Дороги ведут домой

*** Они шли очень быстро - бежали, практически не останавливаясь. Пока двое несли носилки, третий бежал рядом налегке - вот, собственно, и весь отдых, который они себе позволяли. Туманные горы все отчетливей вырисовывались на горизонте. Но как бы они ни спешили, все же раньше, чем за неделю, им не добраться до границ Имладриса. Элрохир был бледен. Он лежал молча, с закрытыми глазами, как мертвый, и солнечный свет лишь подчеркивал заострившиеся черты лица. Элладан твердил про себя одну и ту же просьбу, слившуюся, казалось, с его дыханием и с биением сердца, отдающимся в висках: "Пусть он продержится до Ривенделла. Пусть он только продержится! Манве, прошу тебя, пусть он продержится до Ривенделла! Пришли своего орла, Повелитель Ветров! Спаси Элрохира". Он даже периодически смотрел на небо, словно и в самом деле ожидал увидеть там орла. Ведь орлы же прилетали к героям древности, разве нет? Но, видимо, их путешествие было недостаточно героическим. В небе лишь изредка пролетали ласточки и вороны. Раненная рука Элрохира была холодной, тяжелой, и кожа из бледной сперва стала изжелта белой, а теперь, кажется, начинала чернеть. Старший из близнецов почти не стонал в дороге и едва ли приходил в сознание больше, чем на несколько минут, но когда над тропой в третий раз поднялась убывающая луна, он разлепил тяжелые веки и тихим хриплым голосом позвал брата. - Эрье! - радостно воскликнул Элладан. Он не спал, хотя они и остановились на привал, чтобы перевести дух, и двое других закрыли глаза, чтобы немного восстановить силы. - Ты очнулся! - Молчи,- прошептал Элрохир, облизывая пересохшие губы, покрытые алой пленкой,- дай мне сказать,- он снова прикрыл глаза, переводя дыхание, словно эти несколько слов дались ему с огромным трудом.- я ухожу,- продолжал он,- проследи, чтобы мать не зачахла от горя, а отец не отправился мстить. Ты старший теперь, Элье. - Нет, - прошептал Элладан севшим голосом. Положил свою руку на здоровую руку брата, сжал ее, словно пытаясь привлечь внимание. - Нет! - воскликнул он. - Отец вылечит тебя! Мы успеем! Видлир и Диминор проснулись, тоже поднялись на ноги и смотрели теперь на двух братьев. В лунном свете печальные лица галадрим казались похожими. - Ты понял, что я сказал? - не слушая его, настаивал Элрохир. В лунном свете глаза его казались белесыми и пустыми, но хватка здоровой руки вдруг стала настойчивой и сильной.- поклянись мне, что выполнишь мою просьбу. - Клянусь, что сделаю все, что от меня зависит. - Проговорил Элладан. Что-то изменилось в его лице и голосе. - Но ты всегда будешь старшим, и мы встретимся с тобой в Чертогах Мандоса, брат. - До нескорой встречи,- прошептал Элрохир, и на последнем вздохе его губ коснулась улыбка. Элладан прижал ухо к груди брата. Сердце больше не билось. И в нем самом, кажется, что-то остановилось в этот миг. - Он мертв, - прошептал Элладан, поднимая невидящий взгляд к равнодушным звездам на ясном небе. - Мы не успели. Теперь они уже не спешили. Носилки с телом Элрохира галадрим несли медленно и торжественно, Элладан же большую часть времени шел рядом с ними, время от времени глядя в мертвое лицо брата. Желтоватая бледность сошла с него, и теперь Элрохир казался спящим, но все они знали, что это не так - душа его уже покинула тело, и теперь, как они все надеялись, устремилась в Чертоги Ожидания. Время от времени в голову Элладана приходили непрошенные мысли - а что если брат сможет вернуться также, как вернулась леди Галадриэль? Что если кто-то сможет вернуть из мира теней и его тоже?.. Но в размышлениях этих не было никакого смысла, и они не несли ничего, кроме горького разочарования. У рубежей Имладриса их встретил пограничный отряд, и, узнав, что случилось, эльфы не могли сдержать слез. Некоторые из тех, кто сейчас нес службу на границах, знали близнецов с самого