Одна на двоих жизнь

Глава 15 Объемная модель «Феникса» медленно вращается в лучах голографа, а я уже битый час таращусь на махину, так и не придумав, как на нее попасть. Ты не спешишь подкинуть мне идею, впрочем, над этой же проблемой бьется половина штата яйцеголовых. Вероятно, у тебя тоже нет плана, или же тебя занимают совершенно другие проблемы. Я давно заметил, что ты мыслишь шире и глубже, чем я и большинство в нашей команде. По-моему, даже шире командора. Мне показалось, ты поразил его в том последнем разговоре, когда объяснял, почему не рассказал ему о Зэйро. Рагварну осталось только со смятением и раздражением признать твою правоту. Что ж, оставлю тебя в покое и буду решать проблему сам, как сумею. Каждый полезен на своем месте: ты думаешь о судьбе Оримы, я – о переборках колосса. - Ты справишься, - ободряюще отзываешься ты, - но на твоем месте я постарался бы войти потише. Вспомни, как попал на летающий госпиталь. Таааак, а это идея. Я пока далек от того, чтобы кричать: «Эврика!», но мысли обретают направление. Спасибо, Корд! - Ни за что не догадаешься, какой позывной у нашей «королевны»! – Веньяр резко отодвигается от стола, заваленного папками досье, и весело вращается на мягком офисном стуле, экспроприированном у кого-то из начальства. - Какой еще королевны? – уточняю я, не отрывая глаз от голограммы. - Ну, у Кортни нашего, капитана с кривым носом, который ведет себя так, будто он как минимум генерал. - Я в курсе, кто такой Кортни, а что с ним не так? - Позывной. Ты подумай: Ласточка! Неохотно отвлекаюсь от «Феникса». - И что? Скажи лучше, что там за дела у них с Сандерсом. - С Упырем. - Чего? - Позывной Сандерса – Упырь. - Чего ты привязался к их позывным? - раздражаюсь я. - Работай давай, времени мало. - Ты что такой нервный, Дан? – прекращает дурачиться Веньяр. – Секса давно не было? Блин, и этот туда же! Мало мне Ванхауса и парней Кортни, которые постоянно треплются о бабах. Особенно Скотти. Забияка, вот у кого позывной на все сто соответствует реальности. Интересно, кто придумал позывной Тайлеру Кортни? - Я серьезно, Дан, давай отпрошу тебя у командора на пару часов. Знаю тут хорошее место, девочки чистые, молоденькие. Так ты загрызешь кого-нибудь! - Отстань, Жано, дай мне спокойно подумать. - Ну как знаешь, - вздыхает Веньяр, - но если надумаешь, только скажи… Я отворачиваюсь и демонстративно увеличиваю голограмму. По большому счету, Жан прав. Я уже с трудом могу вспомнить, когда у меня в последний раз был секс. Точно еще до плена. Задолго до. Но сейчас на это нет ни времени, ни настроения. Чтобы подготовить команду к тому, что нас ждет в Ориме, требуются многочасовые лекции и дни, если не недели, тренировок. Пока маленький отряд из одиннадцати человек больше напоминает "базар-вокзал", чем слаженную диверсионную группу. Бэтти с удовольствием взяла на себя лекции и работу на тренажерах и полигоне, сильно разгрузив меня. Веньяр и Рэндел отслеживают работу ученых, норовящих затормозить дело с открытием порталов, и копаются в скупых данных о ребятах, полученных по срочным запросам из воинских частей. Времена, когда у нас под боком были огромные информационный и аналитический отделы, канули в лету вместе с Оримой. Теперь мы, как слепые котята, остались без информации и мозгов, способных эту информацию обработать. Веньяр отчего-то недолюбливает Кортни, а мисс Гарден, наоборот, в пику Жану, его обожает, при случае приводя нам в пример как идеал офицера. Может, она даже чуточку влюблена в смазливого белокурого капитана. - Не доверяю я ему, - жалуется Жан, вдоль и поперек изучивший скупое досье Кортни. Безупречная служба: академия с отличием, Аргонна, Буцалло, вторая Заккарийская революция и еще несколько конфликтов поменьше, звания, внеочередные