами. Хорошо ещё столб с указателем и старинной надписью «ХраТеннтъ» стоял на видном месте. Двинулись согласно стрелке, лес быстро поредел, перешёл в светлую рощицу и, наконец, едва видимая тропа вывела путников к святой обители. Высокий, строгий, храм прямо-таки тянул к себе. Это, ясное дело, для завлечения потенциальных покупателей постарались маги, мастерская которых тут же, на территории монастыря. Энри достал кошель, отпустил рейтеров прогуляться (те, опытным взором окинув окрестности, безошибочно направились к таверне, цобакирен, чувствуя поживу, присоединился к ним) и пошёл к цеху, где специально по заказу отца делали чарохранительницы и куда свозили друзы магических кристаллов, используемых для манипуляций с амулетами. Покупок оказалось неожиданно много и, пока серьёзный выпускник Магической школы – подумаешь, какой важный, только окончил обучение, а уже прямо такая физиономия заносчивая – собирал их по отдельным упаковкам, ведь некоторые чудодейственные вещи вместе ни в коем случае нельзя класть, Энриет прошёлся по рядам немногочисленных прилавков со всякой волшебной бытовой мелочью. - Что так дёшево? – спросил он у апатичного мага, задумчиво ковыряющего в носу, указав на отличный сонный амулет. Маг оторвался от исследований глубин и нехотя ответил: - Да там побочный эффект есть, – и снова полез пальцем в нос. - Какой? Палец повернулся несколько раз и вышел из недр. - Срабатывает не как надо. - А как срабатывает? – Энри и ушёл бы от ленивого продавца, но уж очень амулет добротно выглядел – такой лет пять может продержаться. - Ну как… - маг осмотрел палец и, не обнаружив на нём полезных ископаемых, вздохнул и ответил, – направлять прицельно не выходит. То уснёт кто надо, то и он, и кто не надо. Из изящного в своей запутанности объяснения выходило, что если нужно усыпить кого-то конкретного, то и рядом народ, скорее всего, отключится. - А радиус? - А какой зададишь, ну, конечно не больше двух шагов, всё по эталонам! – оживился маг, сообразив, наконец, что перед ним не простой зевака. - Беру, настраивай. - Токо на тебя или ещё кого? Эх, ни Бера, ни Дьюка рядом, разбрелись. Набожный Дьюк, наверно, опять у какой-нибудь статуи завис, а Бер, небось, в противоположном конце храма, чтоб снова не сцепиться. - На меня. С готовым и настроенным амулетом, повеселевший Энриет вернулся к покупкам, которые уже с сопроводительными надписями приторочили к лошадям. Высокомерный молодой маг принял плату и горделивым шагом ушёл вглубь мастерской, а Энри, ведя лошадей в поводу, подался к храму. Внутри мягко играла музыка, и пел хор. Дьюк обнаружился не перед статуей, как ожидалось, тем более, что вместо изваяний в нишах были просто высечены имена богов, а у колонны, мечтательно слушая хорал. Бер вполголоса разговаривал со священником-магом, серьёзно кивая. Маркиз, отмечая чудесные голоса исполнителей песни, провёл глазами по лицам певцов и… Сердце пропустило удар. А потом рвануло вперёд и стало колотиться о рёбра так, что ходуном заходил пелиссон, плотно прилегающий к груди. Он. Точно он! Чистый высокий голос нежно выводит фиоритуры, а Энри опустил горящий взгляд, со скучающим – как же нелегко изобразить! – видом разглядывая пол выложенный простыми сине-голубыми плитами. Не ошибся? Точно? Энриет ещё раз равнодушно – неужели получается сохранить спокойствие? – посмотрел на пареньков из хора. Да. Млядова наглая бесстыжая Белка возвела очи горе и поёт, никого и ничего не видя. Качая головой в такт мелодии, Энри неспешно, а хочется бегом! подошёл к Дьюку с его высокодуховной физиономией и глазами указал на выход. Тот спокойно кивнул и не спеша, пошёл за ним вслед. В дверях их нагнал Беруто. - Всё, узнал. Крайний дом в Тенетах, если от нас считать. Энри обернулся. Значит, пока он, оглушённый открытием, только начал думать, что делать дальше, друзья уже всё выяснили. - Ничего себе. Молодцы. Беруто довольно кивнул, пихнув в бок Дьюка и подмигивая: - Получишь свою Белку на блюдечке! Он, оказывается, живёт там, а сюда на службы приходит, уже года три как. Тут Энриет встревожился: - Не видел? - Нас-то? – Бер помотал головой, из-за чего берет съехал на одно ухо, открывая другое. - Ещё чего! Горло так дерёт, что хоть серёжки с него снимай – не заметит! - Хорошо поёт и голос отличный, – Дьюк неторопливо поправил берет Беруто и шагнул к лошадям. – Ну что, едем? От таверны, слегка отяжелев, шли навстречу рейтеры. Цобакирен жизнерадостно телепался рядом. Дорога домой, почему-то, показалась вдвое короче. Арт на Белтиета - http://s45.radikal.ru/i110/1304/33/1f69beba0e4b.jpg Правда хорошенький? Листочек рисовала! Пасибки ей за это)))