детства, делили с ними детские игры, убегали без спроса в дальний лес и набивали первые шишки... Элладан просил стражей границ не направлять в Ривенделл гонца, желая самостоятельно преподнести ужасную новость родителям и сестре. Капитан пограничников настоял лишь на том, чтобы снарядить с ними почетный эскорт из тех, кто хотел почтить память принца - среди них были лишь те, с кем близнецы дружили в детстве. К Ривенделлу они прибыли к вечеру, когда солнце уже почти зашло за кряжи гор, и прекрасные сады родного города заполняли пряные летние сумерки. Элронд в последнее время полюбил прогуливаться по крепостным стенам, хоть и не желал признаваться себе, что просто ожидает поскорее увидеть возвращение сыновей. И теперь, когда он увидел траурный кортеж, показавшийся из-за гор, он замер, пораженный страшной мыслью. Он не поспешил им навстречу, зная, что со стены он скорее увидит, кого несут медленно идущие эльфы. И он увидел, что на носилках, с оружием, положенным на ноги - один из его сыновей. Не видя больше ничего на своем пути, Элронд побежал к ним, надеясь, что он ошибся. Что это кто-то другой. Они несут кого-то другого. Когда владыка поравнялся с отрядом, эльфы остановились, но никто не решался смотреть на князя, словно в том, что случилось, была вина каждого из них. - Отец, - выступил вперед Элладан, - Элрохира больше нет с нами. Элронд подошел к носилкам, коснулся лица мертвого сына кончиками пальцев. "Эрье", прошептал он. И долго молчал, продолжая гладить его по лицу и по волосам. "Эрье", проговорил он снова, тихо, отчаянно. Потом взглянул на Элладана. В глазах князя были слезы, но голос лишь немного дрожал, хотя звучал глухо: - Как это случилось? - Спросил он. - В Арноре нам встретились темные чары, - проговорил Элладан, - там мертвецы встают из могил. И люди, и животные! Они бродят по земле и нападают на тех, кто рядом. Наш отряд разделился, потому что мы не могли договориться, куда идти. И на нас с братом напали две мертвые собаки. Собаки, отец! - голос Элладана наконец дрогнул. - Мы убили их, но одна из них его ранила. Совсем легко, всего лишь прокусила руку. Но рана оказалась смертельной. - Мертвецы, - повторил Элронд, в этот миг сам похожий на мертвеца. - Напрасно я не верил этим слухам. С этими словами он поцеловал Элрохира в лоб и в губы, потом отступил от носилок. - Идемте же, - сказал князь Имладриса, - Нужно принести его во дворец. Теперь, когда отряд вступил в границы Ривенделла скрыть темную весть было уже невозможно - она передавалась из уст в уста, и эльфы выходили из своих домов, чтобы встретить траурную процессию. Толпа все пребывала, и из нее доносились приглушенные рыдания - близнецов в Имладрисе любили все. У самого дворца стража в торжественном молчании пропустила носилки, но вслед за ними прошли лишь Элронд с сыном - остальные сопровождавшие предпочли остаться снаружи резных врат. По ступеням парадного крыльца к ним сбежала Арвен, поддерживая руками легкие юбки - она уже готовилась ко сну, и страшную весть принесла ей одно из нисси - княжна не успела переодеться, и на ней было лишь нижнее платье. Увидев тело брата на носилках, она закрыла лицо руками и расплакалась. Элладан поспешил к ней, прижал к себе. Элронд стоял неподвижно, потом опустился на колени рядом с носилками и застыл, словно размышляя о чем-то. Его рука, помимо воли князя, вновь потянулась к волосам Элрохира, но он, заметив это, убрал ее, будто боялся потревожить спящего. На верхней ступени лестницы появилась Келебриан. Услышав слух, разнесшийся по дворцу, она не поверила ему ни на секунду - это была злая шутка, не иначе, глупый розыгрыш. И потому, спускаясь по ступеням, княгиня лукаво улыбалась. Не взглянув на младшего сына и дочь, она приблизилась к носилкам и, строго сложив руки на груди, проговорила тоном, каким всегда будила сыновей в далеком