звания, награды. - Если тебя это утешит, он нам тоже не доверяет. - Ха! - Вот тебе и «ха». Мы фактически взяли его группу в плен. - Чего ж он не предъявил приказ? Почему не стал сопротивляться? - Не имел таких распоряжений или боялся зацепить Сандерса и Ванхауса. Черт, хотел бы я знать, кто за всем этим стоит! - Думаешь, контора Торна? - Вероятнее всего. - Поговори с Упырем, - советует Жан, - он этого Кортни тоже на дух не переносит. - Он был его командиром и подставился из-за него. - Вот я и говорю, у него на "королевну" зуб. Скептически пожимаю плечами. Нет, между Сандерсом и Кортни что-то другое, мне не показалось, что майор ненавидит своего бывшего подчиненного. Злится на него – да, но скорее как отец на непутевого сына, сбившегося с пути. Или как старший брат на младшего. Группу я застаю на полигоне, где инструктор с ходхольмской базы муштрует их под присмотром вездесущей Бэтти Гарден. Инструктор этот - ас, там, на Ходхольме, такое подпольное движение, что спецы на этих делах собаку съели. Парни Кортни показывают себя хорошо, капитан не позволяет им ни малейшей поблажки, что было бы вполне понятным, учитывая обстоятельства их присоединения к нашему отряду. Но Кортни использует этот полигон для шлифовки мастерства своих людей, как любое другое задание. Например, отстрел «предателей» из совета оримской империи. Я подхожу к инструктору и заглядываю в показания секундомера. Отличная работа, капитан Кортни! - Дан, - кричит мисс Гарден с командного пункта, - майор Сандерс должен прекратить выполнение задания. И сама спешит к нам, будто сомневается, что я все сделаю, как надо. После случая в «аквариуме» Бэт следит за Сандерсом в оба глаза, к вящему неудовольствию майора. Сандерс подходит со свирепым выражением на вспотевшем лице. - Я еще не выдохся! - Это мне решать, - все-таки Бэтти обожает покомандовать. Кортни смотрит в нашу сторону нечитаемым взглядом. Он, как и мисс Гарден, отслеживает все, что связано с его бывшим командиром. - Можно мне тут посидеть, на травке? – сдается заметно вымотанный Сандерс. Бэт милостиво позволяет, майор отходит на пару шагов, садится на мягкую лужайку возле полигона и подставляет лицо солнцу. И снова взгляд Кортни – короткий, опасливый. Он тут же переключается на своих людей, которые, впрочем, и так работают безупречно. Инструктор отдает мне секундомер и, скомандовав конец тренировки, уходит. Я не успеваю поговорить с Сандерсом наедине, к нему тут же присоединился Ванхаус, приятели уже непринужденно треплются, остается только подсесть рядом и продемонстрировать время прохождения команды. Сандерс хмурится: - Ты еще хлебнешь с ними горя, - предсказывает он. А вот и повод спросить о том, что волнует больше всего. - Что тебя беспокоит? По-моему, они отличная команда. - Отличная, не вопрос, вот только они подчиняются координатору проекта. Это ни разу не новость, но я внимательно слушаю, что говорят бывшие «призраки» о своем координаторе. Они называют его ни много, ни мало Архангелом. Кто он на самом деле, ни один из них, разумеется, не знает. - Разберись с ними, это твои люди, - мне известно, что, по крайней мере, двое из команды Кортни прежде тоже служили во втором мотострелковом батальоне под началом Сандерса. К нам подтягиваются остальные, появляется одуревший от споров с яйцеголовыми Веньяр, и разговор превращается в шутливую пикировку. Парни Кортни охотно включились в беседу, только их командир держится особняком, очевидно не собираясь с кем-либо здесь сближаться. Вечером все собираются в офицерском клубе. Веньяр организовал игру в покер, этакий междусобойчик, на который Жано позвал только наших. Но, поскольку особых развлечений на базе нет, ребята из других подразделений пришли тоже, и мероприятие стало носить статус турнира Штормзвейгской базы ОВС. Едва я появляюсь в дверях, Веньяр встает и распахивает объятья. Парни поглядывают на меня с любопытством. - Молодец, что пришел, Дан, - объявляет Жан, - но играть, извини, тебе нельзя. - С чего бы это? – не то чтобы я сильно хотел провести вечер за картами, но услышать такое от друга чертовски обидно. - Да, почему лейтенанту нельзя сыграть? – вступается за меня Забияка, который не играет сам, зато азартно болеет за своего боевого товарища Джека Нормана, которому здорово подходит его позывной – Слон. - Потому что лейтенант Райт – любимчик фортуны, - провозглашает Веньяр, заставляя меня в очередной раз чувствовать неловкость, - ему везет во всем, и в войне, и в любви. Где гарантия, что он не сорвет весь банк? Кажется, он уже успел набраться. Похлопав Жано по плечу, убираюсь подальше от дешевой популярности, выискивая взглядом знакомые лица. Но ни Рэндела, ни, естественно, Бэт, ни Сандерса в клубе не наблюдается. Даже Кортни нет, хотя все его парни болтаются здесь. Тогда я просто устраиваюсь на диване перед телевизором, где группа солдат азартно комментирует новости. В частности, завтрашнюю церемонию подписания конвенции о легализации морфоидов. На экране Лина - ну а кто же еще? - расписывает значимость конвенции для улучшения политической обстановки Перекрестка. На ней строгий бордовый костюм: приталенный пиджак, подчеркивающий идеальную фигуру, и узкая юбка до колен. Волосы гладко зачесаны назад. Она выглядит старше и еще красивее, чем раньше. Рано или поздно из второй леди Штормзвейга она станет его лидером. В междумирье титул правителя не наследуется, но Лина столько делает для благополучия своих граждан, что ее обожают все от мала до велика. - Она, правда, была твоей невестой? – нахально спрашивает Забияка, бухаясь на подлокотник дивана. И снова все, кто расслышал, смотрят на меня с любопытством и удивлением. - Кто растрепал? Впрочем, можно было даже не спрашивать. - Ну и как она? – снова пристает неугомонный Скотти. Ребята внимают, с нетерпением ожидая ответа. Наверное, им странно, что дочь лидера Умано могла обратить внимание на кого-то, вроде меня, простого оримского солдата. - Не скажу. Мое заявление встречают дружным гоготом и пониманием. - Сочувствую, приятель, - кто-то хлопает по плечу. - Райт хоть попробовал, а на тебя, Виллис, такая баба даже не посмотрит. - Ничего, Дан, потом мемуары напишешь. И про плен, и про прелести принцессы… Вымученно улыбаюсь, терпеливо дожидаясь, когда тема моих отношений с Линой будет исчерпана. Веньяра хочется придушить. Наконец, офицеры переключаются на тему нехватки обеспечения, которая волнует всех куда больше, чем чей-то неудавшийся роман, и я ухожу. На крыльце вытаскиваю пачку, с облегчением вставляю сигарету в рот. И тут же понимаю, что оставил зажигалку у себя в комнате. Оборачиваюсь и вижу огонек возле своего лица. - Сэр, - Скотти дает мне прикурить, а я взамен угощаю его сигаретой. Мы враз опускаемся на ступеньку. Забияка приваливается к перилам и так ожесточенно раскуривает свою сигарету, а потом кашляет, что я понимаю – он не курит. Ну, или приучился курить совсем недавно. - А правду говорят про гранату? Его вопрос застает меня врасплох. Одно дело обсуждать девушек, и совсем другое растрепать о том, о чем никто не должен знать. - А что говорят про гранату? У Забияки по-детски широко распахнутые глаза. Он заметно тушуется, и я пользуюсь этим для того, чтобы атаковать. - Что за приказ нарушил Кортни? Скотти кашляет и, выкинув окурок в траву, поднимает руки: - Понял, больше не буду! - Если хочешь, я отвечу. Да, про гранату – правда. Я пытался убить Рагварна. А что натворил твой командир? - Он, - Скотти так густо краснеет, что видно даже в сумерках, - пытался спасти девушку. Она… - он