детстве. - Эрье, мой свет. Немедленно вставай, довольно спать. - Келебриан, он мертв, - сказал Элронд, поднимаясь с колен. - Глупости,- ответила она, не сводя глаз с Элрохира. Княгиня подошла ближе и, все еще улыбаясь, присела рядом с носилками, протянула руку, собираясь коснуться лица сына, но тут же отдернула ее, будто обжегшись. - Это неправда,- повторила она - Мама! - воскликнул Элладан, садясь рядом с ней и обнимая ее. - Мама, это правда. Прости меня! Мы не успели принести его в Имладрис. - Черные чары, - прошептал Элронд, глядя прямо на них странным, остановившимся взглядом, - черные чары людей забрали нашего сына, Тилли. Они убили его. Арвен тоже подошла к матери и, не переставая горько плакать, обняла ее, но Келебриан не шевелилась. - Я знаю, что делать,- вдруг сказала она,- тот, кто вернул к жизни мою мать, когда люди пронзили стрелой ее грудь, вернет и его... я знаю, он вернет его... - Что ты говоришь? - в ужасе воскликнул Элладан. - Не надо! Не надо этого. Но Элронд вдруг посмотрел на Келебриан с долей странной, безумной надежды. Как будто этот вариант мог быть решением проблемы. Княгиня освободилась от рук детей, поднялась на ноги и повернулась к Элронду. В ее взгляде не было ни злости, ни обвинений - лишь такая же безумная надежда. - Ведь она жива,- проговорила она так, словно уговаривала его,- она такая же, как прежде. Элронд кивнул, словно соглашаясь. Галадриэль - такая же, как прежде, разве нет? - Мама, отец! Подумайте, о чем вы говорите! - Воскликнул Элладан. - Что вы хотите сделать? Это безумие! Элрохир ни за что бы не согласился! - Я должен поговорить с теми, кто был с леди Галадриэль в тот день, когда она вернулась в наш мир, - размеренно ответил Элронд, словно обсуждал план грядущего сражения. - Ведь они были с вами, Элладан. Ты можешь позвать их? И да, нам нужно внести Элрохира внутрь, - он сделал знак эльфам, смотревшим на них из окон. Келебриан протянула ему руку, и на этот раз улыбка на ее губах была искренней и светлой. Она больше не смотрела на тело Элрохира, пока его заносили во дворец - это была лишь оболочка. Эльфы, сопровождавшие леди Галадриэль, подошли к владыкам, почтительно поклонились, не смея поднимать на них глаза. - Зайдем внутрь,- гостеприимно проговорила княгиня,- Элье, успокой сестру и уложи ее в постель. - Я пойду с вами, - сказал Элладан. - И Арвен тоже должна пойти. - Арвен, ты можешь пойти с нами? - ласково спросил он, беря ее за руку. Арвен, всхлипывая, поспешила кивнуть, хоть и явно не понимала, о чем идет речь. До сих пор Келебриан оберегала ее от новости о чудесном возвращении Галадриэли из мертвых. - Не время спорить,- мягко, но настойчиво возразила Келебриан,- ты уже совершил одну глупость, не нужно больше перечить мне. - Мама, наше короткое путешествие было страшной ошибкой, и теперь я вижу это, - горячо ответил Элладан. - Я вижу это и я не знаю, смогу ли я простить себя. Но то, что вы собираетесь сделать - это намного, намного хуже. Отец! Вспомни, о ком идет речь! Ты готов просить о чем-то Моргота? Ты понимаешь, что он ничего и никогда не сделает просто так? Ты же знаешь, что стало с Риннельдором! Элронд посмотрел на сына в упор. - А кого мне просить, Элье? - спросил он и теперь в его голосе был металл. - Манвэ, которому мы безразличны? Разве леди Галадриэль не обратилась к нему же? - Может быть, у Намо? - неожиданно вмешалась Арвен, переводя заплаканный взор с отца на брата,- ведь это он забирает души павших. Может быть, если попросить его, он вернет Эрье? - Намо, - усмехнулся Элронд. - Как будто он прислушается к нам. - А как мы обратимся к нему? - теперь и в голосе Элладана зазвучала надежда. - Ведь мы - здесь, а он - там, - принц неопределенно махнул рукой в западном направлении. - Если не получится то, что получилось для моей матери, я напишу письмо Намо и сама отвезу его в Линдон,- ответила Келебриан.- я сяду на корабль и, достигнув Благословенного Края, буду на коленях умолять его отпустить душу моему мальчика. Элронд улыбнулся супруге, словно говоря, что не время думать об этом сейчас. - Войдемте внутрь, прошу вас. В молчании княжеская семья и Видлир поднялись в кабинет Элронда. - Видлир, расскажи нам, как вам удалось вернуть к жизни леди Галадриэль, - попросил Элронд. Видлир, совершенно подавленный горем, теперь, кажется, не мог взять в толк, о чем его спрашивают и что от него хотят, но ответил, помолчав пару мгновений: - С Морготом говорил Эриниль - капитан ласгаленских разведчиков,- ответил он,- мы сами слышали его голос лишь недолго, и то, о чем он разговаривал с Эринилем, я не знаю. Мы разожгли огонь. И леди Галадриэль словно проснулась... - А где сейчас этот Эриниль? - с жаром спросила Келебриан. - Возможно, уже мертв,- ответил Видлир,- он ушел вместе с принцем Леголасом в сторону Аннуминаса. И больше мы их не видели. - Моргот сам обратился к Эринилю? - спросил Элронд. Таким деловым тоном, словно спрашивал о состоянии дорог на вражеской территории. - Да, ни он, ни кто-то из нас не взывали к нему,- ответил Видлир,- он пытался запугать нас, пока мы шли через пещеру в горах, но леди Галадриэль изгнала тьму. Но Эриниля огонь Моргота обжег сильнее, чем любого из остальных в отряде. Возможно, поэтому он и слышал слова Моргота лучше всех. - Проклятые нандор,- в сердцах проговорила Келебриан,- от них - одни беды! - Зачем вы все это спрашиваете? - уже почти в отчаянии воскликнул Элладан - Что вы собираетесь делать? - Я должен побыть один. - Проговорил Элронд. По его лицу было видно, что он принял решение. Келебриан повернулась к нему и взяла обе его ладони в свои, заглянула ему в глаза. - Что бы ты ни решил,- прошептала она,- я пройду по этому пути вместе с тобой. Не оставляй меня один на один с неизвестностью, как ты делал это прежде, Элаэ. Элронд кивнул, хотя на сей раз он и в самом деле собирался принять решение сам. В этом выборе никто не мог ему помочь - и никто не мог помешать. - Отец, не делай этого! Ради меня! Ради Арвен! Ради Эрье! - В голосе Элладана теперь было настоящее отчаяние. Он подошел к Элронду вплотную и добавил тихо: - Ты же не хочешь для нас судьбы Феанорингов? Элронд обнял сына, подвел к окну и прошептал чуть слышно ему на ухо: - Моргот может вернуть только то, что он взял. И я хочу знать, где теперь Эрье, - в глазах Элронда сверкал безумный огонь. - Если он у Врага - я хочу выкупить его. Элладан смотрел на отца в ужасе и не находил слов. - Идем же,- позвала его Келебриан, а затем обратилась к остальным,- распорядитесь, чтобы тело Эрье омыли и переодели. И, Элье, мой мальчик,- она улыбнулась сыну тепло и непринужденно,- тебе бы тоже не помешало умыться. Арвен,- взгляд ее остановился на дочери,- в каком ты виде! - Прости, матушка,- Арвен, краснея и не прекращая всхлипывать, попыталась прикрыться руками, но едва ли кто-то в этот момент смотрел на нее. Элронд вынул из ящика кремень, взял свечу со стола, и, улыбнувшись супруге, словно приглашая ее на танец, протянул ей свободную руку. Так князь и княгиня Имладриса каждый год открывали бал в честь Дня Середины Лета. Рука в руке они прошли по галерее к дальним покоям дворца, откуда открывался выход на башню. На середине витой лестницы Элронд вдруг остановился и сказал: - Ты помнишь, наверху этой башни я сказал тебе про кольцо Саурона, которое взял Исилдур? - Я надеялась, ты вспомнишь о том, что на вершине этой башни я сказала тебе, что ношу под сердцем сыновей,- ответила она, улыбнувшись, сквозь полумрак,- Исилдур и Саурон - оба мертвы. Давай думать о жизни, а не о смерти. Элронд улыбнулся, вспоминая тот чудный миг, но тут же вновь стал серьезным. - Саурон возродился, ты знаешь. Но меня это сейчас не волнует. Важно другое. То, что я собираюсь