умолкает, собираясь с мыслями, - она оказалась в закрытом периметре. Сандерс велел нам держать границу, и ни шагу за ограждение, но когда их стали расстреливать с вертушки… - А Сандерс прикрыл его? - Вроде. Он подделал собственный приказ в планшете капитана. Они друзья, Уп… майор хоть и строгий у нас был, но, сука, справедливый. Когда он сбил эту проклятую вертушку, я уже с жизнью прощался, сэр. И Тайлер такой же, за нас с ребятами горой. Вот оно что. Никаких тебе военных преступлений, вроде покушения на главнокомандующего вооруженных сил Оримы. Один спасал человека, другой вывел его из-под трибунала ценой своей карьеры. И, похоже, семьи. Где, интересно, Рэндел раздобыл этот чертов протокол о нарушении приказа? Надо сказать ему, чтобы уничтожил. Дела-то прошлые. Скотти таращится на меня с любопытством, к которому примешивается некоторый ужас и, кажется, уважение. - Вот вы точно понимаете больше других, сэр, - неуверенно произносит он, - скажите, чего добивается лефтхэнд? - Что ты имеешь в виду, Скотти? И, кстати, меня зовут Даном. - А я Райан, но мне не нравится мое имя, так что лучше Скотти. - Как скажешь, - какой забавный паренек. - Вот я так думаю: лефтхэнд – это же заккарийская оппозиция? - Ну да. - И они добиваются независимости Заккара? - Кажется, это одно из основных требований. - Тогда почему они не предъявляют это требование? Зачем им Орима? Немного сбитый с толку, я закуриваю еще одну, и Скотти снова протягивает мне зажигалку. - Извините, сэр, я в риторике как-то не очень. Но вот эти заккарийцы развели морфоидов и других тварей, как там их, захватили Ориму. Зачем все это? То есть… - Цель не соответствует затраченным усилиям? Это ты хочешь сказать? - Глупость какая-то получается, - Скотти вытряхивает сигарету из пачки, но я накрываю его руку своей: - Не начинай ты это. Загнешься от рака легких. - А сам-то? – хмыкает Скотти. - А я загнусь раньше. Не знаю, что тебе сказать, Райан. По мне так никакой логики во всем этом нет. Скотти убирает пачку, вздыхает и, мгновение помедлив, поднимается: - Разрешите идти, сэр? - Иди, Скотти, хорошего вечера. Тот машет мне рукой и уходит обратно в клуб. Я затягиваюсь, прикрывая глаза. В траве оглушительно стрекочут цикады. - А паренек задает правильные вопросы, - замечаешь ты. Ага, вопросы-то, может и правильные, да только ответов на них нет. И что с этим делать, я не знаю. Одна надежда, что ты, старший и умный, догадаешься, кто стоит за захватом нашего мира, и чего они добиваются. А я иду спать. Глава 16 Утро дня X начинается засветло. Удивительно бодрый, с учетом вчерашнего турнира тире попойки в офицерском клубе, Веньяр поднимает меня в половине шестого. - Подъем, засоня! - Ты сдурел? В такую рань! - А ты забыл, какой сегодня день? – Веньяр подходит к столу, где стоит одинокая кружка с водой. Я так и не обжился на базе, так что вещей у меня немного: смена белья, зубная щетка и бритва. Посуда казенная, как и все остальное. Ах да, из личного еще фотографии, Вики принесла: твою, Анж и Кима, и совсем новые Тани и Шику, видно, что ребята позировали специально для меня. Веньяр подносит кружку к лицу и словно принюхивается. - Это вода. Жан тут же выливает в себя содержимое кружки. - Я так и не понял, куда ты вчера пропал. Из клуба ушел, а в казарме не появился. Рэндел тебя искал. Вчера после разговора со Скотти я заглянул в переговорную, где, кроме одинокого диспетчера, дремлющего над кроссвордом, никакого не было. Обычно там болтается толпа солдат, так что постоянный шум делает попытку поговорить со своими практически невозможной. После случая с контрразведкой мобильник у меня изъяли, так что другого способа и времени позвонить в Рекон у меня не было. А после сегодняшнего дня, возможно, и не будет. Поэтому я вдоволь наговорился с Танюшкой, Шику и твоими детьми. Впрок, как говорится. Они, конечно, догадались, что я позвонил не просто так. Дети войны, что тут поделаешь. Танька отругала меня, потом всплакнула и попросила быть осторожней. Шику рассказал, что чувствует себя хорошо, и даже начал потихоньку качать мускулатуру, так что я могу не беспокоиться о нем и спокойно воевать. Анж огорчалась, что не может продемонстрировать мне свои рисунки и обещала выслать на электронку маме, чтобы та показала их мне при встрече. А еще пожаловалась на Кима, бестолкового младшего братишку, который ломает папины макеты самолетов. Я слушал ее, закусив губы. Твои самолеты. В детстве ты грезил небом и записался в кружок моделирования. В нашем оримском доме, в твоей комнате, которая со временем стала моей, на потолке висела, пожалуй, дюжина самых разных моделей. Однажды я разозлился на тебя и сломал одну, самую красивую. Потом починил ее, и больше мы не ссорились. - Ты старшая, Анж, - сказал я племяннице. - Да, - серьезно подтвердила Анжелика. - Позаботься о брате, хорошо? Будь ему примером. Оберегай его. - Хорошо, дядя Дан. - И берегите маму. - Ты снова уходишь на войну? - Да. - Но ты же вернешься? - Ну разумеется. Мы еще немного поболтали с ней и Кимом, и я не заметил, как время подошло к полуночи. Никто в переговорной меня не потревожил. Выходит, просто не догадались, где искать. - Звонил своим, - выбираюсь из койки, застилаю покрывалом и подхожу к умывальнику. Мне не впервой ждать неприятностей. В последние четыре года вся моя жизнь – сплошное ожидание всяческого дерьма и попытки из него выбраться. Но именно сейчас, в относительно спокойное мирное утро у меня подрагивают руки. Я промахиваюсь тюбиком с зубной пастой мимо щетки. - Прощался с ними? – мрачнеет Веньяр. - Вроде того. - А я не стану звонить. Может, сегодня ничего не случится? - Ну, ты же ясновидящий, - я все-таки справляюсь с пастой, - так что я тебе верю. - Издеваешься? Жан тоже сам не свой. Теперь я ощущаю его нервозность так же ясно, как собственные дрожащие руки. Привычный утренний ритуал успокаивает, и я даже умудряюсь побриться аккуратно и без порезов. Веньяр терпеливо ждет меня. - Зачем я понадобился Рэнделу? - Он мне не докладывал. - Какие у нас планы на сегодня? - Ждем, - коротко отвечает Веньяр, складывая руки на груди. Ситуация рисуется хреновая, как ни посмотри. Из-за натянутых отношений между высшим советом Оримы и международной коалицией, нашим военным и технике запрещено приближаться к центральной площади Штормзвейга меньше чем на две мили. Кругом стоят междумирские патрули, останавливающие любую подозрительную машину и имеющие полномочия задерживать гражданских, у которых обнаружат огнестрельное оружие. Международная коалиция, оповещенная об угрозе террористической атаки лично Рагварном, ведет себя, как страус, запихнувший голову в песок. Откровенная демонстрация независимости от ослабевшей Оримы выглядела бы смешно, если б не грозила привести к катастрофе. И с этим мы ровным счетом ничего не могли поделать. - Ладно, - говорю я, - хорошо. Меня ждет модель колосса, Веньяра - очередная война с учеными, и всех нас – долгий тревожный день. На часах шесть. В девять ко мне прибегает расстроенная Бэтти с новыми жалобами на Сандерса. В последние дни мне казалось, что они почти поладили, но несдержанный майор снова довел бедняжку мисс Гарден до слез. Как могу, утешаю Бэт, вместе мы идем в ее уставленные аппаратурой пенаты, где я нахожу стакан, воду в графине и успокоительные капли. - Вот, - накапав в стакан лекарство, протягиваю ей и легонько обнимаю за плечи, - выпей и успокойся. Я разберусь. - Он… он… - Бэтти, Бэтти, все, слышишь, дальше я сам. Ты больше за него не отвечаешь, хорошо? - Ну как же? – она поднимает на меня несчастные