сделать, может быть ошибкой. Это может быть ужасной ошибкой, и Элладан сказал правду. Я могу навлечь проклятие на всех нас. Ты понимаешь это, Келебриан? Ты готова на это? Если я приму помощь Моргота один-единственный раз, я никогда больше не смогу защитить вас. Элладан станет князем Имладриса. И он будет править, и он, возможно, станет воевать, и, возможно, погибнет. Идти ли нам дальше, или уповать на милосердие Намо, как говорит наша дочь? - Ты слышал, что сказала Артанис,- ответила Келебриан с внезапной горечью в голосе,- Намо не встретил ее душу, и Манве не ответил на ее мольбы. На кого нам надеяться теперь, когда те, в кого мы верили, стали к нам глухи? - она улыбнулась,- из Элладана получится хороший князь, ты передашь ему Вилью, и он станет новым хранителем - и кольца, и Имладриса. Элронд кивнул, поднес руку Келебриан к губам и поцеловал ее нежные тонкие пальцы. На смотровую площадку они поднялись в молчании. Солнце недавно село, и небо на западе горело болезненно ярким багрянцем, пока с востока надвигалась ночь. Элронд зажег свечу. - Моргот, я, Элронд, сын Эарендиля, взываю к тебе! Он замер, ожидая ответа. Ожидая услышать голос, которого никогда еще не слышал. Но свеча горела ровно и над башней царило молчание. Келебриан, чуть дрожа, вглядывалась в пламя свечи, но потом, поняв, что ничего не происходит, подняла взор на Элронда. - В чем дело? - спросила она тихо,- почему он не откликается? Может, дело в кольце? - Нет, - решительно сказал Элронд, задувая свечу. - Я думаю, он не может ответить. Галадриэль говорила, что он утратил свою силу. Князь облокотился на перила, глядя на запад, где догорали последние закатные краски. На востоке уже загорались звезды. Потом обернулся к Келебриан: - Но это значит, что душа Эрье достигнет Чертогов Мандоса. Келебриан наконец заплакала. Она закрыла лицо руками, ее плечи поникли, но слезы катились из глаз очень тихо - она не всхлипывала и не причитала. Казалось, на глазах княгини надежда угасла, как потушенная Элрондом свеча, а сын умирал во второй раз. Элронд обнял ее, не говоря ничего. Слова утешения тут не помогут, да и в душе у него было пусто, как в доме, оставленном хозяевами навсегда. - Что же нам делать теперь? - тихо спросила она, не поднимая на него глаза,- как мы заставим Намо услышать нас? - Если бы я мог его заставить! - Воскликнул Элронд, непроизвольно сжимая кулаки. - Но мы не можем. Душа Эрье не вернется в то же тело. Ведь душа Мириэль смогла вернуться в ее тело лишь потому, что оно оставалось в Лориэне, где нет увядания. И, мне кажется, что огонь Мелькора дал Артанис новое тело. А у нас с тобой нет сил, чтобы сохранить тело Эрье, даже если бы Намо пожелал вернуть его душу. Келебриан на мгновение задумалась, потом взор ее просиял. - Но ведь мы можем создать для него новое тело! - сказала она. Элронд взглянул на нее с недоумением. Затем понимание осветило его лицо, отражая радость Келебриан: - Ты никогда не сдаешься, Тилли, и я люблю тебя, - сказал он. - Мы попробуем. А если не получится, мы вместе с тобой отправимся в Валинор, чтобы взглянуть Намо в глаза и потребовать у него ответа. Она улыбнулась ему в ответ, потом, чуть нахмурив брови, все же сказала: - Только давай пока не станем говорить о нашем решении ни нашим детям, ни моим родителям,- попросила Келебриан,- они захотят отговорить меня, но я верю, что все получится. Давай скрывать это, пока наш секрет не станет слишком очевидным. - Не скажем, - сказал он. - Только тогда нам придется спрятаться от твоей мамы, если она вдруг решит приехать, - он лукаво улыбнулся. - Она не приедет,- покачала головой Келебриан,- она ведь находится под защитой моего отца и пока вряд ли захочет покинуть Лориэн. - она сжала его руку,- пойдем, любовь моя. Прежнее тело нашего сына должно проводить по достоинству, и пусть Намо услышит наши мольбы.