глаза. – Он подведет тебя… я же за тебя переживаю, Дан! Чтобы твою спину прикрыли, а он… они… Я настойчиво подношу стакан к ее губами и заставляю выпить. Поддавшись порыву, касаюсь губами макушки. - Я очень ценю твою заботу, Бэт. Правда! Она только кивает, зубы стучат о край стакана. Я еще раз сжимаю ее плечи и отправляюсь на поиски Сандерса. И с удивлением узнаю, что майор пропал, а группа Кортни в полном составе отправилась на его поиски по злачным местам Штормзвейга. И это в день подписания конвенции, когда катастрофа может произойти в любой момент. На миг я перестаю соображать от накатившей паники и злости на самого себя, доверившегося – в очередной раз – тем, кому не следовало доверять. Сколько раз меня еще должны подставить, чтобы перестать верить в чужую порядочность? - Успокойся, - говоришь ты с мягким сочувствием, как я сам десять минут назад мисс Гарден, - никакой катастрофы пока не произошло. Посмотрим, что из этого выйдет. - А мне-то что делать? Идти к Рагварну? - Включить голограф и думать над планом, - смеешься ты над моей растерянностью, - это лучше, чем психовать и гадать на кофейной гуще. Твой совет не кажется мне удачным. Я в ответе за этих непредсказуемых, крайне опасных людей, которых сам привел на базу, и я ни на минуту не поверил в какой-то там мифический запой Сандерса. Если они не вернутся и всплывет правда о том, что я знал, но не доложил, вся оримская операция окажется под угрозой. - Оримская операция окажется под угрозой, если ты не придумаешь, как попасть на колосс, - в твоем голосе звучит металл, - остальное не столь важно. Я послушно сжимаю кулаки, смиряя дрожь, и возвращаюсь к голографу и методичкам по диверсионной работе. Дальше события катятся, как покатившийся под откос камень. В половине двенадцатого, когда, изнывая от тревоги, я уже собираюсь идти к Рагварну, дежурный сержант докладывает, что меня вызывают в переговорную к телефону. Бегу со всех ног, предчувствуя, что случилось самое страшное, но смутно знакомый голос на том конце сообщает: - Кортни вернулся, а я в баре, - голос Сандерса звучит глухо и устало, - на Санпалас, такая синяя вывеска, черт, не запомнил названия… Можем мы поговорить? - Сейчас приеду, - отвечаю я, раздумывая, сообщать ли о звонке Веньяру или Рэнделу. В итоге нахожу компромиссный вариант и беру с собой Бэт – очень уж нехороший голос был у майора. Мисс Гарден собирается с удивительной скоростью. - Так я и знала, что он что-нибудь отчебучит, - ворчит она, собирает свой "садистский" чемоданчик, как называет ее укладку Жан. От дежурного на воротах я узнаю, что группа Кортни отсутствовала два часа сорок пять минут и вернулась в полном составе. Разрешение для них выписал майор Сандерс. Скрипя зубами от злости, забираю один из бронированных внедорожников со стоянки базы и выруливаю на трассу, молясь, чтобы за время нашего отсутствия Штормзвейг не взлетел на воздух. Бар с синей вывеской называется «Океания». Перед входом небольшой фонтанчик в виде дельфина, а бар, помимо выпивки, специализируется на блюдах из морепродуктов. Сандерса мы находим в удобном положении лежа на полу с чьей-то свернутой ветровкой под головой и смоченной салфеткой на лбу. Вид у майора под стать его голосу. - Что с ним? – спрашиваю я у Бэтти, которая тут же опускается на колени прямо на пол и открывает свою укладку. - Клянусь, - шепчет испуганный бармен, - только один стакан с содовой и со льдом. - Возможно, сердечный приступ, - сурово сулит мне мисс Гарден. Остается только смириться. Если уж не везет, так не везет. Черт, а я так на него рассчитывал. - Райт? – поначалу кажется, Сандерс лыка не вяжет, но Бэт так выразительно поднимает брови, а бармен так искренне заламывает руки, что я убеждаюсь в серьезности ситуации. - Ты в сознании? Сандерс задумывается. - Смотря что подразумевать под. - Поехали на базу. С помощью охранника перетаскиваю майора в свой джип, трясущийся бармен придерживает дверь. Мисс Гарден всю дорогу ворчит, но я не вслушиваюсь в ее слова. У меня голова идет кругом и хочется хоть какой-то определенности. В командном корпусе базы непривычная тишина. Можно было бы назвать ее мертвой, если бы не звенящие за окном птичьи трели и мерный гул всяческих насекомых. Теплая штормзвейгская осень умиротворяет, и кажется, что нигде в мире нет войны. - Командор у себя? – уточняю я у адъютанта, который неспешно и без всякого волнения отстукивает по клавиатуре своего ноутбука. Мне как особо важной персоне позволено беспокоить командора в любое время дня и ночи. Разумеется, если он не занят важными переговорами. Адъютант, мальчишка только после кадетского, поднимает голову и смотрит на меня с благоговением. - У него важный звонок из резиденции. Мы с Сандерсом переглядываемся. - Подождем? - Подождем. Адъютант продолжает таращиться с немым вопросом, и мне приходит в голову мысль, как побыстрее закончить с делом «мстителей». - А давай-ка,… - Младший лейтенант Тим Войс, сэр, - подсказывает тот. Надо же, не кадет. Может, их сейчас готовят по ускоренной программе? - Давай-ка, Тим, отпечатаем приказ. Паренек с готовностью придвигает ноутбук и набирает то, что я ему диктую. Я действую на свой страх и риск. Хоть Рагварн и назначил меня командующим операцией и позволил самому подбирать и готовить людей, отправлять группу Кортни в Буцалло не в моей компетенции. С другой стороны, готовый приказ легче подписать. И чем быстрее «мстители» покинут базу, тем меньше шансов, что международное сообщество узнает о связи этих балбесов с Оримскими Вооруженными Силами. У нас и без эскапад Кортни хватает проблем с междумирьем. - Готово. Теперь распечатай в двух экземплярах и давай сюда. - Лихо ты! – с уважением качает головой Сандерс. - Если из-за этих придурков на нас падет хотя бы тень подозрения, я их лично передушу, как котят! Дверь распахивается, сильно ударив Сандерса по плечу. У появившегося на пороге Рагварна озадаченное выражение лица. Или, скорее даже, потрясенное. Черт, этому не подобрать слов – у него словно вышибли почву из-под ног. А мы с Сандерсом явились добить. - Дан? – хмурится Рагварн, встряхивает головой. – Что-то еще случилось? Не хочу даже знать, к чему относится это «еще», и просто протягиваю ему листы приказа, по которому группе капитана Кортни надлежит отправиться нахер, точнее на Буцалльскую военную базу, где ему и место. Командор пробегает взглядом ровные строчки приказа. - Какого хе...? - Эти люди – те самые «мстители». Нужно немедленно избавиться от них. - И ты предлагаешь просто отправить их обратно? – ядовито спрашивает Рагварн. - Нельзя, чтобы кто-то узнал, что мы в этом замешаны, - стараюсь быть максимально убедительным, - любое разбирательство привлечет внимание. - А если они еще кого-то убьют? – Рагварн багровеет от злости. - Нет, сэр, - вступается за своего воспитанника майор, - они больше никого не убьют и засунут языки в… будут молчать. Я клянусь. Похоже, у командора просто нет времени и душевных сил спорить. Он хватает со стола Тима ручку, подписывает оба экземпляра приказа и протягивает мне. - Вышвырни их с базы, чтобы духу их здесь не было! Я ловлю пронзительно благодарный взгляд майора и мстительно думаю: знал бы ты, Сандерс, как нам нелегко придется, не стал бы так радоваться. Черт, придется менять планы – вчетвером не осилить сразу две цели. Генштабом придется пожертвовать. Спутниками, скорее всего, тоже. Оглушительный сигнал тревоги прокатывается по базе, в очередной раз за этот бесконечный день проходясь по моим нервам ржавым смычком. Господи, дай мне пережить все это!